— Да плевать на девчонку, тебе она зачем? — Картер скривился — Знаю, что она всё ещё в твоём доме. — Ей некуда было идти. Я что должен выкинуть на улицу девчонку, которую вы с матерью сбили на мокрой дороге⁈ Ей, итак, досталось от нашей семьи! Я уже напирал, отстаивая своё решение. Но меня бесило то, с какой брезгливостью отец говорит об этой девушке. Как будто я притащил в дом мокрую больную собаку. — А у нас тут что блядь благотворительность⁈ — взревел отец и одним быстрым движением поднялся с кресла — Поимел шлюшку и выброси в чем проблема, сын⁈ Привязываешься к этим тупым сукам! — Не смей так говорить про неё! Она не шлюха! Злость распирала легкие, и кровь бурлила и стучала в висках. — Про которую из них? Про малышку Лили или твою покойную жену? — Не смей! Не смей лезть в мою жизнь! Не имеешь права! Я вцепился пятернёй в край стола. Дерево затрещало под моими руками — Не смей говорить о Софи! Она была мне женой и носила твоего внука.… — Да мне плевать на неё! — проорал мне в лицо Картер. Стекла задрожали от его голоса, а за дверью в приёмной затихли голоса. Стены начали сдавливать меня в плотное кольцо. Его слова вызвали во мне бурю гнева. И этот гнев затопил разум, я в одно мгновение схватил отца за лацкан пиджака и припёр к стене придавливая со всей силы. Гнев застилал мне глаза. — Не смей так говорить про неё! Я любил её! Отец даже не попытался вырваться. Быть может понял, что переборщил? Я отпустил его, несмотря на дикое желание ударить за все грязные слова, и направился к выходу. — Прости сын — отец не хотел отпускать меня. — Я понимаю, что ты любил Софи. И ваш ребёнок… Но эта? Что ты нашел в этой…. — Заткнись, отец! — резко развернувшись я вновь подошел к нему вплотную — Я приютил её у себя не на долго, потом она уедет! И всё! — Уедет? С твоим приплодом в животе? — Что? — я задохнулся от негодования. Но в голове почему —то настойчиво вспыхнул образ беременной Эмили. В моих мыслях она стояла у открытого окна в моей спальне и гладила руками живот и…звала меня… Волосы развевались на ветру, глаза сияли от счастья, а под платьем, в её животе был мой ребенок…. Скрипнув зубами, я мотнул головой, прогоняя навязчивое видение в моих мыслях. Но понимая, что по груди разливается тепло, ещё на секунду позволил образу беременной девушки задержаться в моём сознании. Голос отца вырвал меня из сладких грёз. — Ты собрался её трахать и заиметь себе наследника в обход моим словам? Что за бред он мелет? Неужели всё так плохо, что он хочет быстрее подогнать мне одну из дочек своих друзей, и чтобы я как бездушный станок начал трахать её и строгать детей? Он видно с ума сошел! — Мне не нужны эти пустоголовые куклы, на которых ты хочешь женить меня! — меня приводило в бешенство даже представление о такой вот «нужной девочке» — Посмотри на Ортона! Он счастлив, по —твоему? — Да мне плевать на ваше счастье! Вы должны плодить мне внуков и развивать компанию, а потом принять её из моих рук, неблагодарные щенки! Сейчас наш синдикат нуждается в вас, как никогда. А что творите вы? Ортону плевать на всё, кроме девочек в его постели, которых он меняет как перчатки. Он совершенно не хочет ничего делать, никакой инициативы, у него нет твоего напора и целеустремленности — Ты не прав — я попытался осадить отца, но не получилось. — Рид и Бьёрн знают только удовольствие и никакой ответственности для них не существует! Спускают деньги на своих тусовках. — горечь сквозила в словах отца — А я уже не молод и устал. Я надеялся только на тебя, но и ты подвёл меня. И вот опять. Я всех подвёл. Он возлагал на меня всегда слишком много ожиданий, не давая вздохнуть. Контролировал и говорил о том, что на моих плечах будущее нашего дома и нашей империи. А я уже устал тащить такое в одиночку и понимал, что мне всё это не нужно. Сейчас я даже не знал, зачем мне жить дальше. Но Картер никогда не принимает слабости. — Знаешь отец, я ухожу, достаточно наслушался от тебя! Делай, как хочешь! Я не бросал тебя, я остался в компании и вкалываю не меньше тебя. Можешь хоть матом меня крыть, но не смей больше трогать Эмили. Она ни в чем не виновата, и я не собираюсь спать с ней. Но даже это тебя не должно волновать! Хлопнув дверью, я пулей вылетел из кабинета, минуя приёмную и холл. В котором скопился народ. Наверняка они стали свидетелями нашего до боли задушевного разговора отца с сыном. Сейчас мне было наплевать на это. Я еду домой. Мне нужно переодеться и нажраться где —нибудь, снять какую —нибудь давалку и хорошенько отодрать её. Пока ехал домой, мои мысли не покидал этот навязчивый образ или видение, которое так заботливо подкинуло в мои мысли моё сознание. Это было светлое и настоящее, которое понемногу вытесняло темноту из моего сердца. Беременная моим ребенком Эмили. Такая нежная и мягкая с налившейся большой грудью и большим животом, зовёт меня к себе. Ждёт меня. Рука покоится на животе. Глаза выдают неподдельное счастье. — Смотри, как он вырос. Хантер. Иди к нам. Коснись его…. Она выглядит счастливой. Коснись… Моя рука ещё помнила ощущение движения в утробе моей невесты. Воспоминания нахлынули… Я на автомате вёл автомобиль, в очередной раз закуривая. Многовато для одного дня. Сейчас темнота и свет были как гири на чаше весов. На чью сторону я дам склонить моё сознание. Тёмное прошлое, которое я пропускал каждый день через себя, ища ответы на бесконечные вопросы, которые выбрасывал в пустоту. Или светлое как ни странно будущее, до этого дня я не думал, что оно у меня вообще будет. Девочка, которую знаю всего ничего так и манила. Хотелось защитить, уберечь и быть рядом. Но страх того, что я могу её разрушить не давал мне спокойно принять её. И ещё Софи. Последний раз, когда я видел её… Я содрогнулся. Всё превратилось в кашу из крови, стекла и грязи… Не хотел пускать это в голову и моё сознание, словно впервые за столько лет сжалилось и подкинуло мне очередную картинку. Обнажённая Эмили стонет подо мной и касается меня своими нежными пальчиками. Она зарывается руками в мои волосы, и её губы шепчут моё имя. Я вхожу в неё и это так хорошо, что кажется реальностью. Прикрыл глаза и ощутил, что член болезненно упирается в ткань джинсов. Мне срочно нужно спустить пар. Иначе я похож на подростка, который не трахался вечность. Нужно присунуть. Куда —нибудь или в кого —нибудь. Сигнал клаксона позади привел меня в чувство. Чёрт! Я стою, не двигаясь на перекрестке. Блять! Я нажал на педаль газа, минуя перекресток и направился домой. Там Эмили. Самое хреновое то, что я почему —то начинаю привыкать к ней. К её присутствию, запаху, голосу. Привыкать, чтобы потом отдирать по —живому я не хочу. Не знаю, что буду делать с ней. Что буду делать с собой. Это сложнее, чем я думал в самом начале. Разве может быть так? Чтобы человек полностью понимал тебя и принимал? Чтобы он стал частью тебя? Хочу и боюсь. Она совсем девочка. И не думаю, что заслуживает простого разового траха. А больше я дать ей сейчас просто не в состоянии. Припарковавшись на подъездной дорожке около своего дома, замечаю машину Ортона. Что за хрень? Он что ждёт меня? Минуя охраняемые ворота, захожу на территорию. Поднимаю голову, смотрю на свой особняк. За последние два года он стал для меня тюрьмой, из которой я хотел сбежать. Там я чувствовал себя как в ловушке из воспоминаний и призраков моего прошлого. Не меньше шести людей охраняет периметр моего дома и несколько человек прислуги, но дом всё равно мёртв, как и я. Но сейчас, впервые за такое долгое время мне действительно хочется войти туда. Я бросаю взгляд на окна. Там она. Сводит меня с ума, и я забыл, как это, чувствовать хоть что —то кроме боли, ненависти или злости. Не думаю, что она заслужила такое. Немедля больше, зашёл в дом и услышал тихий вскрик. Блять, это похоже на чёртово дежавю! Буквально взлетев по лестнице, я оказался в гостевой спальной комнате и увидел Ортона! Он припёрся сюда без моего разрешения! Повернувшись к Эмили я увидел, как она растеряно смотрит на меня, касаясь нижней губы, где была рана. Она закусила губу, вот откуда этот вскрик боли. В голове одним кадром взметнулись прежние воспоминания. — Какого чёрта здесь происходит! А дальше всё происходило как на какой —то сумасшедшей карусели человеческих безумий и эмоций. Ортон психовал на меня и пытался уличить в чем-то, но я почти его не слушал. Я смотрел только на Эмили, которая не отводила от меня свой взгляд, как будто видела все мои мысли. Я видел, она хотела быть там, в моём мире, где только она и я. Как я был с ней в постели. Занимался с ней сексом на своей кровати, сминая все простыни, подминая её под себя своим весом, чувствуя, как стенки её влагалища сжимают мой член и как я спускаю в неё свою сперму, глубоко. В самую матку, чтобы она смогла понести от меня ребенка. Мне кажется спермотоксикоз бьёт мне прямо в мозг. Иначе как объяснить, что я вижу девушку второй раз в своей жизни и уже хочу от неё детей и всегда быть рядом. Это пугает. Ортон не успокаивался и напомнил мне про Софи. Глаза Эмили удивлённо распахнулись. Но лишь на секунду. Она приоткрыла свой милый ротик, но ни слова не произнесла. Я повернулся корпусом в сторону Ортона и сделал неоднозначный выпад. — Ты больше никогда не произнесёшь подобных слов нигде и никогда, иначе я не ручаюсь за себя и не посмотрю на то, что ты мой родной брат! — продолжил я — Но если посмеешь, я разорву… — Не смей! И тут Эмили поднялась с кровати. Я вспыхнул. Злость вперемешку с желанием топили меня. Но её присутствие, оно всё меняло. Дом ожил с её появлением. — Хантер… Хантер, не нужно… Я всё знаю…. Не говори сейчас ничего, не ссорься с братом из —за меня. От неё веяло теплом. Она коснулась руками моих волос, пальцы пробежались по мощной шее и остановились на груди. Эмили прижалась ко мне, давая мне ощущение бесконечного присутствия моей личной вселенной в душе. Волна жара прошла по коже. В висках дико пульсировало. Я забыл, что мой брат здесь и смотрит на нас. Всё моё естество сосредоточилось на кончиках её пальцев. Ведь я знал ещё только двадцать четыре часа, а жизнь моя уже так перевернулась. Она жалась ко мне. Оторвавшись от неё, я смог лишь отпустить брата, но не мог больше совладать с собой. Ортон буквально вылетел из комнаты, а я притянул девушку к себе, подхватывая её за ягодицы, опрокинул на кровать, навалился сверху, она целовала меня каким —то отчаяньем утопающего. Всё было как в моём желанном мираже, где она полностью моя. Я вспомнил, что там было. И как флэшбек вспыхнуло моё прошлое, оно горело как вечный костёр в душе. Огонь, в котором горел я, не должен гореть никто другой. Она не должна останавливать меня, тратить свою жизнь, чтобы вытаскивать меня из этой засасывающей ямы. Но мне так этого хотелось, но я не могу быть эгоистом! Нет. Мне не нужно это. Не готов пройти всё заново. И я снова отстранился