- Хирон, спасибо, - сказал я. - Речь о том, что ты сохранил еще один день. Он пожал плечами. - Мне жаль, что это заняло столько времени. Кентавры путешествуют быстро, как ты знаешь. Мы можем сокращать расстояние, когда скачем. Даже при данных обстоятельствах было нелегко собрать всех кентавров вместе. "Праздничные пони" абсолютно неорганизованны. - Как вы пробились сквозь магические барьеры вокруг города? - спросила Аннабет. - Они немного притормозили нас, - признал Хирон, - но, думаю, они скорее предназначены больше для того, чтобы держать смертных снаружи. Кроносу не хочется, чтобы ничтожные людишки встретились на его пути к великой победе. - Следовательно, возможно, и другие подкрепления смогут прорваться, - сказал я с надеждой. Хирон погладил свою бороду. - Может быть, но времени мало. Кронос снова начнет атаку, как только проведет перегруппировку. Без элемента неожиданности с нашей стороны... Я понял, что он подразумевает. С Кроносом ничего не случилось. Слишком дерзкое предположение. Я все же частично надеялся, что Кронос расплющился под задницей гиперборейца, но я был лучше осведомлен в данном вопросе. Этой ночью он вернется. Позднее. - Как насчет Тифона? - спросил я. Лицо Хирона помрачнело. - Боги измотаны. Диониса вчера вывели из строя. Тифон разрушил его колесницу, и бог вина упал где-то в Аппалачах. С тех пор его никто не видел. Гефест тоже вне игры. В бою его положили на лопатки так сильно, что в Восточной Виргинии из-за него образовалось новое озеро. Он вылечится, но недостаточно быстро для того, чтобы помочь. Остальные все еще сражаются. Им удалось задержать наступление Тифона. Но остановить монстра невозможно. Он прибудет в Нью-Йорк этим утром. Когда он присоединится к армии Кроноса... - В таком случае, какие шансы есть у нас? - спросил я. - Нам не удастся дотянуть до следующего дня. - Нам придется, - сказала Талия. - Я позабочусь о том, чтобы установить несколько новых ловушек вокруг периметра. Выглядела она изнуренной. Ее куртка была измазана в грязи и пыли, которая осталась от монстров, но ей удалось встать на ноги, после чего она пошатнулась. - Я ей помогу, - решил Хирон. - Мне следует убедиться в том, что мои собратья не хватят лишку с рут-биром. Я подумал, что выражение "хватить лишку" довольно точно характеризует "Команду пони". Хирон поскакал прочь, оставляя меня и Аннабет наедине. Она очистила слизь от монстра со своего ножа. Я видел, как она делает это, сотни раз, но прежде никогда не задумывался, почему она так сильно беспокоится об этом клинке. - По крайней мере, с твоей мамой все в порядке, - отметил я. - Если считать битву с Тифоном в порядке вещей, - она задержала на мне взгляд. - Перси, даже с поддержкой кентавров я начинаю думать, что... -Я знаю. - У меня было плохое чувство, что это может быть наш последний шанс поговорить, и я чувствовал, что было миллион вещей, о которых я не сказал ей. -Слушай, былj несколько... несколько видений, Гестия показала их мне.- - Ты имеешь в виду о Луке?- Возможно, это было только предположение, но я чувствовал, что Аннабет знала то, что я скрывал. Возможно, она видела собственные сны. - Да,- сказал я. - Ты, Талия и Лука. Ваша первая встреча. И день, когда вы встретили Гермеса. Аннабет вложила свой клинок в ножны. - Лука обещал, что никогда не сделает мне больно. Он сказал... он сказал, что мы будем новой семьей, и она окажется лучше, чем его. Ее глаза напомнили мне о той семилетнюю девочке на аллее - злой, испуганной, отчаянно нуждающейся в друге. - Талия говорила со мной до этого, - сказал я. - Она боится... - Что я не смогу встретиться с Лукой, - несчастно проговорила она. Я кивнул - Но есть кое-что еще, что ты должна знать. Этан Накамура, кажется, думает, что Лука все еще живет в своем теле, может быть, даже пытается побороть власть Кроноса. Аннабет попыталась это скрыть, но я почти мог видеть, как работает ее мозг, просчитывая возможности, может быть, начиная надеяться - Я не хотел тебе говорить, - признался я. Она взглянула на Эмпайр Стэйт Билдинг. - Перси, огромную часть своей жизни я чувствовала, что все постоянно меняется. У меня не было никого, кому бы я могла доверять. Я кивнул. Это было тем, что полубоги могут понять. - Я убежала, когда мне было семь ,- сказала она. - Потом, с Талией и Лукой, я думала, что нашла новую семью, но почувствовала, что это было не так почти сразу же. Что я говорю... Я ненавижу, когда люди подводят меня, когда вещи меняются. Я думаю, поэтому я хочу быть архитектором. - Чтобы создать что-нибудь постоянное,- сказал я. - Памятник, который простоит тысячу лет. Она посмотрела мне в глаза. - Полагаю, это опять звучит как моя роковая слабость Несколько лет назад в Море Чудовищ Аннабет рассказала мне о своей самой большой слабост и- высокомерии, она думала, что может исправить все. Я даже видел отблеск ее самого горячего желания, показанного ей сиренами. Аннабет видела своих отца и мать вместе, стоящих у перестроенного Манхэттэна, спроектированного Аннабет. И Лука тоже был там - снова хороший, радушно принимая ее в доме... - Думаю, я понимаю что ты чувствуешь ,- сказал я. - Но Талия права. Лука предавал тебя уже столько раз. Он стал злым еще до Кроноса. Я не хочу, чтобы он больше причинял тебе боль. Аннабет поджала губы. Я понимал, что она старается не злиться. - И ты поймешь, если я продолжу надеяться, что есть шанс, что ты ошибаешься? Я отвернулся. Я ощущал, что сделал все, что мог, но это не помогло мне почувствовать себя лучше. Через дорогу обитатели домика Аполлона разбивали полевой госпиталь, чтобы помочь раненым - множеству полукровок и почти стольким же охотницам. Я наблюдал за работой медиков и думал о наших мизерных шансах удержать Олимп. Внезапно я уже был не там. Я стоял в большом темном баре с черными стенами, неоновыми вывесками и группой празднующих. Вывеска над баром гласила: "С днем рождения, Бобби Эрл." Музыка в стиле кантри лилась из колонок. Большие парни в джинсах и рабочих футболках заполонили бар. Официанты лавировали с подносами полными напитков и кричали друга на друга. Это было как раз одно из тех мест, куда моя мама никогда не давала мне ходить. Я застрял в самом конце зала, прямо рядом с уборными (которые пахли не слишком хорошо) и парой старых игровых автоматов. - О, отлично, ты здесь.- сказал мне парень, сидевший у автомата с Пакманом. - У меня есть диетическая кола. Это был приземистый человек в леопардовой гавайской рубахе, фиолетовых шортах, красных беговых кроссовках и черных носках, что определенно не помогало ему смешаться с толпой. Его нос был ярко-красным. Его черные кучерявые волосы были замотаны повязкой, как будто он выздоравливал после контузии. Я моргнул - Мистер Ди? Он вздохнул, не отрывая глаз от игры. - Серьезно, Питер Джонсон, когда ты научишься узнавать меня с первого взгляда. - Примерно тогда же, когда вы выучите мое имя, - буркнул я. - Где мы? - На дне рождения Бобби Эрла, - сказал Дионис. - Где-то в прекрасной сельской Америке. - Я думал, Тифон сбил вас с неба. Они сказали, что вы разбились. - Твое беспокойство очень трогательно. Я и разбился. Очень болезненно. Фактически, часть меня все еще погребена под ста футами булыжников в заброшенной угольной шахте. Потребуется еще несколько часов, прежде чем у меня будет достаточно сил, чтобы восстановится. Но в данный момент часть моего сознания находится здесь. - В баре, играет в Пакмана. - Вечеринка, - сказал Дионис. - Уверен, ты слышал об этом. Где бы ни происходила вечеринка, я обязан там присутствовать. Поэтому я могу быть в нескольких местах одновременно. Единственная проблема- найти праздник. Не уверен, что ты осознаешь, насколько серьезны дела за пределами охраняемой вами маленькой части Нью-Йорка... - Маленькая часть? - ...но поверь мне, смертные здесь, в центральном районе, в панике. Тифон напугал их. Очень немногие устраивают праздники. Очевидно, Боб Эрл и поздравляющие его друзья немного тормоза. Они еще не осознали, что близится конец света. -Так... Я не на самом деле здесь? - Нет. Через мгновение я пошлю тебя обратно в твою обычную ничего не значащую жизнь, и окажется, что ничего не произошло. - И зачем вы перенесли меня сюда? Дионис фыркнул - О, я не хотел видеть ни твоих глупых героев, ни тебя в частности. Эта Энни... - Аннабет - Дело в том, - сказал он,- что я перенес тебя на праздник чтобы передать предупреждение. Мы в опасности.