- Леди Гестия, - сказал я. - Привет, Перси Джексон, - пробормотала богиня. - Становится холоднее. Труднее поддерживать огонь. - Я знаю, - сказал я, - титаны близко. Гестия сосредоточилась на Рэйчел. - Привет, дорогая. Ты наконец пришла к нашему очагу. Рэйчел моргнула. - Вы ждете меня? Гестия взяла ее за руки, и угли засветились. Я увидел картинки в огне - моя мать, Пол и я на кухне за ужином на День Благодарения; мои друзья и я вокруг костра в лагере Полукровок поем песни и жарим маршмеллоу; Рэйчел и я едем вдоль пляжа на "Приусе" Пола. Я не знаю, видела ли Рэйчел то же, что и я, но ее плечи расслабились. Тепло огня, казалось, распространилось вокруг нее. - Чтобы найти свое место у очага, - сказала ей Гестия, - ты должна перестать отвлекаться. Это единственный способ выжить. Рейчел кивнул. - Я... Я понимаю. - Подожди,- сказал я. - О чем она говорит? Рэйчел сделала неуверенный вздох. - Перси, когда я пришла сюда... Я думала, что иду к тебе. Но это было не так. Ты и я... Она покачала головой. - Подожди. Теперь я тебя отвлекаю? Это потому что я "не герой", или как-то так? - Я не уверена, что смогу это выразить словами. - Сказала она. - Меня тянуло к тебе потому что... потому что ты приоткрыл для меня дверь в этот мир. Она обвела рукой тронный зал. - Мне нужно понять свое истинное предназначение. Но ты и я - не его часть. Наши судьбы не переплетены. Я думаю, ты в глубине души всегда это знал. Я уставился на нее. Возможно я и не самый догадливый парень в мире, когда дело касается девушек, но я был вполне уверен, что Рэйчел только что порвала со мной, а это было затруднительно, учитывая, что мы никогда не были вместе. - Так что, - сказал я. - Ты говоришь мне: "спасибо, что привел на Олимп, увидимся"? Рэйчел смотрела на огонь. - Перси Джексон, - сказала Гестия. - Рэйчел сказала тебе все, что могла. Ее момент настает, но время твоего решения приближается еще быстрее. Ты готов? Я хотел объяснить, что нет. Я и близко не был готов. Я посмотрел на ящик Пандоры, и в первый момент ощутил порыв открыть его. Надежда казалась мне довольно бесполезной сейчас. Так много моих друзей были мертвы. Рэйчел оттолкнула меня. Аннабет злилась. Мои родители спали в автомобиле на улице, в то время как армия монстров окружала здание. Олимп был на грани падения, и я видел столько жестокостей, совершенных богами: Зевс уничтожил Марию ди Анжело, Аид проклял последнего Оракула, Гермес отвернулся от Луки, хотя знал, что его сын обратится ко злу. - Сдавайся. - Шептал голос Прометея у меня в ушах. - В противном случае твой дом будет разрушен. Твой драгоценный лагерь будет сожжен. Затем я посмотрел на Гестию. Ее красные глаза светились теплом. Я вспомнил картину, которую видел в ее очаге - друзья, семья, все, кто мне не безразличен. Я вспомнил кое-что из того, что говорил Крис Родригез: "Нет смысла защищать лагерь, если вы, ребята, погибнете. Все наши друзья здесь." И Нико, когда встал перед своим отцом, Аидом - Если Олимп падет, - сказал он, - сохранность твоего собственного дворца не будет иметь значения. Я услышал шаги. Аннабет и Гроувер вернулись в тронный зал и остановились, когда увидели нас. Вероятно, на моем лице было довольно странное выражение. - Перси? - в голосе Аннабет больше не было злости, только беспокойство. - Нам, эм, снова уйти? Внезапно, я почувствовал будто кто-то придал мне твердости. Я понял, что делать. Я взглянул на Рэйчел. - Ты ведь не станешь делать глупостей, правда? Я имею ввиду... ты же говорила с Хироном? Она подавила слабую улыбку. - Ты беспокоишься, как бы я не наделала глупостей? - Я имею ввиду... С тобой все будет в порядке? - Я не знаю, - призналась она. - Это вроде как зависит от того, спасешь ли ты мир, герой? Я взял вазу Пандоры. Дух надежды развевалась внутри, пытаясь согреться в холодном контейнере. - Гестия, - сказал я. - Отдаю это вам в жертву. Богини наклонила голову. - Я маленький бог. Почему ты доверяешь мне это? - Ты последняя из Олимпийцев, - сказал я. - И самая главная. - И почему же, Перси Джексон? - Потому что Надежда лучше всего живет у домашнего очага, - сказал я. - Сохраните ее для меня, и у меня больше не будет искушения сдаться. Богиня улыбнулась. Она взяла сосуд в руки, и он начал светиться. Огонь в очаге загорелся немного ярче. - Молодец, Перси Джексон, - сказала она. - Да благословят тебя боги. - Это мы сейчас узнаем, - посмотрел на Аннабет и Гроувера. - Пойдемте, ребята. Я пошел в сторону трона отца. Место Посейдона находилась сразу справа от трона Зевса, но было не таким большим. Черное кожаное сидение было прикреплено к вращающемуся основанию с парой железных колец по бокам для удочки или трезубца. Вообще оно выглядело как кресло на подводной лодке, в котором вы будете сидеть, если захотите поохотиться на акул, марлин или других морских чудовищ Боги в своем естественном виде размером около двадцати футов в высоту, поэтому я смог бы дотянутся только до края сиденья вытянутыми руками. - Помогите мне подняться, - сказал я Аннабет и Гроуверу. - Ты с ума сошел? -спросила Аннабет. - Возможно, - признался я. - Перси, - сказал Гровер, - боги отнюдь не бывают благодарны, когда люди садятся на их троны. Я подразумеваю, что тебя превратят в кучку пепла. - Мне нужно привлечь его внимание, -сказал я. - Это единственный путь. Они обменялись встревоженными взглядами. -Ну,-сказала Аннабет ,это привлечет его внимание." Они сплели руки, соорудив ступеньку, и подсадили меня на трон. Я чувствовал себя младенцем, так как ноги были высоко над землей. Я осмотрел остальные мрачные пустые троны и представил себе какого это- сидеть на Совете Олимпийцев. Столько силы и столько споров, так как остальные одиннадцать богов постоянно пытаются настоять на своем. Было бы легко стать параноиком, отстаивая только собственные интересы, особенно, будь я Посейдоном. Сидя на его троне, я чувствовал, что под моей ответственностью все моря - миллионы кубических миль океана, кишащие силой и загадками. Почему Посейдон слушает всех? Почему бы ему не быть старшим из двенадцати? Я отрицательно покачал головой. Сосредоточься. Трон загудел. Волна ураганного гнева врезалась в мой разум: "КТО СМЕЕТ..." Голос внезапно остановился. Гнев отступил, что было очень хорошо, потому что именно эти два слова почти разорвали мой разум в клочья. -Перси,- голос моего отца все еще был сердитым, но более контролируемым. Что ты делаешь на моем троне? - Мне очень жаль, отец, - сказал я. - Мне необходимо было привлечь твое внимание. "Это был очень опасный трюк. Даже для тебя. Если бы я не посмотрел, я всё взорвал бы, и на твоем месте была бы лужа морской воды." - Мне очень жаль, - сказал я снова. - Слушай, здесь трудные вещи. Я рассказал ему, что происходит. Затем я рассказал ему свой план. Он надолго замолчал.