- Вы должны были дать ему найти собственный путь, - сказал я. - и сыграть свою роль в спасении Олимпа. Гермес вздохнул. - Мне не следовало злиться на Аннабет. Когда Лука приходил к ней в Сан-Франциско... вобщем, я знал что она сыграет роль в его судьбе. Я предвидел это. Я думал, что она сможет сделать то, чего не смог я, и спасет его. Когда она отказалась идти с ним, я едва сдерживал гнев. Мне следовало лучше знать, что я злился на себя. - Аннабет спасла его, - сказал я. - Лука умер героем. Но пожертвовал собой, чтобы убить Кроноса. - Я ценю твои слова, Перси. Но Кронос не мертв. Ты не можешь убить Титана. - Тогда... - Я не знаю, - проворчал Гермес. - Никто из нас не знает. Обратился в пыль. Рассеялся по ветру. При удачном стечении обстоятельств, его дух станет таким слабым, что не сможет снова обрести сознание, а тем более тело. Но не ошибайся на счет его смерти, Перси. Мой желудок сделал сальто. - А что насчет остальных Титанов? - Прячутся, - сказал Гермес. - Прометей прислал Зевсу сообщение с кучей извинений за поддержку Кроноса: "Я только пытался уменьшить ущерб" бла-бла-бла. Он не станет высовывать голову еще несколько веков, если умен. Криос бежал, и гора Отрис лежит в руинах. Океаниус вернулся в глубины океана, когда стало ясно, что Кронос пал. Тем не менее, мой сын Лука мертв. Его смерть доказывает, что я не заботился о нем. Я никогда этого себе не прощу. Гермес провел кадуцеем через туман. Сообщения-картинки рассеялись. - Когда давно,- сказал я. - Вы говорили мне, что самое тяжелое в том, чтобы быть богом это не иметь возможности находиться рядом со своими детьми. Вы так же сказали мне, что ты не можешь оставить семью, как бы тебе того не хотелось. - И теперь ты понял, что я лицемер? - Нет, вы были правы. Лука любил вас. В конце концов он осознал свою судьбу. Я думаю, он понял почему вы не помогали ему. Он вспомнил о том, что важно. - Слишком поздно для него и для меня. - У вас есть другие дети. Ради Луки признайте их. Все боги могут сделать это. Плечи Гермеса опустились. - Они пытаются, Перси. Мы все пытаемся сдерживать свои обещания. И может быть теперь мы сможем больше. Но мы, боги, никогда не были хороши в сдержании клятв. Ты был рожден из-за нарушенного соглашения, правда? В конце концов мы становимся забывчивыми. Как всегда. - Вы можете измениться. Гермес засмеялся. - После трех тысяч лет, ты думаешь, боги смогут изменить своей природе? - Да, - сказал я. - Я так думаю. Гермес выглядел удивленным. - Ты думаешь... Лука действительно любил меня? После всего, что произошло? - Уверен в этом. Гермес уставился на фонтан. - Я дам тебе список моих детей. Есть мальчик в Висконсине, две девочки в Лос-Анджелесе. И еще несколько. Ты последишь, чтобы они добрались до лагеря? - Я обещаю, - сказал я. - И я не забуду. Джордж и Марта извивались вокруг Кадуцея. Я знаю, что змеи не умеют улыбаться, но они казалось пытаются. - Перси Джексон, - сказал Гермес, - пожалуй, ты мог бы нас научить паре вещей. Еще один бог ждал меня на пути с Олимпа. Афина стояла посреди дороги, ее руки были скрещены и выражения ее лица заставило меня подумать о-оу. Она сменила доспехи на джинсы и белую блузку, но не стала выглядеть менее воинственной. Ее серые глаза сверкали. - Итак, Джексон, - сказала она. - Ты остался смертным. - Эм, да, мэм. - Мне известны твои мотивы. - Я хочу быть обычным парнем. Хочу расти. Получить, знаете, опыт обычной средней школы. - И мою дочь?- - Я не могу бросить ее, - признал я, мое горло пересохло. - Или Гроувера, - добавил я быстро. - Или... - Избавь меня. - Афина сделала шаг ко мне, и я почувствовал как моя кожа зачесалась от приближения ее ауры. - Я однажды предупредила тебя, Перси Джексон, что, чтобы спасти друга, тебе придется разрушить мир. Возможно, я ошибалась. Кажется, тебе удалось сохранить и то, и другое. Но подумай хорошенько, как ты будешь вести себя с ней дальше. Я дала тебе презумпцию невиновности. Не облажайся. Чтобы доказать свои намерения, она вспыхнула столбом пламени, опалив края моей рубашки. Аннабет ждала меня в лифте. - Почему от тебя пахнет дымом? - Долгая история, - сказал я. Мы вместе спустились на улицу. Никто не проронил ни слова. Музыка была ужасной- Нил Диамонд или что-то в этом роде. Мне следовало попросить богов еще о том, чтобы они сделали музыку в лифте получше. Когда мы вошли в вестибюль, я нашел мою мать и Пола спорящими с охранником, который вернулся на свое место. - Я же говорю вам, - кричала моя мама, - нам нужно подняться! Мой сын... - тут она увидела и ее глаза расширились. - Перси! Она обняла меня так, что выбила из меня весь дух. - Мы видели как здание засветилось синим, - сказала она. - Но вы не возвращались. Вы поднялись туда несколько часов назад! - Она становилась немного взволнованной, - сухо сказал Пол - Я в порядке, - обещал я, пока моя мама обнимала Аннабет. - Теперь все хорошо. - Мистер Блофис, - сказал Аннабет. - вы здорово поработали мечом. Пол пожал плечами. - Вроде того. Но, Перси, это все правда... Я имею ввиду, эта история насчет шестисотого этажа? - Олимп, - сказал я. - Да. Пол взглянул на небо с мечтательным выражением лица. - Хотел бы я взглянуть. - Пол, - пожурила мама, - Это не для смертных. В любом случае, самое главное, что мы живы. Все мы. Я почти расслабился. Все было превосходно. Аннабет и я были в порядке. Мама и Пол живы. Олимп спасен. Но жизнь полубога никогда не бывает такой легкой. Вот и сейчас Нико бежал по улице, и на его лице было написано, что что-то не так. - Рэйчел, - сказал он. - Я бежал за ней по 32-й улице. Аннабет нахмурилась. - Что она натворила на этот раз? - Это по поводу того, куда она отправилась. - сказал Нико. - Я сказал ей, что она может умереть, если попробует, но она настаивала. Она просто взяла Блэкджека и... - Она взяла моего пегаса? - спросил я. Нико кивнул. - Она направляется на холм полукровок, сказала, что должна побывать в лагере. Глава 22 Я сброшен. Никто не имеет права красть моего пегаса. Даже Рэйчел Я не уверен, был ли я больше зол, удивлен или обеспокоен. - О чем она думает, - сказала Аннабет, пока мы бежали к реке. К сожалению у меня была отличная идея, и она пугала меня. Пробки были ужасными. Все вывалили на улицу, пытаясь покинуть зону военных разрушений. Полицейские сирены завывали в каждом квартале. Не было никакой возможности поймать такси, и пегасы все разлетелись. Я хотел было найти кого-нибудь из праздничных пони, но они растворились вместе с большей частью рут бира деловой части города. Поэтому мы бежали, протискиваясь сквозь группы возбужденных смертных, которые наводнили тротуары. - Она никогда не проникнет сквозь барьер, - сказал Аннабет. - Пелей съест ее.