Театр — это всегда праздник Пообедали они в городе в ресторане «Демьянова уха». А потом отправились на городскую квартиру Веры. Отсюда удобнее добираться на машине до театра и здесь же через два дома у кафе была платная автостоянка. Вера заранее подготовила домашнюю одежду для них. Учитывая дошедший и до крупных городов продовольственный дефицит, взяла немного продуктов, чтобы можно было перекусить после театра и утром позавтракать. А Римас поступил по-другому. В ресторане он договорился с администратором и купил у них кое-какие деликатесы. Из тех, что любит жена. Пакет с продуктами он поставил в холодильник после того, как тщательно вымыл его и включил. После душа Вера достала из чехлов одежду для театра. А Римас, сделав пару ходок во двор, выбил подушки и пледы. Они даже смогли немного поспать. После чего Вера закрылась в комнате своей матери и занялась собой. Римас очень просил ее надеть вчерашнее платье. Сегодня она дополнит свой образ роскошным браслетом «Amore a prima vista». Используя оригинальную заколку бампит, она легко сделала прическу, подняв волосы и открывая шею. С помощью плойки выпустила из прически небрежный кокетливый завиток. Римас весь извелся в ожидании, пока она вышла из комнаты. А увидев, замер. Перед ним стояла его Женщина, от которой невозможно было отвести взгляд: женщина-тайна, манящая, божественно притягательная. Он смотрел на нее во все глаза и понимал, что у него просто сносит голову от какой-то особой энергии, незримых флюидов, исходящих от нее. — Рим, тебе что-то не нравится? — О нет, любовь моя. Мне все нравится! А у тебя есть какая-нибудь накидка? Вдруг в театре будет прохладно. — Зачем мне она? Ведь рядом будешь ты, мой сильный и горячий мужчина! — улыбнулась Вера. Но на всякий случай у меня есть тонкая и очень теплая паутинка на плечи. Она в клатче. Ах, как же ему это понравилось: про сильного и горячего мужчину! * * * Театр – это всегда праздник, волнующее событие, особая атмосфера, эмоции, яркие впечатления... Римас помог ей снять пальто и сапожки, сменив их на изящные лодочки на шпильке. И получил номерок с просьбой гардеробщицы не потерять его. И Вера рассмеялась, вспомнив детские стишки Агнии Барто: ... Мы в театре сняли шубы, Сняли теплые платки. Нам в театре, в раздевалке, Дали в руки номерки... В ответ он нежно коснулся губами ее ушка, подставил локоть, и она взяла его под руку. Спектакль потряс Веру. Алиса Фрейндлих — выдающаяся актриса. Все отступало перед этим неповторимым голосом, интонациями, паузами... Исповедь ее героини Ванды Кепеци завораживала до слез. Вера обратила внимание, что даже некоторые мужчины нет-нет, а украдкой смахивали слезу. Римас не мог понять, что происходит сегодня с ним. Повесть Андреева он читал, и она произвела на него сильнейшее впечатление. Алиса Фрейндлих — одна из немногих актрис, которых он ценил. Весь вечер он не мог сосредоточиться на спектакле и отвести взгляд от сидевшей рядом с ним жены. Украдкой поглаживал ее бедро, играя с бегунком на разрезе ее платья. Она пару раз взглянула на него удивленно-укоризненно, но потом махнула рукой. К стыду своему он еле дождался окончания спектакля. Помог Вере одеться, подогнал прогретую машину поближе и они, наконец-то, отправились домой. Первым делом позвонили домой. Трубку сняла Маша и удивила отца: «Здравствуйте! Надеюсь, вы наконец-то рискнете представиться и заговорить?» — Машенька, это папа. Что у вас там происходит? — Привет, папулечка! Все нормально. Просто какой-то идиот весь день звонит, сопит и молчит. — Доченька, может это кто-то из твоих поклонников? — Если я узнаю, кто это, то шансов получить по башке у него прибавится! А так дома все в порядке. Мальчишки играют в какую-то игру с Арсом и Гошей. Пап, может тебе нужно Арса или бабулю позвать? Нет? Тогда, если можно, передай трубку маме, пожалуйста. — Мамулечка, все, о чем ты меня предупреждала, случилось. Сначала я испугалась, а потом вспомнила, что нужно сделать. Знаешь, не очень-то это приятно — быть женщиной: ни побегать, ни попрыгать, да еще и живот внизу слегка тянет. — Такая наша доля женская. Мы сильные, несмотря на то, что хрупкие и нежные. Поэтому нам, а не мужчинам, доверили вынашивать и рожать детишек. Потерпи, моя маленькая, это природа. Еще день-два и все пройдет. Целую тебя. Всем привет! Послезавтра ждите! — Солнышко, что там случилось с Машенькой? — Все нормально, мой родной. — Это чисто физиологический женский момент. Наша девочка взрослеет. — Какая ты у меня умница! — Римас крепко обнял жену. Мне понравилось, как ты сказала Машеньке о хрупких и нежных, но сильных женщинах, которым доверили рожать детишек. — Верушка, ты так прекрасна, просто глаз не отвести! И красота твоя становится все более утонченной и совершенной. Признаюсь, я сегодня спектакль не смотрел. Я смотрел на тебя, любовь моя. — Ну да, а твои шаловливые руки в это время поглаживали мое бедро, беззастенчиво дергая бегунок молнии все выше и выше. — Ты, наверное, скажешь, что я балбес, но я так хочу это сделать прямо сейчас! — Хоть ты и балбес, Штейн, но я по-прежнему безумно в тебя влюблена, — сказала она, отвечая на его настойчивые поцелуи... * * * Помощь друзьям Утром Вера проснулась от витающих в воздухе восхитительных запахов пекущихся оладий. Римаса в комнате не было. — Неужели меня ждет романтический завтрак! — подумала она. Быстро убрала постель и улыбнулась: ночь у них была бурной. Затем проскочила в ванную и встала под душ. Она вошла на кухню в тот момент, когда Римас подбрасывал на сковороде то ли блинчик, то ли большой панкейк. Но делал он это виртуозно. Горка оладий уже стояла на столе рядом со сметаной. В небольшой вазе красовалась алая роза. Когда он это все успел?! — Доброе утро, счастье мое, — обнял и поцеловал он жену. — Попробуй, — предложил он ей оладушек. Она протянула руку и улыбнулась. Его глаза светились таким мальчишеским озорством, такой радостью и счастьем, как это бывает только у детей или очень сильно влюбленных людей. И от этого в животе словно порхали бабочки. — Завтрак был чудесным, — сказала она, целуя его в губы, и добавила, шепча на ухо: «С нетерпением буду ждать повторения сегодняшней ночи». Надо было видеть этот восторженный всплеск в его глазах! От радости он с такой силой сжал ее в объятьях, что она пискнула, как маленький мышонок, которого чуть не раздавили. — Прости, солнышко, не рассчитал! — подхватил он ее на руки и закружил. Мельком взглянув на часы, Вера вскрикнула: — Рим, девятый час! Ты ведь к обеду пригласил Михеевых и Вика, а у меня ничего не готово! — Спокойствие, любовь моя! Мы все успеем. Необходимые продукты я вчера закупил в ресторане. По дороге заехали за хлебом. Дальше все пошло под руководством Веры. Она занялась курицей, а Римас усердно тер сыр для любимых пирогов (сам захотел прихватить в дорогу). Затем, поглядывая с нескрываемой нежностью и любовью на жену, шинковал капусту и морковь на салат. Пироги они пекли вместе. Римасу вдруг захотелось немного пошалить, почувствовать себя великим пекарем. Он внимательно смотрел, как Вера ловко защипывает пироги. И у него это получилось не хуже. Она тут же передала ему свои полномочия, а сама занялась десертом. Исходя из имеющихся продуктов и ограниченного времени на приготовление, она выбрала самый быстрый десерт — кекс «Зебра». До прихода гостей она успела заправить куриный бульон лапшой. Римас удостоился права первым его попробовать. — Верушка, почему куриный суп у тебя, как говорят наши детки, офигенно вкусный? — Он потому, как ты сказал, офигенно вкусный, что я добавляю туда чайную ложечку сухой горчицы в конце приготовления, — ответила она. И оба рассмеялись.