Шапки были похожи Моя основная заповедь -- не быть безучастным ко всему, что происходит вокруг тебя. Отдыхаешь ли ты, идешь на работу или с работы, едешь в своем или общественном транспорте, никогда не забывай, что ты работник милиции. Трамвай уже подходил к остановке на улице Кольцовской. Ближе к выходу в вагоне стояла женщина с двумя детьми. Почти рядом с женщиной стоял молодой парень. Когда трамвай остановился и открылась дверь, парень неожиданно резким движением руки сорвал с женщины норковую шапку, выпрыгнул из трамвая и бросился бежать. Пронзительный крик о помощи я услышал, так как проходил недалеко от остановки. Видел, как побежал в сторону кондитерской фабрики парень, на которого показывала рукой кричавшая женщина. Интуиция и опыт работы в уголовном розыске, а потом и в службе участковых меня не подвели и на этот раз. Увидев, куда метнулся молодой грабитель, я бросился за ним и вскоре настиг. В погоне с меня самого слетела шапка, но я не остановился. Это и помогло не упустить правонарушителя. В этот раз грабителю явно не повезло. Он даже и не предполагал, что рядом окажется работник милиции. Сорванная с головы женщины норковая шапка была спрятана у него под курткой. Возвращаясь с задержанным вором к остановке, я увидел шедшую мне навстречу женщину с точно такой же шапкой в руках, которую я изъял у грабителя. Женщина радостно говорила, что нашла свою шапку, которая валялась на дороге и благодарила меня, что задержал правонарушителя. Она думала, что нашла свою шапку. -- Спасибо и вам, -- от души рассмеялся я, -- что подняли и не дали пропасть моей шапке. А вот эта шапка уж точно ваша. Возьмите. Приказом начальника УВД области за задержание грабителя я был поощрен денежной премией. Трагедия в садах Я еще не проработал и года, а у меня уже были раскрытые преступления. То, о чем речь пойдет ниже, по ряду причин запомнилось особенно. Звонок дежурного по отделу поднял меня в три часа ночи 1 сентября 1980 года. Дежурный сказал, что в районе Острогожских садов совершено убийство и за мной уже послана машина. Приехал сотрудник патрульно-постовой службы. Я сел в машину, и мы поехали в сады. У поворота в машину сели еще и судмедэксперт, дежурный следователь прокуратуры, криминалист. По дороге подсел сотрудник уголовного розыска УВД Кудинов. В общем, оперативная группа была в полном составе. Я узнал, что убийство совершено на дальних садах, о чем в отдел позвонила женщина, случайно увидевшая труп, а метрах в пятнадцати от него еще и раненого мужчину. Приехали. Стали разбираться. Убийство -- дело как всегда непростое. Тут надо, что называется, все уяснить, зафиксировать и постараться определиться по версиям. Каждый занялся своим делом. Я какое-то время посидел около раненого, который стонал, -- он был в тяжелом состоянии, говорить ничего не мог. Срочно вызвали скорую помощь, чтобы отправить его в больницу. Стали осматривать местность вокруг, и нам повезло -- неподалеку от места трагедии обнаружили водительские права и еще кое-какие документы, что позволило установить фамилию как убитого, так и раненого. Версии высказывались разные. Кудинов сказал, что, по всей вероятности, была какая-то разборка и убитый (фамилия его Кукуня), возможно, судим и надо посмотреть по картотеке. Кстати, после выяснится, что судимым он не был, жена же его работала заведующей столовой в Воронежском университете. У Кукуни была машина -- «Жигули» шестой модели, и он иногда на ней подрабатывал. Его-то водительские права как раз и были найдены. Вносились и другие версии. Я слушал, помалкивал. Меня больше интересовало заключение судмедэксперта. А он, осмотрев труп, сказал, что одни раны колото-резаные, а другие нанесены широким лезвием. Меня заинтересовали орудия убийства, и я сказал, что убийство могли совершить некие Гридин и Хаустов. Тот и другой были судимы и находились в розыске. Хаустов, кстати, жил со мной на одной улице и разыскивался за то, что порезал старика и молодого парня. В общем, личность та еще. Сделать такое заявление меня заставили слова судмедэксперта. Кстати, у меня на Гридина и Хаустова были оперативные разработки, и я имел информацию, что Гридин носил с собой немецкий кинжал, а Хаустов -- заточенный штык-нож. Хаустов только что освободился из мест лишения свободы, Гридин был судим раньше за угон автомашины и за кражи. Жил он на улице Южно-Моравской. Утром я заскочил домой, чтобы перекусить, и сразу поехал в РОВД. Надо было принимать срочные меры к розыску Гридина и Хаустова. Где они, у кого прячутся? Если бы только знать! Но заявление мною сделано, и теперь предстояло подтвердить его практическими делами. Весь день крутился как белка в колесе. Разыскал некоторые адреса, где они могли появиться, организовал наблюдение за этими квартирами. Подключили к розыску участковых инспекторов милиции, сотрудников ГАИ, патрульно-постовой и других служб. Розыск подозреваемых велся даже с вертолета, но пока безрезультатно. После обеда мне позвонил агент по кличке Бык и попросил срочно встретиться с ним. Встретились. Разговор был короткий, но исключительно важный. Агент рассказал, что вчера поздно вечером к нему заезжали на автомобиле Гридин и Хаустов. С ними в машине сидела молодая девушка. Быка уговаривали поехать с ними, намекая, что хорошо проведут время, но он отказался. Что за девушка была в машине, он спрашивать не стал, но дружки проболтались, что едут в Землянск. Информация эта имела для меня большое значение. Теперь я был убежден, что именно Гридин и Хаустов совершили преступление и разъезжают на машине убитого ими Кукуни. Но кто была та девушка? Прошел день, второй, поиск продолжался. А через несколько дней в отдел обратилась с письменным заявлением некая девушка. Суть заявления заключалась в том, что два парня посадили ее в машину, завезли в лес и изнасиловали. Хотели вроде даже убить, но спешить не стали, возможно, хотели еще поразвлечься, а она отпросилась по туалетным надобностям и убежала. Но вот ведь в чем была загвоздка: по описанию внешности насильников получалось, что это не Гридин и не Хаустов. Волосы у насильников были черными и совсем не такими, как у Гридина и Хаустова -- этих-то я знал как облупленных. Странно... Вроде бы все сходилось, даже машина, на которой они разъезжали, та самая, а внешность совсем другая. Может, она их с перепугу не разглядела? -- думал я. К тому же темнело. Да все могло быть, но я продолжал свои поиски. Забегая вперед, скажу, что девушка была права -- волосы у Гридина и Хаустова оказались черными и вот почему: перед совершением преступления они сходили в парикмахерскую и там перекрасились в брюнетов. Вскоре поступила информация, что недалеко от Землянска обнаружена обгоревшая машина «Жигули» шестой модели. Стало ясно, что Гридин и Хаустов где-то прячутся и вот-вот должны появиться. Я и мои коллеги их ждали. Первым был задержан Гридин: опять поступила информация от агента по кличке Бык, что Гридин скрывается у своего отца, проживавшего в частном секторе Чижовки. Я -- бегом к заместителю начальника РОВД Багаеву. Доложил, как положено, и попросил разрешения отправиться на задержание. Он выделил мне в помощь оперуполномоченного В.Д. Воронцова, а учитывая, что Гридин вооружен не только холодным, но и огнестрельным оружием, провел необходимый инструктаж. Дом отца Гридина долго искать не пришлось. А вот когда с подстраховкой Воронцова я попытался Гридина задержать, он сумел выскочить во двор и бросился бежать. Убегая, стрелял в меня в упор, но, к счастью, пистолет дал осечку. Заскочив в какой-то тупик и повернувшись ко мне, он прохрипел: -- Застрелю! -- Брось оружие, Гридин, хуже будет! -- крикнул я. Сзади уже с пистолетом в руке к нам подбегал Воронцов. Гридин бросил оружие на землю, и в наручниках я доставил его в отдел милиции. А буквально через день-два был задержан и Хаустов, скрывавшийся у своего друга в Северном районе. Все обошлось без стрельбы, хотя я и к этому был готов, зная необузданный характер Хаустова. Но у него была гаденькая черта: если Хаустов среди своей братвы, то это -- лев, а вот если один -- то словно овечка. В общем, все обошлось благополучно. Уголовное дело вел следователь районной прокуратуры Алексей Алексеевич Летов. В ходе расследования многое прояснилось. Обозначу лишь некоторые детали. Подкалымливая на своей машине, Кукуня в тот злополучный для него вечер стоял у кинотеатра «Спартак». К нему подошли Гридин и Хаустов и попросили подвести до Острогожских садов, пообещав хорошо заплатить. Никакого подозрения они у Кукуни не вызвали: парни как парни. По дороге Кукуня посадил еще одного пассажира -- Рублева. А вот когда приехали в дальние сады, -- там все и началось. Разговор был приблизительно такой. Кукуня: -- Давайте, ребятки, расплатимся. Хаустов (он сидел сзади): -- Ты чё, мужик, охренел? Сам же покататься упросил. Ха-ха! Рублев молчал, не понимая, в чем дело, его-то водитель обещался подвести лишь после садов. Кукуня начинал злиться: -- Кончайте шутить, гоните деньги! Хаустов, ухмыляясь: -- А у нас их нету. Наступило зловещее молчание. Кукуня, видимо, стал понимать, что обстановка складывается не в его пользу. Сказал уже миролюбивее: -- Ладно, так и быть, выходите, я спешу. -- Обернувшись к Рублеву, добавил: -- А вы останьтесь. Гридин и Хаустов будто ничего и не слышали. Кукуня, поглядев на сидевшего сбоку Гридина, повторил: -- Выходи, чего уселся? Тот улыбнулся: -- Это ты выходи, уважаемый. -- Гридин был красивый малый и любил говорить вежливо. -- Да вы чего, мужики, издеваетесь?! -- воскликнул Кукуня и тут же дико закричал. -- Хаустов сзади, сверху вниз, с силой всадил в него штык-нож. Он успел открыть дверцу, но улыбчивый Гридин полоснул сбоку кинжалом. Кукуня заорал и мешком вывалился из машины. Гридин с Хаустовым тоже выскочили и стали его добивать. Ополоумевший Рублев бросился бежать. Хаустов догнал и свалил его. Потом подбежал Гридин. Рублев орал, увертывался от ударов, просил пощадить, но Гридин с Хаустовым озверели и били, били... Вытащив из карманов деньги, оттолкнули к кустам труп Кукуни и еще живого Рублева. Гридин сел за руль, а Хаустов -- с ним рядом. Убийцы вытерли руки от крови о валявшуюся под ногами тряпку. Вдали послышался шум машины, и Гридин развернул «Жигули», включил фары и поехал в сторону Воронежа. По пути посадили, чтобы поразвлечься, голосовавшую девушку. Заехали к Быку, стали звать его с собой. На Быка у них был давний зуб, не терпели они его и хотели проучить. Бык ехать с дружками отказался наотрез. Сорвалось. Сказали, что поедут веселиться в сторону Землянска. Машина есть, деньги были. В общем-то, планировали махнуть на юг. Девушку в лесу изнасиловали, хотели зарезать, но она (уму непостижимо) упросила их отпустить в туалет и... убежала. Бросились искать -- не нашли, орали друг на друга. Планы менялись. Отогнав машину подальше, подожгли ее. Договорились скрываться кому где удастся и подольше не встречаться. Впоследствии вина Гридина и Хаустова в совершенных ими преступлениях была установлена и доказана. Хаустова суд приговорил к высшей мере наказания, а Гридина -- к 15 годам лишения свободы. Каждый получил по заслугам: Хаустов отхватил вышку, потому как убивал, резал людей. Я был доволен, ведь два таких преступника не будут мешать нам нормально жить. Хотя... Доволен, да не совсем. Представьте себе -- на меня завели уголовное дело из-за Гридина. А вообще-то сам напортачил. Судите сами. Буквально за несколько дней до убийства в садах Гридин совершил одну кражу. Твердых доказательств не было, но его на месте кражи утром видели, и надо было с ним поработать. Гридина я задержал и доставил в КПЗ на трое суток. Разговаривая, делал на листке бумаги кое-какие пометки. Он вначале замкнулся, а потом, когда я заговорил о свидетелях, сказал, что готов оформить явку с повинной. Зная, что я не курю, попросил дать сигарету. Я вышел и нашел ему курево. Листок, где делал заметки, оставил на столе. Да там и записей-то особых не было. Когда уходил, то про тот листок и позабыл. Гридина же из КПЗ выпустили, и почти сразу они с Хаустовым совершили в садах преступление, которым мне пришлось заниматься вплотную. Когда их задержали, я, вполне естественно, кроме совершенного убийства стал оформлять Гридину и ту самую кражу. Но Гридин тоже не дремал и решил меня проучить по-своему: настрочил в областную прокуратуру жалобу, в которой указал, что я использовал недозволенные приемы при его задержании, а также, что никакой кражи он не совершал, так как в тот день был задержан и находился в КПЗ. Дело в областной прокуратуре вел ныне покойный следователь по особо важным делам Свиридов -- работник очень тактичный, умный и вообще хороший, порядочный человек. Сделаю небольшую оговорку. Когда дело рассматривается в суде, тем более областном, то любая поступившая жалоба обязательно тщательно рассматривается до суда, таков порядок: по уголовному делу все должно быть ясно. Что касается недозволенных приемов, то с этим разобраться было не сложно: он же в меня стрелял, причем в упор, и хорошо, что пистолет дал осечку. А вот с кражей, которую он якобы не совершал, пришлось повозиться. Но следователь и тут докопался. Он разложил тот день для Гридина, что называется, по часам. Да, он был задержан в семнадцать ноль-ноль, доставлен в КПЗ в девятнадцать, а кражу-то успел совершить в десять утра! Ему в какой-то мере помог листок бумаги, где я делал пометки о краже, а потом забыл про него на столе. Гридин повернул дело в свою пользу: будто я на него давил. В ситуацию вмешался начальник управления уголовного розыска УВД полковник милиции Александр Андреевич Колесниченко, и прокурором области было принято решение -- дело прекратить. После я с Гридиным в следственном изоляторе встречался. Говорил о его непорядочности, на что он ответил: но ведь и мне надо было как-то выкручиваться. А вообще, как ни хитрил, но и от кражи не открутился и получил за все сполна. Я - -«иностранец» Это дело мне своей необычностью запомнилось особенно. А необычность заключалась в том, что его участниками были подростки двенадцати-, тринадцати- и четырнадцатилетнего возраста. И подростки не обычные, а состоявшие на профилактике в Аннинской спецшколе. Случилось так, что в июне месяце из спецшколы сразу сбежало более десятка трудных ребят, причем вооруженных обрезом и пневматической винтовкой. Никто не знал, где их искать: то ли в Воронежской области, то ли вся эта гоп-компания махнула в дальние края, а какие -- неизвестно. Подростки могли и разделиться на несколько групп, отчего опасность от них для населения только возрастала. В горрайорганы области в связи с этим поступили ориентировки. С такой ориентировкой был ознакомлен на планерке в отделе милиции Советского района и я. Поначалу воспринял это не слишком серьезно: подумаешь -- сбежали! Ну, сбежали и сбежали, что тут такого? Побегают-побегают и снова в спецшколу вернутся... Но пацаны не возвращались и продолжали где-то колесить. Об исполнении прежней ориентировки вновь напомнило руководство отдела, обратив внимание на то, что эти ребята -- из неблагополучных семей, дерзкие, совершавшие ранее кражи и допускавшие хулиганские проступки. Я задумался, бывая на своей зоне, стал более внимателен. «Чем черт не шутит, -- думал я, -- могут и на дачах в моей зоне найти себе пристанище». Стал чаще заводить об этом разговор с владельцами дачных участков. Разброс же дач огромный, бывать везде не успевал, но однажды некий старичок, остановив мою машину, дал интересную информацию. Вежливый старик: бывало, когда еду, так он всегда картузик поднимет и кивнет головой. Знал, что в милиции работаю. Дачные участки тут были самыми дальними, а суть его обращения заключалась в том, что ребятня стала сильно докучать, чего раньше не бывало. Воруют с дач, сказал он, все подряд. Причем такие наглые, что никого не боятся и даже живут на дачах как на своих собственных. Днем уезжают куда-то в город, а вечером возвращаются и начинают куролесить в домах, где нет владельцев. Информация меня заинтересовала, и я спросил старика: -- А сами-то чего ж не укротите пацанву? -- Сказал же, что наглые и никого не боятся! Поджечь грозятся и ведь подожгут по глупости, -- с обидой ответил старик. -- Увидеть кого-то из них можно? -- Почему нет? Трое только что попёрли вон в тот магазинчик, -- старик показал рукой, -- за сигаретами и пивом. -- А еще несколько шуруют в кирпичной даче. Хозяева только что уехали, теперь их черед настал. Я поблагодарил деда за информацию и попросил его ни во что не вмешиваться. Сел в машину (номера в то время у меня были липецкие) и поехал к магазинчику, одиноко стоявшему сбоку дороги. Подъехал вовремя. Трое пацанов как раз отоваривались, брали что-то из еды, сигареты и пиво. На пиво денег было маловато -- спорили. -- Здорово, братаны! -- крикнул я и «великодушно» взмахнул рукой. Вид-то у меня внушительный, а тут еще я им -- «братаны», да десятку сунул самому горластому. Вижу, что с ходу поразил ребят. Один из них (как потом узнал, Сергей) спросил: -- А ты кто такой? Все на меня уставились, ждут. -- Ха-ха, иностранец вот кто, -- ответил со смешком и попросил продавщицу дать мне сигарет получше и пару бутылок пива. Вообще-то я не курю и не пью, даже пиво, но так надо же было войти к ребятам в доверие. -- Ты такой же иностранец, как вон та кошка тигр, -- сказал, ухмыляясь, больше всех кричавший пацан и махнул рукой на дремавшего у угла магазина черно-белого котенка. -- А глянь номера на машине, -- сказал я на полном серьезе. -- Ну-у, наши номера, не иностранные, -- засмеялся пацан. -- Номера липецкие, -- перебил его рыжеватый парень. -- Верно говоришь! -- Я похлопал его по плечу, и он мою силу сразу почувствовал: ладонь-то ого-го. Добавил: -- Липецкий я, не воронежский, выходит, что и есть иностранец. -- И расхохотался от души: это у меня тоже неплохо получается. Рассмеялись и пацаны, им моя чепуха с номерами понравилась. А еще, как заметил: пришлась по душе моя простота, да деньжат на пивко подбросил, братанами назвал. В общем, признали за своего. А я старался разыгрывать из себя эдакого блатягу. У рыжего паренька, как оказалось, в Липецкой области живут дед с бабкой, и ребята планировали туда поехать. Тут я еще масла в огонь подлил, что у меня под Липецком свой дом, рядом лес, речка, живи -- не хочу. Вот только мотаться много приходится и жить там некогда. Закончил предложением: -- Хотите -- подвезу и торчите там хоть все лето? Вижу у них глаза загорелись. -- А еще ребят к вам можно? -- спросил Сергей. -- Что -- еще? -- Я сделал вид, будто не понимаю, чего от меня хотят. -- Чтоб еще с нами поехали? -- Почему нет, можно...