Я прошелся по всем жанрам и игровым платформам. Классические аркадные автоматы, персональный компьютер, консоли и портативные игровые системы. Текстовые квесты, шутеры от первого лица, ролевые игры. Древняя восьми-, шестнадцати- и тридцатидвухбитная классика родом из прошлого века. Чем сложнее, тем больше удовольствия. Играя в этих цифровых динозавров — ночь за ночью, год за годом, — я обнаружил у себя талант. С боевиками я расправлялся за несколько часов, и не было такой приключенческой или ролевой игры, которую я не смог бы пройти. Я не нуждался в чужих подсказках и чит-кодах. Все получалось само собой. А старые аркады давались мне еще лучше. Когда я резался в какую-нибудь классическую игру с бешеным темпом — например в Defender, — я чувствовал себя как ястреб в полете или как акула, рассекающая воды океана. Хоть в чем-то я мог считать себя самородком. Определенно у меня был дар. Но первую настоящую зацепку я нашел не в старых играх, фильмах и книгах. Я обнаружил ее, изучая настольные ролевые игры. На первой странице «Альманаха Анорака» значилось четверостишие, которое Холлидэй процитировал в своем «Приглашении». Три тайных ключа от трех тайных врат — За ними скрывается много преград. Тот, кто не страшится всех ужасов ада, Достигнет места, где ждет награда. С первого прочтения можно было прийти к выводу, что это единственная прямая отсылка к Охоте во всей книге. Но затем, копнув поглубже и основательно погрузившись в эти отрывочные дневниковые записи и зарисовки о поп-культуре, я нашел скрытое послание. По всему тексту были разбросаны помеченные буквы — на каждой из них была крошечная, едва различимая засечка. Впервые я заметил эти засечки где-то через год после смерти Холлидэя. Я тогда читал распечатку и сперва подумал, что засечки — это просто брак, дефект бумаги или столетнего принтера, найденного на помойке, но, заглянув в электронную версию, я обнаружил засечки в тех же самых местах. А уж если увеличить масштаб, сразу становилось понятно, что никакой это не брак, а так и задумано. Холлидэй не случайно пометил эти буквы. Всего их в книге оказалось сто три. Я записал их в «дневнике Грааля» в порядке появления, и они сложились в стишок. Я чуть не умер от восторга, прочитав то, что получилось: Медный ключ ожидает путников В гробнице, полной ужасов. Надо много узнать, Чтобы место занять Среди самых удачливых умников. Конечно, другие пасхантеры тоже нашли это послание, но у них хватило ума помалкивать о своем открытии. Ну, до поры до времени. Где-то через полгода после меня спрятанный в тексте стишок обнаружил один трепач, первокурсник Массачусетского технологического института по имени Стивен Пендергаст, и решил получить свои пятнадцать минут славы, рассказав миру о своем «открытии». Новостные каналы транслировали интервью с этим придурком целый месяц, хотя у него не было ни малейшего понятия о том, что может значить найденный им стих. После этого в пасхантерском жаргоне появилось новое выражение — «сыграть в Пендергаста», то есть найти что-нибудь важное и растрезвонить об этом на весь мир. Когда скрытое послание стало достоянием общественности, пасхантеры нарекли его «Лимериком». Весь мир знал Лимерик уже почти четыре года, но никто, похоже, до сих пор не догадался, что он значит. Никто еще не нашел Медный ключ. Холлидэй нередко использовал однотипные загадки в своих ранних играх, и каждая их них обретала смысл в контексте игры. Поэтому я посвятил целый раздел своего дневника Грааля построчной расшифровке Лимерика. Медный ключ ожидает путников. Ну, тут вроде все ясно. В этой строке я не видел никакого двойного смысла. В гробнице, полной ужасов. Вот эта строчка уже похитрее. Если понимать ее буквально, она указывает, что ключ спрятан в какой-то напичканной ловушками гробнице. Но потом, по ходу исследований, я обнаружил старое приложение к игре Dungeons and Dragons, которое называлось Tomb of Horrors и было опубликовано в 1978 году. Увидев заголовок, я сразу понял, что именно на него намекает Лимерик. В старших классах Холлидэй и Морроу много играли в D&D, а также в прочие настольные ролевые игры — в систему GURPS, в Champions, в Саг Wars и Rolemaster. Tomb of Horrors представляла собой тонкий буклет, или модуль. Он содержал подробные карты и описания каждого уголка жуткого подземного лабиринта, населенного всякой нежитью. Игроки могли исследовать лабиринт, а мастер, глядя в модуль, вел их по сюжету, описывая все, что встречается им по пути. Разобравшись в механизме этих древних ролевых игр, я понял, что модуль D&D, по сути, был примитивным эквивалентом квеста в OASISe, а персонажи D&D — прообразом аватаров. В какой-то степени настольные игры были первыми симуляциями виртуальной реальности, созданными задолго до того, как компьютеры обрели достаточную мощь для выполнения подобной задачи. В те времена, чтобы убежать от проблем в другой мир, нужно было придумать его самому с помощью ручки, бумаги, игральных костей, книжки с правилами и собственной фантазии. Это открытие потрясло меня до глубины души. Я совсем по-другому стал смотреть на охоту за пасхальным яйцом. Теперь я представлял ее очень сложным модулем D&D, а Холлидэя — мастером, несмотря на то что он управлял этой игрой с того света. Я нашел цифровую копию шестидесятисемилетнего модуля в недрах древнего FTP-архива. За его изучением у меня родилась следующая гипотеза: Холлидэй воссоздал Tomb of Horrors где-то в OASISe и спрятал Медный ключ там. Несколько месяцев я штудировал модуль, заучивая карты и описания комнат в ожидании дня, когда наконец обнаружу Tomb of Horrors. Вот только Лимерик не давал никаких намеков, где ее искать. Единственная ниточка не наводила ни на какие мысли. «Надо много узнать, чтобы место занять среди самых удачливых умников». Я прокручивал эти слова в голове снова и снова, пока не начинало хотеться завыть с отчаяния. Много узнать. О чем?! В OASISe было тысячи миров, и в любом из них Холлидэй мог спрятать свою версию Tomb of Horrors. Если обыскивать все планеты по очереди, на это уйдет целая вечность. Даже если найти деньги на телепортацию. Самым очевидным местом для начала поисков казалась планета Гигакс во Втором секторе. Холлидэй программировал ее лично и назвал в честь Гэри Гигакса, одного из создателей Dungeons and Dragons и автора оригинального модуля Tomb of Horrors. Согласно Хантерпедии (пасхантерской вики), планета Гигакс состояла из старых модулей D&D. Однако Tomb of Horrors среди них не было. Не было ее и на прочих планетах, основанных на тематике Dungeons and Dragons. Пасхантеры перевернули на этих планетах каждый камень. Если бы Гробница там была, ее бы давным-давно нашли, и на Доске почета появилось бы первое имя. Значит, Гробница спрятана где-то в другом месте — и я понятия не имел где. Но я решил продолжать исследования, пока не узнаю достаточно, чтобы ее вычислить. Может, именно это Холлидэй и имел в виду, говоря, что «надо много узнать, чтобы место занять среди самых удачливых умников». Если кто-то из пасхантеров и пришел к тем же выводам, что и я, они благоразумно молчали. На форумах не было ни единого сообщения с упоминанием Tomb of Horrors. Конечно, я отдавал себе отчет, что причиной этого могла быть и глупость и необоснованность моей гипотезы. В общем, я продолжал читать, смотреть, слушать и запоминать, готовясь однажды наткнуться на путеводную ниточку, которая приведет меня к Медному ключу. И вот наконец это произошло. Именно тогда, когда я сидел и считал ворон на уроке латыни. 0007 Мисс Рэнк стояла у доски и медленно, с расстановкой произносила латинские глаголы. Она называла их по-английски и на латыни, и они сами собой появлялись на доске. Всякий раз, когда мы зубрили нудные спряжения, у меня в голове начинала вертеться песенка из старого субботнего мультика Schoolhouse Rock!: «Гнать, держать, смотреть и видеть! Глагол! Ты то, что происходит!» В общем, я сидел и потихоньку напевал это себе под нос, когда мисс Рэнк начала спрягать глагол «учиться». — Discere. Учиться. Узнавать новое. «Надо много узнать, чтобы место занять…» — закрутилось у меня в голове. — Мы ходим в школу, чтобы учиться, — продолжала мисс Рэнк. — Petimus scholam ut litteras discamus. И тут меня накрыло догадкой! Прямо как будто тяжеленная наковальня упала с неба прямо мне на башку. Я обвел глазами класс. Кому надо «много узнать»? Конечно, школьникам! Я находился на планете школ среди тех, кому надо много узнать. Может, Лимерик намекает, что Гробница спрятана на Людусе? На той самой планете, на которой я столько лет изнывал от вынужденного бездействия? Я вспомнил, что «людус» по-латыни вроде бы значит «школа». Вытащил словарь, чтобы проверить, и обнаружил, что у этого слова есть и другие значения — не только «школа», но еще и «спорт» и «игра». Игра! Тут я с грохотом выпал из своего пластикового стула на пол логова. Консоль уловила движение и попыталась уронить на виртуальный пол и моего аватара в латинском классе, но школьная программа этого, разумеется, не позволила, и на дисплее у меня загорелось предупреждение: «Оставайтесь на месте. Вставать во время урока запрещено». Я заставил себя успокоиться и не делать поспешных выводов. На других планетах OASISa было полно частных школ и университетов. Лимерик вполне мог указывать на них. Но я в это не верил. Людус был более вероятным вариантом. Джеймс Холлидэй перевел миллиарды долларов в фонд общеобразовательной системы OASISa, желая продемонстрировать огромный потенциал симуляции как инструмента обучения. А перед смертью основал еще один фонд, чтобы школам в OASISe всегда хватало финансирования. Кроме того, Образовательный фонд Холлидэя предоставлял детям из необеспеченных семей по всему миру консоли OASISa и доступ в Интернет, чтобы они могли учиться. Людус и все школы на нем программировали сотрудники GSS; вполне возможно, именно Холлидэй дал планете такое имя. И у него был доступ к исходному коду планеты, так что он вполне мог что-то на ней спрятать. Все эти догадки одна за другой взрывались у меня в голове как атомные бомбы. Согласно оригинальному модулю D&D вход в Tomb of Horrors скрывался недалеко от «невысокого плоского холма около трехсот ярдов в длину и двухсот ярдов в ширину». На плоской вершине холма располагались большие черные валуны, и если взглянуть на них с высоты птичьего полета, они напоминали пустые глазницы, ноздри и зубы человеческого черепа. Но если на Людусе и есть такой холм, разве возможно, что никто до сих пор на него не наткнулся? Очень даже возможно! На планете росли обширные леса, некоторые из них раскинулись на многие десятки квадратных миль. Никто и не думал туда соваться, потому что делать там все равно было нечего. Реки и озера, леса и поля на Людусе выполняли чисто декоративную функцию, заполняли собой незанятое пространство между школьными кампусами. Конечно пока безвылазно торчал на планете, я немного побродил по лесу вокруг своей школы — просто со скуки. Увидел лишь тысячи созданных компьютером деревьев, ну иногда еще попадались птички, белки и кролики. Их убийство не приносило очков опыта, я проверял. В общем, вполне вероятно, что где-то среди нехоженых лесов скрывался маленький холм, похожий на череп. Я попытался вызвать на дисплей карту Людуса, но не смог — урок еще не закончился и программа не позволяла открывать посторонние материалы. Фокус с книгами из библиотеки не срабатывал с картами и атласами. — Черт… — вырвалось у меня со злости. Никто этого не услышал, система слежения за дисциплиной все отфильтровала, но на дисплее у меня вспыхнуло второе предупреждение: «Сквернословить запрещено!»