— Ты… Ты… — Я. И понравилось не только мне, — хочу поцеловать еще раз, но Кирьянова отворачивается. Мажу губами по влажной щеке и усмехаюсь. — Ладно. Тогда приступим к разговору. — Что ты делаешь?! — взвизгивает, когда ловко подкидываю легкое тельце и фиксирую на своем плече. — Антон?! — Спасаю нас от воспаления легких, — иду к парковке, выискивая взглядом свою тачку. Дождь не желает заканчиваться. Падение капель ускоряется. Мои шаги тоже. Лиза что-то бормочет, пока я ищу брелок в кармане штанов. Снимаю сигналку, открываю дверь со стороны пассажира и заталкиваю Кирьянову в салон. Блокирую двери, обхожу машину, сажусь за руль и снова обрезаю Лизе возможность выбраться из плена, который ей создал. Только в этот момент тело конкретно начинает триггерить. И не только мое. Лиза зубами стучит от холода. Завожу мотор и врубаю печку на полную, чтобы согреть свою девочку, в глазах у которой столько эмоций мелькает, что я теряю весь запал на разговор. Мне хочется просто прижать ее к себе и не отпускать, потому что… ТАК ПРАВИЛЬНО! Но… — Прости… — сжимаю оплетку, скашивая на Лизу взгляд. — За то, что ничего не сделал тогда… на выставке… За поцелуй не буду извиняться. Еще сто раз так сделаю. И больше. Никакому Шуму ее не подарю. Ни хрена подобного! — Сейчас это просто слова, — Лиза отворачивается к окну и обнимает себя руками. Дрожит. — Согласен, но ты их услышишь, — беру телефон с панели, ввожу пароль и подаю Лизе с открытыми чатами. — Зачем? — упрямо вздергивает нос и шмыгает. — Моим словам ты не веришь, а тут прямые доказательства, — скриплю зубами и кидаю телефон Лизе на колени, потому что сама она его не хочет брать. — Какой в этом смысл? Хочешь сильнее поиздеваться? — Нет. Послушай и почитай. Иногда все не то, чем кажется, Лиз, — зрительно сражаемся. Напираю. Побеждаю. Кирьянова берет телефон в руки. — Начинай с первого. Не ошибешься. 22 Некоторое время назад Маршал — Не-е-е, это полный треш, — нервно лыбится Кирилл, пока на экране ноута мелькают кадры со мной и Кирьяновой в главной роли. Ее приступ вынес меня за рамки злости. Куда-то в поле, где нет ни одной эмоции. Я еще никогда не сталкивался с чем-то подобным. Когда человека не просто ломает на твоих глазах, а скручивает с такой силой, что он себя не помнит от страха. Если честно, сначала подумал, что новенькая прикалывается надо мной, но потом… осознание происходящего ударило по голове, и я не знал, чем помочь, и как ее успокоить. Все знания, которые нам вдалбливали в гимназии и на волейболе исчезли, словно их и не было вовсе. Я действовал на каких-то неведомых гребаных инстинктах. Прижимал ее к себе. Что-то говорил, а самого лихорадило изнутри, будто из меня демонов изгоняли. Ощущения не из приятных. Только самым шокирующим стало открытие — я не хочу использовать эту девочку для мести ее матери. Последняя итак поизмывалась над Лизой. Хотя до цели оставался один маленький шажок… Но моя ненависть притихла после того, что произошло. И, как бы я ни старался ее воскресить, она спряталась под непробиваемую бетонную плиту и чего-то выжидала. — Удаляй, — просипел, потирая переносицу. Кристина сразу же подорвалась на ноги. — Что?! Тоша, ты в своем уме?! Я этот позор зря терплю что ли?! От ее высокочастотного визга кривлюсь. Да, я напряг их с Лабуком помочь мне поставить любовницу отца и ее дочку на место, но чем больше времени провожу с Лизой, тем сильнее ворочается за ребрами гадкое чувство. Неправильно это все. Я не прилежный и далеко не правильный мальчик, только использовать слабое место Кирьяновой хуже всякой подлости. Нужно искать другой способ вернуть отца в семью. — Так не терпи, Крис. Удаляй видео. Сейчас, чтобы я видел, — напираю, а Русланова складывает руки на груди, — что? — Я, кстати, с Тохой согласен. Перебор. Вы видели, как ее колбасит? Жесть… — Лабуков скрючивается в кресле. Беднягу передергивает, пока смотрит на экран. У меня самого уже ком в горле размером с волейбольный мяч. Хочется сорваться к бабке на квартиру, перелезть через перегородку на балконе и убедиться, что Жанна не нависает над Лизой, не запугивает ее своим сумасшествием. Сглатываю противную слюну, поднимаюсь и подхожу к ноутбуку. — Что ты делаешь?! — Кристина пытается помешать мне удалить видео, но я отпихиваю ее в сторону. — Ты хоть знаешь, чего мне стоило это сделать?! Я же ради тебя корячилась там?! Боже… — чуть ли волосы не вырывает, глядя на ноутбук, а потом и на меня. — Ты же сам нас просил?! Сам! Да. Сам просил поспособствовать линчеванию этой семейки. Только вот проблема в Лизе… В том, как она на меня смотрит… Вроде я должен был влезть к ней в душу и влез. Добился желаемого, получил на руки действенный способ установления справедливости, но, вот парадокс, радости от этого не испытываю, скорее наоборот, давлюсь гадким предчувствием разрушений. — Все правильно, Тох. Ну нахер… Мои зубы, конечно, дорого обошлись, но… Можем придумать что-то другое, — Кирилл пожимает плечами и улыбается. Я же сгребаю куртку и иду к двери. Воздуха не хватает для обеспечения нормальной работы всех органов. Я задыхаюсь, сука, вспоминая каждую минуту, проведенную в подсобке с Кирьяновой. Голоса Крис и Кира остаются в комнате, а я быстрым шагом направляюсь к выходу, накидываю на плечи тонкую куртку и спускаюсь по лестнице. Русланова тащится следом за мной. Напрягает своим присутствием. Мне хочется побыть одному, чтобы утихомирить мысли и не допускать в них посторонних людей. Я не знаю, как поступать дальше, куда двигаться, и что сделать, чтобы мать перестала плакать. Мне внутренности выворачивает от всех чувств, которые испытываю. Гамма так себе. Хочется курить. Травить себя чем-то и не сталкиваться с Лизой, а значит, снова придется забить на занятия в гимназии. — Тоша, ну подожди! Куда ты так несешься?! — Кристина нагоняет меня около какого-то магазина. Ноги требуют продолжения пути, но Русланова встает передо мной, глядя так, словно Бога перед собой увидела. — Прости меня… Я же хотела, как лучше… Столько трудов вложено, и все напрасно… Ты передумал, да? Скриплю зубами и отталкиваю руки Крис, когда та касается пальцами куртки. Подмазывается. Сто раз проходили. — Ты подумай, Тош… — шумно выдыхаю, глядя за Кристину на прохожих, а она снова прижимает ладони к грудной клетке, ведет ими к моим плечам, и это движение кидает меня в другой день, когда Лиза сама меня обняла, прижалась так, словно я был единственным человеком, кому она нужна. Бред, конечно, но меня вштырило… Сердце вновь начинает биться, как в тот вечер. Бесконтрольно. Пагубно. Вгоняя меня в состояние высоковольтного напряжения. Корежит от этого. Запрещаю себе что-либо чувствовать. Сейчас не нужно. Потребуется только время, чтобы не попадаться ей на глаза. Да и ключи пора отдать от хаты… Потом будет проще играть роль. Это же, как в волейболе. Мне необходимо настроиться, поймать волну и придумать новый план. Все максимально просто. — Антон, я ради тебя на все готова, ты же знаешь? — голос Кристины фоном проходит, пока та не припечатывается своими надутыми губами к моим. Я на миг выпадаю из реальности. Не ожидал от нее такой херни. Когда до сознания доходит, что Русланова присасывается ко мне, как пиявка, отталкиваю ее и вытираю губы тыльной стороной ладони. — У тебя крыша потекла? — Тоша… — натурально расстраивается. В глазах слезы. Бесит. — Крис, отвали от меня, а! — отталкиваю ее в сторону. — Прекрати уже, мне надоело, что ты за мной хвостом ходишь. — Но… Антон… Мы же… — Не мы же, Крис. Иди домой. Я один хочу побыть, — забиваю на ее красный нос и дрожащий подбородок и иду вперед. Не хочу ничего чувствовать. Только курить… Где этот гребаный супер маркет?! 23 Маршал Пока Кирьянова внимательно слушает голосовые, читает переписку и шумно дышит, я подвисаю в пространстве. Воздух, поступающий в легкие, трещит от напряжения, которым я пропитан. Ломает изнутри очень сильно, потому что я не знаю, как Лиза отреагирует на правду. Что скажет, когда узнает все. Хотя она итак уже в курсе произошедшего, и вряд ли детали что-то кардинально изменят, но надежда во мне не гаснет. Черти наперекор здравомыслию беснуются и включают нервную систему на полную катушку. Всего, будто жгутами стягивают. Начинаю стучать пальцами по рулю и скриплю зубами. Поворачиваю голову, наблюдая за каждым движением Лизы и рисую самый стойкий покерфейс, когда она протягивает мне телефон. — Лиз… — сердечный ритм сменяется от ускоренного до хаотичного. Кирьянова молчит, обнимает себя руками и отворачивается к окну. Ничего хорошего такая реакция не предвещает. Я и не думал, что будет легко, но… Стискиваю зубы и увожу взгляд на лобовое стекло, по которому все так же стучат капли дождя. Кидаю телефон на приборную панель и не знаю, что ей сказать, какой вопрос задать, чтобы не утопить себя еще больше. Не успеваю. — Можешь отвезти меня домой? — Да. — Только у меня сумка и пальто в клубе остались… — Лиза сглатывает, а я стараюсь не показывать, как всего колошматит от неизвестности. — Я принесу. Где оставили вещи? — В кабинете у хозяина клуба. — Хорошо, — выпрыгиваю из машины, словно там включили прожарку, жму на блокировку дверей, чтобы Кирьянова никуда не испарилась, и иду в здание. Холодные капли дождя не охлаждают. Тело по-прежнему пребывает в агонии. Нужное помещение нахожу сразу. Без проблем забираю вещи Лизы и возвращаюсь к тачке. Дождь немного стихает. Я отдаю Кирьяновой пальто и сумку, сам остаюсь за пределами салона, достаю сигареты и с третьей попытки прикуриваю. Пальцы, словно чужие. Дым оставляет горький привкус во рту. Не замечаю, как дохожу до фильтра, практически прижигая пальцы. Черт! На нерве сажусь за руль и кручу в голове возможные варианты разговора, но гуру из меня так себе. Молча едем по нужному адресу. Лиза не одевает пальто, держит в руках и смотрит в одну точку на лобовом стекле. Невыносимо хочется ее обнять и целовать без остановки, пока не оттает, пока не вернется та версия Милых Ушек, которые сами тянулись за лаской. — Спасибо, — сухо кидает мне, когда паркуюсь около здания, в котором она живет. Я шумно выдыхаю, когда она открывает дверь, и иду следом. — Что ты делаешь? — скашивает на меня тревожный взгляд и продолжает медленно идти к подъезду. — Провожаю, — звучит раздраженно, но злюсь я не на нее, а на себя за то, что Лиза не проявляет эмоций, которых мне так сильно не хватает. Она недовольна, не говорит об этом, зато напрягается, когда набирает код. Я намеренно встаю слишком близко. Глубоко вдыхаю и сжимаю кулаки. Я хочу ее себе. Эгоистично. Как могу. Входим внутрь. Лиза направляется к лифту. Вопросительно смотрит, когда я втискиваюсь следом за ней. Если и возражает, то словесно не высказывает. Добивает взглядом. — Ты так ничего и не сказала, — не вопрос. Констатация факта. Кирьянова нос задирает и смотрит на створки в ожидании прибытия на нужный этаж. — Лиза? — Что ты хочешь от меня услышать? — Хоть что-то, — усмехаюсь через силу, — твои мысли, маты, истерику… Что угодно, Лиз. — Я не хочу с тобой разговаривать. Мне неприятно. Ожидаемо. Глушу в себе дребезжащие чувства. Сильнее стискиваю кулаки. То, что Кирьянова упертая, понял несколько месяцев назад. Броню надо пробивать. Только вот действенных способов уже на горизонте не вижу, поэтому жму на красную кнопку и сокращаю между нами расстояние. — Антон… — сопротивляется, когда прижимаю ее к стене. Пытаюсь поймать сладкие губы своими. Отворачивается, — Антон…