— В выработке мощных доз адреналина нам с Антоном помогает групповой секс, — продолжает Юля. — Риск, любопытство, стресс. Эмоции — закачаешься. Не хуже, чем твои гонки. — Охотно верю. — Мы с Тошей были бы за, если бы ты к нам присоединился. Мы знакомы целую вечность, дружили парами. Несколько лет назад Антон и Юля, после десяти лет брака, попробовали себя в свинге. Втянулись, получили удовольствие и ощутимую встряску. Не спорю, что для кого-то это выход из кризиса, но я к подобным экспериментам был настроен скептически и до недавнего времени искреннее относил себя к моногамному типу. — Буду иметь в виду, — обращаюсь к подруге. — Но не сегодня и не сейчас. Одного друга я уже потерял. Что, если и у нас не заладится после такого опыта? Юля ни капли не обижается, пожимает плечами. Я перехватываю её руку, касаюсь губами тыльной стороны ладони. Дальнейший разговор уходит в другое русло, но теперь, с появлением Жени, становится более размытым. Вернув взгляд к бару, прищуриваюсь. Меркулова пританцовывает на месте, отвлекается. Она, конечно, красивая девочка — как кукла, хотя я и не могу адекватно оценивать её. Хрупкая, худенькая. При этом жутко сексуальная. Черты лица яркие, запоминающиеся. Я бы и рад забыть, но девка постоянно маячит перед глазами. Нарочно или нет — пока не разберу. Чуть позже к Жене подходят познакомиться, что неудивительно. Она притягивает, манит. Где-то неосознанно и не провоцируя. Меркулова качает головой, отворачивается. С новыми знакомыми не заигрывает и не любезничает. По губам читаю — отказывается называть своё имя. Позже — беспомощно оглядывается на меня. Блядь. Ну и нахуя ты пришла? Делаю глоток минералки, продолжаю смотреть. Чувства странные, смешанные. Думал, после выписки из травмы больше не пересекусь с этой семейкой, особенно с отцом — зарвавшимся хером, который возомнил, что может купить весь мир, если только пожелает. — Боже, ну подойди же ты к ней! — буквально умоляет Юлька. — Мне так жаль эту девочку! Она милая, хорошенькая. Смотрит влюблённо, тянется. — Не лезь, — закатываю глаза. Не хватало мне новых скандалов и сплетен, чтобы потом писали: не успел развестись с женой, а уже цепляет малолеток. Тут бы фото жены для начала почистить. Будто прочитав мои мысли, подруга лезет в сумочку и достаёт оттуда ключ. На ухо шепчет, что это от ВИП-комнаты, которая находится на третьем этаже. Они с Антоном планировали уединиться попозже, но раз мне нужнее — уступят. Я с насмешкой смотрю на Юльку, но… ключ всё же беру. Меркулова отмахивается от надоедливого ухажёра, идёт на танцпол. Глаз при этом с меня не сводит. Смотрит жалобно, умоляюще. Шансов, что она пришла сюда не ради меня, не остаётся. Поднявшись с места, направляюсь навстречу. Ключи жгут ладонь, мысли — грязнее некуда. Есть шанс выплеснуть адреналин, а заодно и отомстить Алине. От её поступка периодически накрывает и сплющивает грудную клетку. Женя застывает посреди танцпола, потому что парень берёт её за руку и притягивает к себе. Что-то жарко шепчет. Девица пугается, отрицательно мотает головой. Я всё же вмешиваюсь, перехватывая парня за плечо и разворачивая в противоположную сторону. — Свободен. Меркулова открыто улыбается при виде меня, приосанивается. Глаза сияют, щёки порозовели. Я незаметно наклоняюсь, вдыхаю сладкий запах и предлагаю подняться на третий этаж. Только так, чтобы не сильно отсвечивала. Резко развернувшись, иду к ступеням. Не вижу, но откуда-то знаю, что Женя не отстаёт. Адреналин впрыскивается в кровь малыми дозами, будоражит сознание. Мне необходимо ещё — больше. На нужном этаже стоит охрана. Я показываю ключ и прошу пропустить девушку, которая поспевает сзади. ВИП-комната находится сразу же за первым поворотом. Музыка здесь едва слышно бьётся, а освещение приглушено на максимум и создаёт более чем интимную атмосферу. Приложив ключ к электронному замку, толкаю дверь от себя. Выключатель не нахожу — красные пошлые лампочки зажигаются автоматически, поэтому довольствуюсь малым. В комнате есть два кресла, кожаный диван, журнальный стол и примыкающая ванная комната, а также окно, которое выходит на задний двор. Открыв его, впускаю в прокуренную комнату глоток свежего воздуха. Разворачиваюсь, когда следом за мной заходит и Женя. Девица испугана, глаза хаотично бегают и ощупывают обстановку. Она застывает примерно посередине комнаты, пытается храбриться. Получается откровенно плохо. — Привет, — произносит и в ту же секунду лезет в сумочку. Спустя мгновение достаёт оттуда подарочный пакет из дорогого ювелирного магазина. Алина обожала украшения оттуда. — Чего ты хочешь? — как можно спокойнее спрашиваю, хотя раздражение прямо-таки рвётся изнутри. Женя тушуется, пытается втянуть носом воздух. — Поздравить тебя с днём рождения, поддержать. — Зачем? Уровень раздражения превышает все допустимые нормы. Сначала был уверен, что отец просит, а теперь понимаю, что лично девичья инициатива — лезть туда, куда не нужно. — Подумала, что тебе будет приятно. — Мне неприятно. Что дальше? Меркулова неуверенно дёргает плечами. — Мне показалось, что у нас наладились отношения, Андрей. Я случайно увидела сегодняшние новости и решила, что поддержать тебя в такой непростой период будет неплохой затеей. Я крепче сцепляю зубы, прячу руки в карманы и сжимаю пальцы в кулаки. — Удивительная тупость — сначала переломать мне карьеру, а потом думать, будто у нас наладились отношения, Жень. В реабилитационном центре я со всеми веду себя максимально приветливо — прорабатываю контроль над агрессией. Ты — никак не исключение. Другая бы обиделась и сбежала, сверкая пятками, но эта стоит до победного. Вернее, действует. Спускает на тормоза все мои слова и делает вид, что ничуть не задета. Шагает навстречу, сжимая пальцами дебильную коробку. — Скажи мне: ты дура или притворяешься? — спрашиваю, не планируя вынимать руки из карманов. — Я просто… влюбилась, Андрей. Женя вскидывает взгляд, я — перехватываю. Жду, что скажет дальше. Значит, не притворяется — дура. Умная не стала бы лезть, когда тебя раз за разом отталкивают. — И? Чего ты ждёшь от меня? Девица прижимает коробку к груди. Даже не сомневаюсь, что долго выбирала, но принимать подарок я не намерен. Это у них семейная традиция такая – всех пытаться купить? — Ничего не жду, — мотает головой. Телефонный звонок нарушает напряженную тишину. Я достаю мобильный, смотрю на экран. Имя Алины вспарывает злость и разгоняет по организму. Когда я женился, то тоже был сильно влюблён. Думал, что взаимно, раз – и на всю жизнь. Скидываю вызов, выключаю телефон. Снова смотрю на Женю. — Я тебя во все дырки выебу и выброшу, — описываю дальнейшие перспективы. — Ты это понимаешь? Девица облизывает губы, выдерживает взгляд. Недолго думая, бросает сумку на кожаный диван и шагает ближе: — Выеби и выброси. Щёки при этом ярко вспыхивают. Я иду навстречу, смеряю взглядом. С силой давлю на плечо, вынуждая Женю опуститься на колени. Жду чего угодно — протеста или сопротивления, но в глазах безмолвная покорность, несмотря на учащённое дыхание и расширенные от ужаса зрачки. — Бретельки сними, — обращаюсь к Жене. Та снова слушается, оголяет верх. Как я и думал — она без бюстгальтера. Грудь маленькая, аккуратная. С розовыми торчащими сосками. Хочется подольше упиваться её слабостью и податливостью, но член болезненно упирается в ткань брюк, а в кровь поступает мощный приход адреналина. То, что нужно. Я нетерпеливо щёлкаю пряжкой ремня и тяну вниз бегунок молнии. Глава 20 Евгения Пульс громко бьётся в ушах, заглушая посторонние звуки: музыку, скрип молнии и щелчок пряжки ремня. Сердце, наоборот, непривычно затихает, словно настраиваясь перед стремительным прыжком в бездну. — Ближе, Жень, — сухо командует Андрей. Я с трудом перебираю коленями по холодному кафельному полу, чувствуя, как по коже прокатывается волна мурашек. Чтобы избавиться от них, потираю предплечья, а затем ловлю взгляд гонщика, неприкрыто исследующего мою грудь.