Торжественное построение и ужин прошли ровно так же, как я запомнил в своей прошлой жизни… исключая одну мелкую деталь. Сначала была привычная, набившая за три года учебы оскомину речь ректора академии, а затем произошло распределение по группам. И вот на этом-то этапе все пошло не так, как прежде. Виной всему стал барон Константин Дорал-Ранк. Он каким-то непонятным образом переместился из первой группы, где традиционно находились самые знатные аристо, в группу номер три. Куда распределяли всякое «отребье», с точки зрения аристо из группы один естественно. Судя по ухмылке Константина, странное распределение не стало для него неожиданностью. А значит, именно он его и подстроил. Так проникся ко мне симпатией, что решил держаться рядом? Или я где-то прокололся и он не хочет выпускать странного гимназиста из поля зрения? Обе версии имеют право на существование. Доставляя мне немало беспокойства. Часы на башне академии отбили семь ударов. Благодаря царившей тишине их приглушенный бой был отлично слышен в общежитии. С медитацией пора заканчивать — настрой не тот, а время утекает. Взяв полотенце и все необходимое, я посмотрел на соседнюю кровать. Конн сладко посапывал, проигнорировав недавний сигнал к пробуждению. Казармы латников располагались по соседству, и звук горна был отлично слышен даже сквозь плотно затворенные двойные ставни. Да, сигналили латники больше себе, чем пажам. Но и последним зевать не стоило. Как я и говорил, будущих рыцарей никто не контролирует, прививая им самостоятельность. Но определенные методы воздействия у академии все же имеются. В частности, опоздавший на завтрак паж останется без завтрака! Ровно в восемь часов все раздаточные окна просто закрываются. Не успел — жди до обеда. Все требования, мольбы или угрозы бесполезны. С учетом того, что кроме завтрака есть только обед, потеря становится особо чувствительной. Особенно если ты не можешь похвастаться богатыми родителями. Ужины в академии бывают только по торжественным случаям, так что вечером «казенным» пажам приходится крутиться в меру своего голода и толщины кошелька. Вода в умывальне была ледяной, зато окончательно выбила из меня остатки сна. Ранними подъемами меня не удивишь, но кто не любит поваляться в постели? Только те, кто не знает всей «прелести» постоянных ранних подъемов. Других пажей в умывальне не оказалось. Зато и толкаться в очереди не пришлось. Умывальников всего пять, а на этаже проживают два десятка человек. Но новички еще не вошли в местный ритм, не изучили правила, по которым им предстоит жить. Я вновь ощутил себя старым, умудренным сединами ветераном, по какой-то нелепой прихоти судьбы оказавшимся среди детей. Слава богам, ощущение прошло после быстрого взгляда в маленькое настенное зеркало над раковиной. Да уж, ветеран… Такой же юнец, как и все остальные. Да и погиб я не разменяв и тридцати лет. А прозвище Старик — это скорее грустная насмешка. Последний рыцарь выпуска мирного времени. Нельзя допустить, чтобы подобное повторилось! По возвращении в комнату картина не изменилась. Конн все также сладко посапывал, для верности накрыв голову одеялом, чтобы свет из огромного окна не мешал. Нет, так дело не пойдет. Мы в ответственности за тех, кого приручили… даже если они против. Встав перед кроватью, легонько бью носком ноги по деревянной ножке изголовья. — Подъем, ласс Лит. Труба зовет! — громко приказал я, и добавил более спокойно: — Поднимайся, если не хочешь остаться без завтрака. Сосед проснулся. Воззрился на меня, недоуменно хлопая синими глазами, явно не узнав спросоня. Но вскоре в его взгляде появилось понимание и какая-то обреченность. Нехотя отбросив одеяло, он все же встал и понуро побрел в сторону туалета, забыв захватить с собой полотенце и все необходимое для утреннего моциона. Ну, это уже его дело, пожал плечами я. Немного помочь — это одно, а постоянно сопли подтирать — совсем другое. На ошибках тоже можно учиться. На завтрак Конн все же успел. Пусть и пришел в числе последних. Но среди таковых оказались практически все новички. Кто-то мог и проспать, по головам я их не пересчитывал. Я как раз приканчивал содержимое своей тарелки, когда мой сосед появился в столовой. Чуть менее грустный и понурый, чем при подъеме, но все еще не слишком радостный от факта возвращения в такую непривычную реальность Академии Доблести. А лучше в ближайший год не станет! А потом ничего, привыкнет. Завтрак не был особо изысканным. Особенно если сравнивать его с трапезой у Константина. Но все же кормили пажей согласно довольствию младших офицеров, к которым мы относимся согласно ранговому статуту. Ранговый статут — это такой большой табель, где расписаны все гражданские, военные и родовые звания и должности в империи. Как они состыкуются друг с другом. Кто и при каких условиях считается старшим и имеет право отдавать приказы. Та еще простыня, которую следует выучить назубок. А то станешь оруженосцем, и знать не будешь, чем комтур рыцарей отличается от майора латников или субсарха артиллеристов. Правильный ответ — ничем. Хотя при прочих равных комтур считается старше. Все же что латники, что артиллерия не более чем силы поддержки основной ударной силы — рыцарских копий. А вот если в отряде есть маг в звании мастера, то старшим становится он. Отыскав меня взглядом, Конн немного помедлил, но все же решил сесть рядом. — Спасибо что разбудил, — коротко поблагодарил он. — Сочтемся, — отмахнулся я, прикидывая насчет добавки. Не помню, был ли я таким вечно голодным проглотом в своей прошлой юности, но сейчас все заброшенное в желудок сгорало мгновенно, словно уголь в топке. Или всему виной выработанный за три последних года войны инстинкт наедаться про запас? Ведь чем дальше мы откатывались на запад, теряя людей и земли, тем хуже становилось снабжение. Пересилив себя, я все же ограничился стаканом компота и сдобной булкой. До обеда протяну. А вечером перехвачу что-нибудь в городе. Да и оглядеться не помешает, воскресить в памяти планировку городских улиц. Узнать, где живут мастера наставники… один конкретный мастер наставник. Мало ли в будущем пригодится. *** Разглядывая вошедшего в учебный класс старика со шрамами на лице и черной повязкой, закрывающей левый глаз, я не мог избавиться от легкого трепета. Как и в первый раз, когда лицом к лицу встретился с этим человеком, ставшим для меня примером для подражания. Мастер-наставник Раншил Толдокар был не просто образцовым рыцарем. Он легенда! Герой, чуть ли не в одиночку отразивший крупное вторжение ликанов. Трижды чемпион Большого Императорского турнира, который проходит раз в три года. Простолюдин добрых два десятка лет бывший Первым рыцарем империи. Граф, получивший титул не благодаря браку с родовитым семейством, а из рук императора за личные заслуги — случай редкий, практически уникальный! И этот, без всякого сомнения, великий человек к старости решил стать скромным мастером-наставником — даже не ректором — не самой престижной Академии Доблести. Почему? Эта загадка так и осталась мною не разгаданной. Возможно, всему виной интриги фольхов, ненавидевших «выскочку». Как я и говорил, мест наверху мало, а желающих, родовитых желающих, много. Но нельзя исключать и версию, что граф Раншил Толдокар просто захотел вернуться туда, где родился. В любом случае, как мы гордились, когда узнали, кто станет нашим куратором. Как ненавидели его после первых занятий. И как были благодарны впоследствии. О лучшем наставнике нельзя мечтать! Куратор группы — это отдельный преподаватель, на три года прикрепленный к конкретной группе из тридцати-сорока пажей. У него свое собственное расписание занятий, а зачастую и видение учебного процесса. Занятия у кураторов группы всегда были самыми «веселыми» и непредсказуемыми. Сегодня это могла быть скучнейшая лекция, а завтра — забег на ипподроме, где пажи соревновались друг с другом, словно лошади в призовых скачках. Какой-то системы нет. Или я ее просто не понимаю. Одно неизменно — каждый день, два часа из шести учебных, мы оказываемся в полной власти нашего куратора. И эти занятия, в отличие от прочих, пропускать крайне не рекомендуется. — Пажи! Я ласс Раншил Толдокар, мастер-наставник вашей группы. — Старый паладин разглядывал нас словно что-то невообразимо мерзкое, недостойное взора настоящего рыцаря. — Вижу, многие меня знают. И рады, что именно я стал мастером-наставником вашей группы. Посмотрим, будете ли вы так радоваться позже. По крайне мере, он честно нас предупредил. Но тогда мы не вняли. Мастер наставник медленно прошелся вдоль первого ряда длинных столов, внимательно разглядывая новых учеников. Хотелось бы сказать, что взгляд его задержался на мне, как-то выделив среди прочих. Но чего не было, того не было. Ни в прошлом не было, ни в настоящем. — Первым делом вы должны выбрать старосту группы, — продолжил Раншил Толдокар. — Если староста не будет выбран, я назначу его самостоятельно. Добровольцы есть? — Я! Мастер-наставник! В порыве рвения, Амита чуть ли из кителя не выскочила. Карьеристка малолетняя… но если есть человек, желающий взять на себя лишнюю работу, то нужно его в этом ошибочном устремлении только поддержать. Ведь иначе есть риск, что данная работа достанется тебе. — Паж? — Амита Гонар, мастер-наставник. Если старый паладин и удивился такому внезапному порыву, то вида не подал. — Другие добровольцы есть? — для проформы спросил он, вновь окинув внимательным взглядом каждого из нас. — Возражения против кандидатуры пажа Гонар? Тоже нет?! Поздравляю, ласса, отныне вы являетесь старостой третьей группы восемьсот семьдесят второго курса Академии Доблести Тирбоза. Номер года зачисления от основания империи Эдан традиционно становился номером всего курса. Не слишком удобно, но традиция — есть традиция. Хотя первую цифру года очень часто опускали, представляясь двумя последними. То есть можно назваться пажом третьей группы семьдесят второго курса и все поймут. — Паж Гонар, будьте так любезны, раздайте господам пажам расписание занятий на ближайшую декаду. Гордая словно ее орденом наградили, а не работу подкинули, Амита быстро раздала листы и вернулась на свое место. Мастер-наставник Раншил Толдокар продолжал вещать, расписывая все сложности, которые нас ждут. На мой взгляд, он порядочно сгущал краски. И делал это специально, чтобы будущие пажи прониклись, а не впадали в постыдную леность из-за отсутствия строгого надзора и палочной дисциплины. Не впадут. Лучший надзиратель — собственный корыстный интерес. Маги могут с этим поспорить, но рыцари — элита, становой хребет империи. От них многого ждут, еще больше требуют, но и награждают более чем щедро. Проникновенную речь паладина я слушал краем уха. Ничего нового в ней не было. А о предстоящих трудностях меня предупреждать не нужно — прочувствовал их на своей шкуре. Открыв приобретенный в аптеке алхимический блокнот, я достал из планшета самопишущую ручку, единственное полезное приобретение, купленное на «проездные» деньги. Вывел на белых листах две буквы. Рядом проставил три цифры девять восемь и шесть. Подумал немного, и добавил перед получившимся числом единицу. Буквы «С» и «И» означали смерть императора. Никакого хитрого шифра, обычное сокращение. А вот цифры я немного изменил. Помимо единицы, которая совершенно лишняя, от получившийся даты нужно отнять сто одиннадцать один. Короче, изменить каждую из трех написанных цифр на единицу. Теперь, даже правильно посчитав цифры датами, будет сложно расшифровать, что скрывается под буквами. Возможно, я излишне перестраховываюсь, но пусть будет. Мало ли кому и когда именно в руки попадут мои непримечательные «алхимические» заметки. Вдруг это произойдет после смерти императора, а тут на первой странице точный год указан? Итак «С», «И» — это ключевая дата. Рубеж. Южные фольхи поддержат кандидатуру первого принца, северным ближе третий принц. Договориться фольхи не смогут и захотят решить все древним как мир способом — войной. Сначала Малой, закованной в рамки давно принятых правил. Но война будет длиться и длиться, правила нарушаться одно за другим. И в конце концов начнется такая бойня, что альвам оставалось только смотреть со стороны, утирать пот и удивляться с каким азартом глупые хомо истребляют себе подобных. Да, в этом плане нашему виду нет равных! Империя Эдан не только ликанам все лапы отдавила. Островитяне — наши ближайшие соседи и родственнички, тоже не редко попадали под раздачу. Хотя, тут счет скорее равный. Да и Тайсши с Асимруном и княжеством Дхивал, не смотри, что очень далеко находятся, становились целью. Грызня за колонии как началась, так и не прекращается. Собственно, островитяне всю нашу империю считают не более чем взбунтовавшейся колонией. Столько веков прошло, а все равно считают. Я напряг память, пытаясь вспомнить хоть что-то еще важное. Что можно так или иначе использовать. Но память была чиста, словно следующий лист моей записной книжки. Да я даже точной даты смерти императора не помню! Последний месяц осени. Середина или конец второй декады. Нет, но почему в прошлое попал именно я? Без власти, денег и возможностей. Будь на моем месте тот же Сагар, он мог бы добиться куда большего просто в силу своих обширных связей. Да он мог напрямую к главе рода Вегейр обратиться. В роде Вегейр, насколько я знаю, предателей не было. Впрочем, это не значит, что их на самом деле не было. Позволив себе эту короткую минуту слабости, я вновь ожесточенно потер лоб, пытаясь воскресить в памяти какие-нибудь значимые события. Но память отказывалась помогать. Единственное, в чем я уверен — в конце года именно в Тирбозе пройдет общеимперский турнир Академий Доблести. Их каждый год проводят, в одном из пяти городов, в которых есть академии для рыцарей. Да их всего пять. Одна на севере в Весноте, одна на западе в Прозе, на юге академию приютил древний Нокас, одна из первых колоний людей на континенте, ну и столичная академия в Эдане. Куда же без столицы? И Академия доблести Тирбоза — самая молодая и единственная в раскинувшихся через весь континент от моря Ветров до моря Мунмар Спорных землях. На турнире, насколько я помню, нас ждет очередной триумф севера. Пажи академии Веснота вот уже семь лет каждый год берут Кубок Превосходства, просто изничтожая всех своих соперников, как в дуэлях, так и в сражениях копий. Да и в Большом Императорском турнире в последние годы северяне больше друг с другом соревнуются, выбивая на ранних стадиях всех южных конкурентов. Возможно, именно поэтому северные фольхи с такой радостью начали войну за трон. Рассчитывали на силу своих рыцарей, да вот позабыли, что война и турнир — разные вещи. Я задумался. А что если мне удастся прервать победную серию севера? Это не только привлечет внимание к моей скромной персоне, добавив мне известности и веса. Но и, вполне возможно, заставит северян засомневаться, а стоит ли так резко начинать войну за престол? Может все же можно как-то договориться с южными домами? Надежда на это слабая. Я бы сказал, наивная. Но иного плана действий на ближайшее будущее у меня пока что просто нет. Значит, будем работать в этом направлении. Итак, турнир.