Каждому пажу полагается полный комплект формы. Аристо предпочитают строить мундир в городе, у портных. А простым парням приходится довольствоваться тем, что выдает академия. Перед складом смущенно толпился народ, но останавливать меня никто не стал. Быть опоздавшим оказывается очень выгодно, не приходится стоять в долгих очередях. — Бумаги, — грозно потребовал интендант, едва я переступил порог склада. — Так, вижу. Академия Доблести рада приветствовать вас в своих стенах, — подслеповато щурясь сквозь очки велосипеды, дежурно пробубнил он, без особой радости изучив отданные ему листы. Причины его недовольства понятны — трудный день. Сидишь себе спокойно, интенданствуешь. Вверенное имущество защищаешь и периодически расхищаешь, а тут разом набегает толпа юношей и девушек и все что-то от тебя хотят, внося хаос в устоявшуюся действительность. Родовитые, как я и говорил, казенную форму проигнорируют. Но и таких, как я, в этом году наберется больше трех десятков. И каждого нужно обслужить, чтобы к ужину смог предстать при полном параде. На глаз прикинув нужный мне размер и достав свежий формуляр, интендант ушел в глубину склада. Пошуршав там немного, он вернулся, нагруженный горой вещей, которая тут же упала на стойку перед моим лицом. — Два кителя полушерстяных, — начал методично перечислять он, делая пометки в формуляре. — Бриджи полушерстяные, две штуки. Штаны спортивные, хлопковые, две штуки. Четыре комплекта белья нательного и нижнего. Носки, шесть пар. Ботинки, одна пара. Полусапоги, одна пара. Френч коровьей кожи, одна штука. Петлицы, пуговицы и прочая мелочевка, одна коробка. Швейный набор, одна штука. Сумка планшетная, кожаная, одна штука. На торжественном ужине должно быть при полном параде. Распишись здесь и здесь. — Он ткнул формуляр мне под нос, дождался, пока моя рука выведет нужную закорючку, и махнул ладонью — Все, свободен! Эти слова какой-то неофициальный девиз этого дня. Одного не могу понять, куда чиновники администрации так торопятся? Рабочий день у них до шести часов, а время едва перевалило за полдень. Перерыв на обед? Так он у них ближе к трем часам. Нагруженный горой вещей, покидаю интенданта. Главная проблема, не уронить все это богатство. В небольшом парке внутреннего двора академии, аккурат рядом со складом, царит знакомая суета. Группки юношей и девушек, нагруженных только что полученными вещами, что мулы, недоуменно переглядываются, не зная, что делать дальше. Куда идти? Ценные указания от чиновников администрации закончились, а дальше — крутись, как хочешь. Немногочисленные пажи старших курсов наблюдают за этой суетой с дистанции, даже не пытаясь скрывать усмешек. А когда кто-то из новичков набирается храбрости задать им вопрос — картинно их игнорируют. Это что-то вроде местной традиции — ритуала посвящения для простолюдинов. Помогать будущим пажам запрещено. А если вызовутся помочь — жди беды. Могут отправить в женское общежитие вместо мужского. А они в разных концах академии. Для девушек, кстати, снисхождений не делали, игнорируя их точно так же как и парней. В Академии в этом плане сплошное равенство полов. Рыцари всегда были элитой и закрытой кастой, не вписывающейся в рамки строгих воинских уставов. В этом плане, хуже рыцарей только полноценные маги. Но они — элита среди элиты. И число их невелико. Одно время рыцарей пытались загнать в рамки общих уставов, словно каких-то сержантов или латников, но быстро поняли — бесполезно. И стали действовать от противного, развивая в будущих рыцарях большую самостоятельность и инициативу. Данное посвящение берет свое начало от этого постулата. Вроде бы считается, что оно, да и весьма обширные свободы Академии Доблести, должны развить в нас эту самую самостоятельность. Ведь рыцарь не должен ждать ценных указаний от начальства, а действовать сам, исходя из сложившейся ситуации! На мой взгляд, так себе идея. Но до недавнего времени единственный приказ, который можно было отдать рыцарям, это направление атаки. А дальше, на поле боя, связаться с ними становилось той еще задачей. Потом появились амулеты связи, и стало чуть легче, но ненамного. Кстати, насчет амулетов связи — стоит ими заняться! Я не артефактор, но кое-что могу. Да и рунная цепочка там не такая сложная. Даже удивительно, что до подобного раньше не додумались. Но изобрести мало. Сливки соберет тот, кто наладит производство и продажу. А мне до таких высот далеко. Так что пока будем решать задачи не такие глобальные. Но зарубку в памяти стоит оставить. Бедная моя память — зарубок будет много. Глава 6 Баннерлорд Оглядываю растерянных юношей и не менее растерянных девушек. В эти годы, налегая на учебу, я мало с кем общался. Так что от многих в памяти не осталось даже тени образа. Но присутствовали и другие, навевая неприятные воспоминания. Мертвецы… Сколько в одном месте собралось мертвецов… Вон у скамейки мнется Конн Лит, мой сосед по комнате. Тихий, как и я помешанный на учебе парень. Выходец из семьи мелких лавочников. После выпуска попадет в спокойную Южную марку. С тех пор как за Пресным морем появилась так называемая Вольная марка, Южную и пограничьем-то нельзя считать. Там Конн успешно переживет первые годы Великой войны. И сгинет вместе с Пятой армией где-то в болотах у дельты Владычицы. Рыжеволосая девушка с пышными формами, что с потерянным видом сидит на скамье неподалеку от него, Амита Гонар, будущая староста моей группы. В последний раз я видел ее на носилках, замотанную в бинты словно тайсшицкая мумия, выгоревшую и сломленную. Через два дня она застрелится в лазарете. Потерять в один день дар, здоровье, красоту и мужа — не каждый способен пережить подобное. Рядом с ней Амалия Корн, эта невзрачная курносая девчушка на втором курсе сможет раскачать свой резерв до седьмого уровня — весьма неплохой показатель, сделавший ее ценным активом для родовитых. К третьему курсу Амалия будет обручена с наследником одного из графских родов герцогства Эзгель, не самым сильным и перспективным, но все же адептом. Правда счастье ее будет недолгим и несостоявшаяся графиня погибнет в самом начале войны за престол в какой-то глупой, практически случайной стычке между Северными и Южными домами. Этот кареглазый шатен умрет от Изумрудной чумы. Девушка рядом с ним, его сестра, погибнет на Аркнейском перевале. Столько разных лиц и одинаковых судеб. Мертв… мертв… мертва. Я тряхнул головой, прогоняя наваждение. Будущее не предопределено! Особенно если один Первый рыцарь не станет тупить! Но пока что стоит разобраться с настоящим. Ведь порой будущее складывается из незначительных мелочей. Внезапно меня охватило чувство почти отцовской ответственности за этих неоперившихся юнцов и девиц. Будущих рыцарей и моих боевых товарищей — последний выпуск Академии Доблести Тирбоза мирного времени. С чего бы это такой приступ сентиментальности? Скрытые, нереализованные желания иметь семью? Ответа на этот вопрос я не знаю. Да и не хочу знать. Путь труден, долг тяжел и только смерть легка. Кажется, как-то так говорят наши далекие восточные друзья из Тайсши? Что же, возможно иноземная мудрость недалека от истины. — Что стоим, кого ждем? — начал я громко и уверенно, привлекая к себе множество взглядов. Годы командования отучили меня от ненужного стеснения при общении с людьми. Впрочем, хорошим оратором я так и не стал. — Прекрасные дамы, вам прямо по этой дорожке до корпуса из белого кирпича. Остальные, не такие прекрасные и не дамы вовсе, следуют за мной. — А откуда ты знаешь, куда идти? — уточнил один из тех, кого я совершенно не помнил. Вертится что-то в голове, но нужного образа нет. Все же столько лет прошло. — Считай это даром предвиденья. Впрочем, никто не мешает тебе остаться. Оставаться на месте, ожидая неизвестно чего, никто не захотел. Первыми, поблагодарив, исчезли девушки. Возможно, стоило их проводить, но эта мысль пришла мне как-то запоздало. Да и услуга будет медвежьей. Пусть с первого дня привыкают, что скидок на пол им никто делать не будет. Звание сквайра, а именно таковыми считаются все пажи, если уже не происходят из дворянских родов, они получили не за красивые глаза. Хотели бы другой жизни, пошли бы в инженеры или целители. Там тоже нужны одаренные. А где они в наше время не нужны? Обычный паровой двигатель — жалкая пародия на паромагический. Но в целителях и инженерах дворянство предстоит еще выслужить, а тут ты его получаешь сразу. Так сказать, авансом. А получив звание рыцаря, сможешь обзавестись собственным гербом, сделав ненаследуемое дворянство наследуемым… если не сложишь голову в процессе. Нестройную толпою, зато под моим чутким руководством, мы направились к корпусу мужского общежития, что располагался в северной части академии, ближе к полигону и казармам латников. Идти пришлось прилично. Хоть в Академии Доблести и не так много учеников, всего-то чуть больше трех сотен. Но территорию, как я и говорил, она занимает обширную. Это если прилегающего полигона-ипподрома не считать. А если считать, то территория становиться не просто большой — огромной! Без должных знаний, здесь легко заблудиться. Ведь указателями, вроде тех, что с недавнего времени вешают на улицах, никто не озаботился. Рыцарь должен проявлять инициативу, быть внимательным… О боги, как же крепко мне вбили в голову эти правила. Разбуди меня ночью и даже мучимый похмельем я отбарабаню их лучше любой молитвы. Где-то справа мелькнула группа пажей старших курсов, среди которых оказался и мой давний знакомый Сагар Ганик-Вегейр. Виконт, как и старшекурсники, был чем-то недоволен, буравя нас злыми взглядами. Ах да! Я же лишил их отличного развлечения — мечущихся в поисках общежития новичков. Придется быть осторожнее, Сагар обязательно постарается отомстить. А с учетом недавней встречи у ворот, он точно положил на меня глаз. Впрочем, я положил на него кое-что другое, о чем в приличном обществе говорить не принято. Боги, мне только подростковых разборок с избалованными аристо для полного счастья и не хватало! Приземистое двухэтажное здание общежития встретило нас широкими, длинными коридорами с натертым до блеска паркетом. Старичок комендант, явно удивленный столь быстрым прибытием новых «заселенцев» мучить нас не стал, бодро раскидав по комнатам. Одна комната была рассчитана на двух человек. Обстановка скромная, но приличная: две узкие кровати, большой стол, за которым вполне можно разместиться вчетвером, не мешая друг другу. Два вместительных шкафа. — Туалет в конце коридора, — ворчливо закончил инструктаж комендант. Имени его я не помнил, а может, никогда и не знал. За глаза мы его называли Призрак, а в глаза — мастер Шорг. — Там же общая душевая. Вода только холодная. Врет и не краснеет. Не холодная она — ледяная. Из глубоких подземных скважин. Есть у меня подозрение, что сделано это специально — такой вот стимул для необученных одаренных поскорее изучить доступные заклинания первого круга, чтобы иметь возможность хотя бы воду подогреть и нормально помыться. В этот раз история отказалась меняться, моим соседом остался Конн Лит. — Какую кровать займешь? — только и спросил он, не решаясь войти в комнату. Похоже, наглость моего выступления поразила не только ждущих развлечения аристо, но и часть новоиспеченных пажей. — Выбирай первым, — щедро предложил я. Кровати отличались только расположением относительно дверей. — Если ты не против, я возьму левую, — решился Конн, сгружая свои вещи рядом с комплектом постельного белья, лежавшего на матрасе. Молча переправляю свои вещи на правую кровать и протягиваю ему руку. — Гарн Вельк. Несколько секунд Конн с недоумением смотрел на протянутую ему руку, а затем спохватился, сжал ее и представился. — Конн Лит. Все такой же, каким я его помню: тихий, неуверенный в себе, домашний мальчик. Ему бы в инженеры следовало пойти или целители, а не в рыцари. Но воля отца загнала его в Академию Доблести. Дворянин в семье — это вполне ощутимые налоговые послабления. Ограничившись этим коротким приветствием, Конн быстро разорвал рукопожатие и принялся неуклюже разбираться с доставшимся ему гардеробом. А разбираться было с чем! Форма хоть и была выглажена, местами успела помяться, за время наших метаний по академии. На нее требовалось пришить погоны, чистую материю сменного воротника, прикрепить яркие медные петлицы с вензелем академии. Работы не так много, но с непривычки это может доставить проблемы. Со своей формой я закончил быстро. Может в последние годы о правильно подшитом сменном воротнике и беспокоились слуги, хотя такое случалось далеко не всегда, но руки не утратили былых навыков, приобретенных как раз во время учебы. Да и в приюте слуг не было, лет с шести все приходилось делать самому. А глаз у интенданта алмаз. Когда я вышел в общий коридор, в зеркале, расположенном на стене у входа, отразился практически образцовый паж. Парадный мундир сидит как влитой. Все подшито, прикручено, пуговицы блестят, эполеты сверкают. Даже мастер Шорг, оценил мои старания, одобрительно кивнув со своего наблюдательного поста. Жаль, наград нет… Меня передернуло. К альвам эти мысли! Обойдусь! Слишком велика цена, которую принято за них платить. Оно того не стоит. В голове сами собой всплыли слова веселой застольной песенки сержантов: