— Я не собираюсь так рисковать, проверяя ваши умозаключения. — В случае конфликта в ближнем бою ты с ним не справишься. Кантор недобро оскалился, глаза его красноречиво сверкнули из-под нахмуренных бровей. — По крайней мере, я попытаюсь. — Может, опять возьмете этого самонадеянного барда под наблюдение? — грустно попросил мэтр Максимильяно. — Наблюдение Астуриас обнаружит и на разговор не пойдет, сразу переключится на другие варианты. — Да вы лучше за Ольгой присмотрите! — резко выкрикнул Кантор. — О себе я как-нибудь сам позабочусь! — Да присмотрим, что ты так кипятишься. — Вы же у нас мастер портить людям настроение! — Я-то тут при чем? Бурная политическая жизнь вашей родины портит мне настроение столь же эффективно. — Правда, чего ты на Шеллара взъелся? — вступился за коллегу Орландо. — Он же хочет как лучше. А виноват-то во всем я… — Да ну вас всех… — сердито махнул рукой Кантор и отпустил наконец серьгу. — Это все или еще какая пакость случилась? — Да не то чтобы пакость, скорее радость… — усмехнулся Казак. — Хотя оно смотря для кого… Проехался я, ваше величество, по памятным местам твоих путешествий, как меня просили, поспрашивал. Возможных потомков нашлось аж двадцать шесть… — Ого! — присвистнул Жак. — Да ты прямо кролик-гигант! — Не может быть!.. — в ужасе простонал теоретический отец. Кантор ехидно ухмыльнулся, но промолчал. А практичный Шеллар поспешил уточнить: — И сколько среди них настоящих? — А это уж Макс будет сам разбираться, — усмехнулся Казак. — А Диего мне поможет, — согласился мэтр. — Действительно! — улыбнулся Шеллар. — Вы же оба — ходячие анализаторы кровного родства! Вам давно пора открыть небольшую контору по установлению отцовства и зарабатывать деньги. — Не хочу, — поморщился Макс — Грязное это дело. Сразу начнутся просьбы подделать результаты, взятки, угрозы, дамские истерики и обещания покончить с собой прямо на нашем пороге… Оно мне надо? — Пап, — с недоумением поинтересовался Кантор, — а на кой тебе я, если ты сам все умеешь? — Для контроля, — авторитетно объяснил мэтр. — По очереди будем смотреть и потом сравнивать результаты. Если где-то не совпадет, такие сомнительные случаи разберем подробнее. — Он посмотрел на несчастного короля и, сжалившись, добавил: — Да не пугайся ты раньше времени, там если хоть один настоящий найдется, и то хорошо. Сам подумай: если некий давний знакомый оказывается знатным господином и разыскивает своих бастардов, любая практичная женщина постарается дорогое дитятко пристроить. Разок соврать — язык не отсохнет, глаза не выпадут, зато ребенок будет сыт, одет, получит образование, а может быть, даже дворянство и наследство… Ты же взрослый мужчина, а тебе наставник до сих пор такие очевидные вещи объяснять должен! — Господа, кажется, нам пора, — прервал нравоучения Шеллар. — Все, что требовалось, я Кантору сказал, а злоупотреблять его гостеприимством нехорошо. Тем более что он скоро кого-нибудь покусает, как мне кажется. Давайте не будем его искушать. — Все? — сердито огрызнулся Кантор, который действительно выглядел так, словно вот-вот сорвется с цепи и начнет кусать всех подряд. — Это все, что вы хотели мне сказать? А насчет Артуро по-прежнему ничего нового? — Ребята работают. Ты прямо так сразу все на блюдечке хотел? Думаешь, просто разыскать на территории двух королевств ничем не примечательную ведьму среднего уровня? — А с магом так и ничего? — Ничего. Я уж начинаю подумывать об эксгумации несчастного Долгоносика, если, конечно, удастся разыскать его могилку. Сам поражаюсь, как обычному бестолковому барду удалось так успешно замести следы. Есть у меня еще одна идея, но не хочу тебя заранее обнадеживать, расскажу, если получится. Единственное, чем я могу тебя утешить, — Ольга постепенно будет сама прозревать, избавившись от воздействия заклинания. Просто подожди. Она больше не будет верить в каждую бредовую историю, но ей потребуется время, чтобы освободиться от уже сложившихся впечатлений и переосмыслить заново все, что она слышала от Артуро. А пока — будь осторожнее, не ходи по улицам без оружия и кольчугу носи обязательно. Не знаю, как там орден Истинного Пути, но если Нита предупредила тебя о возможном покушении, к ее советам следует прислушаться. Едва Артуро выпросит у Ольги достаточно денег под каким-нибудь предлогом, он тут же потратит их на наем хорошего специалиста по избавлению от нежелательных знакомых. А Ольге потом соврет, что потерял или украли. — И она поверит? — Почему нет? Его версия будет выглядеть намного правдоподобнее, чем истинная причина. — Вот это возьми, — вдруг вмешался в разговор мэтр Максимильяно. Кантор подбросил на ладони непонятную штуковину с ярко-зеленой полоской и с любопытством поинтересовался: — А что это? — Одноразовый амулет от яда. Носи всегда при себе и держи под рукой, чтобы успеть активировать в случае чего. Дай покажу, как им пользоваться… Как бы серьезно ни относился Шеллар III к прогнозам роковой блондинки, сбываться они не торопились. Прошло две недели с того дня, как очаровательная Нита изрекла свое предупреждение, и неделя с тех пор, как о нем напомнил король, а никто не торопился покушаться на непутевую жизнь товарища Кантора. Одноглазый Астуриас тоже не мелькал поблизости, и Кантор уж начал подумывать, что сообразительный вор все-таки вычислил его самостоятельно. Такой вариант был бы самым удобным и безопасным из всего предложенного Шелларом, но Кантора начинало трясти всякий раз, как он представлял себе публичное раскрытие своей тайны. После памятной вечеринки у Элмара в боевых действиях между двумя мистралийцами наступило долгое затишье, хотя никто вроде бы не объявлял перемирия. Как-то все время выходило, что они ни разу не встретились за это время. Ольгу Кантор видел часто, но поговорить и выяснить, как повлиял на нее королевский подарок, не удавалось. Мистралиец начал уж сомневаться в расчетах его величества. Ведь может быть и такое, что амулет начал действовать только с того момента, когда его надели, а все, что было сказано до того и успело утвердиться в обработанном магией уме, по-прежнему не вызывает сомнений. С другой стороны, торопить события действительно не стоит. Неизвестно, что еще может приключиться и каких последствий можно ожидать, если в этот момент Ольга окажется в опасной близости от товарища Кантора, вечного источника неприятностей. Хотя обманутый Мендоса так до него и не добрался, никто не гарантирует, что список недоброжелателей одним этим психом ограничивается. Ведь есть еще интриган да Коста со своим вездесущим Астуриасом, есть орден Истинного Пути, который может передумать, да в конце концов тот же Артуро Сан-Барреда рано или поздно разживется необходимой суммой. Пусть Нита и перегнула с возможными сроками, но если король отнесся к ее предсказанию серьезно, значит, опасность существует. Вот и ходи, дорогой товарищ, как идиот, в кольчуге на репетиции. Вот и прислушивайся к каждому подозрительному звуку на темной улице и не оставляй без присмотра посуду, как его величество приказали. Вот и держи постоянно обе руки наготове — в одной пистолет, в другой таинственное противоядие, подаренное папой. Вот и бойся приблизиться к любимой женщине и поставить ее под угрозу… Да и вообще веди праведный образ жизни и поменьше выходи из дому, чтобы не искушать судьбу. С такими неутешительными мыслями Кантор торопливо шагал по вечерней улице, вкушая все прелести слякотной ортанской зимы, и настроение у него было самое отвратительное. Справедливости ради надо отметить, что маэстро здорово прибеднялся насчет «праведного образа жизни», и одна юная особа, которую он как раз сегодня провожал домой, могла бы это подтвердить. К себе он с некоторых пор перестал приводить дам, не будучи уверен, как они отреагируют на его жилище. Хотя квартиру кабальеро уже прибрал, когда схлынул первый прилив безумного вдохновения, настенные росписи все еще красовались на прежнем месте. Если бы ему предстояло пригласить в гости Ольгу, Кантор ни на миг не усомнился бы в том, что ее это безобразие приведет в восторг, но увы! В их отношениях никаких сдвигов не происходило. Что до прочих женщин, с которыми он знакомился, вряд ли они оценили бы испачканную стену… Потому и роптал на судьбу маэстро Кантор, припоминая все ее пакости и подставы за последнее время. Как ни странно, внутренний голос был полностью с ним согласен. Им обоим мучительно не хватало одного и того же. Ольги. Может, как-нибудь в гости к ней наведаться? Хотя бы просто посидеть рядом, поболтать о чем-нибудь неважном и глупом, пока поблизости нет Артуро. К счастью, этот паразит наконец нашел работу и не виснет на Ольге каждый вечер. Не выгонит же она, если не давать повода… Или, например, зайти с компанией. Жака там взять с собой или Элмара… Надо же что-то делать, сколько можно ждать! Король, похоже, рано радовался, когда вытряс из Артуро адрес. Этот скользкий врун всех поимел, не особенно напрягаясь. Да, адрес он дал настоящий. Его там даже помнят, потому как задолжал везде, где только можно. А вот пропал-то гад не оттуда! На гастроли уехал и не вернулся! Хозяин квартиры до сих пор уверен, что жилец просто удрал, чтобы долги не отдавать. А куда уехал — никто не знает! Еще бы Артуро при таких долгах докладывался, куда он собирается! Дурак он вам, ага… А спрашивать теперь, куда это он так удачно съездил, — это засветить истинную цель вопроса. Он и так уже королю не особенно доверяет, а если еще начать спрашивать, окончательно убедится и ничего не скажет. Не выбивать же из него эту великую тайну. Даже тем, что удалось выяснить, его величество почему-то не торопится делиться с Ольгой. Рано, как ему кажется. Нужно время, чтобы она смогла критически переоценить все услышанное ранее. После того как хитрый Шеллар под видом подарка подсунул Ольге собственный защитный амулет, совать ей за уши свежие фиалки стало нелегкой задачей. Но все, что успели насовать ранее, еще не успело увянуть. Вот и ждет его величество какого-то знаменательного момента. Чего ждет, спрашивается? Пока они сами поссорятся? Так до второго пришествия эльфов можно сопли жевать… Потрепанный недорогой катафалк, стоящий посреди улицы в двенадцатом часу ночи, показался Кантору подозрительным. Может, ничего такого и не было в мрачноватой похоронной повозке, кроме глупых суеверий, может, возчик просто к приятелю заехал после трудового дня, но Кантору решительно не понравилось, что стоит сей экипаж прямо напротив калитки. Он уже примерился обойти нехороший объект как можно дальше, а домой добраться через забор, но сидящий на козлах высокий плечистый возчик неожиданно окликнул: — Простите, сударь, вы не подскажете: это дом номер девять? Всего пара секунд потребовалась, чтобы сообразить: экипаж стоит здесь давно, а номер на калитке написан, значит… Эти секунды и решили все. Свистнул в темноте дротик, легонько уколол в шею под самым ухом. Мгновенно застыли челюсти, онемел язык, даже гортань отнялась. Вздумай Кантор позвать на помощь — даже стона не получилось бы. «Яд!» — пронеслось в голове, и за этот миг паралич охватил плечи, туловище и руки. В последний момент Кантор успел цепенеющими пальцами направить иглу в ладонь и сжать мягкий флакончик с противоядием, но укола уже не почувствовал. Еще через несколько секунд он повалился наземь, так как ноги тоже перестали держать неподвижное тело. Кто-то заботливо подхватил его в полете, избавив от неизбежного удара головой о мостовую, и ловко втащил в экипаж. — Готово, — произнес незнакомый голос. Самого говорящего, как и его сообщников, было не видно, так как видеть затылком Кантор пока не умел, но на слух определил, что их двое. Трое вместе с кучером. — Живехонек, но совершенно безопасен. Иди доделывай с клиентом, а мы отвезем. Встретимся через час там, где обычно. Тело по-прежнему не чувствовалось, как будто его не было вовсе, и это ощущение неприятно напоминало пережитое не так давно «существование наполовину». Глазами он видел, как его шустро обыскивают и обирают, ушами слышал, как щелкнули наручники и как заматерился похититель, традиционно порезавшись о чакру Трех Лун, но ни прикосновений, ни движения не ощущал. Похитители живо обсуждали найденный в руке жертвы шприц-тюбик, пытаясь разобраться, что это такое и что может означать в данной ситуации. Случайно ли пленник укололся иглой или намеренно, и чего он пытался этим достичь во втором случае: покончить с собой или принять противоядие? Кантора еще раз повертели и осмотрели, дабы точно убедиться, что добыча жива и безопасна. Затем подняли и уложили в гроб. — А если все-таки окочурится по дороге? — забеспокоился метатель дротиков, в который раз заглядывая Кантору в глаза — двигаются ли. — Посмотрим по обстоятельствам, — решил плечистый возчик. — Если не заметят, попробуем быстро подсунуть как живого, взять деньги и смыться. Если заметят, попросим хоть половину заплатить. В крайнем случае плакали наши денежки, но и задаток был не маленький. Лишь бы не противоядие, а то ведь вскочит и проблем наделает. — Во-первых, противоядия такого не существует, — уже в третий раз повторил метатель, — во-вторых, он в наручниках, а в-третьих, с ним же Лось будет рядом, он что, не справится? Пусть посматривает, если шевельнется — вот еще пара дротиков. Метатель и возчик выпрыгнули наружу и захлопнули дверцу, оставив Кантора наедине с третьим товарищем, который не зря носил прозвище Лось. Насколько мистралиец мог разглядеть в темноте, этот был еще крупнее широкоплечего возчика, что никак не могло радовать. Но больше всего его сейчас огорчало другое. Когда похитители рассматривали шприц-тюбик, было хорошо видно, что он не пустой. Кантор успел только вколоть иглу, а выдавить содержимое — уже нет. «Попался, как лопух последний! — мысленно ругнулся он, пытаясь представить дальнейшую свою судьбу. — Разинул рот, тупица…» Судьба представлялась неопределенно и только в общих чертах. Раз его не убили, а парализовали и куда-то тащат, значит, благодарить за подобное обращение следует Союз Прогрессивных Сил, а пуще всего — товарища Плаксу с его проблемами и папеньку с его намеками да интригами… Знать бы — только его одного схватили или и до Ольги добрались? И почему? Чего они хотят? Только узнать его тайну или же все-таки задействовать в своих планах? Экипаж рывком дернулся с места, пленника тряхнуло, подбросило в гробу, и Кантор едва не вскрикнул вслух, когда пальцы, придавленные весом всего тела, проехались по неструганным доскам. В следующий момент он опомнился и тихо порадовался, что лицо еще не вернуло подвижность и на нем не отразилось все, что он сейчас почувствовал. Значит, хоть часть чудесного зелья все же попала в кровь и потихоньку действует. Руки оживают, уже явственно ощущается, как впиваются в кожу браслеты наручников… Кто бы мог подумать, что боль может приносить такую радость! Успел, все-таки успел! Но сколько понадобится, чтобы подвижность восстановилась полностью? Далеко ли его собираются везти? Должно быть, не очень, раз надеются за час обернуться. Уж точно не в Мистралию… Времени не так много, успеть бы вырваться, пока не довезли… Но что еще хуже — на этот раз ни гвоздя, ни иного подходящего инструмента под рукой нет, значит, придется выворачивать палец. Не самая приятная задача — валить здоровенного Лося одной рукой, без оружия, да еще быстро, чтобы возчик не успел помешать. По одному их еще можно одолеть, но двоих, да еще одной рукой… «Да хоть зубами! — решительно подумал Кантор, чувствуя, как знакомая холодная злость поднимается в нем, сначала стеной, потом ледяным куполом накрывая мешающий Огонь. — Лишь бы успеть…» Экипаж подпрыгивал по камням мостовой, и в такт стуку колес прыгала в голове навязчивая мысль: «Что с Ольгой?» Хоть и обещал король, что за ней присмотрят, это еще ничего не значит. В прошлый раз тоже присматривали. Парализованные конечности быстро оживали, вселяя уверенность, что во времени недостатка не будет. Минут пять — и все пройдет. Но дальше… «Вот-вот, — неожиданно ожил внутренний голос, которого не было слышно уже несколько недель. Кантор даже начал надеяться, что паршивец замолк навеки, но не тут-то было. — Как ты собираешься снять наручники, не пошевелившись?» «Быстро, — огрызнулся Кантор. — Не мешай. Мне надо сосредоточиться». «А как ты намерен вывихнуть палец, не меняя выражения лица? — не унимался голос — Нет, я понимаю, боль можно терпеть молча, если надо, но так, чтобы даже не поморщиться, не моргнуть, не шевельнуться?» «Заткнись, — почти ласково попросил Кантор. — Без тебя знаю». «Но он же заметит!» «Если ты и дальше будешь тарахтеть над ухом и мешать мне сосредоточиться, обязательно заметит».