10 Против крепости Дугрей открыл дверь и быстро выпрыгнул из кареты. — Идите. Я их задержу, — сказал Дугрей. — Идите! Он пропал из виду. Как тут могли быть Сыновья Раннона? Их уже не было. Они распались. Лувиан сказал, что попросит их оставить ее в покое — Печаль посмотрела на Шарона. Он не сможет сбежать без кресла. — Не переживай за меня, — сказал он, выглядя яростнее, чем когда-либо, словно прочел ее мысли. — Уходи отсюда. Возьми лошадь и беги. — Я не могу вас оставить… — Тогда мы умрем вдвоем, — рявкнул он. У кареты раздались крики, звуки борьбы. Кто-то громко ударился об бок кареты, и она пошатнулась. — Прошу, — Шарон подвинулся на сидении и открыл дверцу с другой стороны. — Печаль, иди. Она с отчаянием посмотрела на него и выбралась. Печаль прокатилась под каретой и тут же поняла, что Дугрей был прав. Там были большие фигуры в капюшонах, бились с ее телохранителем и бедным кучером. Пять, нет, восемь — двое бились с Дугреем, пока остальные двигались по периметру, который кучер создал хлыстом. Печаль смотрела, а он взмахивал хлыстом с треском, отгоняя их. Один из Сыновей Раннона держался за предплечье, кровь капала на землю. «Хорошо», — подумала она, отступая. Один из них свистнул, и все повернулись к ней, как волки к добыче. Те, кто пытался пройти мимо хлыста, тут же попятились, расступились, чтобы она не убежала. Адреналин и страх сотрясали ее тело, и она озиралась в поисках пути к отступлению. Печаль посмотрела на двух лошадей, топающих копытами, не видящих происходящего, ведь на их глазах были шоры. Но они ощущали запах крови и ярость Сыновей. Она пошла вдоль кареты, сердце колотилось. Печаль потянулась к боку коня, хотела погладить, но отпрянула, когда лошадь попыталась встать на дыбы от страха из-за нового чужого прикосновения. — Шш, — попыталась Печаль, но лошадь не успокаивалась, и каждый раз она пугала и другую лошадь, и карета с беспомощным Шароном дергалась. Ей нужно было найти другой способ. Печаль повернулась, чтобы побежать к деревне, которую они только покинули, но кучер издал сдавленный вопль и упал на землю, его лоб был в крови от камня, брошенного одним из Сыновей. Не думая, Печаль бросилась, прокатилась под животами лошадей, пока они не поняли, что она сделала, схватила хлыст павшего мужчины. Через миг она оказалась на ногах, повернула хлыст в руке. Дугрей закричал ей бежать. Но не было смысла бежать. Оставался только бой. Она ударила хлыстом по первому, который пытался добраться до нее, отвела руку и махнула ею изо всех сил. Она попала по его запястью, услышала удар кожи о плоть, ощутила гул триумфа, когда он закричал и отшатнулся, сжимая рану, нанесенную ею. Печаль осмелела и наступала, ударяя хлыстом перед собой. Дугрей старался вернуться к ней, но сжимал меч левой рукой, правая бесполезно свисала. Он бился с двумя Сыновьями один. Один из них подобрался ближе, когда она отвлеклась, и она махнула рукой, посылая хлыст к нему, промазав на пару дюймов, он пригнулся и перекатился. Он бросился на нее слева, и Печаль напала, целясь ниже. Он прыгнул, хлыст ударил под ним, и он побежал на нее, веря, что в безопасности. Но Печаль потянула хлыст к себе, поймала его за лодыжку, и он отшатнулся и упал на землю. Она подняла руку, готовая вывести его из боя. Она поздно поняла свою ошибку. Пока она сосредоточилась на ближайшем, другие подошли справа, загоняя ее в угол, карета за спиной не давала убежать. Печаль повернулась и ударила хлыстом, чтобы отогнать их, и мужчина, с которым она боролась, сбил ее на землю. От удара воздух вылетел из ее легких, заработали инстинкты. Не снова. Она ударила коленом в его пах, оттолкнула его, ударила другого, который пытался схватить ее, попала по его колену, и он отлетел, растянувшись. Она пригибалась, повернулась на левой ноге и ударила третьего по ногам, а потом выпрямилась. Они окружили ее. Их было слишком много. Они приближались, двигались синхронно, и она призвала остатки сил, чтобы не даться им так просто. Она отбивалась, ударяла кулаками и плевалась, не сдавалась. Какой-то дурак приблизил руку к ее рту, и она укусила, пробила перчатку, и мужчина закричал, а она не отпускала, пока грубые пальцы не сжали ее нос. Но она и тогда отказалась отпускать его, пока желание дышать еще не было невыносимым, все это время отмечая, что трюк с задержкой дыхания в ванной ей пригодился. Она сжимала его в жуткой хватке, ее легкие были готовы. Она знала, что пробила его кожу. Она надеялась, что укус будет заражен. Капюшон накинули на ее голову, и в ее нос и рот ударил горький запах травы. Какое-то вещество. Печаль поняла, что они не прибыли убить ее. Они пришли забрать ее. Это почему-то напугало ее еще больше. Она снова задержала дыхание, попыталась стряхнуть капюшон, пока похититель завел руки ей за спину и связал их. Она почти преуспела, склонилась. Капюшон упал, и она вдохнула. — Капюшон! — сказал мужчина справа от нее, и Печаль вздрогнула, узнав голос. Когда она слышала его в прошлый раз, ей тоже было трудно дышать. — Аркадий, трус, — закричала она. Кто-то поднял капюшон, вылил в него содержимое флакона и потянулся к ней. Печаль отпрянула, сбила мужчину, держащего ее за руки, и себя на землю. Они подняли ее на ноги, и она успела увидеть, пока они не натянули капюшон на ее голову, как бледный и испуганный Шарон Дэй смотрел на нее беспомощно из кареты. Печаль боролась, сколько могла, делала маленькие вдохи, когда требовали легкие. Но туман медленно появлялся в ее голове, расцветал, и ее конечности стали тяжелыми, не могли удержать ее. Она обмякла в руках похитителя, отчаянно пыталась остаться в сознании. А потом она пропала, парила во тьме. * * * Когда Печаль проснулась, капюшона на ней не было, и она сразу поняла, что не была одна. Ее голова звенела как колокол, боль оглушала, билась в черепе. Пыталась опустить ее на пол, и она была рада послушаться, приветствовала тьму, которая подступала и обещала забрать у нее боль. Это было результатом вещества — зачем кто-то принимал такие добровольно? В приятной тьме ей показалось, что кто-то произнес ее имя, и она простонала отказ, хоть ее глаза все равно открылись. Она лежала на боку, на кровати, ведь ощущала мягкость подушки под щекой. Под ее ногами прогнулся матрас. Ее руки были связаны. Она не шевелилась, смотрела на серую стену перед собой. Сыновья Раннона похитили ее и… куда-то принесли. Печаль ощущала, что там кто-то был, воздух был тяжелым, и молчание казалось неестественным. Она не знала, сколько их смотрело на нее. Она не знала, что они сделают, если поймут, что она очнулась. Она дышала медленно и ровно, подавляла желание подвинуться, хоть правое плечо болело. Она прислушивалась. Она слышала воду, она была в этом уверена. Тихий шелест волн. Но она не раскачивалась, так что не была на корабле. На суше, но возле реки? Дальше на севере… А потом она поняла кое-что очевидное, что раньше мешал осознать препарат. Она была где-то в Прекаре. В Прекаре у Рэтбонов была своя криминальная республика, там было сосредоточие их власти. И Прекара была полна водных путей. Это было началом. Она задумалась, сколько была без сознания. Лампы озаряли комнату, она ощущала их запах, и свет был желтым. Может, была ночь? Кроме затекших запястий и боли в голове, она была невредимой. И живой. Что они собирались с ней сделать? После пары мгновений неподвижности и взгляда на стену Печаль поняла, что получит ответы, только повернувшись к тому, кто там был и следил за ней. Пока они не шевелились, не вздыхали и не выдавали себя. Она досчитала до трех и перевернулась. Комната была пустой. Печаль быстро оглядела комнату, но в маленьком пространстве никого не было. И спрятаться было негде. Она удивленно приподнялась и огляделась. Окон не было, все четыре стены были серыми и небольшими. Из мебели была только небольшая кровать, на которой она сидела, стул возле кровати, который служил и столом. И все. Ни ведра в качестве туалета, ни чего-то еще, кроме двери за кроватью, сделанной из металла. В центре был маленький темный квадрат на высоте головы, и Печаль нахмурилась. Что это было? Она подвинулась к краю кровати и свесила ноги. Первый раз, когда она попыталась встать на ноги, был неудачным, и она упала на кровать. Печаль резко села, услышав чье-то хихиканье, а потом шипение. Она была права, кто-то следил за ней, но вне комнаты. Темный квадрат был стеклом, но скрывал того, кто был за ним. Но с другой стороны на нее смотрели, и не кто-то один. Она попробовала снова, медленно, начала с пяток, поднялась и сомкнула колени. Она тихо кашлянула, постаралась звучать сильно и четко, когда сказала: — Я знаю, что вы там. Я вас слышу. Почему же не выйти ко мне? Она склонила голову, слушая. — Чего вы боитесь? — спросила она, чуть осмелев, пока другие находились за дверью. — Я одна, я связана. И все еще страдаю от того вещества, что вы мне дали. Не ведите себя трусливо, выйдите ко мне как… Дверь открылась, и Печаль отпрянула и села на кровать. Два человека стояли на пороге, и Печаль обрадовалась, что там не было Аркадия Рэтбона. Там была девочка лет десяти, ее волосы были двумя длинными косами, достающими до ее талии. Другая была подростком. Ее волосы были коротким каре, на уровне острого подбородка. У них была золотая кожа и темные глаза раннонцев. Старшая держала поднос, Печаль приподняла брови. Девочки молчали. — Это мне? — спросила Печаль, кивнув на поднос.