Ты очень долго, долго плавал. Здесь и покой твой, и уют, Прекрасных дев десятки ждут. Ответы есть на все вопросы И капитану, и матросам. Пристань, расслабься, отдохни, А поутру вперед плыви. Герман, не удержавшись, вновь подал свой голос: — А если они все сгинули, кто песню-то передал? Юнга замялся. — Не знаю, — неуверенно начал он. — Наверное, кто-то выжил. Боцман, до этого молчавший, стряхнул пепел из трубки в руку, подошел к борту, растер его между ладонями, сдул в океан и, вернувшись, проговорил: — Я про сирен не знаю, ровно как и про осьминогов с чешуей. Команда опять гоготнула. — Но есть вещи в океане, которые леденят кровь даже старым морским волкам. Все разом замолчали, а Майкл подобрал ноги к себе, посильнее обняв колени руками. — Помнишь, Стью? — обратился боцман к старому матросу. — Мы тогда еще под другим флагом ходили. — Ты об Огненной Земле?[54] То еще было предприятие. Такое не забывается, Абрахам. До сих пор кровь в жилах стынет. Опять повисло молчание. Любопытный Майкл не выдержал первым: — Мистер Абрахам, расскажите, пожалуйста. Боцман вновь достал трубку и кисет с табаком: — Мы, собственно, много и не видели, но и того, что было, хватило с лихвой. — Да уж, — добавил Стью. — У нас тогда другой промысел был. Мы под началом капитана Сайерса ходили. До нас уже все из Восточной Патагонии[55] выгребли, мы решили зайти с запада. У него была идея, что основную часть золота индейцы в горы отнесли и именно там, в Андах, его надо искать. Ну вот мы и снарядились. — Боцман замолчал, сделал глубокую затяжку из трубки, выдохнул в звездное небо и продолжил: — Дошли до Огненной Земли, погода как сейчас была. Море тихое, небо ясное, и тут… — Боцман сделал еще затяжку. — Все изменилось за пару секунд. Налетел ветер, черные тучи, ливень. Казалось, сорвет паруса вместе с мачтами… Боцман умел нагнать драматизма, команда застыла в ожидании развязки. Майкл, будто кролик перед удавом, смотрел на Абрахама, впитывая каждое слово. Тот, видя реакцию, продолжал сгущать краски: — Шторм, какого я не видел в жизни, а хожу я давно, готов был поглотить наш, до этого казавшийся прочным корабль. Матросы привязывали себя к мачтам, чтобы их не смыло в океан. — Боцман сделал паузу, несколько раз пыхнув трубкой. — И тут кто-то из команды крикнул: «Летучий голландец!» Услышанное оживило матросов, и они завалили боцмана вопросами: — «Голландец»?! — Вы его видели?! — Какой он?! — А капитан?! Кто стоял у штурвала?! Правда, что это мертвец?! Абрахам нервно жевал трубку, глядя в открытый океан, словно заново переживая произошедшее. Наконец он тряхнул головой, будто смахивая наваждение, и продолжил: — Капитана мы не видели, но вдали, разрезая дождь и волны, плыл «он». Появился, словно из пучины, и спустя несколько минут опять в нее канул. Зрелище, я вам скажу, то еще. На корабле у нас мавр[56] один был, так и он креститься начал. Все замолчали, и лишь Майкл, не знавший этих легенд, решился аккуратно задать вопрос: — А кто это такой «Летучий голландец»? Голос подал Стью: — Это, сынок, не кто, а что. «Летучий голландец» — черный фрегат под началом капитана Филиппа Ван дер Деккена, который родом из Голландии, отсюда и название. Корабль проклят, ему суждено вечно скитаться по морям. Встретить его значит обречь себя на погибель. — Но вы-то выжили, — подал голос юнга. — Потому что это был не «Летучий голландец», — вновь встрял Герман. — С какой бы стати ему болтаться у Огненной Земли?! Все знают, что Деккен сгинул, пытаясь обогнуть мыс Доброй Надежды, так ведь, братцы?! Матросы загалдели, а Майкл, решивший до конца узнать об этой истории, задал следующий вопрос: — А за что его прокляли? Герман подбоченился и с видом знатока заявил: — Капитан положил глаз на одну дамочку, которая плыла на его корабле со своим женихом. Он убил соперника и предложил ей стать его женой, но та отказалась и прыгнула за борт. За это Бог проклял корабль. — А я слышал, — встрял молодой матрос, — что Деккен заключил сделку с дьяволом. Тут подал голос кок: — Герман прав, это случилось у мыса Доброй Надежды. «Голландец» попал в сильный шторм. Штурман во главе группы матросов предложил бросить якорь в ближайшей бухте и переждать непогоду. Но капитан, слывший страшным богохульником и развратником, убил беднягу и всех недовольных. Деккен поклялся, что никто из команды не сойдет на берег до тех пор, пока они не обогнут мыс, даже если на это потребуется вечность. Как только он это сказал, тучи над кораблем расступились, на палубу пролилось небесное сияние и громовой голос произнес: «Да будет так!» С тех пор он и скитается по океану, не имея возможности пристать к берегу. Когда кок закончил свой рассказ, голос вновь подал Абрахам: — Я думаю, корабль-призрак хочет вырваться из Атлантики, вот и ищет лазейку то через мыс Горн, то через мыс Доброй Надежды. Только не пускает его Бог или дьявол, я не знаю. Ты вот тут спрашивал, почему мы уцелели? — обратился он к юнге. — Потому что «Голландец» не за нами шел. В тех водах англичанин один ходил, так вот по его душу и явился. Мы тогда после шторма только одного выжившего и смогли подобрать — молодого, рыжего, как огонь, капитана. — О! Я знаю такого! — вставил молодой матрос и тут же засмеялся собственной шутке. — Цыц, придурок! — охолонул его старый Стью. — У Филипса с тем кораблем жена и дочь утонули. Так что, если хочешь ходить под его началом, про «Голландца» ни слова. Наступила тишина. Кто-то из матросов крестился, некоторые читали «Деву Марию», даже неугомонный Герман замолчал. Лишь протяжный вой с океана доносился в ночи, пробуждая в фантазии Майкла самые пугающие картинки. — Ух, разошелся, — вновь подал голос Герман. — Видно, сильно голоден, зараза. — Перестань пугать юнцов, — остановил его Стью. — Никаких кракенов не существует и в помине. Но Герман и не вздумал отступать: — Тогда откуда вой, по-твоему?! А?! Новый спор был неожиданно прерван, не успев даже начаться. — Что за балаган вы тут устроили?! — С налитыми кровью глазами и слипшейся клоками рыжей бородой, где-то из середины которой торчала трубка, на палубе появился Филипс. — Какого черта вы не спите?! — Доброй ночи, капитан! Обсуждаем доносящийся с воды вой, — ответил за всех Стью. — Этот болван, — кивнул он на Германа, — утверждает, что его издает какой-то кракен, а я говорю, то души сгинувших моряков. Капитан, будучи уже изрядно пьян, затряс своей всклокоченной бородой: — Бр-р-р-р! Что за чушь?! Оба вы болваны! Мы холодным течением идем. Всем известно, что оно может издавать подобные звуки в океане, ты-то, старый, должен это знать, не первый день ходишь. Бегом по каютам! Проспите вахту — три шкуры спущу! Ослушаться капитана никто не решился, и все быстро покинули палубу. Майклу в ту ночь снились кошмары. Ему казалось, что его обвивает огромный кальмар, пытаясь сожрать под прекрасные мелодии сладкоголосых сирен. Глава 17. Дакар