— Так ведь красиво же. Ложись рядышком, — хлопаю ладонью по снегу. — Когда стоишь, это совсем по-другому видно. — Вот ещё! — Ну и зря, — закидываю руки за голову, продолжая любоваться звёздным небом и верхушками голубых елей. Алиса фыркает и отшагивает, но не уходит. Стоит и тоже смотрит на небо. Потом садится рядом со мной. А потом и ложится. — Да уж, вид совсем другой, — признаёт она. — Когда я была маленькой, часто так лежала зимними вечерами. Растворялась в этом звёздном небе, ощущая себя маленькой, как пылинка. — Ого, как романтично, — поворачиваюсь к девушке. — Я думал, ты суровая барышня. — Суровой я могу быть на охоте и с такими мужланами, как ты. А дома, с семьёй, я совсем другая. Улыбаюсь и молчу. Всё-таки я правда нравлюсь Алисе. Само собой, она не может этого признать — дворянка, сильная одарённая, охотница. И какой-то рыжий нахал-простолюдин, которого она даже вместе с братом и помощниками не смогла скрутить. — Медовушки? — достаю из кармана флягу, которую всучил мне Олег перед тем, как отправил ночевать в гостевой дом. Девушка молча берёт и делает пару глотков. Потом я. М-м, косвенный поцелуй. Сладкий как мёд. Правда, это скорее медовуха сладкая. — Ты действительно готов убить барона Ротанова? — Запросто. Считай это самозащитой, ведь он тоже хочет убить меня. — Из-за той страшной белой мыши? «Это кто тут страшный⁈» — возмущается альбиноска. — «Сейчас я появлюсь и заставлю её… что-нибудь сделать!» — Люсиль не нравится, что ты назвала её страшной, — улыбаюсь я. — Она же милаха. — Она страшна не видом, а своими умениями. Может принудить человека сделать что угодно. В тот раз я сопротивлялась как могла, но всё равно проиграла. — Неприятно, должно быть. Интересно, а смогла бы Люсиль загипнотизировать меня? На силу воли я не жалуюсь, на магическую мощь тоже. Надо будет как-нибудь попробовать, ради интереса. «О-о, это вызов⁈» — восклицает мышка. — «Давай попробуем, я теперь тоже сгораю от любопытства». — Но если её дар обращён не против тебя, то это может быть весело! — продолжаю я, делаю ещё глоточек медовухи и протягиваю флягу Алисе. — Есть в поместье кто-нибудь, кто тебе не нравится? — Ну… да. Начальник охраны. Всё время на мою задницу пялится, урод. О, ну попка у тебя что надо, я его прекрасно понимаю. — Пойдём, — встаю и протягиваю девушке руку. — Постебёмся над ним. — Ты серьёзно? — Ага, — улыбаюсь. Алиса сначала хмурится, а потом на её лицо наползает хитрая ухмылка. Окунева встаёт, делает большой глоток медовухи и восклицает: — Идём! Люся не против использовать свои способности для шутки. Уверен, на следующий день все только и будут говорить о том, что начальник охраны поместья нажрался или сошёл с ума. Он скакал на швабре и кукарекал, а потом на четвереньках бегал по двору и лаял на встречных, а в конце покусал кухарку. Глядя на эту сцену, мы с Алисой хохочем до упаду. А потом убегаем, как нашалившие дети, от греха подальше. Прячемся за гостевым домиком, продолжая давиться смешками. — Спасибо, — говорит Окунева. Впервые вижу, чтобы она улыбалась, да ещё так искренне. — Давно я так не смеялась. — Люсиль спасибо. Ну и мне чуть-чуть. Что-то я замёрз. Может, зайдём в домик, посидим у огня? — Надеюсь, ты ни на что не намекаешь, — улыбка пропадает с лица девушки. — Не порти впечатление от вечера. Блин, не прокатило! Облом! Печать Обольщения? Да не, это будет как-то низко. Я ведь действительно не хочу портить весёлый вечер. — Нет, я просто замёрз. — Тогда увидимся завтра, Ярослав, — говорит девушка. Уже не «холоп», и то хорошо. — Увидимся. Алиса долго смотрит на меня, прикусывает нижнюю губу и быстрым шагом уходит. Раздумывала, поцеловать или нет? Зуб даю, что так и есть! Просто не решилась. Ну да, ну да, в её глазах между нами слишком большая социальная дистанция. Правда, Маргошу это не остановило… Но секретарша — та ещё любительница порезвиться. Параллельно развлекалась и со мной, и с Денисом… Не удивлюсь, если был ещё кто-нибудь. Дворяне, не дворяне. Все любят секс, а кто-то любит его настолько, что плевать на происхождение, главное, чтобы мог доставить удовольствие. Я могу, и Маргарита оч-чень хорошо это знает. Эх, ладно. Пойду спать. Завтра важный день. — Доброе утро, защитник! — будит меня голос барона Окунева. — Доброе! — моментально подскакиваю на кровати. — Ого, какая бодрость! — улыбается Олег. — Выспался? — Отлично себя чувствую, ваше благородие. Готов сражаться. Я, как всегда, грамотно настроил циркуляцию маны перед сном. И даже успел немного заняться сигилом. Надо, блин, плотнее за него взяться. С ним мой духовный доспех станет непробиваем для большинства магов слабого и даже среднего ранга. — Хорошо, — кивает барон. — Приводи себя в порядок и приходи в главный дом завтракать. Расскажу детали. Вскоре я оказываюсь за столом, который вновь уставлен блинами с различной начинкой, пирожками и другой вкуснятиной. Выпечку в этом доме, похоже, очень любят. Кроме меня и барона, за столом сидят Алиса, Денис и Маргарита. Не ожидал её здесь увидеть. Тем лучше, впрочем, а то меня терзает вопрос — неужто она так легко готова согласиться на то, что её отца сегодня убьют? Причём не кто-нибудь, а именно я. Смерд, безродный, чернь и так далее. Собственно, не стесняюсь и спрашиваю: — Маргарита! Почему ты так спокойно относишься к тому, что я буду участвовать в смертельной дуэли с твоим отцом? — Рада, что ты спросил, Ярослав, — спокойно отвечает Маргоша. — Видишь ли, мой отец — садист и тиран, каких мало. В детстве он беспощадно избивал меня. Поэтому я буду только рада, если его не станет. — Страшно слышать такое, — качает головой Олег. — Но вынужден согласиться. Владимир плохой человек, одержимый идеей вернуть своему роду власть. Сегодня мы положим конец его алчности и страданиям простых людей, над которыми он издевается. Как пафосно. Будто мы идём побеждать какого-нибудь тёмного властелина. — Итак, я получил разрешение на проведение смертельной дуэли, — барон Окунев достаёт из-за пазухи гербовую бумагу. — Причина — подстрекательство моих детей к участию в преступлении, оскорблении фамилии, и всё в таком духе. Формально я болен, поэтому не поеду с вами. Ярослав Котов назначен защитником моих интересов. — А Владимир может отказаться от схватки? — спрашиваю я. — Он не станет, — говорит Марго, и Денис рядом с ней согласно кивает. — Он слишком сильно печётся о чести рода и не позволит себе опорочить её отказом от дуэли. К тому же когда он узнает, что с ним будешь драться ты, то первым побежит на ристалище. — Учти, Ярослав, что выбор оружия будет за бароном, — говорит Олег. — Ты владеешь шпагой? Огнестрельным оружием? — С огнестрелом нет проблем, а вот шпагу ни разу в руках не держал. — Неудивительно, — фыркает Алиса. — Ну извините, ваше благородие. В интернате нас учили драться на кулаках, как простых мужиков. Мы же не дворяне, чтобы протыкать друг друга острыми железками при любом удобном случае. Олег смеётся, а его дочь только кривится и отворачивается. — Я могу показать пару приёмов, — говорит Денис. — Но, боюсь, это мало чем поможет. — Вот именно, — соглашается Маргарита. — Отец хорошо фехтует, один урок не даст пользы. — Да расслабьтесь вы. Справлюсь и со шпагой, и с чем угодно. Хотя в идеале, конечно, лучше бы магией. — Это вряд ли, — качает головой Марго. — Отец знает, что ты сильный одарённый. И понимает, что тебе негде было учиться фехтовать. Так что шпага, как ни прискорбно — самый вероятный вариант. — Так, ладно, — говорю я и встаю. — Кто в поместье лучший фехтовальщик? Приведите его сюда. — Что ты хочешь сделать? — спрашивает Олег.