Кстати, именно этим он сейчас и занят. Стоит ко мне спиной, расставив руки, и произносит пафосную речь о величии своего рода. Дебил, что ли? Может, когда-то Ротановы и были крутыми, но теперь они живут, как крестьяне. — Эй, заткнись, — говорю я, вставая. — Продолжим. — Что⁈ — оборачивается барон. — Ты же подох! — Нет, как видишь. Ты чутка промазал, — провожу пальцем вдоль пореза на шее. — Я пронзил твоё мерзкое горло, смерд! — рычит Владимир и добавляет: — А-а, Люсиль! Это она тебя исцелила! — Правда похоже, будто я исцелён? — хмыкаю и перехватываю шпагу. — Давай, нападай! Велик соблазн усилить тело магией и стать быстрее, сильнее, точнее. Но не могу. Дуэль должна быть выиграна по всем правилам, иначе её объявят недействительной. Меня, как простолюдина и мошенника, захотят казнить, а честь барона Окунева будет запачкана. Поэтому придётся справляться без магии. Если попробую усилить тело, это сразу же заметят. Со стороны противника за схваткой наблюдает Велимир, а он маг. Да и другие одарённые среди деревенских могут быть. — Не знаю, как ты воскрес, — Ротанов перекидывает шпагу из руки в руку. — Но с радостью готов убить тебя ещё раз! Между прочим, у него вполне может это получиться. Благодаря дару Кота я избежал смерти, но вот фехтовать лучше не стал. Надо срочно что-то придумать! Шпаги звенят, сталкиваясь. Я снова отступаю под натиском врага и отчаянно шевелю мозгами. Полученных от Ратмира умений хватает только на оборону, все попытки контратак выглядят жалко и не достают Владимира. — Денис! — кричу. — Рукопашные приёмы разрешены? — Кулаками бить запрещено! — отвечает Окунев. — А ногами⁈ Отвожу очередной удар шпаги, колю в ответ, но мимо. Едва не получаю клинок в живот, отпрыгиваю, разрывая дистанцию. Ротанов ухмыляется и медленно идёт вперёд. — Такого правила нет! — подумав, отвечает Ден. Ага, ну если не запрещено — значит, разрешено. Бросаюсь в атаку. Удары шпагой Владимир мастерски отводит, но когда получает пинок по голени, то теряет равновесие. Наношу ещё один удар, той же ногой, в область печени. Барон охает и сгибается пополам. Отступает, выставив шпагу. — Ублюдок! Мерзкое быдло! Дерись как положено! — А что? — ухмыляюсь я. — Уже не так весело? Продолжаю наступление. Заставляю Владимира обороняться от шпаги, а следом провожу неожиданные атаки ногами. Плотные удары врезаются в икры, в колени, в бока противника. Выстрелы по нижней части тела отбирают у него подвижность, а по корпусу — сбивают дыхание. Хе-хе, да я прям новый вид единоборств открываю! Сам тащусь от того, как классно получается сочетать удары шпагой и ногами. — Требую остановить дуэль! — восклицает Велимир. — Ваш защитник нарушает правила! — Правил, запрещающих бить ногами, нет, — отрезает Денис. Ослабший Владимир фехтует уже не так хорошо. Он пытается перехватить инициативу, но встречный удар под коленку едва не бросает его наземь. Барон спотыкается, и я пронзаю его плечо шпагой. Проворачиваю, дёргаю клинок вниз и вверх, расширяя рану. Чувствую, как остриё скребётся о кости его плеча. Владимир вопит от боли, бьёт в ответ. Успеваю отпрыгнуть, но всё же он задевает меня. Грудь пересекает горящая полоса. Неглубокая, но приятного мало. — Перерыв! — восклицает Велимир. — Принято, — отвечает Денис, и секунданты выходят в круг, чтобы развести своих бойцов по разным сторонам. Да, по правилам дворянских дуэлей, даже смертельных, допустимо взять перерыв на отдых и перевязку ран. Использовать целительные и восстанавливающие заклятия при этом запрещено. Но помедитировать и направить ману в теле нужным образом можно. Это не заклинание. Проходит три минуты, и Ден объявляет: — Продолжаем дуэль! У меня серьёзных ран нет, а вот плечо Владимиру я расковырял как следует. Его левая рука теперь бесполезна, и крови он потерял немало. Не говоря уж о том, что я как следует отбил ему ноги и корпус. Но Ротанов упёртый мужик. Не хочет сдаваться, снова пытается взять меня врасплох быстрой атакой. Правда, скорость и реакция у него уже не те, что в «первом раунде». Поэтому довольно скоро его наступление превращается в оборону. Хлипкую, которую я с удовольствием сметаю. Очередной пинок летит не по ногам, не в корпус, а прямо в наглую баронскую морду. Шлепок разносится по всему полю. Оглушённый Владимир падает на задницу, а я, недолго думая, наношу резкий колющий удар ему в сердце. Дзынь! Шпага врезается в невидимую броню, и клинок ломается. — Нарушение! — вопит Денис. — Барон Ротанов надел духовный доспех! — Это случайность, — пытается оправдаться Велимир. — Рефлексы. — Позор и бесчестие, вот что это, — кривится Окунев. — Я не могу, — хрипит Владимир, пытаясь подняться. — Не могу умереть от руки простолюдина! — Так что, господа? — спрашиваю я, отбрасывая сломанную шпагу. — Мне тоже подключить магию или как? — Нет необходимости, — отвечает Денис. — Если б не доспех, ты бы убил барона. Ярослав Котов объявляется победителем! — Эм, но дуэль же смертельная, — говорю я. — А барон ещё жив. Окунев сглатывает и бледнеет, а потом произносит: — За нарушение правил смертельной дуэли и трусость, недостойную высокого рода, Владимир Ротанов будет казнён. Что тут начинается! Ден вытягивает из кобуры револьвер, а его гвардейцы срывают с плеч винтовки. Деревенские в страхе разбегаются, Велимир призывает свою магию огня. Сам барон по-прежнему не в силах встать. Ладно, с ним не сложно будет разобраться. А вот его сынка я помогаю нейтрализовать, разрушив духовный щит сильным Ментальным ударом. Велимир всё равно пытается атаковать и швыряет в гвардейцев Окуневых огненный шар. Денис прикрывает их защитным заклятием, а в ответ следует залп винтовок. Велимир падает на снег, который тут же начинает окрашиваться его кровью. Барон, увидев это, разом приходит в себя. Подскакивает и бросается на меня. Очень зря. Потому что я как раз подготовил ещё один Ментальный удар. Доспех Ротанова разлетается, а я следом я провожу бросок и роняю его. Парочка крепких простолюдинских ударов кулаком по морде, и барон опять на грани потери сознания. Встаю, отпинываю прочь шпагу Владимира и заставляю его встать на колени. Денис подходит, крепко сжимая револьвер. — Давай, — говорю. — Мне нельзя, я же холоп и всё такое. Окунев хрустит зубами и медленно поднимает револьвер, приставляя его к затылку Ротанова. Ствол заметно дрожит. — Стреляй, — спокойно говорю я. — Сейчас… — цедит тот. — Ну! — орёт Владимир. — Не тяните, сопляки! — Я не могу, — почти шепчет Денис. — Ярослав… Давай ты. Я никому не скажу. — Что же вы⁈ Боитесь⁈ — продолжает надрываться барон. — Ну же, убейте меня! Только знайте, род Ротановых ещё… Пожимаю плечами, беру руку Дена в свои и давлю на его палец сверху. Выстрел. Что там «ещё» род Ротановых, мы не узнаем. Да и нет теперь никакого рода. Оба последних мужчин убиты и лежат рядом друг с другом на окровавленном снегу. — Спасибо, — еле слышно говорит Денис. — Совершенно не за что. Сделаем вид, что ты сам. Я просто тебя подбодрил. Парень медленно кивает, не сводя глаз с простреленной головы барона Владимира. Через несколько часов, уже затемно, мы подъезжаем к поместью Окуневых. Я голоден, как волк, и неимоверно хочу женщину. Согласен на почти любую. День был очень тяжёлым, начиная с ритуала и заканчивая, тьма меня пожри, самой настоящей смертью. Плотские утехи мне просто необходимы, чтобы снова ощутить себя живым. Денис по дороге позвонил отцу по мобилету, поэтому барон Окунев уже в курсе, как всё закончилось. Как по секрету сказал мне Ден, Олег изначально думал, что может случиться нечто подобное. Потому и отправил с нами отряд гвардейцев. — Интересно, как твоя невеста отреагирует, — говорю я.