— Правда ли, что ты теперь лорд Ботли? — Пока лишь по имени. Харрен погиб у Рва Кейлин. Какой-то болотный дьявол пустил в него отравленную стрелу. Я лорд без лордства. Когда отец оказался присягнуть Морскому Трону, Вороний Глаз утопил его, а дядей вынудил принести ему клятву, но половину отцовских земель все же отдал Железному Хольту. Лорд Винч первым склонил колено и признал его королем. Дом Винчей имел большую силу на Пайке, но Аша постаралась не выдать, как поразила ее эта весть. — Винч никогда не обладал мужеством твоего отца. — Твой дядя просто купил его. «Молчаливый» пришел с трюмами, полными сокровищ. Серебро, жемчуг, изумруды, рубины и сапфиры с яйцо величиной, неподъемные мешки с монетой… есть на что покупать сторонников. Мой дядя Гермунд теперь именует себя лордом Ботли и правит в Лордпорте как вассал твоего дяди. — Настоящий лорд Ботли — ты, — заверила Аша. — Когда я взойду на Морской Трон, тебе вернут отцовские земли. — На то твоя воля. Я о них не печалюсь. Как ты хороша при луне, Аша. Просто красавица — я ведь запомнил тебя девчонкой, прыщавой худышкой. Дались им эти прыщи. — Я тоже вспоминаю то время. — Хотя и не с такой любовью, как ты. Из пятерых воспитанников, которых привезла ее мать на Пайк после того, как Нед Старк взял в заложники ее последнего уцелевшего сына, Трис был ближе всех к Аше по возрасту. Она уже целовалась с мальчиками, но он первый распустил шнуровку на ее камзольчике и щупал потной ладошкой ее чуть подросшие груди. Она бы и больше ему позволила, будь он посмелей. Расцвет, настигший Ашу в пору войны, пробудил в ней томление, а любопытничала она еще прежде. Довольно было сверстника, который желал ее, и начала месячных… Она, впрочем, искренне думала, что у них любовь, пока Трис не начал болтать об их будущих детях — не меньше дюжины сыновей, ну и дочери тоже. «Не хочу я дюжину сыновей, — отбивалась испуганная Аша. — Хочу приключений». Вскоре мейстер Квелен увидал, как они играют, и юного Тристифера отправили к Блэкридам. — Я писал тебе, — сказал он, — но мейстер Жозеран не посылал моих писем. Однажды я дал оленя гребцу с торгового судна, шедшего в Лордпорт, и он обещал отдать письмо тебе в собственные руки. — Твой гребец надул тебя и выкинул письмо в море. — Этого я и боялся. И твоих писем я тоже не получал. Аша и не думала их писать. Сказать по правде, она вздохнула с облегчением, когда Триса услали прочь. Его неуклюжие ласки начинали уже докучать ей. Но говорить ему об этом сейчас было бы глупо. — Эйерон Мокроголовый созвал вече. Готов ты явиться туда и сказать за меня свое слово? — С тобой я пойду куда угодно, но… лорд Блэкрид считает вече опасной затеей. Боится, что твой дядя перебьет всех, кто там будет, как некогда сделал Уррон. Что ж, он достаточно безумен для этого. — У него сил не хватит. — Ты не знаешь, как он силен. Он набрал людей на Пайке, да Орквуд с Оркмонта привел ему двадцать ладей, да Джон Майр-Сушеный еще дюжину. Лукас Кодд-Левша за него, и Харрен Поседелый, Рыжий Гребец, бастард Кеммет Пайк, Родрик Вольный, Торвольд Бурый Зуб… — Мелкие людишки. — Аша знала их всех. — Сыновья морских жен, внуки невольников. Что до Коддов, ты ведь знаешь их девиз. — Да. «Вопреки людскому презрению». Но если попадешься в их невод, умрешь точно так же, как от рук драконовых лордов. Хуже того, Вороний Глаз привез с востока чудищ… и колдунов. — У дядюшки всегда была слабость к уродам и дуракам. Отец все время его за это ругал. Пусть колдуны взывают к своим богам — Мокроголовый призовет наших и утопит всю свору. Итак, Трис, могу ли я рассчитывать на твой голос? — Я весь твой, Аша. Навеки. Я женюсь на тебе. Твоя леди-мать дала мне согласие. Она подавила стон. Надо было меня сначала спросить… хотя ответ тебе, пожалуй, не понравился бы. — Я больше не младший сын, — продолжал он. — Я полноправный лорд Ботли, ты сама так сказала. А ты… — Кто такая я, решится на Старом Вике. Трис, мы уже не дети, которые трогают друг дружку в тайных местах. Ты говоришь, что хочешь жениться на мне, но на самом деле не хочешь этого. — Хочу. Я мечтаю лишь о тебе, Аша. Клянусь костями Нагги, что к другим женщинам не прикасался ни разу. — Ну так прикоснись… к десятку-другому. Я своим мужчинам уже и счет потеряла. Одних я ласкала губами, других топором. — Невинности она лишилась в шестнадцать, с красивым белокурым матросом торговой галеи, пришедшей из Лисса. Он знал всего шесть слов на общем наречии, но среди них было «блудить» — то самое, которое ей хотелось услышать. Потом у Аши хватило ума найти лесную ведьму, и та научила ее заваривать лунный чай, чтобы живот не вырос. Ботли заморгал, будто не совсем ее понял. — Я думал… ты будешь ждать меня. Как же так… тебя принудили, Аша? — Так принудили, что я рубашку на нем порвала. Не надо нам жениться, поверь мне. Ты нежный мальчик, всегда таким был, а я не из нежных. Если мы поженимся, ты скоро возненавидишь меня. — Ни за что. Я тосковал по тебе. Довольно с нее. Больная мать, убитый отец и куча чумовых дядюшек хоть кому будут впору, а тут еще и с влюбленным щенком возись. — Сходи к девкам, Трис. Они исцелят тебя от тоски. — Я никогда бы… Мы с тобой созданы друг для друга, Аша. Я всегда знал, что ты будешь моей женой и матерью моих сыновей. — Он схватил ее за руку выше локтя. В мгновение ока она приставила ему к горлу кинжал. — Руки прочь, не то умрешь раньше, чем станешь отцом. — Он отпустил ее, и она убрала нож. — Тебе нужна женщина, хорошая женщина. Ночью я пришлю такую тебе в постель. Можешь притвориться, что она — это я, если тебе так приятней, но мне больше не докучай. Я твоя королева, а не жена. Помни об этом. — Аша спрятала кинжал и ушла. Капля крови медленно стекала по шее Триса, черная при свете луны. Серсея — Я молю Семерых, чтобы они не послали нам дождя в день королевской свадьбы, — сказала Джаселина Свифт, расчесывая золотые локоны королевы. — Что проку в твоем дожде. — Серсее больше подошел бы снег, шторм, ураган, сотрясший самые стены Красного Замка. — Хватит сюсюкать, дуреха. Туже зачесывай! Ее бесила предстоящая свадьба, но злость приходилось срывать на недалекой девице Свифт. Трон под Томменом не очень-то прочен. Пока Драконий Камень и Штормовой Предел в руках Станниса Баратеона, пока Риверран не сдается, пока Железные Люди рыщут, как волки, по морю, Тиреллов оскорблять нельзя. Вот Джаселина и вынуждена глотать то, чем Серсея куда охотнее угостила бы Маргери и ее отвратительную старую бабку. На завтрак королеве принесли два вареных яйца, хлеб и мед. Но, разбив первое яйцо, она обнаружила там красный зародыш, и ее замутило. — Убери это и принеси мне горячего вина, — приказала она Сенелле. Холод пробирал до костей, а впереди ждал долгий и скверный день. Не улучшил ее настроения и Джейме. Он пришел, еще небритый, чтобы рассказать ей, как намерен уберечь Томмена от яда. — Я поставлю на кухне людей, чтобы они следили за приготовлением каждого блюда. Слуг, подающих на стол, будут сопровождать золотые плащи сира Аддама, и нигде по дороге они задержаться не смогут. Сир Борос будет пробовать все яства, прежде чем их отведает Томмен. А на самый крайний случай посадим в чертоге мейстера Баллабара с рвотным и противоядиями от двадцати наиболее известных видов отравы. С Томменом ничего не случится, ручаюсь тебе. — Ничего не случится… — с горечью повторила Серсея. Джейме не поймет ее, да и никто не поймет. Карканье той старой ведьмы в шатре слышала, кроме нее самой, только Мелара, а Мелары давно уже нет в живых. — Дважды Тирион одним и тем же способом убивать не станет. Для этого он слишком хитер. Может, он в это самое время сидит под полом, слышит каждое наше слово и замышляет перерезать Томмену горло. — Да хоть бы и так. Что бы он там ни замышлял, он по-прежнему останется карликом, а Томмен будет окружен лучшими рыцарями Вестероса. Королевская Гвардия — надежная защита. Серсея взглянула на белый шелковый рукав Джейме, зашпиленный вокруг культи. — Хорошо же они уберегли Джоффри, твои славные рыцари. Я хочу, чтобы ты был рядом с Томменом всю ночь, ясно? — Я поставлю часового у его двери. Она схватила его за руку. — Никаких часовых. Ты сам. И не у двери, а в комнате. — На случай, если из очага вылезет Тирион? Не вылезет. — Почем тебе знать. Хочешь сказать, что отыскал все потайные ходы в этих стенах? — Они оба знали, что это не так. — Я даже на долю мгновения не оставлю Томмена одного с Маргери. — Они не будут одни. Ее кузины останутся с ней. — И ты тоже. Приказываю тебе именем короля. — Серсея хотела, чтобы Томмен вовсе не ложился в постель с молодой женой, но Тиреллы настояли. «Муж с женой должны спать вместе, — заявила Королева Шипов, — даже если они просто спят. Кровать его величества, уж конечно, достаточно велика для двоих». «Пусть дети греют друг друга ночью, — поддакнула свекрови леди Алерия. — Это поможет им сблизиться. Маргери часто спит вместе с кузинами. Они поют песенки, играют в разные игры и шепчутся, когда задувают свечи». «Вот и чудесно, — ответила на это Серсея. — Пусть себе продолжают — в Девичьем Склепе». «Ее величество лучше знает, — сказала тогда леди Оленна леди Алерии. — Она королю мать, уж в этом-то можно не сомневаться. Но брачная ночь — дело особое. Муж не должен спать врозь с женой в ночь свадьбы. Это сулит несчастье их браку». Узнаешь ты у меня, что такое несчастье, мысленно поклялась Серсея, а вслух сказала: «Маргери разделит постель с Томменом только на одну эту ночь. Не более». «Милость вашего величества не знает границ», — сказала Королева Шипов, и все обменялись улыбками. Пальцы Серсеи впились в руку Джейме — не иначе, синяки останутся. — Мне нужны чьи-то глаза в этой спальне, — сказала она. — Для чего? Соития можно не опасаться. Томмен еще слишком мал. — Оссифер Пламм был и вовсе мертв, однако это не помешало ему зачать ребенка. — Что это за Оссифер Пламм? — удивился Джейме. — Отец лорда Филипа, что ли? Он такой же невежда, каким был Роберт. Все его мозги помещались в правой руке.