— В полицейской академии до трагических событий в деле номер четыреста восемнадцать произошло еще несколько менее значимых инцидентов, которые явно неким образом связаны с ним. Вы об этом знали? Му Цзяньюнь отрицательно покачала головой. — В докладе и материалах Хань Хао такой информации не было. Цзэн Жихуа довольно улыбнулся. — Тогда слушайте. За полгода до событий, отраженных в деле номер четыреста восемнадцать, в полицейской академии появились «извещения о наказании», написанные от лица Эвменид. Их стиль полностью идентичен тому, что мы наблюдали позднее в «Извещениях о вынесении смертного приговора». Адресатами «извещений» были курсанты полицейской академии, совершившие незначительные проступки. Ни одному из них не удалось избежать наказания, указанного в послании. Конечно, эти наказания даже близко не стояли со «смертной казнью» по своей суровости, поэтому в то время не привлекли особого внимания. — Да? Были такие случаи? — с живейшим интересом откликнулась Му Цзяньюнь. — Расскажите подробнее. — В архивных материалах есть записи о четырех таких случаях. Первое «извещение» появилось в конце восемьдесят третьего года; в графе «преступление» в нем было указано «мошенничество на экзамене», датой исполнения наказания был указан день объявления результатов экзамена. Когда этот день настал, обнаружилось, что тот курсант набрал ноль баллов. В ходе расследования выяснилось, что непостижимым образом вместо ответов в его экзаменационной работе оказалась пустота. Этот курсант обратился к преподавателю, намереваясь опротестовать результаты, однако номер экзаменационного билета, имя и фамилия на бланке в самом деле были написаны его почерком, так что ничего нельзя было поделать. После трагических событий в деле номер четыреста восемнадцать специальная следственная группа допросила этого курсанта. Тот признался, что действительно сжульничал на экзамене, — и сам был в полном недоумении, каким образом вместо заполненной им экзаменационной работы был подан пустой бланк. — Крайне любопытно. А что было в остальных случаях? — Адресатом второго «извещения» стала девушка, обвиненная в мелком воровстве. В день исполнения наказания она пошла в душ, а когда вернулась, то обнаружила, что шкафчик для хранения одежды был все так же закрыт на ключ, но одежда из него неведомым образом испарилась. Ключ от шкафчика был только в одном экземпляре. Пока девушка принимала душ, он все время находился на ее запястье. Никто так и не понял, каким образом эти Эвмениды смогли забрать одежду из шкафчика. Му Цзяньюнь склонила голову, задумавшись. Очевидно, ей хотелось раскусить секрет Эвменид, но вскоре она сдалась и переключила свое внимание на дальнейший рассказ Цзэн Жихуа. — Третье «извещение» получил парень, имеющий дурную репутацию, поскольку любил вынюхивать чужие секреты и предавать их огласке. В обозначенную в «извещении» дату среди ночи в студгородке внезапно заработала радиосвязь, и кто-то во всеуслышание зачитал три главы из дневника этого парня, содержание которых носило сугубо личный характер. Впоследствии обнаружилось, что кто-то пробрался в радиорубку и поставил на воспроизведение кассету с заранее записанным текстом. Этот парень тщательно следил за своим дневником и всегда держал его при себе. Каким образом Эвменидам стало известно, что там написано, — до сих пор загадка. Адресатом четвертого «извещения» также стал парень; его проступок, образно говоря, заключался в попытке усидеть на двух стульях, встречаясь с двумя девушками сразу. Вечером указанного в «извещении» дня он отправился на студенческую дискотеку, где одновременно появились обе эти девушки, и в результате его обман выплыл наружу. Позже девушки сообщили, что пришли на дискотеку по просьбе самого парня, переданной в записке. Но понятно, что тот парень не стал бы совершать такой глупый поступок. Во всем этом явно прослеживается почерк Эвменид. Му Цзяньюнь терпеливо дослушала рассказ до конца, после чего сразу же вычленила ключевой момент: — А что с кассетой? В третьем случае фигурировала кассета, которую транслировали по радио на весь студгородок. Получается, на ней должна быть запись голоса Эвменид. Если почерк можно подделать, то голос очень сложно изменить, ведь так? — Вы сразу уловили суть. Впечатляет, впечатляет! — не упустил возможности отвесить комплимент Цзэн Жихуа, после чего достал из кармана плеер. — Здесь та самая запись, послушайте. Му Цзяньюнь надела наушники. Через секунду в них раздался приглушенный мужской голос. Прослушав всего пару фраз, она нахмурилась в замешательстве. — Этот голос звучит очень странно, не совсем естественно, что ли… — Очень просто — он зажал нос. — Цзэн Жихуа тоже зажал свой нос, когда говорил это. Получившийся в результате искаженный голос действительно был немного схож с тем, что остался на кассете. — То есть запись с его голосом не дает нам ровным счетом ничего? — Раньше не дала бы, но сейчас все иначе, — сказал Цзэн Жихуа с коротким смешком. — С помощью современных компьютерных технологий можно сотворить такое, что вам и не снилось. Мои подчиненные провели восстановление звука аудиозаписи, что позволило смоделировать естественный голос этого человека. Послушайте еще раз. Цзэн Жихуа включил следующую запись на плеере. Мужской голос, зазвучавший в наушниках, стал намного естественнее. Он казался смутно знакомым, но Му Цзяньюнь никак не удавалось сообразить, кому точно он принадлежит. — Этот голос звучит как голос молодого человека, так? Это означает, что восемнадцать лет назад он был совсем юным парнем. Если для дальнейшей обработки записи мы снова прогоним ее через программу, то сможем смоделировать, как будет звучать его голос спустя восемнадцать лет, когда он станет взрослым мужчиной. — Цзэн Жихуа снова переключил запись на плеере, в уголках его губ притаилась лукавая улыбка. Голос, зазвучавший из динамика, стал более звучным. Му Цзяньюнь в шоке распахнула глаза, у нее невольно вырвался удивленный возглас: — Ло Фэй! И правда, этот низкий голос звучал в точности как голос Ло Фэя. Изумление, написанное на лице Му Цзяньюнь, стало долгожданным подарком для Цзэн Жихуа. Наслаждаясь своим маленьким триумфом, он тряхнул головой. — Сейчас вы понимаете важность задачи, которую перед вами поставили? Му Цзяньюнь сняла наушники. — Хань Хао в курсе всего этого? Цзэн Жихуа с абсолютно невозмутимым видом отозвался: — Нет, не в курсе. Му Цзяньюнь смерила собеседника долгим взглядом, после чего суровым тоном спросила: — Тогда почему вы рассказали об этом мне? Вам необходимо доложить о полученных результатах Хань Хао. Цзэн Жихуа ответил, изогнув губы в своей фирменной ухмылке: — Я искал повод поговорить с красивой женщиной; такое объяснение вас устроит? Му Цзяньюнь презрительно фыркнула. — Вы все сказали, что хотели? Тогда я немедленно позвоню Хань Хао и попрошу его прийти сюда. Увидев, что собеседница уже тянется к телефонной трубке, Цзэн Жихуа сделал стремительное движение рукой, чтобы ей помешать. — Ай, нет-нет-нет! Не делайте этого! Не выдавайте меня! Му Цзяньюнь и Цзэн Жихуа уставились друг на друга. Их взгляды были не то чтобы жесткими и колючими, скорее напряженными до предела. Парень быстро признал свое поражение, расплывшись в виноватой улыбке. — Ладно, ладно. Скажу как есть. Этого Ло Фэя я видел всего пару раз. Однако я не верю, что именно он стоит за этими жестокими убийствами. По крайней мере, его скорбь, когда он вспоминал события из дела номер четыреста восемнадцать, была неподдельной, так? К тому же он произвел на меня приятное впечатление; его проницательность и профессиональная хватка будут посильнее, чем у Хань Хао. Поэтому будет лучше, если вы сперва «просканируете» его как психолог. — М-м… — После короткого размышления Му Цзяньюнь кивнула. — Хорошо, но у меня есть одно условие: мне нужны все материалы, которыми вы располагаете. — Идет, — без колебаний согласился Цзэн Жихуа. — Сейчас пойду сделаю копию для вас. 22 октября, 23:55 Пять лет назад, на зависть многим, Хань Шаохун вышла замуж за человека из знатной и богатой семьи. Назвать семью, носящую фамилию Дун, знатным родом вовсе не было преувеличением. По слухам, кто-то из старшего поколения семьи занимал высокую должность в администрации провинции Сычуань. Супруг Хань Шаохун был лучшим из младшего поколения семьи Дун: он являлся постоянным представителем Китая в одной из стран Европы. За счет таких связей дела у внешнеторговой компании Хань Шаохун быстро пошли в гору. Ей еще не было и тридцати лет, а она уже жила в коттедже, водила иномарку и была известна в высших кругах столицы провинции. Хань Шаохун придерживалась здорового образа жизни. Обычно она ложилась не позднее одиннадцати вечера, выпивая перед сном бокал красного вина. Но этой ночью Хань Шаохун не могла заснуть. Она непрестанно ворочалась с боку на бок на своем мягком водяном матрасе, охваченная безотчетной тревогой. Из-за чего? Только из-за анонимного письма, полученного сегодня утром? На самом деле, когда Хань Шаохун впервые увидела это непонятное «извещение», то не придала ему особого значения и сообщила об этом в полицию просто для проформы. Она уже не раз получала подобные угрозы после того, как новости о той аварии просочились в Интернет. Если поначалу Хань Шаохун была как на иголках, все время ожидая нападения, то после третьей по счету угрозы махнула на все рукой и вернулась к привычному ритму жизни. Но на сей раз ситуация развивалась абсолютно иначе. Вскоре после ее звонка приехали полицейские и расспросили обо всем в мельчайших подробностях. После обеда прибыло подкрепление из полиции для усиления охраны. Среди них был мужчина атлетического телосложения по имени Сюн Юань, представившийся командиром спецподразделения. Это навело Хань Шаохун на неприятные подозрения. Что же еще мог означать такой серьезный подход полиции к ее вроде бы незначительному делу? Именно в этот момент раздалась трель телефона, лежавшего у изголовья кровати. Хань Шаохун рывком подскочила с постели, включила настольную лампу и взяла трубку с такой осторожностью, словно держала в руке готовую взорваться бомбу. — Алло. На другом конце провода хранили молчание. — Алло! — повторила громче Хань Шаохун, ее голос слегка дрогнул. Никто так не ответил. Женщина, не выдержав напряжения, отбросила трубку и выбежала из спальни, словно за ней кто-то гнался. Только в гостиной при виде дежурящих там полицейских она смогла немного перевести дух. Сюн Юань мгновенно вскинулся: — Что случилось? — Странный звонок. Я взяла трубку, но на другом конце провода была тишина, — выпалила Хань Шаохун с паникой в голосе. Сюн Юань дал знак своему подчиненному. Один из бойцов понял приказ без слов и медленно поднял трубку телефона, находящегося в гостиной. К нему заранее было подключено оборудование для мониторинга и контроля входящих звонков. На том конце провода по-прежнему хранили тишину. Спустя примерно десять секунд раздались длинные гудки — собеседник бросил трубку. — Немедленно проверьте номер, с которого поступил звонок, — распорядился Сюн Юань, затем повернулся к Хань Шаохун и добавил успокаивающим тоном: — Мы сами разберемся, идите к себе отдыхать. — Нет, я не могу спать. — Лицо Хань Шаохун от страха стало белым как мел. — Я посижу вместе с вами в гостиной. Сюн Юань улыбнулся: — Не волнуйтесь, мы сможем обеспечить вашу безопасность. Смотрите, мы находимся здесь для вашей охраны, преступник не сможет пробраться внутрь. Снаружи также сидят в засаде мои коллеги; они всю ночь будут следить за окнами, чтобы никто не пробрался в дом. — Правда? — протянула Хань Шаохун с ноткой неуверенности. — Вы не видели, что за окном стоит белый автомобиль? Там сидят наши коллеги из угрозыска. Их начальник Хань Хао тоже в той машине, он отвечает за эту операцию. Услышав такие заверения от собеседника, Хань Шаохун более-менее успокоилась и вернулась в спальню. Зайдя в комнату, все же не стала плотно закрывать дверь, оставив ее приотворенной. Видимо, так она чувствовала себя в большей безопасности.