– Я вижу, она с тобой поговорила и повеселела. Ты ей что-то забавное рассказал? – Про племянников. Она их с детства знает. По очереди пришли девушки из обслуги, под барной стойкой высыпали в высокий стакан нащелканные кедровые орешки. Сын Касима раздавил ореховую массу в кашицу и позвал меня. – Капай в орехи ментоловые капли, – уверенно командовал я. – Теперь лей коньяк пальца на три-четыре… В бутылке что за зеленый напиток, тархун? Лей тархун. Половину чашечки крепкого кофе, одну гвоздичку, горошинку перца. Это что за сухое зелье? Узбекская приправа? Брось щепотку, размешай. Отлично получилось! Сам бы такой коктейль попробовал, да не могу белок Валентины Павловны без завтрака оставить. Бармен с серьезным видом подал мне стакан с мутной жидкостью неопределенного цвета. Я обернулся, беззвучно позвал майора. – Потихонечку, через соломинку, надо отпить все содержимое, а потом съесть гущу со дна, – вполголоса сказал я. – Ложечку дать? – так же вполголоса, как подпольщик подпольщика, спросил майора бармен. – Не надо, – испуганно, но решительно ответил тот. С коктейлем в руке он стал похож на старшеклассника, готовящегося в первый раз опрокинуть стакан портвейна: дружки смотрят, оплошать нельзя – любую бурду выпьешь, лишь бы не ударить в грязь лицом. – Терпкий какой, – прошептал майор, сделав первый глоток. – Трак-чим-чим! – авторитетно разъяснил бармен. – Что он говорит? – заинтересовался москвич. – Горечь и специфический вкус дает экстракт сосновой хвои, вываренный с листьями мятных трав, – перевел я. – Андрей, – посасывая коктейль, отвел меня к диванам майор, – если без блата брать, сколько стаканчик такого напитка будет стоить? – Без блата его никто готовить не будет, а так, для своих, рублей за сорок смешают. Отпив до половины, майор склонился к моему уху. – Слышь, Андрей, у меня прямо сейчас в штанах все напрягаться начинает. Где наши чувихи? – На том диванчике сидят, видик смотрят. Ты хочешь прямо сейчас уйти? Дверь в холл распахнулась, и вошла стройная девушка в дорогой дубленке. Окинув взглядом мужиков, скопившихся у барной стойки, она громко, весело, по-пионерски задорно продекламировала популярный стишок: Не стесняйся, пьяница, носа своего! Он ведь с нашим знаменем цвета одного! – Альбиночка, солнышко! – с распростертыми объятьями двинулась к девушке Журбина. – Какими судьбами? Ты к нам надолго? Все до единого мужики в холле обернулись на прекрасную незнакомку. Майор, только что жаждавший предаться любовным утехам, замер со стаканом в руках, сделал на девушку в дубленке охотничью «стойку». «Ну уж хрен вам всем! – с отчаянной решимостью постановил я. – Близко никого к Альбине не подпущу». Решение надо было принимать за секунды, иначе майор клюнет на Альбину, и тогда я попаду в очень неприятную ситуацию. – Сеструха приехала, – сквозь зубы бросил я. – Приперлась, блин! – А, это твоя сестра! – разочарованно протянул майор. – Ничего так, хорошенькая. В одночасье сестра Альбина потеряла для майора всякий интерес. Бить клинья к чьей-то сестре, когда у тебя под боком две симпатичные девушки – неинтересно и нерентабельно. Любая сестра при родном брате начнет выкаблучиваться, неприступную цацу из себя строить. Начни за ней ухаживать – только время зря потеряешь. За один вечер благосклонности не добьешься. Я подошел к Альбине, обнял ее. – Для всех ты – моя сестра, – прошептал я. Альбина была умной девушкой. Пока я вел ее к одежной стойке в углу зала, она полушепотом, но так, чтобы все услышали, рассказывала: – Отец ругался на тебя, говорит, ты с ремонтом обещал ему помочь и ничего не делаешь… «Если что, москвичи докопаются до истины только завтра, – решил я. – Мое слабое звено – это Маша. Она может выдать правду полковнику, но тут я выкручусь, заявлю всем, что Альбина – моя сводная сестра… Индийские страсти: справляли вместе Новый год и узнали, что у нас один отец. Так, надо быстренько посчитать: во сколько лет Ковалик мою маманю соблазнил? В семнадцать. До армии подсуетился, сорванец!» – Ты как смогла вырваться? – спросил я, краем глаза наблюдая за обстановкой в холле. – Это судьба! – убежденно ответила Альбина. – Прикинь, Серега с утра пошел с друзьями в баню и вернулся пьяный-препьяный. Я закатила ему скандал и рванула к тебе. Где Маша? – Один из моих московских гостей ее зацепил, да так крепко, что от себя ни на шаг не отпускает. Майор, сделавший на сегодня свой выбор, позвал обеих приехавших с нами девушек наверх. Судя по его озабоченному лицу, коктейль «Сибирский особый» уже начал действовать, но еще непонятно, как. – Ничего, без Маши обойдемся, – решила Альбина. Дойдя до одежной стойки, дочь кооператора вдруг передумала раздеваться. Она вернулась в центр холла, тряхнула завитыми в парикмахерской кудрями и громко обратилась ко всем собравшимся: – Друзья, вы не забыли, какое сегодня число? Сегодня – старый Новый год! Я приглашаю всех выйти на улицу и пройтись хороводом вокруг елочки. Веселее, друзья! Кто не алкоголик, за мной! Сбор во дворе через десять минут! После ее предложения в холле одновременно заговорили все. – Какая елка, Альбина? – недоуменно спросила Журбина. – Где ты у меня во дворе елку видела? – А что, здравое предложение! – загалдели мужики у бара. – Пойдем, проветримся! – Куда ты собрался? – вцепилась в мужа худая, на вид нездоровая женщина. – Маленький, что ли, хороводы водить? Давай здесь посидим, видео посмотрим. – Мама, мама! – запрыгали перед семейной парой двое детей детсадовского возраста. – Пойдем на елку! Мама, мы себя всю неделю хорошо вели, пошли на улицу! Я сходил в свой корпус, оделся, вышел во двор. Напротив крыльца один из сыновей Касима установил пустой ящик, в него воткнули метлу на длинной ручке. – Это будет елка! – весело прокомментировала Альбина. – Кто не пьяница и не алкоголик, встаем в круг! Все собрались? Подпеваем: «В лесу родилась елочка!» – В лесу она росла! – хором подхватили высыпавшие на улицу постояльцы «Изумрудного леса». Пройдя несколько кругов, Альбина вытащила меня из хоровода и увела к хозяйственному корпусу. – Андрей, у меня душа просит праздника! Давай сделаем что-нибудь эдакое, чтобы навсегда запомнилось. Посмотри на меня, у меня глаза еще не потемнели? Тогда давай развлекаться. Андрей, пошли, прыгнем со второго этажа в сугроб! – Альбина, охота тебе дубленку в снегу валять, – неуверенно возразил я. – Дубленка – не твое дело! – пристукнула каблучком Альбина. – Надо будет – новую куплю, а сегодняшний вечер больше не повторится. Я для чего от мужа сбежала? Чтобы твои нравоучения выслушивать? Я притянул девушку к себе, чувственно чмокнул в губы. – Приказывай, моя древнегреческая богиня! Я на все готов. – Я придумала. Давай возьмем это корыто и скатимся на нем с горы. Я уже была здесь и знаю дорогу к реке. Там крутизна на спуске – закачаешься! Я посмотрел на большое оцинкованное корыто, оставленное во дворе стаскивать снег за забор. Вдвоем, если постараться, в него можно сесть, а вот с горы спускаться, да еще с крутой – развлечение не для слабонервных. – Тебе не нравится мое предложение? – обиженно поджала губки Альбина. – Вломит мне Валентина Павловна за все эти проделки: днем у ее белок орехи украл, сейчас корыто стырим. – Иди и ни о чем не думай! – распорядилась деятельная дочь Ковалика. – Я все решу, со всеми договорюсь. Возьми в баре шампанское, бокалы и возвращайся, а я пока ворота на задний двор открою. – Как скажешь! – я развернулся и пошел в главный корпус. «Да черт с ней, с «аляской», – решил я по дороге. – Порву, так порву! Права Альбина: один раз живем, второго случая покататься с ней с горы больше не будет». – Далеко собрался? – спросила меня в холле Журбина. – С горки пошли кататься. – Вы там, на реке, поосторожнее будьте. Там спуск, знаешь, какой крутой? В сторону съедешь, шею свернешь. Вдвоем с Альбиной мы впряглись в веревку и потащили пустое корыто к реке. Неровное днище импровизированных санок оставляло за нами на заснеженной тропинке широкую роспись: «Здесь прошли два придурка, решившие в темноте скатиться с обрыва к реке». На краю крутого склона мы остановились. – Стреляй в реку! – приказала Альбина. Я раскрыл шампанское, бабахнул в ночной тишине пробкой в небо. Мы выпили по бокалу, поставили бутылку и посуду на край тропинки и стали готовить сани к спуску. – Ты сможешь рулить? – спросила Альбина, усаживаясь впереди.