– Трахни меня и умри[2]. Глава 31 Еще одна Черная вдова Как Гурни и ожидал, возле бокового крыльца его дома был припаркован красный «Понтиак». На обратной дороге от Венус-Лейк он позвонил Хардвику и оставил сообщение, что им нужно встретиться немедленно, желательно – вместе с Эсти. Ему срочно требовалось мнение со стороны о его беседе с Алиссой. Хардвик перезвонил Гурни, когда тот приближался к Уолнат-Кроссингу, и предложил подъехать прямо сейчас. Войдя в дом, Гурни обнаружил, что Хардвик растянулся в кресле рядом со столиком для завтрака, у открытой французской двери. – Твоя прелестная женушка впустила меня перед уходом. Сказала, идет вправлять мозги местным психам, – пояснил он в ответ на незаданный вопрос Гурни. – Сомневаюсь, чтобы она именно так и сформулировала. – Ну, может, как-то поизысканнее. Женщины любят фантазировать, будто психопатов можно вылечить. Как будто Чарли Мэнсону только и требуется, что капелька любви и заботы. – Кстати о хороших женщинах, связавшихся с маньяками: что там у тебя с Эсти? – Трудно сказать. – У тебя это серьезно? – Серьезно? Думаю, да, что бы ни понимать под словом «серьезно». Одно тебе скажу: секс зашибись. – Ты поэтому наконец обзавелся хоть какой-то мебелью? – Женщины любят мебель. Это их заводит. Тают при виде обустроенного гнездышка. Биологические, знаешь, инстинкты. Постели, диваны, уютные кресла, мягкие ковры – вся эта фигня для них имеет значение. – Он помолчал. – Она уже в дороге. Ты в курсе? – В смысле – едет сюда? – Я передал ей твое приглашение. Думал, может, она тебе перезвонит. – Нет, но я рад, что она будет. Чем больше мнений, тем лучше. Хардвик скроил скептическую гримасу – обычное свое выражение лица, – поднялся из-за стола и шагнул к двери. Некоторое время с любопытством смотрел на улицу, а потом поинтересовался: – Какого хрена ты тут затеял? – Ты о чем? – Да о той груде деревяшек. Гурни подошел к двери. Там и в самом деле высилась груда досок, которых он не заметил по пути к дому – кусты аспарагуса загораживали. На миг он прямо-таки растерялся. Похоже, там были доски размеров два на четыре, четыре на четыре и два на шесть. Вытащив телефон, он набрал номер Мадлен. Как ни удивительно, она ответила после первого же гудка. – Да? – Что это тут за добро за домом? – Добро? – Доски. Строительные материалы. – Все в соответствии с твоими указаниями. – И что это все тут делает? – Но уже спрашивая, он понял, что ответ очевиден. – Оно там лежит, потому что именно там нам и понадобится. Доставили сегодня утром. – Ты заказала все, что у меня было в списке? – Только то, что понадобится в первую очередь. Он пошел на попятную. – Я же не говорил, что прямо сегодня. – Ну, тогда завтра? Погода вроде еще несколько дней не испортится. Не беспокойся. Если ты слишком занят, просто скажи, как, я сама начну. Гурни чувствовал, что загнан в угол. Но вспомнил изречение какого-то мудреца о том, что чувства не равны фактам, и решил благоразумно ограничиться кратким ответом. – Хорошо. – Это все? Ты поэтому звонил? – Да. – Отлично, тогда до вечера. Я иду на сеанс. Он сунул телефон в карман. Хардвик наблюдал за ним с насмешливой ухмылкой. – Проблемы в раю? – Никаких проблем. – Правда? Вид у тебя был такой, точно тебе этот телефон укусить хочется. – Мадлен лучше меня умеет заниматься несколькими делами сразу. – В смысле, хочет, чтобы ты занимался чем-то, до чего тебе никакого дела нет? Это было утверждение, а не вопрос, – и, подобно многим утверждениям Хардвика, оно содержало в себе грубую истину. – Машина едет, – заметил Гурни. – Наверняка Эсти. – Узнаешь ее «Мини» по звуку? – Нет. Но кому бы еще сейчас пилить вверх по вашей раздолбанной дороге? Минутой позже Эсти уже стояла у боковой двери. Гурни впустил ее. Одета она была куда консервативней, чем накануне у Хардвика: черные брюки, белая блузка и темный блейзер. Должно быть, приехала прямиком с работы. Волосы ее уже так не блестели, как вчера. В руке она держала коричневый конверт. – Только со смены? – спросил Гурни. – Да. С полуночи до полудня. И здорово устала после вчерашнего безумия. Но надо было выйти на работу вместо того, кто заменял меня две недели назад. А потом пришлось еще и техосмотр проходить. Но как бы там ни было, а я здесь. – Она прошла вслед за Гурни в кухню, увидела, что у стола стоит Хардвик, и одарила его широкой улыбкой. – Привет, солнышко. – Привет, радость моя, как дела? – Теперь отлично – когда вижу тебя целым и невредимым. – Она подошла к нему, поцеловала в щеку и провела пальцами по щеке, словно проверяя, что он и вправду цел. – Ты точно в порядке? Ничего от меня не скрываешь? – Детка, со мной все в стопроцентном порядке. Она очаровательно подмигнула ему. – Рада слышать. Гурни гадал, предназначены ли все эти чуть преувеличенные проявления нежности для того, чтобы уничтожить вчерашний мимолетный намек на доступность, или само то вчерашнее впечатление – не больше, чем проделки его мужского самолюбия. – Итак, – сказала Эсти, внезапно принимая деловой вид. – У меня есть ответы. Вам как, парни, интересно? Гурни показал на обеденный стол. – Можем сесть там. Эсти выбрала для себя стул во главе стола. Мужчины уселись друг напротив друга по бокам. Эсти вытащила из конверта записную книжку. – Сперва что попроще. Да, согласно вскрытию – самому базовому, – увечья Мэри Спалтер могли быть нанесены намеренно, но такой вариант никто всерьез не рассматривал. Падения, даже с летальным исходом, случаются в престарелом возрасте достаточно часто, и нередко их считают причиной смерти.