— Ты уважаешь материнскую любовь. Болтун? — Чрезвычайно, — сказал Болтун и дал Кончику сдачи. — Заметьте, — сказала Венди, — что героиня сказки знала: когда бы они ни вернулись, мать оставит для них окно открытым, чтобы они могли прилететь домой. — А они прилетели? — Они вернулись, — сказала Венди. — Потому что окно было распахнуто для них долгие-долгие годы. Ах,дети, дети! Так велика их вера в материнскую любовь, что им казалось, что они могут себе позволить побыть бессердечными еще немножко! Когда Венди закончила свой рассказ. Питер тихонечко застонал. — Что у тебя болит, Питер, милый? — всполошилась Венди. — Это не такая боль, — сказал Питер. — Какая же? — Венди, ты ошибаешься насчет матерей. Они все окружили его, страшно встревоженные его волнением, и он поведал им то, что до сих пор скрывал: — Я раньше думал так же, как и ты. Я считал, что моя мама никогда не закроет окно. И поэтому я не торопился возвращаться, и прошло много, много, много солнц и лун. А потом я полетел назад. Но окно детской было заперто, а в моей постельке спал мальчик. — Ты в этом уверен? — Да. Так вот оно как бывает! Значит, надо что-то предпринять. Никто так хорошо не понимает, что пришла пора сдаваться, как ребенок. — Венди, нам пора домой! — закричали Джон и Майкл одновременно. — Пора, — сказала Венди. — Но не сейчас же? — завопили мальчишки, растерявшись. В глубине того, что называется душой, дети понимали, что ребенок может обойтись без матери. Это матери кажется, что он не может без нее обойтись. — Немедленно, — сказала Венди. — Мама, наверное, думает, что мы умерли. Она так испугалась за мать, что в эту минуту не подумала о Питере и сказала ему довольно резко: — Питер, надеюсь, ты займешься необходимыми приготовлениями? — Пожалуйста, — сказал он спокойно, как, будто она попросила его передать ей вазочку с орехами. Он поднялся наверх по стволу и отдал краснокожим несколько коротких приказов. Когда он вернулся, он застал дома ужасную картину. Мысль о том, что они теряют Венди, привела мальчишек в панику. — Нам будет еще хуже, чем до Heel — кричали они. — Мы ее не отпустим! — Мы ее свяжем! В этом критическом положении инстинкт подсказал ей, к кому обратиться за помощью. — Болтун, — крикнула она, — защити меня! И не странно ли, что она воззвала к самому робкому и глупенькому? Вся глупость тут же соскочила с Болтуна. — Я всего лишь Болтун, — крикнул он, — и всем на меня наплевать! Но всякому, кто посмеет дотронуться до Венди, я разобью нос в кровь! Мальчишки отступили. И в этот самый момент вернулся Питер. — Венди, — сказал он, — я попросил индейцев проводить тебя через лес. — Спасибо, Питер. — А затем, — продолжал он отрывистым, колючим голосом человека, который привык, что ему повинуются. — Динь-Динь поможет перелететь вам над морем. Динь, несомненно, была счастлива услышать, что Венди уходит. А у мальчишек был совершенно потерянный вид. — Дети, — сказала Венди, — если захотите, полетим все вместе, я уверена, что мама с папой вас всех усыновят. Я берусь их уговорить. Больше всех Венди, конечно, имела в виду Питера. Но каждый из мальчишек принял ее приглашение на свой счет, и все запрыгали от радости. — Питер, можно и нам? — спросили они с мольбой в голосе. — Хорошо, — сказал Питер. И они тут же кинулись собираться. — Питер, — сказала Венди, — прими свою микстуру перед дорогой. Она приготовила ему лекарство, обернулась к нему, и сердце у нее оборвалось. — Собирайся же, Питер! У него было странное выражение лица. — Я остаюсь, Венди. — Нет! — Да! Чтобы показать ей, что ее отъезд ему безразличен, он весело заскакал по комнате, играя на своей бессердечной свирели. — Но ты найдешь свою маму! Но Питеру она была не нужна. — Нет, Венди. Она станет говорить, что я уже вырос. Я не хочу. — Но Питер… — Нет. Пришлось объявить это остальным мальчишкам: — Питер остается. Питер остается! Они растерянно переглядывались. Палки через плечо, на палках — узелки с вещами. Что ж им делать? — Ладно, ладно, спокойно, не хныкать, до свидания, Венди. Она взяла его за руку. Было ясно, что он не ждет от нее поцелуя. — Ты не будешь забывать вовремя менять белье, Питер? — Да, да. — И будешь по часам принимать микстуру? — Да. Вот вроде бы и все. Наступила неловкая пауза. Питер был не из тех, кто демонстрирует свои чувства. — Ты готова, Динь-Динь? — спросил он. — Готова. — Тогда — вперед! Динь рванулась вверх по одному из стволов. Но никто за ней не последовал. Потому что в этот самый момент пираты со страшной силой напали на индейцев. Наверху, где только что было все тихо, воздух огласился криками и звоном оружия. Внизу воцарилась мертвая тишина. Все взоры обратились на Питера, руки умоляюще вскинулись в его сторону, как бы прося защиты и спасения. Питер схватил свою саблю. Глаза его светились решимостью защитить их всех, если индейцы проиграют сражение. Глава двенадцатая