— Я так и сделаю, Денис! И думаю, что мне лучше не пересекаться с ним в отеле, по возможности. Он ведь в субботу уезжает? Ну, и слава богу! Варваре пришлось забежать в отель, чтобы спрятать стакан. Зачем он ей был нужен, она пока не знала, но интуиция подсказывала, что отказываться от такой находки нельзя. Проходя по своему коридору, она услышала, что за служебной дверью кто-то навзрыд плачет. Конечно, это было не ее дело, но голосочек был такой жалобный и тоненький, что не остановиться было просто невозможно. Варька попробовала толкнуть дверь, но та была заперта. Тогда она набрала в грудь воздуха и строгим голосом произнесла: — Немедленно откройте, это санэпидстанция! Ничего умнее ей в голову не пришло, но времени на раздумья у нее не было — не торчать же под чужой дверью в коридоре, где в любой момент может пройти Платон! Ее уловка удалась, всхлипы стихли, и дверь медленно отворилась. За ней, вся зареванная донельзя, стояла Варькина знакомая — горничная Машенька. — Что случилось, Маша? Увидев Варю, девчонка опять разразилась слезами и понять, что она говорит, стало совершенно невозможно. Варвара, оглянувшись по сторонам, схватила Машу в охапку и потащила ее в свой номер. Там она усадила девчонку на диван, налила ей воды и дала время успокоиться. — Маша, у меня чрезвычайно мало времени, поэтому я тебя прошу собраться и ответить, что произошло! Если тебя обидели, я разберусь! Я тебе обещаю! Машенька, через судорожные вздохи и всхлипы, постаралась объяснить причину своей истерики. Оказалось, что она убиралась в номере ее соседа, когда он туда зашел. Маша уже практически закончила свою уборку и была уверена, что гость поблагодарит ее, и она с чувством выполненного долга отправится дальше по своим делам. Но вместо этого мужчина подскочил к столу и заорал, как сумасшедший, что она трогала его еженедельник! — Ты его открывала? — спросила Варя. — Господи, ну, нет, конечно! — и опять Машенька завыла тоненьким горьким голоском. Она вся тряслась как больной цыпленок, всхлипывала, икала и вздыхала одновременно. Варваре стало ужасно жаль бедную девочку. — Я только пыль со стола вытерла, поэтому еженедельник немного сдвинула на столе. Нам запрещено убирать или выбрасывать со стола любые бумаги, даже с пола нельзя выбрасывать — только то, что находится в корзине. А он, а он… — и она опять зашлась в приступе плача. Платон, оказывается, орал, как умалишенный, что это его деловой дневник, что он важнее денег, потому что в нем находятся все его контакты и планы. И не дай бог, с ним что-то произойдет, особенно накануне важных переговоров, где он будет ему необходим, и тогда отель с ним никогда не расплатиться, и вообще, он пожалуется руководству, и Машу выгонят с работы. — Он запретил притрагиваться к своему столу и выгнал меня из номера, — наконец, смогла выдавить из себя Машенька. — И пожаловался менеджеру, теперь меня оштрафуют, — горестно пропищала она. — Как вы думаете, вдруг, меня теперь уволят? — Маша подняла на Варю мокрые, заплаканные глаза. — Ничего тебя не уволят! — возмутилась Варвара. — Они не имеют права! Ты действовала точно по инструкции. Сколько у вас штраф? — Десять процентов от ставки, — вздохнула Маша. — Целых две с половиной тысячи… — Вот, на тебе пять тысяч, Маша, и не спорь, — пресекла Варвара робкие попытки горничной протестовать. — Я сама терпеть не могу своего соседа, признаться, и буду рада, если ты не пострадаешь из-за него. И не надо меня благодарить, мне эти деньги ничего не стоят, поняла? — Поняла, — сквозь слезы вздохнула Машенька. — Спасибо вам. Ох, уж этот несчастный дневник! Почему он так кричал? Вы же не кричите, хотя я каждый день вам его передвигаю. Пыль-то никто ведь здесь не отменял! Слушая Машеньку, Варвара рылась в своем чемодане, припрятывая в него «улику с места преступления». Услышав последние слова Маши, Варька замерла. — Что ты сказала? Только что? Маша задумалась на секунду, пытаясь восстановить ход своих причитаний, что оказалось не так-то просто. — А! Про пыль я говорила, что ее каждый день надо… — Нет, другое, — перебила Варька, — что-то про то, что я не предъявляю никаких претензий. Ты что имела в виду? Бывают такие моменты, когда что-то важное неуловимым образом проходит мимо тебя на расстоянии вытянутой руки, и все, что надо — это ухватить покрепче ускользающую удачу, и держать, держать ее, не отпуская, пока она не отработает на тебя на полную катушку. Именно сейчас у Варвары создалось впечатление, что что-то очень важное находится у нее практически в руках. Что? — Ну, я про еженедельник. Вы же не ругаетесь, когда я меняю ему место. Хотя, вы своим не пользуетесь, он всегда на одном и том же месте лежит… Варька метнулась к письменному столу, за которым, и правда, проводила немого времени, схватила красивую кожаную книжку и показала Маше. — У нас, что — одинаковые еженедельники? — Д-да, — заикаясь, проговорила Маша. — Господин Гончаров — наш постоянный гость, он всегда забирает с собой наш еженедельник. Отель делает обложки в Италии, во Флоренции, в знаменитой кожевенной мастерской, где все делается вручную. Такой еженедельник стоит кучу денег, и мы дарим его всем гостям третьего этажа. А какая разница? — она уставилась на Варю круглыми от удивления глазами. — Никакой, — задумчиво проговорила Варвара. — Вот что, Машенька. Ты успокойся, и ни о чем не переживай, поняла? Если будет скандал, ты постарайся его замять, извинись перед гостем, если надо будет — лишь бы он доволен остался. Мы тебе потом найдем другую работу, получше этой, но мне надо, чтобы ты продержалась тут хотя бы три дня! Ты поняла? — Нет, — испуганно ответила Маша, — но я постараюсь. Только, — она опять сморщилась, собираясь плакать, — я не могу, когда на меня орут. — Маша, я тебе обещаю, что господин Гончаров поплатится за такое несправедливое отношение к тебе. И очень скоро. Ты мне веришь? — Верю, — кивнула она головой. — Так я пойду? — Подожди. Как я тебя могу найти, если ты мне вдруг понадобишься? У тебя есть телефон? Дай мне номер, пожалуйста! — Конечно, — Маша продиктовала свой номер, — только на работе мы с собой телефон не носим. Но меня можно вызвать через ресепшн, например, попросить упаковать вещи, или развесить одежду. Я работаю среду, четверг и пятницу с утра до вечера, если что. — Отлично! Я думаю, ты мне скоро сможешь очень здорово помочь. * * * На встречу с Виталием Варька приехала с небольшим опозданием, чему была страшно недовольна — она боялась, что не успеет поговорить обо всех делах, поскольку вечер у нее был занят встречей с Артуром и Платоном. Она так закрутилась со своим расследованием, что совершенно позабыла о Тасе, которую отправила шпионить за врагами. Спохватилась она только тогда, когда Тася открыла ей дверь. — Слава богу, ты живая! — выпалила Варька. — Ну, что удалось узнать? — Кое-что! — улыбаясь во весь рот, ответила Тася. — Этот Платон собирается выходить на какие-то важные переговоры с коммерческим предложением. Он был такой радостный, говорил своему напарнику, что дело, мол, решенное, и завод уже практически их. — Понятно! Ну, а у нотариуса они что делали? — Платон написал какую-то доверенность на второго, который Иван. Но, по существу, они всю дорогу разговаривали о какой-то важной встрече, которая у Ивана должна быть в следующий понедельник. Платон сказал, к этому дню у него все будет подготовлено. — Понедельник, говоришь? «Ну да, опять зависнет поставка на таможне, в выходные произойдет авария на заводе, а сам Платон будет в ЮАР», — подумала Варька. — Ну, спасибо, Тася! Это для меня очень важная информация, — похвалила Варька подружку Виталия. — А где наш герой? — В комнате ждет, проходи! — Таська схватила Варвару за руку и потащила в квартиру. Виталий тоже вернулся домой не с пустыми руками — он сумел разговорить охранника в бюро пропусков, сказал ему, что хотел бы встретиться с главным инженером. Но Наливайко в тот момент на заводе не было. «Еще бы, — подумала Варька, — он же с Платоном встречался в это время!» Со слов охранника Виталий узнал, что главный инженер — строгий и требовательный руководитель. — Интересно, откуда охранник может об этом знать? Они что, на работе пересекаются? — А вышло так, что он во время ночной смены сел чайку попить в комнате отдыха. Пост, так сказать, свой покинул — ночь ведь, на проходной никого, закрыта, он и отошел в боковую комнатку. А тут, откуда ни возьмись — несется главный инженер. С чего бы это ему ночью на завод притащиться, непонятно, но злой, как черт, и устроил мужику такой нагоняй, что тот до утра потом боялся со своего поста отлучиться даже в туалет, — рассказал Виталий. — А я ему говорю, так может, он прав был, инженер-то? Отвлечетесь от работы за чаем, а там, глядишь, авария какая-нибудь начнется, сигнал тревоги не успеете подать! — И что охранник? — заинтригованно спросила Варвара. — А то и сказал, что авария как раз на следующее утро была, и чай его тут совершенно был ни при чем, нечего на него было собак спускать! — Выходит, авария произошла после той ночи, когда неожиданно завод посещал Наливайко? — Выходит, так, — согласился Виталий. — Ну, что же, пока все сходится, — с удовлетворением потерла руки Варька. — А что там с охраной? — На мой непрофессиональный взгляд, все в порядке — сигнализация, проходная, камеры наблюдения везде. Я, правда, дальше отдела кадров не дошел, но то, что я видел, на меня произвело хорошее впечатление. — А вокруг, что там есть? Можно ли спрятаться где-то? Если придется понаблюдать за проходной? — Там у стоянки автомобилей, когда идешь к проходной, есть навес, где стоят пустые контейнеры. Оттуда неплохо просматривается стоянка и вход на завод, как раз мимо навеса идет тротуар, прямиком к проходной. — На ночь стоянка закрывается? — Вряд ли, там же ночная смена работает, а в чем дело? — встревоженно спросил Виталий. — Ты что-то узнала за сегодняшний день? — Узнала. Твой Наливайко встречался сегодня с Платоном. Гончаров поручил ему устроить третью аварию на заводе. — Какие сроки? — Суббота или воскресенье. В любом случае, к понедельнику уже все должно быть сделано, — вздохнула Варька. — Надо в полицию сообщить! — предложила Тася. — Мы сами не сможем это осилить. — Куда угодно, но только не в полицию, у нас нет никаких доказательств, — возразила Варька. — А показания охранника? — Это не доказательство, а простое совпадение, это не пойдет.