– Вот, – Ричард подвел меня к одной из дюжины витрин. Стеклянные дверцы распахнулись, стоило коснуться, и он вытащил шкатулку. – Посмотри. Я посмотрела. Отчего б не посмотреть. Красиво. Нет, серьезно, красиво. Темный бархат. Или это не бархат? Главное, темный, чтобы отразить все великолепие камней. Словно россыпь огоньков разноцветных. Я не удержалась, потянула змейку ожерелья. Теплая какая. И будто живая, так и ластится к пальцам. Я приложила к шее, огляделась… зеркал нет. И ладно. Проще будет расстаться. В конце концов, все это – не мое. И не для меня. – И у вас наберется таких штук пять? – Таких? – Ричард задумался. – Девушек пять. И подарки надо делать, если не одинаковые, то равнозначные. Лучше пока никого не выделять, а то могут возникнуть… недоразумения. – Вы правы. Спасибо. Сам бы я не понял. Я не без сожаления вернула ожерелье в шкатулку. – Что ж, пожалуй, найдется… камни разные будут, но сами комплекты схожи весьма, – шкатулку Ричард держал в руках. И смотрел почему-то на меня. Ждал, что попрошу? Я вдруг поняла, что да. Ждал. И что не отказал бы. Что отдал бы и её, и вовсе все, что мне захотелось бы, во всяком случае, из этой залы. Но… но нет. Я никогда и ничего не выпрашивала. И не собираюсь. Деньги? Деньги – это другое. Это… это чтобы белье купить. И платьишко, а то ведь принцессы нагрянут, а я тут так… демоницею торчу. – Показывай, – я старательно сделала вид, что прямо сгораю от нетерпения. Сгораю. Ричард молча вернул шкатулку и достал следующую. – Огненные опалы. Камни и вправду пламени окаменевшему подобны. – Сапфиры… Вторая шкатулка, которая похожа на первую, как две капли воды. Только вот ожерелье внутри с темными, что морская глубина, сапфирами. Изумруды. И темно-красные рубины. А напоследок – розовые алмазы, баснословной, если подумать, стоимости. Но почему-то именно эти камни не вызывали в душе ничего, кроме восхищения работой мастера. – Есть еще с жемчугом, хризолитами и чем-то там еще, не помню, честно. Когда-то я сделал большой заказ одному мастеру. Так, на будущее. Говорят, он стал весьма известным. Наверное, это хорошо. Но почему-то горько и даже обидно. Мне никогда не дарили ожерелий. Да что там ожерелий, колечек и тех… и не колечек. Разве что цветы на восьмое марта и то, потому что принято. Вот ведь. – Очень удобно. Есть просто браслеты там или серьги, или еще что-то для обычных подарков, – Ричард подошел к шкафу. – Фавориткам. Захотелось огреть его шкатулкой по белобрысой макушке. – А вот когда приходит время… расставаться, – он почему-то запнулся и слегка покраснел. – Я делаю подарок. – Ксандр научил? Ричард кивнул. Правильно, кто ж его еще плохому-то научит? – А… как ты поняла? – Ты слишком порядочный, чтобы самому додуматься. Почему-то он покраснел. Ну да, сомнительный комплимент, если подумать. Он же Повелитель, чтоб его, Тьмы. Зло воплощенное. Какая тут порядочность? – Хорошо. Я думаю, подойдет… Может, конечно, принцессы и капризничать станут, но что-то я сомневаюсь. – Сегодня отправим и приглашение повторим. Вдруг кто не получил. – Получили, – Ричард вновь помрачнел. – Послушай, – смотреть на него было больно. – Но ведь тебе не обязательно жениться? Вот прямо сейчас. Что случиться, если ты не женишься? – Ничего. Только род прервется. И не останется живой крови, на которой держится заклятье. Оно ослабнет. И Младший бог пробудится ото сна. А… это не то ли чудовище, лицезрение которого весьма способствует поддержанию диеты? – Он воспрянет и пойдет по миру, повергая его в прах. В общем, да. Определенно аргумент. Ричард перенес шкатулки к небольшому комоду, в который их и сунул. – Наверх поднимут, – пояснил он, видя мой растерянный взгляд. – Только их? Кажется, понял. И улыбнулся так, лукаво. – Лестницу эту создали давно, еще до того, как замок стал Замком. Если вдруг кто и проникнет в сокровищницу, то вряд ли сумеет многое из нее вынести. Это да. Какие сундуки с золотом, если я, чувствую, пролете на десятом просто лягу. – Одно время я подумывал перенести все, но это долго и сложно, да и артефакты требуют особого хранения. – Тогда да. И мы снова замолчали. А потом Ричард слегка откашлялся и сказал: – Хотите, я вам покажу семейные реликвии? – Хочу. В моей семье реликвий не было. Не считать же таковой древнюю панцирную кровать или тот старый табурет, который маменька все грозилась выкинуть, но никак не выкидывала. Почему-то при воспоминании о нем стало грустно. Ну да, у кого-то табуреты, а у кого-то… что? Золото? Бриллианты? – Это меч моего прадеда, – сказал Ричард, когда мы оказались в еще одном зале. Сколько их тут? Этот зал небольшой. И какой-то темноватый. Но ни шкафов, ни витрин, ни полок. Стена. Алый бархат. Темное оружие. – Он сотворен из звездного металла и закален в крови демона. Тут Ричард, кажется, сообразил, что сказал что-то не то.