– Малькольм, – послышался дрожащий голос репортерши за кадром. – Скажи, что ты все это снимаешь? – Крупным планом, – ответил оператор. Тем временем, пока толпа выкрикивала ругательства в адрес будущего убийцы, тот достал из кармана балахона тонкую веревку и спокойно без суеты привязал бизнесмена к столбу. Хладнокровию парня можно было только позавидовать. Камера резко развернулась на сто восемьдесят градусов. На экране появились двое охранников метро. Тот, что побольше, решил немедленно вмешаться, но тут же слег. Послышался громкий хлопок. Здоровяк схватился за промежность и взвыл, валяясь на разноцветной плитке. Кто-то из толпы начал оказывать ему помощь. Второй охранник не решился повторить участь товарища. Как только изображение камеры вернулось на место казни, то Джой с Конором увидели преступника. Возвышаясь над привязанным мужчиной с пробитой головой, он держал в руке пистолет, направленный в толпу. Скорее всего травматический, раз оператор не заснял кровь охранника, словившего пулю. Парень в балахоне, действительно, оказался крепким орешком. Никакой паники. Не проронил ни звука. Он методично выполнял задуманное, контролируя ситуацию. Малькольм приблизил изображение. В кадре был виден привязанный мужчина в костюме, а рядом с ним лежал небольшой букет белых цветов. – Нарциссы, – прозвучал голос оператора. – Какого черта? Вновь крупный план: Преступник замахнулся телескопической дубинкой и со всего размаха ударил ей по лицу бизнесмена. Брызги крови окропили белые лепестки рядом с жертвой. Еще удар! Кровь стала гуще… Казалось, вместе с ней от мужчины отлетели куски кожи. С каждый новым замахом собравшаяся публика охала громче, но никто не уходил. Все смотрели на казнь, словно завороженные зрители на бойне. Еще пара попаданий и от лица белого воротничка не осталось ничего. Сплошная кровавая каша. Он тихо хрипел, умирая от полученных травм. На несколько метров вокруг него все было залито красным. Кое-где, действительно, виднелись куски кожи и выбитые зубы. Апогеем насилия стало то, что убийца разорвал рубашку на груди жертвы, достал из заднего кармана маленький складной нож и вырезал букву "Л" на его коже. Ужасающую букву с кровавыми подтеками Малькольм, как настоящий профессионал, взял крупным планом. Следующее, что сделал парень в балахоне – кинулся в толпу, стреляя в потолок. Люди завизжали. Стали убегать, кто куда. Даже хладнокровный оператор начал трястись. Изображение прыгало вверх-вниз. Спустя несколько мгновений из-за угла выбежала целая свора охранников и пара полицейских, но убийцы в капюшоне нигде не было. Он просто растворился в толпе. *** – Ничего себе, – сказала Джой, когда видеозапись остановилась. – Признаться, такой наглости я не встречала ни разу. Конор смотрел, как судмедэксперты заканчивали работать на месте преступления. По его лицу было видно: ему не терпится попасть туда. Прическа Торна стала более растрепанной, а на угловатом подбородке словно появилось еще несколько проплешин в щетине. – Скажешь что-нибудь? – спросила Джой. – Лейтенант тебя нахваливал. Говорил, ты парень с головой. Самое время продемонстрировать навыки. – Нужно поднять архивы по этой станции. Кто здесь погиб, покончил с собой. На кого были совершены нападения. Это место является важным для убийцы. – Я бы начала танцевать от буквы "Л", вырезанной на груди убитого, – Джой пробрал холод. Ведь именно от этой буквы она избавилась сегодня утром. – Можете работать! – крикнул судмедэксперт. Парни в белых комбинезонах собрали свои вещи в чемоданчики и стали расходиться. Остался только фотограф. Он фиксировал каждый сантиметр побоища. Каждую улику. Нельзя пропустить ни единой мелочи. Торн перешагнул через желтую ленту, подошел к убитому и сел рядом с ним на корточки. Никакого отвращения, жалости или чего-либо еще. Сплошная хладнокровная оценка. Джой была удивлена. Не все могут приблизиться в упор к изуродованному трупу и заглянуть в лицо самой смерти. Почувствовать ее запах. Увидеть оскал. – Нарциссы, – сказала Джой, оставаясь стоять за лентой ограждения. – Символично, не находишь? – Парень явно следил за собой, – Конор примкнул к шее убитого. – Дорогой парфюм. Костюм, сшитый на заказ. Портфель из настоящей кожи, – Торн глянул на сумку, что валялась возле края парапета. – Убийство личное, – констатировала Джой. – Очень личное… – Интересно только, где наш парень мог перейти дорогу столь страшному человеку, как его каратель? – Это нам и предстоит выяснить, Феникс, – прохрипел Торн. – Посмотрим, есть ли в тебе хоть толика таланта твоего отца. Или от комиссара Фрэнка Чейза ты переняла лишь левый боковой? Отец Джой тоже в молодости умел надрать задницу. Именно у него Феникс подсмотрела своеобразный удар, летящий под необычным углом. Конор Торн знал о Джой гораздо больше, чем могло показаться на первый взгляд… *** – Детективу Фрэнку Чейзу удалось раскрыть целую сеть педофилов, убийц и садистов. Об этой истории невозможно говорить без слез. На протяжении многих лет в лесах Америки существовали незарегистрированные базы для зверского убийства людей. Сотни замученных, забитых до смерти мужчин и женщин, мальчиков и девочек, до сегодняшнего дня считавшихся пропавшими без вести, были узниками в лапах настоящего Дьявола. Перед тем как уехать в клинику, Калеб забыл выключить телевизор, и теперь там шли новости. Крейг держал в руках израненную девушку, думая: куда же ее положить? Его дом был огромен. Еще до рождения Стейси они с женой мечтали о таком жилье. Крейг сделал все возможное, чтобы добиться цели. Когда родилась дочь, счастливая семья уже въехала в новые апартаменты, обустроенные по последнему слову техники. С годами интерьер становился только лучше. Дизайнерская мебель, дорогая электроника, система "Умный дом". Новейшая сигнализация. О безопасности Крейг позаботился в первую очередь. – За баснословную сумму денег, – продолжил голос ведущей с экрана, – любой желающий мог приехать в Райские угодья – так назывались места заключения жертв, – и делать с тамошними пленниками все, что заблагорассудится. Вплоть до убийства. После того как девушка на дороге потеряла сознание, Калеб набрал номер 911. Еще несколько минут он изучал израненную бедняжку, а затем вспомнил ее слова: "Не звоните. Они найдут меня. Везде." Что-то на подкорке мозга заставило прислушаться. Крейг аккуратно положил ее тело на заднее сиденье машины и помчался к себе. Как знать, возможно, если бы не его нынешняя ситуация, где он находился всего в паре шагов от суицида, то Калеб бы дождался скорой помощи, а после просто поехал домой к жене и дочери. Но у него больше не было дочери. Не было и жены. В этом мире он остался совершенно один. Всю дорогу Крейг то и дело посматривал назад, отслеживая состояние пострадавшей. Дома у него имелось все необходимое для первой медицинской помощи. Он, как-никак, хирург. Спасти жизнь измученной девчушки стало для него первостепенной задачей. – Так или иначе, этому зверству положили конец. В распоряжение полиции поступили сотни видеозаписей с преступлениями людей из самых разнообразных слоев общества. Поистине! Это самое громкое дело столетия! Под трепетный голос ведущей из телевизора Крейг уложил девушку на большой дубовый стол в центре гостиной. Скинул с него остатки бытовой утвари. Несколько ваз разлетелись вдребезги. Фотография в рамке, где он мило обнимал Стейси, грохнулась на пол и треснула. – Помогите, – в бреду прошептала девушка. – Пожалуйста. Мне очень больно… – Не переживай, милая, – сказал Калеб. – Все будет хорошо. Я о тебе позабочусь. Достав ножницы из столешницы, Крейг принялся разрезать на ней остатки одежды. Глава 2 Я – монстр! Чудовище. Самое настоящее. От меня не осталось ничего. Совсем. Когда тело порвали на части, им показалось этого мало, и они принялись за мою душу. Сколько боли выдержит человек, прежде чем сдастся? Где находится предел? Как понять, что он уже достигнут? Теперь я уверена: предела нет! Всегда можно зайти дальше. Вытерпеть больше. Даже если тебе кажется, что это конец, ты ошибаешься. Все только началось… Волки показали мне: смерть далеко не самое страшное, что может случиться… *** – Пятьдесят! – на выдохе выкрикнул Оливер. – Пятьдесят один! Пятьдесят два! Пятьдесят три! – с каждым разом голос становился глуше. – Пятьдесят четыре… Парень услышал, как открывается входная дверь. Он висел на турнике, вспотевший от макушки до кончиков пальцев на ногах. В огромном зеркале на стене он видел свое отражение. Мышцы налились кровью, на рельефном теле подростка выступили вены. Длинная челка падала на милое лицо. Оливер всегда был симпатичным мальчиком, а с возрастом стал только краше. Спортивное телосложение, высокие скулы, сеченый подбородок, темные волосы и грусть во взгляде! – ни одна девчонка не могла устоять. Оливер увидел открывающуюся дверь, в которой появилась Джой с парой пакетов с продуктами. Почему она не пришла на несколько секунд позже? Руки тряслись. Пальцы отказывались удерживать вес тела на перекладине. Нужно подтянуться еще раз. Всего один! Но он не смог… Сжав челюсти, юноша спрыгнул с турника и пошел встречать Джой. Проходя мимо журнального столика, он нечаянно толкнул рамку с фотографией юной Линдси Локхарт, лучшей подругой Джой. Оливер и Джой жили вместе около пяти лет. В ее лофте, больше похожем на пещеру Бэтмена, как шутила сама Джой, у каждого был свой угол и их это устраивало. Оливер помнил, как попал сюда впервые. После вонючих квартир, где он жил с мамой и отчимом, лофт Джой выглядел потрясающе. Огромные окна со старыми рамами. Интерьер, выполненный в темных тонах. Место для занятий спортом с различными тренажерами, где Джой долгие годы ковала свое тело, превращая его в подобие стали. Джой… Раньше она была другой. Суровой. Мрачной. Женщиной, что посмотрит тебе в глаза и ты пустишься наутек. Оливер видел каждый документальный фильм и перечитал все книги, где так или иначе фигурировала история Феникса. С ней, действительно, произошло страшное. То, о чем она никогда не рассказывала. Да и как можно рассказать о том, где ты попадаешь со своей лучшей подругой в ад, а сбежать оттуда получается только у тебя? Оливер взял полотенце со спинки стула и уставился на Джой: темные брюки, туфли, белая рубашка с парой расстегнутых верхних пуговиц и короткий пиджак. Шрам на брови умело скрывала отросшая челка. Когда Оливер увидел Джой впервые ему было одиннадцать лет. После вечно усталой матери она показалась мальчику чем-то немыслимым. В этой женщине пылало столько силы! В каждом движении, в каждом взгляде чувствовалась некая власть. Мощь! Юный Оливер, как, наверное, и многие другие, попал под мрачные чары Джой Грин. Феникса, что на своей шкуре познала пламя самой преисподней. – Ты не могла задержаться еще на несколько секунд? – сказал Оливер, вытирая потное лицо полотенцем. Джой скинула обувь, прошла к кухонному столу и поставила на него пакеты. Жадно выпив глоток воды из пластиковой бутылки, женщина с улыбкой посмотрела на парня: – И что же ты тут не успел доделать? Свои подростковые дела? Оливер рассмеялся: – С каких это пор Джой Грин записалась в стендап комики? – кинув влажное от пота полотенце в сторону Джой, парень подошел к турнику. – Я почти побил твой рекорд! – Не ври. Пятьдесят пять раз для такой тощей задницы как ты, это слишком! – Мне не хватило всего одного! Ты меня сбила. – Ну-ну… – Не веришь? – Пятьдесят четыре подтягивания?