— Что-то произошло, — хмурясь, сказал Лиланд. — Ничего важного. Но эти глаза слишком много видели. — Если кто-то и оскорбится из-за твоего возвращения, так это Россберри. — Лиланд наклонил голову, окидывая взглядом Арчера. — И ты должен это хорошо знать. Удивительно, почему ты не пошел прямо к нему. Холодок пополз по шее Арчера. — Россберри на свободе? Лиланд скривил губы. — С недавних пор. Полагаю, они не могли держать его в клетке бесконечно. Арчер нахмурился. И все же они думали, что сам он должен держаться подальше от Англии вечно! Лиланд правильно понял его молчание и соизволил изобразить раскаяние: — Если нужна моя помощь, только попроси. Да будь он проклят, если снова попросит Лиланда о помощи! Этот человек первым посоветовал ему покинуть Лондон. — И какую помощь в состоянии предложить старик? — Арчер внутренне содрогнулся, когда слова слетели у него с губ, но не смог заставить себя извиниться, лишь бросил откровенно: — Персиваль мертв. Лиланд побледнел: — Когда? Как? — Этой ночью. Убит. Без сомнения, его смерть станет скандалом дня. Подозревают меня: слуга слышал, как Персиваль выкрикнул мое имя. А судомойка думает, что видела меня на месте преступления. Лиланд кивком показал, что понял. — Ты знаешь, кто это сделал? Боже, как же он скучал по своему другу. — Нет. — Арчер откашлялся. — Но намерен выяснить. Глава 9 — Объясните мне еще раз, почему мы идем на этот прием. За прошедшие со времени убийства сэра Персиваля Эндрю дни страшные подробности случившегося были на языке у всех: от газетчиков до торговцев фруктами. Думать о другом было невозможно, ибо все знали, кто убийца: лорд Бенджамин Арчер. То, что он жил у них прямо под носом и до сих пор не понес заслуженного наказания, лишь сильнее щекотало нервы. Сплетни, словно неуловимый враг, носились по всему Лондону, а разносимые болтливыми слугами подробности злодеяния окутали город подобно туману. Миранда остро чувствовала жало пересудов. Она хорошо помнила, как общество отвернулось от их семьи вскоре после краха отца. Сплетники с наслаждением перечисляли каждый предмет мебели, каждую картину и скульптуру, которые отец продал, дабы не оказаться на улице. Что до Арчера, то он ни словом не обмолвился об убийстве. Подобно собаке, охраняющей кость, он не отходил от Миранды ни на шаг. Не запрещая покидать их владения, муж умело находил ей занятия дома. Не желает ли она прогуляться по саду? Или, быть может, воспользоваться богатой библиотекой? В понедельник он послал за месье Фаллем, искусным маленьким портным, который, воркуя, завернул ее в рулоны роскошных тканей. Каждый вечер она наслаждалась изысканными яствами, пока Арчер забрасывал ее вопросами. Считает ли она возможным утопическое общество Платона? Что думает о реализме в искусстве? Нужно ли изображать человека таким, каков он есть на самом деле, или приукрашать его? А демократия? Все ли имеют право — и неважно, каково их положение в обществе — на блага сего мира? Миранда наслаждалась их беседами. Ей казалось, что они знают друг друга всю жизнь. Конечно, они спорили, но это лишь разжигало ее любопытство и желание все больше и больше разговаривать с мужем. Разве мог такой человек убить себе подобного? Или она просто отказывается смотреть правде в глаза? Или, быть может, все дело в ее собственной порочности, ведь она столь легко стала на сторону супруга. Что бы ни скрывалось под маской, с Арчером она чувствовала себя в безопасности. И не потому, что чувствовала себя одинокой. Ей и раньше приходилось бывать одной, но никогда еще это не наполняло ее стремлением быть рядом с кем-то. С ним же такое желание возникало. Рядом с ним она чувствовала себя самой собой. Новизна сего чувства возбуждала. Так все и продолжалось: Миранда ждала удобного случая, дабы отправиться на поиски ответов, Арчер же следил за ней, будто ожидая, что она сбежит. Потому, когда Арчер ранее сим вечером вошел в салон и своим обычным повелительным тоном объявил, что они проведут вечер вне дома, Миранда весьма удивилась. Для выхода она облачилась в свои боевые доспехи: прекрасно скроенный наряд из серебристого атласа, облегавший ее тело подобно стали. Впрочем, платье не сильно помогло: от мысли, что она вот-вот встретится лицом к лицу с высшим светом, ее замутило. При взгляде на роскошный особняк, возвышавшийся перед ней, грудь сдавила тревога. Бросив взгляд в ее сторону, Арчер сжал руку Миранды покрепче, словно не давая сбежать (и она в очередной раз убедилась в разумности супруга), и быстро поднялся с ней по мраморной лестнице величественного дома лорда Челтенхема. — Вам что-то не нравится в моем первом объяснении? Она поджала губы. — Потому что нас пригласили? Это, по меньшей мере, уход от ответа, что вы прекрасно понимаете. Муж хохотнул, и раздражение Миранды только усилилось. В эту секунду разинувший рот лакей начал открывать перед ними двери, и она замедлила шаги. — Черт вас побери, Арчер, — прошипела она. — Зачем давать им повод на нас таращиться? Она не хотела, чтобы на него глазели! Порыв защитить его от этого оказался столь сильным, что она даже испугалась. Арчер наклонился, и Миранда почувствовала его дыхание на шее: — Затем, дорогая моя, что я отказываюсь прятаться. — Большой палец легко скользнул по затянотому в перчатку запястью, и она задрожала. — Смелее, красавица Миранда. Не давайте им палец, не то они откусят всю руку. Бальный зал лорда Челтенхема уступал в размерах залу в особняке Арчеров, однако статуи, пальмы в цветочных кадках и пышно задрапированные арочные проемы придавали ему весьма элегантный вид. Леди и джентльмены толпились группками в укромных уголках, глядя, как они с Арчером проходят мимо. Вслед им неслись жалостливые взгляды и шепоток. Будет ли она следующей? Прочтут ли они о ней в утренних газетах? Примутся ли, попивая чай, удивляться ее глупости и смаковать жуткие подробности о растерзанной юной жене лорда Арчера? Раздражение тлело все жарче, и Миранда высоко вскинула голову. Муж же продолжал идти так, как будто вокруг никого не было. Впереди, у подножия лестницы, их ждала небольшая группа джентльменов. В черных сюртуках с ниспадающими фалдами, втянув голову в плечи, они сгрудились вместе подобно стае ворон. Возраст иссушил их, кожа обтянула кости, что лишь сильнее подчеркивало бросающиеся в глаза носы и скулы. Острые взгляды обратились на супругов, глаза блеснули в тусклом свете, когда они одновременно моргнули. — Вы их знаете? — Миранда надеялась, что нет. Те едва не дрожали от возмущения и враждебности. Арчер чуть крепче сжал ее руку. — Да. — Тогда давайте их обойдем. Миранда хотела бы шагнуть в сторону, но Арчер ее удержал: — Чтобы они решили, что я напуган? Ни за что. И он прямиком направился к пожилым джентельменам. Самый высокий из них, мужчина с хмуро свисающими седыми усами, шагнул вперед. — Арчер, — произнес он резким, немного раздраженным тоном, который выдавал в нем человека из высшего общества. — Удивительно видеть вас в свете. Арчер лишь слегка наклонил голову: — Как видишь, слухи неверны, Лиланд. Оказывается, я могу покидать свой раскаленный трон и бродить среди честного христианского люда. Кожа вокруг проницательных голубых глаз мужчины натянулась. — А мне нравилась эта сплетня, — беззаботно заметил он. — Глупости все это, — вмешался другой джентельмен. Он казался добрым, несмотря на грозный вид. Посмотрев на Миранду мягкими карими глазами, он ласково улыбнулся: — Говорят, вас следует поздравить, Арчер. Арчер представил Миранду хозяину дома, улыбающемуся лорду Челтенхему, затем хмурому лорду Лиланду и наконец последнему из подошедших, лорду Мерриуэзеру. Тот, пока их знакомили, взял Миранду за руку и не отпускал несколько дольше, чем позволяли приличия. А отпустив, хитро подмигнул глубоко посаженными глазами. Развратный старикан! — Очарован, леди Арчер. Совершенно очарован. Челтенхем повернулся к Арчеру. — Сегодня мы провели собрание Ботанического общества, Арчер. Как я понимаю, вы обладаете обширными знаниями о наследственных чертах… роз, не так ли? В глазах Челтенхема промелькнуло чувство, определить которое Миранда не сумела; все остальные же, казалось, немедленно обратились в слух. Она посмотрела на мужа и готова была поклясться, что тот улыбается. Однако, судя по тому, как были напряжены его плечи, ему было не до смеха. — Мои знания обширны, — не двигаясь, ответил Арчер, — но достижения скромны. Напряжение сгустилось. По Миранде скользнуло несколько быстрых взглядов. — Возможно, вы согласитесь присоединиться к нам через неделю, дабы поделиться своими наблюдениями? — спросил Лиланд и вежливо улыбнулся Миранде: — Довольно скучный предмет, миледи: нас занимает вопрос скрещивания растений, ибо сие позволяет создавать совершенно новые виды. Глаза Арчера метали молнии, но Лиланд продолжал, не обращая внимания: — К примеру, слабая, обычного цвета роза, которой суждено быстро увянуть, может превратиться в растение, обладающее силой, красотой и долгой жизнью. — Густые усы Лиланда приподнялись. — Безупречный цветок.