— Слушай, Криволапыч, будь другом, выручи, а? — Он уставил на него карие, слегка навыкате глаза. — В смысле выручить? — испугался Олег. — В долг, что ли, дать? Дома в родительском серванте у него лежала последняя тридцатка. Расставаться с ней ужасно не хотелось. — Нет, не в этом смысле! Совсем наоборот! — Зимин снова обнял Олега за плечи и подвел к крыльцу здания, где располагалась фирма. Тот ничего не понимал. — Как это наоборот? — Смотри, мне шеф велел накидать примерный план на полгода вперед. Ну чтобы интересные проекты были. Вот ты — над чем сейчас будешь работать? У тебя же есть что-то? Колись! — Да так, ерунда. Тебе будет неинтересно. — Еще как интересно! — Валерка подмигнул и нетерпеливо потер ладони. — Ну ладно, — нехотя произнес Олег. — Это, как тебе сказать… карта звездного неба. Типа, ты астронавт. Можешь открывать новые планеты, давать им точные координаты, имена. Визуализировать их. Лететь к ним в звездолете. Ну и все такое. — Класс, — с завистью произнес Зимин. — Неужели такого еще никто не придумал? Олег невольно усмехнулся его наивности. — Ну конечно же придумали. Сто раз. Но по-другому. У меня будет немного иначе. Там… ну, короче, это ерунда. — Он расстроенно крутанул головой. — Я не смогу тебе так объяснить. Сам знаю, а объяснить не могу. Прости. — Не бери в голову, — совершенно не расстроился Зимин. Олег облегченно вздохнул и взялся за ручку двери, но Валерка перехватил его руку. — Постой! — Что еще? — Олег поглядел на него с недоумением. Пустой желудок делал его нетерпеливым и раздражительным. — Продай мне идею! Я тебе заплачу за нее… сто тысяч. Сто пятьдесят! — Да брось. — Олег засмеялся. — Она не стоит таких денег. И ты не сможешь ее оформить и доработать. Для этого надо разбираться в астрономии. — А ты разбираешься? — Валерка метнул на него быстрый и цепкий взгляд. — Я разбираюсь, — кивнул он. — Значит, не продашь? — Зимин разочарованно вздохнул. — Да зачем тебе это надо? — удивился Олег. — Чтобы создать что-то интересное, нужно выносить свою собственную идею. Это как… как у писателя или композитора. Сначала мысль в голове, и ты живешь с ней. Не торопишься, просто думаешь об этом все свободное время. И она становится все более яркой, обрастает подробностями, деталями. Ты уже не просто думаешь, а видишь ее. Говорят, композиторы слышат свою музыку от первой до последней ноты. Ты знал об этом? — Нет, не знал, — рассеянно и небрежно отмахнулся Валерка. — И вообще, при чем здесь композиторы? — При том, что никто из них не станет писать на тему, которую сочинил кто-то другой. Разве что какие-нибудь вариации. Но я сейчас про другое. — Про что? — Во взгляде у Валерки сквозило полное непонимание. — Попробуй создать собственную идею. Выносить ее с самого начала. Вот чем ты в детстве увлекался? — Я? В футбол гонял. С утра и до вечера. — Ну вот и сотвори что-нибудь про футбол. — Шутишь? — Зимин нахмурился. Лицо его стало отчужденным. — Футболом сейчас каждая собака занимается. Не вариант. — Ну не знаю тогда. Попробуй садоводство. Девчонки обожают сажать всякие сады и строить фермы. На эту тему сейчас можно много чего нафантазировать. — Иди ты со своими фермами. — Зимин махнул рукой. — Ладно. Тебя, наверное, шеф заждался. Иди, триумфатор, лови свою минуту славы. А я покурю. Он больше ничего не сказал и, достав пачку сигарет, отошел в сторону. Олег кивнул, распахнул дверь и направился по длинному коридору прямиком к директорскому кабинету. Перед тем как войти, он постучал. — Да, — отозвался из-за двери голос шефа. Олег шагнул за порог. Кабинет был большой и просторный. Шеф любил полумрак и свежий воздух, поэтому все окна были распахнуты настежь, но жалюзи при этом полузакрыты. — Здрасьте, Вадим Васильич, — поздоровался Олег, проходя вперед, к огромному столу. — Я, кажется, обещал сегодня быть. Вот, пришел. Маленький человечек в кожаном кресле, похожий на лилипута, попавшего по случайности в царство Гулливера, отхлебнул кофе из крохотной белой чашечки и кивнул. — Поздновато пришел, — произнес он, впрочем, довольно добродушно. — Ну да ладно. Присаживайся, Олежка. Кофе будешь? — С удовольствием. — Олег прошел по мягкому ковру и удобно устроился на маленьком диванчике слева от стола. — Вера! Еще кофе, — велел в динамик шеф. — Одну минутку, Вадим Васильевич, — тут же отозвался приятный и совсем юный женский голос. — Что-то еще? — Нет. Впрочем… да. Да! Принеси шоколадной халвы. Осталось у тебя? — Конечно, осталось. Сейчас все принесу. Связь пискнула и выключилась. Вадим Васильевич усмехнулся. — Что поделать, грешен старик, обожаю эту халву. Душу за нее готов продать. Он снова улыбнулся. Олег подумал, что шеф всегда напоминал ему лемура — маленькую худую обезьянку с большими и умными глазами. Сколько ему лет, интересно? Шестьдесят? Семьдесят? На взгляд можно дать и так и этак. Человек без возраста. Дверь позади стола открылась, и в комнату вошла молодая стройная брюнетка в коротком бирюзовом платьице. Ее ножки ловко и грациозно вышагивали на острых шпильках. В руках она несла поднос с кофе и стеклянной вазочкой. — Куда? — Девушка остановилась и вопросительно взглянула на шефа. — Туда. — Тот махнул рукой в сторону Олега. — Кофе туда, а халву давай сюда. Можешь идти, благодарю. — Не за что, Вадим Васильевич. — Вера быстро выполнила то, что ей приказали, и так же быстро и бесшумно скрылась за дверью. — Пей, Олежек, — мягко проговорил шеф. — Кофе у Веры вкусный. Пей. Олег кивнул и сделал глоток. Кофе правда был бесподобный, особенно если учесть, что с самого утра во рту у него не было маковой росинки. — Видел твою последнюю работу. — Вадим Васильевич слегка склонил аккуратно причесанную на косой пробор голову. — Видел. Браво! Ай, браво! Был бы помоложе да увлекался бы подобными штучками-дрючками, наверное, дни напролет сидел бы да играл. Да-с. К сожалению, мы другое поколение. Выросли на уличных играх. Салки всякие, вышибалы. Еще вот штандер-стоп. Да, отличная игра! Ты, поди, и не знаешь, так ведь? — Нет. — Олег улыбнулся. Его охватило благостное настроение. Было уютно и прохладно, кофе приятно горячил нёбо, тихий, спокойный голос шефа действовал убаюкивающе. — Ну вот, а мы резались в него с ночи до зари. Домой нас с боем загоняли. Зато здоровые были, краснощекие. Смотрю на внука своего: парню десять, сидит, как бледная немочь, целый день в телефоне, и никакая сила его из дому на улицу не вытянет. Вот для таких, как он, ты, Олежка, бог. Да, да, бог. — Вадим Васильевич тихонько рассмеялся. — Короче, с меня премия. Ну а с тебя новые шедевры. Есть задумки? — Есть, — кивнул он. — Ну вот, ступай домой и трудись как следует. Ты уж прости, что дернул тебя с насиженного места. Уж очень мне захотелось на тебя взглянуть. А что это ты какой-то бледный? Совсем воздухом не дышишь? Смотри, так и заболеть недолго. Вон, у приятеля своего учись, у Валерки. Даром что башка чугунная, зато щеки кровь с молоком. Выгнать его отсюда надо к чертовой бабушке, никакой из него работник. Да не могу. Обещал его покойному папаше, что отпрыск будет под присмотром, в целости и невредимости. Покойный Зимин, Петр Палыч, старинным другом мне приходился. Отличный человек был, царство ему небесное. — Вадим Васильевич перекрестился и ложечкой отколупнул кусок халвы. — Ну ты, я смотрю, кофе допил? Так иди, не буду тебя более задерживать. И да — гулять не забывай! Каждый вечер — в парк или на бульвар. Чтоб цвет лица подправил! — Слушаюсь, Вадим Васильевич. — Олег аккуратно поставил на столик пустую чашку и встал. — До свидания. — Будь здоров. Олег вышел из кабинета. Он словно побывал в кинозале. Не хватало только вкуса попкорна. Вот, собственно, и все. И из-за этого нужно было ехать в такую даль! Чтобы попить кофе и послушать про свой скверный цвет лица? Олег постоял немного, раздумывая, куда податься. Можно, конечно, зайти, повидаться с коллегами. Некоторых он не видел уже очень давно. Но, честно говоря, меньше всего ему сейчас хотелось праздных разговоров. Уж лучше со спокойной душой поехать обратно домой. А для начала все-таки зайти в кофейню, в которую он так и не попал по милости Зимина. Кофе от шефа, конечно, выше всяких похвал, но это был какой-то наперсточек. Да и есть хочется все больше и больше, до дому не дотерпеть. От того, что придумался план, Олегу стало спокойно и весело. Он, оглядываясь по сторонам, чтобы не встретить кого-то из знакомых, быстро прошел по коридору и выскользнул на улицу. У крыльца оживленно болтали курильщики. — Ой, Олег! Олег Криволапов! — крикнула какая-то симпатичная девушка в черном коротком плащике и помахала ему рукой: — Олег! Иди к нам! Он тупо уставился на нее. Хоть убей, не помнил, кто она такая. — Мы думали, ты уволился давно, — сказала девушка. — Или умер, — дополнил стоящий рядом с ней курносый толстяк в полосатой футболке и весело загоготал. — Фи, ну и юмор у тебя. — Девушка скривила симпатичные пухлые губки. — Ну же, Олег, ты идешь? Он почувствовал ужасную неловкость. — В другой раз. Сейчас тороплюсь. Девушка пожала плечами. На персиковых щеках образовались две маленькие ямочки.