– Мы будем пить чай с вареньем из кислой вишни… Ты любишь варенье из кислой вишни? – Очень. – Мы будем пить чай с вишневым вареньем, и я расскажу тебе про новую планету. Настоящий джентльмен 28 октября 1903 года. Атлантис Лаборатория Атлантиса была оборудована еще лучше, чем верхняя, в которой Фандорин работал прежде. В кабинете, который отвели новому конструктору, уже лежали доставленные с земли компоненты водолазного снаряжения, над которым колдовал «Питер Булль». Кроме того были заготовлены всевозможные емкости, пригодные для хранения сжатого воздуха, компрессоры, шланги, краны, клапаны, вентили – всё, что только могло теоретически понадобится. Пневмофор, ничуть не хуже оригинального, Эраст Петрович собрал в полчаса – пригодится, если понадобится уходить отсюда через тоннель для субмарин. После этого Фандорин лишь делал вид, будто что-то чертит, подкручивает, переделывает, сам же вновь и вновь обдумывал дальнейшие действия. Водолазное оборудование В отличие от Сен-Константена, каждый сотрудник здесь был изолирован от остальных, что было, с одной стороны, плохо, поскольку надежды на общение с коллегами не оправдались, но с другой стороны, удобно: никто не мешал думать, а подарок Фортуны в виде агента Финча с лихвой компенсировал дефицит источников информации. Смена заканчивалась в половине третьего, и Эраст Петрович с нетерпением поглядывал на часы. У него набралось множество вопросов к Финчу. Но в начале третьего, когда Фандорин уже начал собираться, вдруг явился Наполеон. – Что аппарат? Ага, вижу, что готов. Отлично! Принц надел и пристегнул пояс, опробовал маску. Подышал, остался доволен. – Есть п-проблема, – с озабоченным видом сказал Эраст Петрович. – Воздуха в резервуаре помещается только на тридцать-сорок вдохов. Для водолаза-подрывника этого совершенно недостаточно. Боюсь, мне понадобится еще несколько дней, чтобы решить эту з-загвоздку. – Ничего. У меня есть превосходный специалист по компрессии воздуха. Он доработает твой пневмофор. Наполеон сложил аппарат, сунул подмышку – и Фандорин понял, что эвакуироваться через туннель не получится. Однако принц не уходил. – Ты ведь думал про наш вчерашний разговор? Какие мысли пришли тебе в голову? Не пожалел? Не испугался? Он смотрел пытливо, с жгучим интересом. Мысленно чертыхнувшись, Эраст Петрович решил побыстрее свернуть эту беседу по душам, начинавшуюся исключительно не ко времени. – Ты всех об этом спрашиваешь или только с-специалистов по подводному плаванию без скафандра? – попытался он отшутиться. – Всех. На следующий день после первоначальной беседы. Обязательно. – И находятся такие, кто говорит, что передумал или испугался? – иронически улыбнулся Эраст Петрович. – Нет, – рассмеялся Наполеон. – Кто испугался, не подает виду. А кто передумал, понимает, что деваться ему все равно некуда. – Тогда в чем смысл вопроса? – Я умею распознавать по лицу, кто провел ночь в сомнениях и после этого изменился или испугался. Первых я беру на заметку, вторых успокаиваю. Но ты остался таким же твердым, как был. А пугаться ты, по-моему, вообще не умеешь. Я увидел то, что меня интересовало. Пока, Питер. Увидимся. Слава богу, разговор оказался недлинным. На встречу Фандорин не опоздал. Заговорили, только выйдя из паба. – Задание выполнил наполовину, – сказал Финч краем рта, делая вид, будто разглядывает витрину книжного магазина. – Самую уязвимую точку не придумал. Ничего не понимаю в технике. Но знаю, где ее искать… Эраст Петрович молчал, насвистывал. Рядом остановился человек в спецовке поверх мундира, оглядел свое отражение в стекле. Пригладил волосы, пошел дальше. – У меня сегодня ночная смена. Дежурю в центральной аппаратной. Там все схемы жизнеобеспечения Атлантиса. Приходи, посмотришь сам. Ночью никого не будет. Сможешь войти, не привлекая внимания? Фандорин хмыкнул. – Знаешь, где это? Наклон головы. – Тогда пока. Весь разговор не занял минуты. Отрадно иметь дело с профессионалом. * * * Ночь в Атлантисе не так уж сильно отличалась от дня. Работа в сборочном цехе, порту, лабораториях не прекращалась. Но праздно шатающихся на улицах было меньше, а в отсутствие пускай смягченного водой, но все же живого солнечного света по углам сгущались тени. Выждать момент, когда на центральной площади будет малолюдно и незаметно проскользнуть в дверь аппаратной, которую во время «экскурсии» издали показал новичку принц, оказалось нетрудно. Эраст Петрович попал в довольно большой зал, стены которого были заняты металлическими шкафами, всевозможными агрегатами и схемами, на которых помигивали лампочки. Ярко освещена была только середина помещения, дальний его конец тонул во мраке, там тоже поблескивали разноцветные огоньки. – Если кто вдруг заглянет, мы познакомились в пабе. Я забыл там свой портсигар, ты занес, – сказал Финч. – Ладно. Где тут что? Помогите разобраться. Они подошли к схемам. Финч пожал плечами. – Черт их знает. Сам глядите. Наедине они естественным образом перешли на «вы» – сухому британцу и сдержанному Фандорину так было проще. – Так. Это, похоже, система вентиляции. Управляется, естественно, не отсюда. Здесь только лампочки аварийного включения… Перешел дальше. – Водоснабжение. Ясно… У третьей схемы задержался дольше. Она была самая большая и мудреная. – Линии электроснабжения… По ним лучше всего можно п-понять, как тут всё устроено… Что это около порта за отдельный квадрат? – Изолятор. Для преступников и пленных. Ну, преступников у нас тут пока еще не было, а пленные были, двое. Выловили в Северном море три месяца назад, когда утопили миноносец «Ланкастер». Потом они стали братьями. И сейчас один сидит, тоже выловили. Или перейдет на нашу сторону, или сгниет в этом каменном мешке. Оттуда не убежишь. – Расскажите про зону «Юг». – Фандорин показал на нижнюю часть схемы. – Я вижу здесь три блока: большой посередине и два поменьше по краям. – Слева – апартаменты принца. Справа – профессора. Внутри никто из наших никогда не бывал, а то рассказали бы… Большой прямоугольник – это склад взрывчатки. Меня туда водили, показывали, когда знакомили с территорией. – Про это как можно п-подробнее. – Полки. На них металлические ящики. Несгораемые, так что пожар или неисправность электричества взрыва вызвать не могут. У каждого ящика выдвижная крышка, чтобы ссыпать порошок. Он такой зеленоватый, с довольно резким запахом. Когда требуется снарядить определенное количество торпед, один охранник заходит внутрь, ставит на тележку ящик-другой и выкатывает наружу. Мне говорили, что для одного заряда довольно фунта кранкита. Что еще вас интересует? – Сколько там ящиков и какого они в-веса? – Я приподнял один. Фунтов сорок-пятьдесят. Не особенно тяжелый. А всего их… – Финч сощурился, прикидывая. – Может, сотня. Не больше. – Только-то?