— Не бойся, подойди ко мне, - позвал его Рован. Нужно было поскорее покончить со всем этим. Рука нещадно ныла, вероятнее всего от быстрой скачки, о чём и предупреждал его Мариус, а ещё он хотел смыть с себя дорожную пыль. Последний раз он принимал ванну в Кастлкинге, и это было две недели назад. – Говорят, ты видел, кто крутился возле лошади леди Тами? Истри неуверенно кивнул, и копна золотистых волос показалась из-под капюшона серого шерстяного плаща. — И кто же это был? — Это был милорд, что приехал с севера, - произнёс Истри тонким писклявым голоском. Рован глядел на мальчишку. — С севера приехало полсотни рыцарей, - сказал он. – Который из них? — Это был не рыцарь, милорд, - снова заговорил Истри. – Это был брат леди Соланы. — Сир Хадвин? - удивился Рован. Вот это уже становилось интересно, но мальчишка отрицательно качнул белокурой головой. — Нет, милорд, другой. Позже, сидя за ломившимся от всевозможных яств столом, Рован поглядывал на троюродного брата леди Соланы, который расположился по правую руку от неё. Неужели это и впрямь он повредил седло? Рован не мог в это поверить, ведя взглядом по его гладковыбритому лицу, и изящному камзолу насыщенного изумрудного цвета. Слишком холёным он, что ли казался, чтобы возиться с лошадиной оснасткой и уж тем более повредить её. Но потом ему вспомнилась охота. А ведь и впрямь Клаус сначала держался рядом с ним, а затем непонятным образом оказался возле Тами. Именно в тот момент её лошадь взбрыкнула и рванула вперёд, как ошалелая. Только вот Рован никак не мог взять в толк, за каким чёртом ему это понадобилось? Может, сестрица попросила помочь избавиться от соперницы? А что, вполне себе весомый повод. Хотя странно, что она не попросила об этой услуге Хадвина, родного брата. Неужели Клаус с Соланой настолько близки? Рован напряжённо думал, отхлебнув из своего бокала сладкое красное вино. На языке отчётливо ощущался привкус спелых ягод, и Рован отхлебнул ещё. Огонь в камине, что находился неподалёку, ревел, и развесёлая песня музыканта была почти не слышна в этом углу зала за его бешеным рёвом. Зато со всех сторон отчётливо доносились громкие голоса; воины Мариуса, подвыпив, горланили что есть сил, а проворные служанки то и дело наполняли их бокалы до краёв. — Лорд Вэлдон, мы так рады, что вы вернулись целым и невредимым. Солана день и ночь проводила в вектуме, молясь, и боги внемли её мольбам! - послышался елейный голос Лисии Танистри. Она сидела напротив Мариуса, облачившись в серый бархат, и на шею водрузив целую охапку изумрудов. – Знаете, я тут совсем недавно говорила с ведоном Юстасом, так вот он предлагает провести свадебную церемонию уже в эту пятницу, сразу после службы. — Вы слишком торопитесь, миледи, - осадил её Мариус, а Рован заметил, как лицо Соланы вспыхнуло от негодования, но она поспешно придала ему прежнее учтивое выражение. — Но позвольте, милорд, со смерти вашего отца минуло полгода. Был ведь договор! К чему терять понапрасну время? - возмутилась Лисия. — Мама, лорд Вэлдон совершенно прав, - вмешалась в их разговор леди Солана. Она положила свою ладонь на руку Мариуса и несильно сжала ту, при этом не сводя победного взгляда с Тами. - К чему эта спешка? Наша свадьба почти свершившийся факт, так что лишняя неделя ожидания ничего не изменит, - она растянула губы в змеиной улыбке. - Абсолютно ничего. Лицо Мариуса при этом скривилось, словно он съел кислый лимон, и он поспешил отнять свою руку. Тами же лишь сильнее склонила голову к тарелке, и до конца вечера больше её так и не поднимала. Видимо, уловка Соланы всё же сработала, и Тами ощутила болезненный укол ревности. — Безусловно, - улыбнулась Лисия, и дальше разговор вновь вернулся к обсуждению минувшего сражения. Ближе к полуночи гости стали расходиться на ночлег по своим комнатам. Первой ушла Тами. Прошептав что-то на ухо веде Арлин, она поднялась из-за стола и покинула шумный зал. Следом за ней вышёл Мариус, сославшись на усталость после долгой и изнурительной дороги, но Рована ему провести не удалось. Он был убеждён, что Мариус отправиться вслед за Тами, уж слишком красноречивым был его взгляд, которым он весь вечер окидывал голубку. Следующей из-за стола вышла леди Солана, явно рассерженная откровенным пренебрежением своего жениха, но Рована больше интересовал её брат. Клаус. Вскоре он тоже покинул зал, и какое-то назойливое чувство нашептывало Ровану, что за ним нужно проследить. Извилистыми коридорами он направился в то крыло, где располагались спальни, в которых разместились Танистри. Рован шёл чуть поодаль от Клауса, и, казалось, тот совершенно не замечает его присутствия. Дойдя до одной из дверей, Клаус негромко постучал, и к удивлению Рована, ему отворили дверь. Значит, он пришёл не к себе. Интересно, кто его ждал в столь поздний час? Рован приблизился к той самой двери, за которой минуту назад скрылся Клаус, и осторожно приоткрыл её. Дверь подалась, не издав ни единого звука, и оставив крохотную щель, Рован прислушался. — Меня ещё не раз в жизни так не унижали! – услышал он сердитый голос леди Соланы. Судя по звукам громких шагов, она расхаживала по комнате взад-вперёд. — Брось, Солана, - голос Клауса был ленивым. – Ты явно преувеличиваешь. — В своём ли ты уме, Клаус? – напустилась на него она. - Ты же сам всё видел и слышал! Он же весь вечер глаз не сводил с этой потаскухи! А про свадьбу и вовсе не захотел говорить! — Ну и что? – отозвался Клаус. — Ну и что? Ну и что? – от злости Солана едва ли не визжала. – Как ты не понимаешь? Он не хочет жениться на мне! И я это вижу! — Можно подумать, ты жаждешь этого брака! – Клаус фыркнул. — Разумеется! – зашипела Солана. – Я должна стать женой Мариуса, путь и ненадолго. За этим я сюда и приехала! И я не позволю какой-то потаскухе отнять у меня состояние Вэлдонов. — А я уж решил, что ты приревновала его, - Клаус прыснул от смеха. — Не будь глупцом! – рявкнула Солана. - От Мариуса мне нужен только наследник, а затем я с превеликим удовольствием облачусь в наряд вдовы. Чёрное мне к лицу, - её шаги стихли, а Рован поразился кровожадности этой блондинки. Вот так сюрприз! Значит, над Мариусом, как и над Тами, тоже нависает опасность. - Но для начала нам нужно избавиться от девчонки Боллардов, и, Клаус, на этот раз наверняка. — Откуда я мог знать, что Мариус броситься её спасать? — Мог бы просчитать все возможные варианты, - упрекнула его Солана, а Рован от неожиданности едва не ввалился к ним в комнату. Значит, мальчишка всё верно видел. Это Клаус повредил седло. Ну и ну! - Лучше бы ты пустил в неё стрелу! — Уже поздно об этом сожалеть, Солана! Что ты теперь намерена делать? – спросил Клаус. — Я? - Солана искренне удивилась. - Нет, любимый, без твоей помощи мне не обойтись! – Ровану показалось, что он ослышался. Любимый? Она и впрямь назвала его любимый? Он же её брат. Рована пробрало от отвращения. - Послезавтра от Чёрной гавани в Панáр отправляется небольшое судёнышко. Думаю, эта шлюха Тами неплохо проведёт время в компании матросов, долгое время не видевших женщин. За пригоршню золотых я договорилась с капитаном, чтобы они устроили ей тёплый приём. Эту мерзавку будет иметь всю дорогу до Панара дюжина грязных мужланов, поочерёдно сменяя друг друга, а как только они окажутся на берегу, её продадут в один из самых дешёвых борделей. Каждый день ей придётся обслуживать уйму разного отребья, что ошивается в гавани, так что вскоре она наверняка заразиться какой-нибудь срамной болезнью и сдохнет! - голос Соланы так и сочился ядом. — Боги, Солана, - Клаус засмеялся. – Можно ведь было просто выбросить её за борт, и дело с концом! — О нет! – Солана зашипела, как взбесившаяся кошка. – Слишком лёгкая смерть не годиться для грязной шлюхи! Я хочу, чтобы она страдала! А когда придёт время, я расскажу о судьбе этой потаскухе Мариусу. Хочу, чтобы он тоже помучился, узнав, что его Тами пропустила через себя тысячу мужчин! — Могу только посочувствовать ей. Нет, им обоим, - послышался низкий голос Клауса. – А теперь иди ко мне, Солана. Все эти разговоры меня жутко утомили. Знаешь ведь, что я соскучился без твоих ласк. — Клаус, я не думаю, что это разумно, - попыталась возразить Солана, но в её голосе Рован не услышал протеста. Послышался шорох ткани, а дальше до слуха Рована стали доноситься влажные звуки, и он понял, что эти двое целуются. Вот так дела! Всё же его предположение оказалось верным, они и впрямь близки. Весьма близки. Рован отошёл от двери. Он услышал достаточно, и, пожалуй, Мариусу тоже стоит это послушать. Тами Не разбирая дороги, Тами шла всё быстрее вперёд, в самых затемнённых уголках коридора срываясь на бег. Каблуки громко стучали по каменным плитам пола, а сердце в груди вторило этому стуку. Она хотела как можно скорее оказаться в своих покоях, подальше ото всех. Лицо пылало, глаза жгли предательские слёзы, готовые вот-вот сорваться, и Тами часто заморгала. «Не смей!» - строго приказала она себе, и смахнула всё же выступившую влагу тыльной стороной ладони. Коридор петлял и извивался. Скорее. Нужно поторопиться, чтобы никто не заметил её состояния. Хотя, внизу все уже изрядно поднабрались. Наверняка никто даже и не обратил внимания, что она с такой поспешностью покинула зал. Это и к лучшему. Всего несколько минут назад она ещё сидела за столом рядом с Бриамом, а со всех сторон до неё доносились громкие голоса, радостный смех и нескончаемые тосты. Стенные факелы освещали просторный зал, заполненный людьми; оранжевые языки пламени весело лизали поленья в камине. В воздухе плавал запах жареного мяса, а сладкое летнее вино лилось рекой, багровой и пьянящей. Собравшиеся под сводами просторного чертога Риверсайса хотели засвидетельствовать своё почтение лорду Вэлдону и его воинам. Их не было долгие три месяца, и Тами наблюдала за возвращением отряда из окна своей спальни. Она находилась в своей комнате, когда услышала, что караульные на смотровой башне громко затрубили, и её сердце сжалось от этого пронзительного звука. «Мариус!» - сразу же подумала Тами и бросилась к окну, что выходило прямиком во двор. Она подоспела как раз вовремя: ворота широко отворились, и в образовавшийся проём, словно воды шумной реки, хлынули люди лорда Вэлдона, облачённые в стальные доспехи, чешуйчатые кольчуги и тёплые плащи. С её губ сорвался тихий шелестящий вздох, и Тами вцепилась пальцами в каменный подоконник, напряжённо вглядываясь в лица всадников. Мариуса она выхватила из толпы молниеносно; он въехал во двор на своём великолепном вороном жеребце сразу же за горделивыми знаменосцами. Его плащ, подбитый мехом, слегка колыхался на холодном ветру, а на тёмные волосы падал белый пушистый снег. Тами смотрела во все глаза, взглядам касаясь каждой крошечной черточки на его лице. Боги, как же она скучала! Она просто изнывала от тоски по нему, и больше всего на свете ей сейчас хотелось оказаться внизу, и прильнуть к груди Мариуса. Она хотела обнять его, хотела гладить его лицо руками, хотела почувствовать его тепло. Какая это была мука видеть его, но не иметь возможности прикоснуться! Её сердце в груди заколотилось, словно заведённое, и она стиснула сильнее пальцы на каменном выступе окна, чтобы не поддаться этому невероятно глупому и безумному порыву. Она не имела на это никакого права! Следом за ним на пегой лошади во двор въехал Рован, одна рука которого покоилась на перевязи. Тами уже знала, что арбалетная стрела противника прошибла ему плечо на поле боя, и Кейла ещё месяц назад подучила известие об весьма неприятном случае. Сидя в одной из комнат второго этажа, Джорли читала им то письмо, а лицо Тами с каждым произнесённым ею словом становилось всё бледнее и бледнее. Тами испугалась за Мариуса. Вдруг он тоже ранен или хуже того… К горлу подступила вязкая слюна. Нет, она даже думать об этом не хотела! — А что лорд Вэлдон? – осмелилась спросить она, когда Джорли отложила письмо в сторону. Она сама поразилась тому, каким взволнованным был её голос. — Не волнуйся, Тами, с Мариусом всё в порядке, - поспешила успокоить её Джорли, и они с Кейлой понимающе переглянулись между собой. – Это письмо написано его рукой. Глядя в окно, Тами действительно убедилась в том, что Мариус цел и невредим. Он улыбался, сидя верхом на своём скакуне, а заметив Кейлу и Джорли, что вышли встречать его, спешился. Подойдя к матери, он обнял её и о чём-то спросил. Тами так хотела услышать его голос, хотя бы одно единственное слово... Словно почувствовав, что за ним наблюдают, Мариус обратил свой взор к ряду окон на стене замка, и Тами поспешно отстранилась, боясь быть замеченной, а когда она вновь посмотрела вниз, увидела, что во дворе успели появиться Танистри. Красавица Солана в великолепном плаще из пушистого соболиного меха и безупречной причёской, украшенной крупными рубинами уже спешила навстречу Мариусу. Тами с тоской наблюдала за тем, как её тонкие белые пальцы тянуться к руке Мариуса, как она касается его, как сжимает его ладонь. Леди Солана о чём-то проникновенно рассказывала ему с улыбкой на лице, пока рука об руку они шли в сторону замка. Глупое сердце Тами болезненно сжималось, и она поняла, что это ревность душит её. Но с чего бы вдруг? Этот мужчина никогда по-настоящему не принадлежал ей, и никогда не будет принадлежать. «Но как же та ночь?» - шептал ей навязчивый внутренний голос. А та ночь? Он всего лишь взял то, что ему добровольно отдали. Весь вечер со своего места Тами наблюдала за тем, как Солана, сидя рядом с Мариусом, разговаривает с ним, бросает на него собственнические взгляды, то и дело касаясь его своей изящной рукой. И снова эти разговоры о свадьбе, которая состоится совсем скоро... Они рвали ей душу на части. От волнения Тами кусок в горло не лез. Она сидела, не поднимая глаз от тарелки, и мечтала о том, чтобы этот вечер поскорее завершился. В другом конце зала громко пел певец, аккомпанируя себе на арфе, а веда Арлин, которая сидела по правую руку от Тами, что-то говорила, но Тами не слышала ни певца, ни веду. Она старалась не смотреть на Мариуса, но взгляд сам собой обращался к нему. В очередной раз поглядев в его сторону, Тами увидела, что Солана, ласково улыбнувшись, взяла его за руку, и сжала её в своей ладони, переплетя их пальцы. От этого зрелища Тами замутило, и, сказав веде, что устала, она поднялась из-за стола. В этот момент воины лорда Вэлдона затянули весёлую песню, и Тами решила, что так даже лучше. Никто не заметит её отсутствия за столом. Под рёв многочисленных голос она выскочила из зала, и бросилась вперёд. Ноги сами несли её. В голове так громко стучало, что она даже не слышала своих торопливых шагов. Глупая! Зачем она вообще спускалась вниз? Нужно было оставаться у себя. Длинный коридор тянулся бесконечно, но вот впереди, наконец, показались двери её покоев. Тами распахнула тяжёлые створы, врываясь внутрь, и прижалась спиной к прохладной поверхности стены. Переведя дух, она уже собиралась закрыть за собой двери, как следом за ней в комнату вошёл Мариус, и Тами негромко вскрикнула от неожиданности.