— Если он дома, позовите его, пожалуйста. Я только скажу «спасибо» и всё. Давайте, я оставлю ему денег или хотя бы шоколадку в знак благодарности… Ещё немного и у этой девицы начнётся истерика на фоне благодарности. — Не выдумывайте, девушка. Сергей с минуты на минуту должен вернуться с работы, — я отошла в сторону и показала девушке, что она может зайти в квартиру. — Лично его и поблагодарите. — Правда? — Конечно, проходите. Заодно расскажете, какой мой муж герой. Но ведь правда интересно! Но вместе с тем и волнительно из-за того, что для Серёжи всё могло закончится не только синяками. — Он самый настоящий герой! Настоящий мужчина! — Да, Серёжа у меня такой. Я, кстати, Наталья. Его жена. Я была горда мужем. Обычно, драться за справедливость он был готов только в молодости. С годами он научился решать конфликты на словах. Но, видимо, встретившиеся ему гопники слов не поняли. — Приятно познакомиться, Наталья. Мы с девушкой пожали друг другу руки, и брюнетка почти сразу одернула свою. Неужели настолько пугливая? — Пойдёмте в кухню. Угощу вас чаем. — Это совершенно необязательно, Наталья. Я могу подождать в прихожей. Неужели такие скромницы еще хоть где-то остались? — Не выдумывайте. К тому же, чай уже горячий. Идёмте. Я провела девушку в свою кухню, усадила за стол и поставила перед ней кружку с чаем и угощенья. — Ну, рассказывайте. — Я шла вечером с работы. Я работаю официанткой, допоздна. И ко мне пристали какие-то парни. Сначала они показались мне милыми, потом начали просить телефон, чтобы позвонить, а потом начали домогаться. А Сергей ехал на своей машине и с дороги увидел, что меня пытаются куда-то затащить двое парней. В общем, он их побил, довёз меня до дома и уехал. А я, как дура какая-то, даже нормальных слов благодарности не смогла ему сказать. Девушка очень активно жестикулировала, красочно рассказывала, но при этом ни разу не посмотрела на меня. Ни в глаза, ни, в принципе, в мою сторону. А за время её рассказа, пока она распалялась, я уловила аромат её парфюма, схожий с тем, которым Серёжа пах в тот вечер, когда вернулся домой в синяках и ссадинах. В принципе, картинка складывалась, но… Червяк подозрения снова начал точить стержень моего доверия к мужу. Что-то здесь на складывалось. — Ммм, — всё же ответила я, потому что молчать, когда девушка закончила свой рассказ, было невежливо. — Да, это похоже на Серёжу. И вы не испугались после всего сесть к нему в машину? — Он же спас меня! — выпучила девушка и без того большие глазища. — Ну, да. И снова всё логично, но опять что-то не так. Звук открывшейся входной двери вынудил меня взглянуть в сторону прихожей. Судя по тому, что с порога никто не кричит вопрос о том, что у нас на ужин, домой вернулся Серёжа. Интересно будет посмотреть на очную ставку героя-скромника и спасенную им девушку, которая вдруг почувствовала себя в моей квартире, как дома, и начала попивать чай, улыбаясь мне и глядя на меня глазами, в которых уже не читалось ни капли страха или благодарности. В карих глазах блеснуло что-то, что заставило меня насторожиться и внутренне приготовиться выпустить когти. А ещё этот запах её парфюма, витающий, казалось, сейчас по всей кухне… Серёжа вошёл в кухню. Опустив взгляд, он хмурился и закатывал рукава, приготовившись помыть руки перед ужином. Но, стоило ему поднять взгляд, как первая, на кого он посмотрел, была не я, а девушка напротив. И посмотрел он на неё не с возмущением человека, который не ожидал увидеть гостей, а со злостью. С очень сильной злостью, которой мгновенно пропиталось пространство. — Серёж, привет. А к тебе гости, — сказала я, привлекая внимание мужа к себе. Я знаю, когда мой муж злиться. И я знаю, когда он боится. И, стоило ему перевести взгляд с девушки на меня, как в его глазах я прочитала именно страх. — Здравствуйте, Сергей! Я пришла, чтобы лично сказать вам спасибо! Вы — мой герой! — залепетала тем временем девушка и внезапно бросилась обнимать моего мужа, едва не повиснув на его торсе. Что-то внутри меня закоротило, когда, снова посмотрев в глаза Серёжи, я всё ещё видела в низ страх и злость. Я решила никак не комментировать то, что сейчас видела, и просто отпила немного чая, дабы успокоиться и не видеть в объятиях девушки скрытые смыслы. — Это лишнее, — Серёжа отмер и убрал руки девушки со своего торса. — Простите, — вдруг всхлипнула девушка, дёрнув узкими плечами в платье в горошек. — Это был душевный порыв. Я не хотела вас смутить. Серёжа хмуро посмотрел на девушку. Эти двое смотрели друг другу в глаза несколько секунд, а сама девушка, казалось, забыла о том, что только что плакала и была готова рассыпаться в благодарностях у ног моего мужа. — Выйдем, — Серёжа оборвал их зрительный контакт и подтолкнул девушку в сторону выхода из кухни. Я лишь на мгновение посмотрела на её профиль, и не увидела там ни капли слёз. Лишь самодовольная стервозная ухмылочка изогнула уголок её губ. — Я сейчас вернусь, — бросил мне Серёжа, пока в моей голове складывалась неутешительный пазл. Её запах, короткое платьице, Серёжина злость и тот факт, что прямо сейчас он очень быстро вывел её из квартиры, даже не дав нормально обуться, говорили только о том, что мои подозрения не были надуманными. А Серёжина холодность связана не с работой, а с другой женщиной, которая, к тому же, малолетка. Как банально, Боже! И как тошно… Я резко вышла из-за стола и первое, что мне захотелось сделать, — пойти за этими двумя и выяснить у них сразу всё. Но что-то внутри, не желающее увидеть подтверждение своих догадок прямо здесь и сейчас, удержало меня на кухне. Поэтому я взяла кружки, выплеснула из них остатки чая в раковину и начала остервенело отмывать их, буквально затопив пеной. На глаза наворачивались слёзы, носом уже было невозможно дышать. Обида душила и рвала изнутри в клочья. Но я держалась, надеясь услышать от Серёжи что-то такое, что даст мне понять, что я всё себе придумала, а факты притянуты мной за уши. Не могут почти двенадцать лет совместной жизни закончится так. Чем я заслужила? Серёжа долго выпроваживал гостью. Слишком долго для незнакомого человека. А затем он вошёл в квартиру, но прошёл в ванную комнату. Наверное, чтобы смыть с себя её поцелуи, запах или ещё что-то? Сколько раз он уже так делал? От подступившей к горлу тошноты меня передёрнуло, но я всё ещё продолжала мыть кружку, которой из-за пены видно не было даже мне. Спиной почувствовала, что Серёжа вошёл в кухню, сел за стол и затих. Какого черта он молчит?! Разве он не должен сейчас хоть что-то сказать? — Она очень красивая, — первой заговорила я. Потому что ещё немного и я точно взорвусь, обнажив перед возможным предателем все свои самые уязвимые точки. — Клеопатра, наверное, была такой же. Эта девушка ведь и правда красивая. Очень. — Не знаю. Обычная, — равнодушно бросил Серёжа и снова замолчал. Его молчание и безучастность злили меня сейчас куда более сильнее, чем мои собственные догадки, и я, всё же, решила сама растормошить мужа, желая услышать от него хоть что-нибудь. Даже если сейчас мне будет невыносимо больно. — У тебя с ней что-нибудь было? — спросила я, не оборачиваясь. — Нет, — ответил Серёжа уверенно и ровно. — А ты хотел? — вопрос, который сам сорвался с моих губ. — Да. Сейчас я в полной мере ощутила, что чувствует человек, когда в его спину втыкают нож и проворачивают. Стало больно настолько, что я забыла, как дышать и двигаться. Как бы сильно сейчас я не старалась удержать себя в руках, но слёзы, всё равно, скатились по щекам. Проглотив большой острый ком обиды, разочарования и собственной ничтожности, я с трудом удержала голос ровным, чтобы сказать последнее: — Чемодан в прихожей, в шкафу. Я придумаю, что сказать сыну. — Наташа… — робко бросил Серёжа. Голос его слышать не хочу! — Чемодан в прихожей, — повторила я, как робот, продолжая мыть кружку. Я мыла и пенила ее до тех пор, пока не услышала, как за Серёжей закрылась дверь. Стоило мне остаться одной, как я швырнула кружку в раковину и осела на пол, где, обняв свои колени, просто начала плакать, испытывая отвращение к себе и к жизни, прожитой с Серёжей. Я не смогла себе позволить истерику или что-то подобное. Я не смогла просто лежать на полу и утопать в своей боли, ломающей меня по косточкам. Я не смогла забить на всё, чтобы уйти в свои чувства. Как и наедине с собой я тоже остаться не смогла. Потому что пришёл сын, который хотел кушать и для которого я так и не придумала легенду о том, где его отец и почему он сегодня не будет ужинать с нами.