Она сделала еще шаг назад и, обернувшись, увидела, что до обрыва остается не более двух метров. Или прыгать вниз, что равносильно серьезным травмам, если не летальному исходу. Или принять бой. Она повернулась к Вячеславу, и в это же мгновение тот коброй метнулся к ней. Светлана завизжала, взмахнув ножом. Лезвие скользнуло по его левому плечу, но Вячеслав лишь расхохотался. Короткий удар кулаком в голову, и она провалилась в зыбкую пустоту. – …а губы – как кровь, – закончил он и злобно захихикал. * * * Голова вибрировала от стреляющей боли, которая, набухая, раскаленно-тягучим оловом плавила мозг и выжигала стенки черепа. В дремлющем сознании редкими вспышками мелькали черно-белые кадры – потертые, в изломах и царапинах, как старые фотографии. Вот она рожает Никиту… Он идет в сад… Готовится представление, посвященное Новому году… Никита волнуется – ведь он сам будет участвовать в спектакле! Играет музыка, к стенам прикленны поздравительные плакаты и десятки воздушных шаров… Увешанная блестящей мишурой высоченная елка переливается калейдоскопом праздничных огней. Светлана с улыбкой смотрит на сына. Тот стоит к ней спиной. Она зовет его по имени, и Никита хрипло смеется. Улыбка на ее губах меркнет, от нее остается лишь тень. А когда Никита разворачивается к ней лицом, она кричит не своим голосом. Перед ней Вячеслав. Шестилетний ребенок с головой психопата, непропорционально громадной, которая слегка покачивается на тоненькой шейке ее сына, будто подсолнух на надломленном стебле. Лицо Вячеслава забрызгано каплями крови, рот растянут в яростной ухмылке, губы блестят от слюны. «Белоснежка», – шепчет маньяк, и она захлебывается в отчаянном вопле. – …Белоснежка… Веки разлепились с неимоверным трудом, и Светлана почему-то подумала о бабочке, случайно попавшей под ливень. Крылья летающего насекомого тяжелые от воды, и она больше не может летать. Красивое и изящное создание обречено. «Он убьет меня». Эта паническая мысль подействовала как холодный душ, и Светлана, застонав, окончательно открыла глаза. Тут же почувствовала колючий ветер, трепавший ее распущенные волосы. Только сейчас ей стало понятно, что она сидит на голых камнях, связанная и полностью раздетая. Спиной она упиралась во что-то твердое и плоское, напоминающее доску. «Гроб», – шевельнулось в голове, и ее охватил суеверный ужас. – Очень хорошо, – услышала она над собой знакомый до тошноты голос. Светлана заерзала, нежную кожу ягодиц неприятно царапали крошки щебня. Вячеслав сел перед ней, сложив мускулистые ноги по-турецки. Он, как и она, все так же был обнажен, но судя по всему, не испытывал никаких неудобств, невзирая на ночной холод и пронизывающий ветер. – Привет, Белоснежка, – кивнул он, дурашливо улыбаясь. – Ты… – начала Светлана, лихорадочно соображая о выходе из сложившегося положения. – Ты все специально подстроил? Снова утвердительный кивок. – Я не сомневаюсь, ты оценила по достоинству все декорации, детка, – самодовольно заявил Вячеслав. – Более того, заметь, как я изящно подвел тебя к мысли о поездке именно сюда. Ты была совершенно убеждена, что идея отправиться на Утес Снов – твоя. Я закинул тебе наживку, и ты заглотила крючок, как глупый карась. Тебе и в голову не пришло, что каждый год я ставлю здесь спектакли. Не так часто, как того бы хотелось, но это уже четвертый. Светлана ощутила, как пупырчатые щупальца страха медленно поползли по ее стремительно мерзнущему телу. «Четвертый?.. Что это значит?!» – холодея, подумала она. Пленница прикрыла глаза, стараясь не выдать захлестнувшую ее панику. Ее руки непроизвольно шевельнулись, словно осторожно пробуя, насколько крепко стянуты ее запястья. Судя по всему, это липкая лента. «Он блефует, – мысленно произнесла Светлана. – Он знает, что о нем известно моим друзьям. Нас видели с рюкзаками… Он не станет так рисковать!» «Он сумасшедший, – мягко возразил внутренний голос. – Не пытайся понять логику психа. Она непредсказуема». – Я хочу пить, Слава, – хрипловатым голосом проговорила она. – И мне холодно. Вячеслав покачал головой. – Во-первых, я не Слава, а Королевич. Мы же в сказке, ты разве не поняла? – Поняла, – покорно сказала Светлана. – А во-вторых, воды тебе не положено. Сказка близится к завершению, моя чудесная девочка. Отставим в сторону злую мачеху и это дурацкое яблоко, из-за которого ты должна насмерть подавиться. Тебя осталось только похоронить. А потом я тебя типа найду, и будет между нами любовь-морковь. – Ты убил Олега! – непроизвольно вырвалось у нее. Вячеслав закатил глаза. У него был вид учителя, который, ведя урок, был вынужден отвечать на глупые и неуместные вопросы чрезмерно любопытного ученика. – Тебя это так сильно волнует, Белоснежка? – Эсэмэс, – произнесла Светлана. – Это ты писал угрозы? Как только мы сошли с канатной дороги? – Ты необыкновенно проницательна. Это было совсем не сложно. Левая сим-карта, отсутствие твоего внимания – и все дела. Признаюсь, я был поражен твоей выдержкой. Мне казалось, ты мне сразу все выложишь. Представляю, что происходило в твоей головке, когда тебе поступили эти сообщения. К слову, в Интернете я тоже общался с тобой от имени твоего бывшего супруга. Я просто создал копию страницы Олега, делов-то. А за три дня до поездки на Утес Снова я наведался к нему в гости в Каширу. Помнишь, меня не было целый день? Я говорил тебе, что у меня кое-какие заморочки с налоговой… Светлана чуть заметно качнула головой. Лицо Вячеслава неожиданно побагровело. – Не тряси свой тупой башкой, гребаная стерва, – прошипел он, наклоняясь к оторопевшей Светлане вплотную. Он посветил ей в глаза фонарем, и она зажмурилась, не выдержав слепящего луча. – Скажи «да» или «нет», Белоснежка, – сурово приказал Вячеслав. – Или я засуну в твою манду булыжник. Будем считать это свадебным подарком. – Да, Сла… Королевич. Черты лица психопата выровнялись, и на его губах заиграла обворожительная улыбка. Улыбка, от которой еще позавчера она млела, желая поскорее оказаться в объятиях ее обладателя. – Ты задала вопрос, и я начал тебе отвечать. Так что теперь слушай внимательно, милая. Хорошо? – послышался голос Вячеслава. – Хорошо, – послушно ответила женщина. «Как скоро меня хватятся?» – неожиданно подумала она, с тоской вглядываясь в беспросветную тьму. Там, всего лишь в шести километрах отсюда, начинаются первые признаки цивилизации. Канатка. Наверняка там есть какая-нибудь тревожная кнопка… А утром, с 9 утра начало работы передвижных кабинок! Там люди. А здесь – съехавший с катушек шизофреник, который помешался на сказке Братьев Гримм… «Я обещала Никите забрать его от сестры через неделю, – вспомнила она. – Если я не буду выходить на связь, он сам начнет звонить… Но что это изменит?! Я даже толком не сообщила, куда отправляюсь!» – …тело скинул в озеро… – непринужденно болтал тем временем Вячеслав. У него было такое умиротворенное выражение лица, как если бы он обсуждал с ней только что просмотренный фильм. – Твой Олег почти не сопротивлялся. Голову я отпилил ножовкой… Сделал надрезы на сосудах и венах, максимально ее обескровив, потом сунул в герметичный контейнер со спиртом. Поэтому мой рюкзак показался тебе таким тяжелым, хе-хе! Тебе даже не пришло в голову, что в путешествие мы отправились на машине, а не самолете, хотя по воздуху мы бы здорово сэкономили время. Но самолетом лететь было нельзя – сканер в аэропорту зафиксировал бы мой очаровательный сюрприз для тебя. А ведь эффектно получилось, правда? Ты спала со мной в палатке, не подозревая, что в полуметре от тебя покоится голова твоего бывшего мужа. С выпученными глазами и высунутым языком… Кстати, у меня с собой была бутылка с искусственной кровью. Не стану же я резать себя по-настоящему… Ну а пока ты лазила по моим укромным уголкам в пещере, я быстро снял лицо с твоего Олега, развалил палатку и двинулся на верхушку скалы. Остальное ты знаешь. Как тебе мои очаровательные гномики, кстати? Правда, произведение искусства? Память Светланы незамедлительно, как отпечатанный лист из принтера, выдала четкую картинку – страшные куклы в виде крестов, верхние части которых увенчаны отрезанными головами. – Признайся, ты ведь ковырялась в них? – допытывался Вячеслав. – Я вижу это по твоему лицу. Не лги своему Королевичу, Белоснежка. Помни про камень в своей влажной «киске». – Они мертвые. Мертвые дети, – глухо произнесла Светлана. Лицо «Королевича» приняло выражение незаслуженно обиженного человека. – Они были уже мертвыми, моя радость. Материал для нашей сказки я брал с деревенских кладбищ, преимущественно с неухоженных могил. Так что вряд ли родители этих бедняжек в курсе, что их детки принимают участие в нашей замечательной сказке… Наверное, они даже порадовались бы за своих малышей, что их головкам нашлось такое полезное и шедевральное применение… С этими словами Вячеслав потянулся в сторону, придвинув к себе уродца в черном колпаке. Снова потянуло тяжелым смрадом разложения. Светлана старалась глядеть куда угодно, лишь не на кошмарного седьмого гнома, но эта укутанная тряпьем крестообразная коряга с тухлой головой ее бывшего мужа притягивала взор женщины как магнит. Даже в потемках она видела рыхлое мясо и обрывки мышц, болтающиеся гнилой бахромой. В пустые глазницы были втиснуты шарики из темного стекла. Они тускло мерцали в лунном свете, равнодушно глядя на Светлану своим мертвым взором. – Посмотри, какой он красавец, – с неприкрытым восхищением проговорил Вячеслав. Глаза его загорелись, как у ребенка, наконец-то получившего в подарок долгожданную игрушку. – Он будет охранять тебя, Белоснежка! – Охранять, – машинально повторила Светлана. – Конечно, охранять, – с сияющим лицом подтвердил «Королевич». – Ты ведь помнишь сказку? Когда Белоснежка умерла, один из гномов сторожил ее покой… Но Светлана уже едва слушала его. Она искоса смотрела на свои стройные ноги, которые так беззащитно белели в темноте. Странно, почему Вячеслав не связал их. А что, если… Один резкий, внезапный удар по незащищенным яйцам этого отмороженного ублюдка, и у нее появится шанс. Слабый и призрачный, но все же… Эх, жаль руки связаны, да еще и на спиной! Она подняла глаза, побледнев. Холодно улыбаясь, Вячеслав изучающе глядел на нее, чуть наклонив голову, и лоб Светланы покрылся испариной. – О чем ты думаешь, роднуля? – полюбопытствовал он мурлыкающим голосом. «У этого безумца невероятно развита интуиция», – со страхом подумала она. Женщине пришлось приложить невероятные усилия, чтобы заставить себя выдавить ответную улыбку. – Твои губки красные, как кровь, – нараспев заговорил Вячеслав, не сводя с нее сверлящего взгляда. Светлане почудилось, что в нее уставились два ствола, от которых тянет гарью и кровью. – Твои губки улыбаются, Белоснежка, – вкрадчиво продолжил «Королевич». – Но в твоих красивых глазах – паника и смятение. Твой мозг перегружен мыслями, как старенький комп, зависающий от нескончаемый череды команд. Мне бы не хотелось портить нашу Сказку, моя чудесная принцесса. Не заставляй меня причинять тебе боль. Мы договорились? – Послушай, Слава. Пожа… Закончить ей не удалось – с молниеносной скоростью он перегнулся вперед и с размахом отвесил ей тяжелую оплеуху. Удар был такой силы, что голова Светланы мотнулась назад, как боксерская груша на пружине. Перед глазами ошеломленной женщины взорвался сноп обжигающих искр, губы и нос пронзила хлесткая боль, и рот мгновенно наполнился кровью. – Я Королевич, а не какой-то блядский Слава. Ты меня с кем-то путаешь, Белоснежка, – нежно промолвил Вячеслав, отстраняясь назад. В его взгляде не было ни злобы, ни ярости, лишь холодное спокойствие. И это пугало Светлану больше всего. – Ты… ты… Безудержно кашляя и захлебываясь кровью, она не могла выговорить и слова.