— Нет. — Делаю глубокий вдох, чтобы унять свой бешеный пульс, и смотрю ему прямо в глаза. — Может, я и не самая умная девушка в этом городке, не самая красивая, и не самая богатая, но в людях я разбираюсь, как никто другой. И хоть о тебе болтают гнусности, я никогда этого не видела. Я видела лишь человека, который хочет получить второй шанс, но слишком горд, чтобы потребовать его. Он сглатывает и нежно проводит тыльной стороной пальцев по моей щеке. — Тебе нельзя говорить мне такие вещи, девочка. После этого невозможно не поцеловать тебя. — Этого-то я и добиваюсь. Затем он целует меня, медленно, прикосновение теплых губ и мягких рук. На мгновение я прихожу в замешательство, потому что его губы ощущаются иначе, и вкус странный, но я знаю, что это мысли Кэсси, а не Элли. Когда мы отстраняемся друг от друга, раздается шквал аплодисментов и сцена заканчивается. Я моргаю и беру Коннора за руку, и мы поворачиваемся к зрителям. Сегодня наша группа исполняет отрывки из сценариев, отобранные и поставленные третьекурсниками, и хоть мне было непривычно играть в паре с Коннором, а не с Итаном, я сделала все, что в моих силах, чтобы все прошло хорошо. Наш режиссер, Софи, сидит в первом ряду, хлопая и подпрыгивая, так что похоже она довольна нашим результатом. Мы с Коннором отвешиваем поклоны и уходим со сцены. Он отрывисто обнимает меня, пока представляют следующую пару. — Не хотелось бы хвастаться, — говорит он. — Но мы только что зажгли там. Я киваю и улыбаюсь. — Эти кричащие аплодисменты были отзвуками нашего великолепия. Он смеется, и мы заходим в проем, ведущий за кулисы. — Я только футболку возьму, а потом посмотрим на выступления остальных, хорошо? — Конечно. — Увидимся через пару минут. Я только рада его отлучке, потому что есть кое-кто, кого мне очень хочется увидеть. Когда мои глаза привыкают к темноте, я различаю Холта недалеко от осветительной будки, расхаживающего из стороны в сторону и бормочущего себе под нос. Этим вечером ему предстоит исполнить отрывок из «Гленгарри Глен Росс»32 вместе с Тройем и Лукасом, и поскольку всю неделю мы репетировали в отдельных группах, мне редко доводилось видеть его. Я подхожу к нему и улыбаюсь. Он же едва ли удостаивает меня взглядом. — Привет. — У меня получается весьма неплохо играть безразличие, учитывая, что мне только и хочется того, что затащить его в тень осветительной будки и всего зацеловать. — Как дела? — Привет. — Он продолжает расхаживать и попутно делать глубокие вдохи. — Ты в порядке? — Да. Супер. А ты? Он резок со мной. Избегает зрительного контакта. Я ждала более теплого приема, учитывая сколько времени мы провели врозь. Думаю, я знаю, в чем дело, но если я права, то он просто смешон. — Холт… — Слушай, Тейлор, мне надо разогреться, так что если ты не против… Он отворачивается и разминает шею. Раздается громкий хруст. Я решаю не настаивать. Ему скоро выходить на сцену и нужно сосредоточиться. — Ты хочешь… — Я наклоняюсь так, чтобы нас никто не слышал, — ну знаешь, обнимашек? А еще я могу сделать тебе массаж стоп, если еще есть время. Он вздыхает, но не поворачивается. — Нет. Я в порядке. Увидимся позже, ладно? Я осматриваюсь вокруг. Помимо Миранды, которая наблюдает за выступлением Айи и Джека, больше нет никого, кто мог бы нас увидеть, поэтому я обхватываю его тело руками и обнимаю со спины. Потом прислоняюсь щекой к его плечу и вдыхаю. Он пахнет так чертовски хорошо, что из меня едва не вырывается стон. Его тело напрягается, и он шепчет: — Брось. Люди могут увидеть. Я сжимаю его сильнее. — Мне все равно. Я обнималась со всеми сегодня. Почему я не могу обнять единственного человека, которого мне действительно хочется? Я скучала по тебе. Секунду он ничего не говорит, но потом его плечи опускаются, и он кладет свою руку поверх моей, переплетая наши пальцы. — Черт, Тейлор… Я… — Он вздыхает. — Я тоже. Он отступает назад, но взгляд, которым он смотрит на меня, ясно говорит, что истосковался он по мне ничуть не меньше моего. Может даже больше. Раздаются чьи-то шаги, и Коннор появляется рядом со мной. Фигура Холта тут же напрягается. — Привет, Итан. Кэсси, готова идти? — Да, конечно, — отвечаю я, хоть мне хотелось бы побыть с Холтом еще немного. — Ну, Итан, хм-м… ты… хорошо сыграй. Я закатываю глаза над своей грандиозной ущербностью. Холт одаривает меня вялой улыбкой, и мне ненавистно, что у него такой болезненный вид. Надеюсь причина в нервах, а не в нас с Коннором, но уверена, тут немного и того и другого. — Удачи, приятель, — говорит Коннор и похлопывает Холта по плечу. — Увидимся после шоу. Когда мы удаляемся, мне отчетливо слышно, как Холт бормочет: — Нет, если ты попадешься мне раньше, мудак. Несколько минут спустя объявляют выход его группы и стоит ему только ступить на сцену, как меня завораживает. Лукас и Трой вносят в сцену необходимое соперничество, подпитываемое мужественностью, но очевидно по энергетике, исходящей от Холта, что альфа-самец здесь он. Кроме того, он выглядит очень аппетитно в этом костюме и галстуке. Их выступление заканчивается под бурные аплодисменты и после еще нескольких групповых выступлений, шоу подходит к концу. Эрика появляется на сцене и произносит речь, в которой поздравляет нас всех с великолепно проделанной совместной работой, и желает нам как следует отдохнуть за выходные. Когда мы с Коннором идем за кулисы, чтобы переодеться, он по обыкновению обнимает меня. Я не должна находить это странным, потому что он всегда ласков со мной на физическом уровне, но принимая во внимание происходящее между мной и Холтом, я испытываю чувство вины. И без того плохо, что я всю неделю целовалась с Коннором в угоду сценке. Не то чтобы мои чувства к Коннору выходили за рамки дружеских, но какой-то части меня интересно, каково это побывать на свидании с парнем, который не боится проявлять своих чувств на людях. Черт, мне интересно, каково это вообще ходить на свидания с парнем. То, чем мы занимаемся с Холтом, вряд ли можно назвать свиданиями. Мы в основном тусуемся у меня на квартире. А в редкие случаи, когда выбираемся на вечеринки с остальными одногруппниками, мы проводим весь вечер, избегая друг друга. Потом, когда он отвозит меня домой, мы лихорадочно лапаем друг друга, пока один из нас не кончает. Он ни разу не пригласил меня на свидание. Он даже не приглашал меня в свою квартиру. — Ну, увидимся на вечеринке, — говорит Коннор, когда мы расходимся в разные стороны. Я киваю и машу на прощанье рукой. Хотелось бы мне думать, что Холт возьмет меня с собой. Но если в нем и есть какое-то неизменное качество, так это непредсказуемость. Когда я заканчиваю переодеваться, я беру свой рюкзак и иду к нему в гримерку. Я захожу внутрь и обнаруживаю его сидящим на диване и расшнуровывающим свою обувь. На нем все также надеты брюки, но рубашка, галстук и пиджак перекинуты через спинку стула, и выше пояса на нем нет ничего, кроме белой майки. О, боже. Я стою на месте в состоянии изнурительной похоти, наблюдая, как перекатываются его мышцы, когда он дергает за шнурки. Он поднимает взгляд и ловит меня. Он хмурится, стягивая с себя туфли и носки. — Ты в порядке? — Нет. — Уверена, у меня отвисла челюсть, и я пускаю слюнки. Он перестает возиться с обувью. — В чем дело? — В чем дело? — Я жестом указываю на его плечи и руки. — Вот в чем дело, мистер. Во всем этом! Я не видела тебя пять дней, и потом ты показываешься в такой одежде?! Он упирается локтями в колени, и разглядывает себя. — Тейлор, ты уже видела мои руки. — Не в последнее время. И дело не только в твоих руках. Еще в плечах. В шее. И в тех редких волосах на твоей груди. И все это вместе, завернутое в этот… этот нелепый предмет одежды, который на тебе надет. — Мою майку? — Да! Это как завернуть само определение слова «сексуальный» в слой непреодолимой похоти. — Я досадно выдыхаю и шепчу: — Это странно влияет на меня, Итан. Это вызывает у меня желание делать с тобой странные вещи. Мгновение он просто смотрит на меня, после чего скользит взглядом по моему телу сверху вниз, и потом снова вверх.