— Нет. На машину я вообще не смотрел. Только потом обратил внимание, когда увидел, что к ней подбегает человек с полосатым мешком. Еще меня удивило, что дверца сразу же открылась. Тот тип вскочил в машину, а водитель сразу дал газ. — Если б тебе показали этого мужчину или его фото, ты бы его узнал? Мальчик задумался. — Не знаю… По просьбе майора принесли альбом с фотографиями преступников. Янек Мысливец посмотрел снимки и отрицательно покачал головой: — Нет, его здесь нет. Это точно. — А минуту назад ты говорил, что не уверен, сможешь ли его узнать. — Если б вы мне показали несколько снимков, похожих на того человека, я бы не знал, какой выбрать. Но тут даже ни одного похожего нет. Это было все, что майор смог узнать от Янека. Полученная информация подтверждала показания Лисковской. Преступник действительно убегал так, как она сказала, и был высокого роста. Кроме того, теперь майор знал, что у бандита темные, коротко подстриженные волосы, зачесанные назад, и прямой нос. Подробности, касавшиеся одежды — коричневый пиджак и серые брюки — в данном случае не имели значения. Сразу же после нападения преступник мог переодеться и одежду выбросить. Куда важнее был тот факт, что у него имелся сообщник с автомобилем. Стало быть, заключил майор, тут действует целая банда. Но из скольких человек она состоит? Есть ли у этих двоих еще сообщники? Пока на эти вопросы майор ответа не находил, но допускал, что, кроме водителя машины, у бандита могли быть и другие сообщники, которые находились поблизости, чтобы вмешаться в случае неблагоприятного поворота событий. Однако пока это была лишь не подкрепленная доказательствами гипотеза. Следующие два дня не принесли результатов. Было допрошено множество людей, но никто ничего не видел и не слышал. Только на третий день в милицию обратился студент института физкультуры Адам Жебровский. Его показания оказались весьма важными для следствия. — Я вышел из института со своей однокурсницей. Она живет на Белянах. Я провожал ее домой. С аллеи Зъедночения мы свернули на улицу Каспровича. Там на углу — стоянка такси. Но такси ни одного не было, только немного поодаль стоял черный автомобиль. Мы остановились почти рядом с ним возле витрины магазина. Мотор работал, за рулем сидел человек в кепке с большим козырьком, заслонявшим лицо. Я еще, помню, удивился: зачем в закрытой машине шапка? — Какая была машина? — Черный «вартбург». — Что было дальше? — Вдруг я услышал какие-то резкие звуки, вроде хлопков. Они доносились со стороны почты. Теперь-то я знаю, что это были пистолетные выстрелы, но тогда и внимания особого не обратил. Перед почтой стоял зеленый почтовый фургон, я подумал, наверное, от его мотора шум. А черный «вартбург», как только прозвучали выстрелы, сорвался с места, притом на большой скорости. — И куда поехал? К почте? — Нет. Пересек аллею Зъедночения и помчался по Каспровича. Свернул в первый, нет, во второй переулок. Летел, почти не снижая скорости на повороте. Его даже занесло на мокрой мостовой. — А потом что? — Потом? Ничего. Нам и в голову не пришло, что это нападение на почту. Пошли дальше по улице Каспровича. — А каких-нибудь характерных особенностей у этого автомобиля вы не заметили? — Нет. Черный «вартбург», вот и все. — Одноцветный или двухцветный? «Вартбурги» бывают разные. — Одноцветный. Сплошь черный. — Ну а что-нибудь специфическое? Например, царапина, или вмятина, или крыло чуть-чуть погнуто? — Нет. Ничего такого я не заметил, хотя я к машине присматривался. Мне показалось странным, почему мотор не выключен и водитель в кепке. Одно могу только сказать: машина не новая. Года два-три пробегала. Не блестела, как обычно блестят новые. — Что же вы так поздно к нам обратились? Ведь после нападения прошло уже пять дней. Назавтра надо было прийти. Об убийстве писали все газеты. Не так уж трудно было сообразить, что услышанные вами «хлопки» — бандитские выстрелы. Студент слегка смутился. — Я не думал, что между этими выстрелами и автомобилем есть какая-то связь. Да и теперь не уверен. — Но все-таки пришли. — Я рассказал об этом кое-кому из знакомых, и они мне посоветовали обратиться в милицию. — Вы не заметили номера машины? — Не обратил внимания. Начинался он с «В». Кажется, среди цифр были четверка и семерка. — Сообщите, пожалуйста, имя, фамилию и адрес вашей спутницы. Майор побеседовал с девушкой ка следующий день, однако ничего нового она не сообщила. Таким образом, за пять дней расследования удалось выяснить, что бандит воспользовался пистолетом убитого почти год назад милиционера Стефана Калисяка (экспертиза пуль — и той, что была обнаружена в стене почты, и тех, которые извлекли из тел убитого и раненых, — полностью это подтвердила). Установлены были некоторые приметы убийцы: темноволосый мужчина высокого роста с крупным прямым носом. Действовал не в одиночку, преступление групповое, в распоряжении бандитов имелась машина марки «вартбург». «Какого цвета? На самом ли деле черного? Перед нападением ее вполне могли перекрасить… Номер наверняка был фальшивый. Да и не производят ни «вартбургов», ни «трабантов» черного цвета. Как говорят в шутку — чтобы их не путали с «мерседесами». Выяснилось, что в одной только Варшаве зарегистрировано две тысячи восемьсот семьдесят шесть «вартбургов»! Владельцев машин, в номерах которых были четверки и семерки, тщательно проверили. На время нападения у всех было бесспорное алиби. Проверили также, не пытался ли кто-нибудь в последнее время снимать с этих машин номерные знаки. Тогда на болтах или на краске могли бы остаться следы. Но и эта проверка закончилась безрезультатно. Проходили недели. Папки с делами разбухали. И все без толку! Следствие зашло в тупик. Глава V ОПЯТЬ ПОГИБАЕТ ЧЕЛОВЕК Самые уютные уголки Варшавы — в районе улицы Новый Свят. На месте старых довоенных домов с дворами-колодцами здесь появились утопающие в зелени живописные улочки. Справа от Нового Свята бежит улица Галчинского. Слева их целых три: Бачинского, Тувима и Винни-Пуха. Сонное спокойствие этих закоулков приятно контрастирует с Новым Святом, вечно забитым машинами и толпами прохожих. Оживленная столичная артерия — Новый Свят — и прилегающие к ней улочки воистину два разных мира. Самая приятная и спокойная из них — улица Тувима. Она берет свое начало от улицы Гурского и заканчивается через пятьдесят метров безымянной площадью, примыкающей к Варецкой. Достопримечательность этой маленькой площади — дом с башенкой, построенный по образцу старинной ратуши. Часть дома занята детским садом. Одной стороной он выходит на улицу Тувима, другой — на Дворики зданий, стоящих на Новом Святе. С маленькой площади без названия можно через узкий проход выйти к этим домикам и оттуда через любые ворота — на Новый Свят. Вся улица Тувима состоит из двух длинных домов, расположенных друг против друга. По украшающим их аркадам нетрудно определить время, когда они были построены. Это наверняка эпоха строительства МЖР — Маршалковского жилого района — 1949–1953 годы. Дома на улице Тувима носят черты архитектуры тех лет. Первые этажи обоих домов занимают разнообразные мастерские. Среди них большое кооперативное объединение «Помяр», производящее точную измерительную аппаратуру. В нем работает несколько десятков высококвалифицированных специалистов, в том числе немало надомников. Улица Тувима почти всегда безлюдна. Лишь изредка кто-нибудь пройдет под аркадами или поставит там свой автомобиль — во избежание штрафа, так как стоянка машин на Новом Святе запрещена. На маленькой безымянной площади тоже нет особого движения. В хорошую погоду там играют дети, иногда на скамейку присядет молодая пара, либо пенсионер придет с книжкой или газетой погреться на солнышке. Бухгалтерия «Помяра» выплачивает зарплату своим работникам дважды в месяц, всегда в определенные дни: десятого и двадцать пятого. Кассирша, Гелена Яскульская, обычно начинает в полдень выдавать зарплату надомникам, а потом, часов около двух, — постоянным сотрудникам. К выплате она готовится, естественно, заранее. Получив в правлении чек, она реализует его в банке, а затем раскладывает деньги по конвертам с фамилиями сотрудников. Таким образом, выплата производится быстро и четко, и кассирша может не беспокоиться, что в спешке ошибется и вынуждена будет докладывать из собственного кармана. Заработки в кооперативном объединении высокие, поэтому в каждую зарплату выплачивается свыше трехсот тысяч злотых. Поблизости от «Помяра» находится несколько банков. Удобнее всего расположено отделение Национального польского банка, помещающееся в огромном здании между Варецкой и Свентокшиской. Там у «Помяра» есть свой счет, и кассир пользуется услугами этого отделения. До банка от «Помяра» не больше двухсот шагов. С улицы Тувима выходишь на площадь без названия, по ней доходишь до Варецкой, пересекаешь ее и оказываешься во дворе огромного банковского здания. Здесь среди разных контор банка находится и 6-е городское отделение. Порядок доставки денег следующий: в день выплаты в девять часов утра Яскульская, получив чек, сразу же отправлялась в банк. Ее обычно сопровождал один из сотрудников бухгалтерии или курьер. Для денег у кассирши была специальная большая сумка. В «Помяре» было два фургончика для доставки заказов надомникам и разных прочих нужд, но, поскольку до банка идти было всего двести шагов, Яскульская ходила туда пешком. Получив деньги, она запирала сумку на висячий замочек и возвращалась на улицу Тувима. В тот день, десятого мая 1968 года, кассирша, как обычно в половине десятого, с сумкой в руке, отправилась в банк. Сопровождал ее Богдан Покора, один из самых молодых работников «Помяра» — ему недавно исполнилось девятнадцать лет. Работать в «Помяр» он пришел год назад, сразу после окончания техникума. В банке Яскульская подала чек в соответствующее окошко. На этот раз сумма была больше, чем обычно, — целых четыреста двенадцать тысяч злотых. «Помяр» недавно получил много срочных заказов, в связи с чем пришлось увеличить число надомников и, кроме того, работать сверхурочно. Поэтому и общая сумма зарплаты за последние две недели сильно выросла. Банковский служащий в окошечке перекинулся с кассиршей несколькими словами, даже рискнул пошутить насчет сегодняшней необычно высокой суммы — они с Яскульской были знакомы много лет. Быстро выдав ей номерок, он отослал чек на контроль. Минут через пятнадцать пани Гелену подозвали к другому окошку. Старый, опытный кассир без промедления выдал деньги — пачки банкнотов по пятьсот злотых, купюры помельче, мелочь. Яскульская проверила полученную сумму, положила деньги в сумку и, как обычно, заперла ее на замок. Попрощавшись с кассиром, направилась к выходу. — Давайте выпьем кофе, — предложил ее спутник. — Кафе «Новый Свят» отсюда в двух шагах. — Вы что, с ума сошли, пан Богдан? С такими деньгами — в кафе? — А что такого? Выпьем по чашечке — и пойдем. Это у нас займет пятнадцать минут. — И речи быть не может, — решительно возразила кассирша. — Идемте. — Ну что ж, пойдемте. А так хочется кофе. Яскульская, больше не слушая молодого человека, повернула в сторону Варецкой. Через минуту, перейдя проезжую часть, они вышли на площадь без названия, пересекли ее и направились к аркадам улицы Тувима. День был пасмурный и холодный, даже ребятишек на площади не было. Одна только девочка лет пятнадцати вела на поводке красивого черного спаниеля. В дверях дома, выходящего фасадом на Варецкую, показалась женщина, вероятно сотрудница «Моды польской», размещавшейся в том здании. Возле аркады, у первой колонны, стоял какой-то мужчина. Когда Яскульская и Покора с ним поравнялись, он выхватил из кармана пистолет и выстрелил в молодого человека. Богдан Покора сделал еще два шага, попытался обернуться и упал на тротуар. Гелена Яскульская, шедшая на полшага впереди, услыхав выстрел, оглянулась. Увидела нацеленный на нее пистолет. Успела только крикнуть: — Не убивай!