— А сейчас вы на чем ездите? — На «опель-рекорде». «Для владельца маленького магазинчика, постоянно жалующегося на отсутствие клиентов, — подумал подполковник, — у нашего ювелира слишком шикарный автомобиль. Видимо, его дела не так уж и плохи. Бандиты знали, на кого охотиться». Однако вслух Маковский этого не высказал. Он не хотел пугать пострадавшего. И поэтому только спросил: — Какого цвета был «вартбург»? — Зеленый. — Что было дальше? — Из машины вышел мужчина. Высокий, в светлом костюме, в темных модных очках. Вошел в магазин, закрыл за собой дверь. Я даже не успел спросить, что ему угодно, как он вытащил револьвер и говорит: «Быстро давай деньги и драгоценности». Я подумал, это какая-то шутка, и стою не двигаясь, а он говорит: «Быстро, а то застрелю, как того на Новогродской». И целится в меня из пистолета. — Так это был пистолет или револьвер? — Откуда мне знать? Я в этом не разбираюсь. Такой черный, в дуле отверстие. Я думал — вот-вот выстрелит. Что мне оставалось делать? Под стеклянной витриной у меня ящик, я его выдвинул и стал доставать разные мелочи. А бандит говорит моему клиенту: «Давай это сюда». А мне: «Вынимай деньги из ящика». — Так и сказал: «Деньги из ящика»? — Именно так. — Вы всегда держите деньги в ящике? Ювелир явно смутился и не сразу нашелся, что ответить. — Ну да. Наторгую и прячу выручку в ящик. — А сегодня выручка была большая? — Какая тут может быть выручка? Пара тысяч злотых за починку и мелкие поделки из серебра или меди. Солидный клиент идет в «Ювелир». Там изделия из золота. Мы живем только починкой. Сломается у кого-нибудь брошка или браслет, он приходит к нам: государственной фирме невыгодно заниматься такими мелочами. — Сколько денег мог забрать у вас бандит? — Откуда я знаю? Трудно сказать точно. Может, пять, а может, шесть тысяч, в ящике, помнится, осталась часть вчерашней выручки. Я собирал деньги на ежемесячный налог. И, надо сказать, собрал. Но разве финотдел захочет принять во внимание, что меня ограбили? Им только плати и плати, а есть ли чем, их не касается. — Значит, вы утверждаете, что денег могло быть тысяч шесть, верно? — Не больше, пан подполковник. Да и откуда у меня больше? — А что взято с витрины? — Горсть безделушек. В основном серебряные брошки и кулоны. Несколько колечек с камушками. Вот такие мелочи, — говоря это, ювелир открыл стоящий сбоку маленький шкафчик и показал лежавшую там серебряную бижутерию. — А этого бандит не захотел взять? — удивился подполковник. — Он этого шкафчика не заметил. Приказал только вынуть все из витрины и из ящика под витриной. А заметил бы, и это бы взял. Слава богу, что хоть пара безделушек осталась. Не то хоть закрывай завтра лавочку. — Какую ценность представляют украденные вещи? — Небольшую. Тысячи три-четыре. — Вы сами их изготовляете? — Конечно. Я профессиональный ювелир. — Что-то я здесь не вижу никаких инструментов и приспособлений, — заметил капитан Галек. Ювелир смешался еще больше. Снова с минуту раздумывал, прежде чем ответить. Наконец объяснил: — Я работаю дома. По вечерам, иногда днем, когда жена заменяет меня в магазине. В квартире у меня что-то вроде мастерской. Наша работа очень тонкая, требует покоя. Даже ремонт я забираю домой. — Я слышал, что бандит взял какие-то часы, — сказал подполковник, — а вы про них даже не упомянули. — Какие часы? — удивился ювелир. — Ваш клиент ясно сказал, — напомнил капитан, — что подал бандиту две пары золотых часов. — Ах да, — на лице у ювелира появилось выражение, однозначно свидетельствующее о том, что он ждет не дождется конца беседы, — совсем забыл. Один знакомый принес мне две пары часов с просьбой проверить, не подделка ли это и точно ли они ходят. Я, правда, часами не занимаюсь, но разбираюсь в механизме, потому и согласился оказать ему любезность. От этих волнений из головы все вылетело. — Какие это были часы? — Обычные, мужские. — Я спрашиваю: золотые? Ювелир заколебался. — Я не успел их как следует рассмотреть. Думаю, что из желтого металла. — С браслетом? — Не помню. Кажется, нет. — Странно. Вы принимаете чужой товар и даже не знаете, что к вам попало в руки? — Я так нервничаю, что не могу собраться с мыслями. — Успокойтесь. Ведь ни вы, ни другие не пострадали, а потерн, как вы сами сказали, невелики. Какой фирмы были часы? — Швейцарские. «Тиссо». — Хорошо, что хоть это запомнили. Кто вам их дал? — Один клиент. Он часто сюда приходит. Покупает разные мелочи, иногда отдает кое-что в починку. — Его фамилия и адрес? — Не знаю. Мне это было ни к чему. — Странно. Во всяком случае, когда этот человек явится за своими часами, спросите его фамилию. Судя по выражению лица ювелира, это поручение его вовсе не обрадовало. Тем не менее он согласно кивнул. Поскольку было видно, что из владельца мастерской ничего больше не вытянуть, Маковский задал ему последний вопрос: — Бумажника от вас не потребовали? — Нет. Бандит приказал только дать деньги из ящика. — А ключ? — Ключ как обычно лежал на полке за моей спиной рядом с двумя замками, на которые я запираю магазин, если ухожу надолго. Когда бандит уже спрятал деньги в карман, он сказал: «Давай ключ от двери». Что мне было делать? Я дал. Он добавил: «Сидеть тихо, пока мы не отъедем, не то выстрелю через стекло!» Вышел, запер дверь на ключ, и машина уехала. Хорошо, что хоть оставил ключ в замке, иначе пришлось бы ломать дверь. Когда машина тронулась, клиент, который был со мной во время нападения, подбежал к двери, стал стучать в нее кулаком и кричать: «На помощь, бандиты!» Соседи услышали и нас выпустили. Кто-то сразу позвонил в милицию. Капитан Галек протоколировал показания. Ювелир прочитал и подписал протокол. Офицеры предупредили владельца мастерской, что его снова допросят во дворце Мостовских, куда ему следует прийти завтра днем. Капитан многозначительно выразил надежду, что до завтра ювелир точно припомнит, что у него пропало и кто ему дал золотые часы. Офицеры попрощались и вышли из магазина. — Интересно, — заметил подполковник, — человека ограбили, а он врет, что ничего не потерял. — Занимается левыми комбинациями и боится, что попадется. Предпочитает потерять то, что у него забрали. — Бандиты действовали наверняка. Они прекрасно знали, где ювелир держит деньги. — Могу поспорить, что улов у них неплохой, — добавил капитан. — Не верю я в эти шесть тысяч в сотенных банкнотах. Думаю даже, что если бы ювелир был в магазине один, он вообще бы не поднимал тревогу. И мы б ничего не знали о нападении. — Посмотрим, что нам расскажет второй. — И Маковский направился в соседнюю мастерскую. Это была большая шорная мастерская, специализировавшаяся, судя по витрине, на изделиях для собак — ошейниках, намордниках и поводках. Владислав Бочанский в отличие от ювелира говорил о нападении много и охотно. Он был явно доволен, что ему удалось пережить такие волнующие минуты и при этом ничего не потерять. — У жены сломалась брошка, — начал он свой рассказ, — я понес ее в фирму «Ювелир». Брошка серебряная, стоит немного, но она нам дорога как память. Дочка купила жене на свою первую зарплату. Когда отлетела булавка, жена сказала: «Ты обязательно должен ее починить». Обязательно так обязательно. Взял брошку, пошел в «Ювелир». Там меня подняли на смех: «Если б она была из золота, мы, может быть, и взялись бы. А эту и чинить не стоит, купите лучше новую. Ей цена восемьдесят злотых, а у нас за починку заплатите вдвое больше». Я объясняю, что дело не в цене, а в памяти. А они говорят: «Идите на Пенкную. На той стороне площади есть частник. Может, он вам сделает». Я пошел, нашел магазин, вхожу. Ювелир посмотрел. Не стал кобениться, сразу сказал: «Через два дня будет готово. Обойдется вам в сорок злотых — надо сменить булавку». Я согласился, ювелир спрятал брошку в шкафчик, и я уже было собрался уходить, но тут перед домом остановилась машина. — Какая? — Зеленая. — А марка? — Не знаю. Своей машины у меня нет, потому и чужими не интересуюсь. Ювелир потом сказал — «вартбург». — А что было дальше?