Часть 4 из 31 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Он отвернулся и отдал пару приказов об обыске клуба.
Меня с притихшим Мраком подняли и повели куда-то вместе с ними. Я пошла ближе к Злате. Хотелось поддержать ее, потому что я знаю, что девушке в положении лучше не нервничать. Ободряюще взяла ее за руку. Холодная, слегка подрагивающая. Девушка улыбнулась мне на этот жест.
– Злата, слышишь меня? – встревоженно повернулся к ней Сережа. – Все будет хорошо. Но я болван, что взял тебя сегодня с собой.
– Все нормально, – через силу улыбнулась девушка, – я хотела послушать «Закат», играющий в нашем клубе.
– Это по-любому этот скользкий Анатолий, наш конкурент, – ее муж сжал кулаки, – не знаю, сколько нужно было приплатить, чтобы нас так опозорить, но я ему отомщу. Ему и его «Черной Розе».
– Разговоры отставить. – Верзила в форме ОМОНа повернул голову к нам.
Нас посадили в ментовский фургон, жутко неудобный, отдающий холодным металлом и каким-то неприятным запахом.
Я заломила руки. Дерганое покачивание машины нифига не расслабляло.
Где Дан? Его везут туда же, куда и нас? А вдруг с ним что-то сделали?
Будь он сейчас рядом, по-любому бы как-то приободрил, утешил. С ним я даже здесь почувствовала бы себя в безопасности.
Мрак сидел молча, сложив руки на груди и невидяще уставившись в потолок. Сергей и Злата о чем-то шептались, он тихо гладил ее по волосам и прижимал к себе. Я непроизвольно улыбнулась, наблюдая за этой картиной.
Уже почти стемнело. В узких решетчатых окошках проносился мимо город. Такой яркий по сравнению с темным фургоном, куда из-за маленьких отверстий почти не проникало освещение.
Нас высадили возле серого, мрачного здания, которое окружал высокий кованый забор. Сам въезд на территорию сопровождался парой охранников и шлагбаумом. Вышедшие бойцы грубо вытаскивали нас из нутра машины. Лишь с Златой обошлись более-менее мягко, но Сережа все равно на них ругался.
Внутри нас грубо заперли в обезьяннике, забрав куда-то Сергея и Злату. Однотонные стены холла, тишина, скучающий мужчина в будке, которому сдали все вещи, что были при нас. Даже телефон отобрали. Но даже учитывая возможность одного звонка, звонить мне некуда. Родители погибли несколько лет назад, от дяди с тетей я радостно съехала в общежитие, и мы друг о друге благополучно забыли. Так что я почти сама по себе. В моей жизни есть только мой парень и друзья.
Но …
Где же Данил?
Глава 4
Данил
О, этот шум перед выступлением.
Когда толпа зовет тебя на сцену, когда до самого выхода каких-то пара минут.
Чувствую мандраж, впрочем, как обычно. Чтобы успокоиться, настраиваю гитару, подкручивая колки. Медленно провожу по ней рукой.
Музыка – это драйв, это чувства. Она питает меня и дарит мои эмоции залу. У нас будто общее сознание, объединяемое всего одной песней. Моей песней.
Отец запрещал мне играть на ней, мечтал, чтобы я стал спортсменом. Он был сильно удивлен, когда узнал, что я продолжил заниматься. Тогда, два года назад, впервые выступил на сцене в школе, и меня заметила одна независимая студия. Я начал дополнительно заниматься вокалом, это было тяжело из-за нагрузки в школе – по уговору с отцом я не имел права бросать футбол и сдавать позиции. А когда знакомые отца вопреки его мнению позвали меня выступить на их небольшом празднике, у меня появился инвестор. Я не знаю, кто он. От его имени руководит менеджер Глеб. Неизвестный был согласен помочь с развитием, если я сколочу группу.
Еще несколько месяцев формировался костяк. Мрачный Мирон, добрый и простодушный Славик, охотник до женских сердец и при этом жуткий лентяй Валера и я как лидер группы. Примерно столько же мы привыкали друг к другу и сыгрывались. Сложнее было притираться друг к другу, учитывая разные темпераменты. Мрак так и остался как бы с нами, но сам по себе.
– Ух, чувствую, зажжем сегодня. – Слэв нетерпеливо ходил туда-сюда за кулисами. Ремешок гитары уже перекинут через плечо.
– О да, – подошел Вал, – новый альбом «Дотянуться до звезд» шикарен. Девочки так и липну… – Он испуганно заметил мой предостерегающий взгляд и скосил глаза на Еву. – Фанаты, говорю, в восторге.
Моя девушка улыбнулась. Она всегда так мило улыбается.
– Да, мне он тоже понравился.
– Готовность две минуты! – раздался голос, и ди-джей с дредами достал беспроводной микрофон.
– Давай, – с улыбкой забрал его и настроился, глубоко вдохнул, подержал воздух в легких секунд пять, затем выдохнул. – Эй, кто-то по нам соскучился, – я начал заводить толпу. – Но, кажется, недостаточно сильно. Я не слышу вас, дайте шум!
Из-за стенки раздались крики фанатов. Радостное «у-у-у-у» вперемешку с девичьим визгом. По полу отдается вибрация, как если бы толпа начала прыгать. Включились прожекторы на сцене.
– Ребята, пора. – Я кивнул своей группе.
Мы одним рывком выскочили под многочисленные взгляды.
«Дотянуться до звезд» и правда мой самый вдохновленный альбом. Наверное, потому что у нас с Евой все наконец-то наладилось в жизни в тот год, и она была… моей путеводной звездой. Освещала мою жизнь.
Как я вообще жил без нее?
Зазвенели струны, Мрак начал неистово колотить по барабанам. Адреналин поднялся до максимума. Ты будто под кайфом, но при этой трезвый как стеклышко. И это чувство не отпускает весь концерт. Оно передается от тебя всем, и вот вы уже вместе поете так полюбившуюся песню.
Когда в твою сторону люди направляют свет мобильных фонариков, ты уже не видишь их лиц. Теперь толпа становится чем-то единым. Она общий организм, который подпевает, орет и прыгает. Тянется к тебе, как мотыльки на свет. И ты даришь им этот свет в своих песнях.
–Просто будь рядом, просто сойди со звезд. Ты мой свет, ты мой последний поезд… – поет зал.
А я кайфую.
Когда твое творение находит симпатию, это серьезно трогает. И вот сейчас зал медленно качает вспышками телефонов из стороны в сторону. Они помнят ее наизусть, и каждый поет от души. И песня приобретает огромную значимость, поддерживаемая этой кучей голосов.
Мой голос стал растворяться в них. Скосив взгляд, я заметил, как мечтательно смотрит в темноту зала Слэв, как улыбается с другой стороны Вал. Даже Мрак более сосредоточен, чем обычно. Он запойно стучит по тарелкам и мембране барабана.
Этот концерт должен пройти безупречно …
Звук отрубился. Свет тоже.
Мы еще играли по инерции несколько секунд, но без включенной аппаратуры звук был еле слышным. Затем и мы остановились, смотря только вперед – на свет телефонных фонариков, которые теперь не были направлены прямо на нас, а растерянно метались по сторонам и потолку.
– Всем лечь на пол!
Из прохода в зале появилась группа ОМОНа вместе с резко включенным общим светом. Будто ты лежал ночью, играл в телефон, но зашла мама и включила свет, чтобы тебя спалить. Шок примерно такой же, как и не привыкшие к яркому свету глаза.
Ошеломленные посетители стали в панике метаться и кричать. Перед сценой и по всему помещению началась давка. Но с учетом того, что выход был оккупирован, ребята начали лезть к нам. И тогда группа ОМОНовцев, что уже забралась на балконы ВИП-ов, сбросила один большой прожектор на сцену, отпугивая от нее ребят. Он чуть не придавил меня, хорошо рефлексы отличные.
Мысль «Что они здесь делают?!» была обогнана другой: «Где Ева?! С ней все в порядке?»
Я приподнялся и посмотрел за кулисы. И увидел лишь спину: ее утаскивал куда-то Мрак.
Какого хрена?!
Перелез через местами искрящий прожектор. Как меня не закоротило, не имею ни малейшего понятия, я действовал чисто на эмоциях. Мне хотелось догнать и вырвать ее от него. Потому что бежать сейчас тупо, второй выход по-любому перекрыт, и этот дурень ведет ее под другую группу в форме ОМОНа. И если эти наигрались еще в зале, то тем не хватает свежего мяса. Работа отца однажды столкнула меня с этими людьми, никому не пожелаю.
– Мирон! – Я выкрикнул имя барабанщика, и тот дернулся и застыл. Мою девочку он крепко держал за запястье. Но я не успел ничего сделать или сказать, сзади повалили те из зала, и меня очень быстро скрутили.
– НЕТ! – Я вырывался. – Дайте мне дойти до нее! Черт, Ева!
Но при приеме на работу у этих парней отключили чувства. Один удар прикладом, и я перестал дергаться. Мир погрузился во тьму…
Очнулся я примерно через несколько часов. За окошком камеры стояла полная луна. Голова трещала и раскалывалась надвое. Место удара ныло. Рядом со мной на другой лавочке лежал Славик, а рядом с ним Валера. На мой глухой стон они отреагировали весьма оживленно, подбегая и присаживаясь рядом.
– Чувак, ты как? – Слэв приложил руку к моему лбу.
– Дурак, что ли? – зашипел на него Вал. – У него что, грипп? Ты температуру меряешь.
Я усмехнулся.
– Да всего лишь припечатали по башке. Но все не так хреново, как могло быть. Где мы и сколько?
– Часа четыре-пять, у нас мобилы отжали. – Валера сел на место. – Не знаю, с какого хрена эта облава еще и в наш концерт. Вот гудеть теперь будут …
– Черный пиар, это только плюсом нам будет, не об этом думай. – Я медленно сел. – Поразмышляй о том, когда нас отсюда отпустят к чертям собачьим. Мирона и Евы с нами нет.
– А, слышал, их другой фургон увез, – отмахнулся Славик и подтянул колени к подбородку, обхватив ноги руками. Теперь он почти был похож на один большой, темный колобок. Весьма грустное тесто.
– Эй, нас скоро вытащат, не век же здесь сидеть. Тем более мы ничего не сделали, – попытался его приободрить.
– Но отыграть концерт и поехать домой спать было бы лучше, – не бодрился тот.
Я плавно пожал плечами.
– Кто ж спорит …
Неожиданно в двери стал поворачиваться ключ. Ее отворили настежь, и в камеру зашел … мой отец.