Стэн снимает очки и утирает скатывающиеся слёзы, стараясь смотреть перед собой. – Я хочу, хочу к ним теперь, когда я сделал всё, чтобы Дэйзи мною гордилась, – Ноэл опускает голову на стекло и закрывает глаза. – Она бы мною гордилась… Вивиан так похожа на неё… Стэн, скажи, что это конец, и я, наконец, свободен. И меня там ждут… – Ноэл? Ноэл? – Стэн касается его руки, ощущая как замедляется пульс. Пора. Быстро набирает 911. – Здравствуйте, нужна скорая. Мы в автомобиле на углу между… Стэн называет адрес и, заикаясь, отвечает на вопросы оператора о состоянии Ноэла и о том, что случилось. Когда он кладёт трубку, Ноэл приоткрывает глаза и тихо произносит: – Спасибо, что ты со мной, Стэн, – откидывает голову на подголовник, с его подбородка стекает окровавленная слюна. – Расскажи что-нибудь, я должен продержаться. – А что мне рассказывать, друг? Как ты заставляешь меня смотреть на свою смерть, зная, что… – Зная, что?.. – Не важно! Дави на рану сильнее, а то умрёшь, – Стэн опускает ладони на руки Ноэла и зажимает рану, заставляя того поморщиться. – Я знаю, что ты хотел сказать… Где-то раздаётся сирена, но Ноэл замолкает, закрыв глаза. – Держись, твою мать, если уж решил сдохнуть и помочь Дориану. Ноэл улыбается, приоткрывая глаза и показывая окровавленные зубы. Через несколько минут рядом с ними паркуется скорая: два доктора вылезают из машины и один из них светит фонариком в стекло. – Сэр, вы меня слышите? Сэр? Нам нужно открыть дверь и взглянуть на рану. Стэн жмёт на кнопку, разблокируя замки. Один из докторов заглядывает внутрь, приподнимает рубашку Ноэла и, рассмотрев рану, подносит к губам рацию. – Глубокое ножевое ранение, потерял много крови, готовьтесь, попытаемся довезти. Давай, Сэм! Ноэла быстро перекладывают на носилки. Стэн хватает сумку с заднего сиденья и суёт телефон в карман. Доктор накладывает давящую повязку на бок Ноэла, затем его поднимают в салон. Стэн залезает в машину следом. – Погнали! Он долго не протянет! Стэн вытирает сопли рукавом куртки и смотрит, как Ноэлу ставят капельницу, а затем крепят на груди присоски с проводами, чтобы отслеживать сердцебиение. Через капельницу пускают какую-то прозрачную жидкость. Ноэл не открывает глаз, на повороте его голова склоняется набок, и датчики начинают пищать о том, что произошла остановка сердца. – Ничего-ничего, давай держись, – произносит один из докторов, хватая дефиблирятор. Грудь Ноэла приподнимается и опускается – без изменений. – Ещё раз! – разряд и на экране появляется диаграмма. – Давай, держись, Ноэл. Стэн наблюдает за происходящим, и ему хочется, чтобы Ноэл выжил, но больше хочется, чтобы тот перестал страдать. – Готовьте операционную, – доносится до Стэна сквозь писк медицинской аппаратуры и треск рации. Машина паркуется у больницы. Один из докторов бросает Стэну: – Останьтесь в зале, к вам будут ещё вопросы. – Каков шанс выжить? – Стэн бежит рядом с носилками. – Минимален, но ваш друг боец. Если он даже так умудрился продержаться… Стэн останавливается, как в копанный, и смотрит вслед носилкам. – Прощай, Ноэл, – шепчет он и молится о том, чтобы тот умер. Как бы не было больно, как бы он не хотел обратного – сейчас его желания не важны. Стэн садится в дальней части зала, смотрит на часы, считая секунды. Проходит двадцать минут, и в зале появляется доктор. Стэн встаёт с места и идёт навстречу, пытаясь понять, какой вердикт ему скажут, но на лице доктора ничего не прочитать. – Добрый вечер. Вы друг Ноэла Ханта? – Да. – К сожалению, вашего друга не успели спасти, сердце остановилось, не выдержав… Стэн садится на стул, закрывая лицо и выдыхая. – Ты свободен, Ноэл. Наконец-то, всё кончено, – шепчет Стэн, всхлипывая. Он ненавидит Ноэла Ханта, проклинает каждый день, что он знал его, каждый день, что он появлялся в баре и улыбался. Сейчас Стэн хочет помнить его другим – тем, кто мог радоваться и двигаться вперёд. Тот Ноэл перестал жить два года назад, а теперь он подвёл черту, прошёл свой путь по тонкому льду и рухнул в воду. Стэн вытирает слёзы и наконец поднимает взгляд на доктора. – Могу я его увидеть? – Стэн хочет запомнить Ноэла с той же улыбкой на губах, что и раньше – может, он и правда встретит там тех, кого так любил. Но Стэну хочется видеть и последствия своей любви и желания угодить Ноэлу в очередной раз. Он так и не сказал Ноэлу, что любил его всё это время. Стэн подавляет крик, вставая с места и следуя за доктором – на это ещё будет время. – Только готовьтесь к тому, что он выглядит уже не так, как раньше. Мы вынули органы для трансплантации. – А родственники уже дали согласие? – подняв голову, уточняет Стэн. – Да, сказали, что мы можем сделать с ним всё, что угодно… Выйдя из больницы через полчаса, Стэн набирает Честера – он не знает, как объяснить тому, что произошло. Но стоит Честеру снять трубку, как правда сама выливается из него. Стэн легко выговаривает: – Честер, это я, Стэн. Ноэл мёртв. Вивиан молчит после рассказа Стэна, не сразу понимая, что плачет, сжимая бёдра до боли и хватаясь за живот, где уже зародилась новая жизнь. Новая жизнь, которую оставил для неё Ноэл, в мире, где его больше нет. Но его часть есть не только в ней, но и в Дориане. Стэн выходит из-за барной стойки и обнимает Вивиан за плечи, удерживая на стуле и раскачивая из стороны в сторону. Они больше не произносят ни слова, пока оба не успокоятся, пока до Вивиан не дойдёт, что Ноэл в очередной раз решил за всех, как будет лучше. После известия внутри образуется брешь: она не любила Ноэла, просто не успела этого сделать, но он был ей дорог, слишком дорог, чтобы принять факт, что его нет ни в её жизни, ни вообще. Она вспоминает его на крыше, в мастерской, их поцелуй, их объятья и совместный жар, и понимает, что он был с ней честен, но ему давно уже не место здесь – он хотел уйти, но не оставил бы их с Дорианом просто так. Ноэл догадывался, чего не хватало Вивиан в жизни – свободы и настоящей любви. Стоило ей это произнести, и где-то в животе ей чудится лёгкое шевеление, от которого становится только хуже. *** Вивиан сжимает в объятьях Дэйзи, когда с конца коридора к ним приближается мальчик пяти лет. Он не похож на того Ноэла, которого она знала и помнит, а может, потому что он ребёнок? Только Вивиан не покидает чувство, что он взрослее и умнее других детей и как будто знает больше, чем должен. С Ноэлом Дэйзи познакомилась на детской площадке полтора года назад, когда они ездили в Форт-Уэйн повидать Стэна. Он отдал им деньги и драгоценности, от которых отказались родители – им ничего не нужно было от Ноэла, ведь они давно не считали его своим сыном. Мама Ноэла сидела рядом, читая книгу. Мальчик первым заметил Дэйзи, подбежал к ней познакомиться и втянуть в свою игру по строительству песочного домика. Дэйзи всегда была легка на подъём, поэтому не стала отказывать ему в игре. – Ваша дочь сразила моего сына, он обычно с детьми вообще не контактирует, занимаясь самостоятельно. Я Клаудия, а сына зовут Ноэл. Вивиан не верила в такие совпадения, но детям и правда было хорошо друг с другом. С этого момента Ноэл и Клаудия стали частыми гостями в их доме, преодолевая каждые выходные несколько часов езды, чтобы повидаться. Позже Клаудия вовсе сдалась и уговорила мужа переехать поближе к Вивиан и Дэйзи. Клаудия улыбалась и пророчила им счастливое будущее, а Вивиан лишь надеялась на это. Она знала не понаслышке, какое чувство юмора у судьбы. – Мам, ты меня задушишь. Я пойду скажу дяде Лео, что ты спускаешься, и к Дориану загляну, он там копается ещё с мотоциклом. Вивиан отпускает Дэйзи и смотрит, как та вприпрыжку преодолевает коридор и хватает Ноэла за руку – он словно расцветает от её легкого прикосновения. Вивиан знает, что их разлучит только смерть. Вивиан не верит в реинкарнации, но, смотря на детей, видит тени прошлых Ноэла и Дэйзи и надеется, что им и правда дали второй шанс быть вместе на земле. Вивиан поднимается с колена и медленно направляется за детьми, она не слышит их разговора, зато отчётливо слышит их смех, который оживляет их новый дом снова и снова. Вивиан часто моргает, чтобы сморгнуть подступающие на глаза слёзы, и это почти получается, пока она не останавливается у лестницы и не упирается взглядом в маленькую рамку, за стеклом которой со смятой и потёртой бумажки на неё смотрит знакомое лицо, которое вряд ли теперь изменится в её сознании. Серьёзное лицо сломленного мужчины с грустным взглядом. Вивиан проводит пальцами по стеклу, невольно вспоминая прикосновения к лицу, к щетине и неровной от старых шрамов спине – Ноэл как будто ещё жив. Жив в её сердце. – Спасибо, Ноэл Хант. Вивиан многим обязана ему: домом, жизнью, спасённым братом, сидящим внизу Лео, с которым они теперь исключительно друзья. А ещё она благодарна ему за Дэйзи и желание двигаться вперёд. Через несколько недель в городе будет открыта её первая выставка. Внизу её встречают улыбающиеся близкие, сидящие за столом. Она знает, что сломаться можно в одночасье, но им – им всем – удалось вырваться из порочного круга и жить дальше. Пройдя по тонкому льду, не все выживают. Но они отпустили груз прошлого, и судьба пропускает вперёд, оставив только призрачное напоминание о тяжёлом выборе. Вивиан, Лео и Дориан выбрали жизнь, и где-то там, на небесах, у них тоже есть кое-кто, кто не даст их в обиду. – Ноэл, с днём рождения! – кричат за столом, скандируя это нараспев. Четыре тени на секунду появляются в отражении окна и, улыбнувшись, пропадают, потому что здесь есть жизнь.