– А разве это мы уже закончили? – помахала квитанцией Хренько. – Вот это, что ли, и есть результат? – А это, вы знаете, философский вопрос, – вновь уселся в кресло и сцепил пальцы сыщик. – Как посмотреть. Для меня, если говорить откровенно, да. – Но… – раскрыла рот Венера Адамовна. – Но мы работаем не за страх, а за совесть! – торжественно и пафосно, словно диктор советских времен, продекламировал Брок. – А посему – записывайте дальше. На чем мы там остановились?.. Ага. Итак, второе. Сами, я чувствую, вы насчет отверток не очень… Может, у вас сосед мастеровитый имеется? – Это еще зачем? – запунцовела Хренько и опустила глаза. – Чтобы бра вашу разобрать. Или… бру?.. Даже, скорее, не всю… не все… не всего… короче, не столько бра, сколько ее… его… тьфу ты!.. выключатель данного осветительного прибора. – Ах, в этом смысле! – обрадовалась Венера Адамовна. – Как же, как же, есть у меня такой сосед. Вовчик. Он-то мне эту… настенную лампу и подарил. И на стену повесил, и подключил – тоже он. – Тогда тем более! – довольно потер Брок ладони. – В таком случае удача сама прет к нам в руки. Так вот, попросите соседа, чтобы он разобрал выключатель и почистил контакты. Записали? – Я запомнила. – Отлично! Тогда третье. Пусть сосед собирает выключатель, а вы затыкайте в это время щели в окне ватой. – Не получится, – сказала вдруг Сашенька. – Почему? – удивился Брок. – Отвертка будет занята. – Ах да. Ну, тогда подождите, пока сосед соберет выключатель, и заодно уж поэксплуатируйте его по полной программе. Пусть он потом освободившейся отверткой тщательно заткнет все щели в раме. Надеюсь, у вас не стеклопакеты? – В спальню как раз не успели поставить. – Восхитительно! Стеклопакеты в спальне – это так неромантично… Так о чем это я? Ах да, пусть сосед затыкает щели, используя для этих целей вату, ветошь, поролон или иные подручные средства. – А… зачем? – Записали? – повысил голос сыщик. – Я запомнила. – Превосходно! А вот потом… – Брок вдруг смутился, бросил виноватый взгляд на дочь и, пошарив в карманах, протянул ей десять рублей. – Сашенька, золотко, набрось шубку, сходи купи мне пирожок. Проголодался я что-то. – Вот еще, – фыркнула Сашенька и кивнула на Мирона: – Пусть он сходит. – Он – финансово неподотчетное лицо, – еще больше смутился сыщик. – Ну ладно, не хочешь пирожок – надень тогда наушники, послушай музыку. Ты устала небось после экзамена, надо расслабиться. – Папа! – мотнула головкой Сашенька. Но перечить отцу все же не стала, прошла к столу, села и демонстративно неохотно, словно взваливала на плечи мешок с цементом, нацепила наушники. Броку не видно было, включила ли Саша плеер, и на всякий случай он понизил голос: – Так вот, теперь четвертое. Вы как к вашему соседу относитесь?.. – В каком смысле? – напряглась Хренько. – В том самом, – зашептал сыщик, косясь на дочь. – Он вам нравится… как мужчина? – А какое это имеет отношение к делу? – попыталась возмутиться Венера Адамовна, но Брок умоляюще замахал руками: – Самое прямое, уверяю вас! – Ну, я не знаю… – покраснела женщина. – Он, конечно, парень симпатичный, обаятельный даже… И мне, кстати, постоянно знаки внимания оказывает. – Так это же просто замечательно! – подскочил сыщик. – Но он так молод! – заломила руки дамочка. – Он моложе меня на десять лет!.. – Ну и что? Вы же сами говорили, что ваш муж был старше вас на восемнадцать. – Когда старше мужчина – это нормально. – Но вы так замечательно, так молодо выглядите, что моложе вас может показаться лишь школьник! – грубо польстил Брок, но Венера Адамовна на неуклюжую лесть клюнула: – Вы думаете?.. Что, я и впрямь неплохо выгляжу? – Вы просто обворожительны! Если бы я… – Сыщик оглянулся на Сашеньку и уперся взглядом в красноречиво покачивающийся кулачок. – Впрочем, разговор не обо мне, а о вашем соседе. Так вот… – Брок вновь посмотрел на дочь, но уже грозным взглядом строгого начальника: – Александра, сделай музыку громче! – Снова повернулся к Хренько и закончил шепотом: – Так вот, не могли бы вы после проделанных мероприятий провести… э-э-э… экспертизу? Если можно так выразиться. Проверить, так сказать, результат. – Это как? – выгнула неимоверной дугой брови женщина. – Ну… вы же говорили, что ваш муж является, когда вы… так сказать… это самое… – Когда я хочу отдаться мужчине? Брок подпрыгнул, приложил палец к губам, закивал и замотал головой во все стороны одновременно, умудряясь при этом делать возмущенно-круглыми глаза и ими же непрестанно подмигивать: – Тсс-с-с-с!!! Да-да!.. Нет-нет!.. Да как же вы… Да что вы уж так-то?.. Так-то оно, конечно, но… Тсс-с-с!.. Ну, нельзя же столь открыто, так сказать… Ну, в общем, да. – Он снова сел и устало отер лоб ладонью. – И вы хотите, чтобы я соблазнила соседа? – словно не заметив обезьяньих ужимок сыщика, напрямик спросила Венера Адамовна. Брок смирился с судьбой и так же откровенно и прямо ответил: – Да. – А если Сережа заявится снова? – Тогда я верну вам деньги. – Все? – Плюс сотню сверху. За моральные издержки. Госпожа Хренько раздумывала недолго. – Хорошо. Я согласна. – Но если вы перепутаете последовательность действий, претензии не принимаются! – поспешно заметил Брок. – Что я вам, девочка, действия путать? – возмущенно фыркнула Венера Адамовна, поднялась с кресла, запахнула шубу и, не прощаясь, под звон колокольчика скрылась за дверью. Глава 5 Мирон показывает странную заметку, Брок убеждает его податься в писатели, а в итоге муза посещает его самого На пару минут в офисе повисло непонятное молчание. То ли наговорились все до отвала, то ли вспоминали, на чем же прервала их беседу Венера Адамовна Хренько. Уж кто-кто, а Мирон, видимо, точно об этом вспоминал. Он и заговорил первым: – Олег Константинович, вы что-то и впрямь, как мне думается, цену несусветную назначили. Не мое, конечно, дело, но… – Вот именно что не твое! – Брок будто бы даже обрадовался, что тишина нарушилась. – Ишь, думается ему! Есть чем думать-то? – У меня высшее юридическое образование, – поправил очки Мирон. В голосе его сквозила неприкрытая обида. – И что? Можно теперь грубить старшим? – Я не грублю… – растерянно пробормотал парень. – И пререкаться можно? И обвинять в алчности и прочих, не побоюсь этого слова, грехах? – Да нет же! – умоляюще сцепил пальцы Мирон. – Но шестьсот рублей – это же… Это невообразимо дорого! Тем более всего лишь за консультацию. Вы ведь обычно за такое раз в десять меньше берете. Ну, пусть сто рублей – это уж самый что ни на есть максимум… – Что? – захлопал ресницами Брок. – Сто рублей?! – Сыщик начал возмущенно багроветь, но пришедшая вдруг в голову идея прервала этот процесс, оставив на сыщицком лице легкий здоровый румянец. – Вы, стало быть, считаете, что сто рублей – достойная сумма за нашу, так сказать, работу? – неожиданно перешел он на «вы». – Что она не обесценивает наш труд, не унижает нас, как специалистов высокого уровня?.. – Ну конечно, не унижает! – замахал руками Мирон. – Это ведь очень большие деньги.