— Хотел бы… да не получается. Если они меня хотят ликвидировать, то всё равно найдут способ. — Это так. Кому сильно хочется, тому и можется. — Единственная гарантия спасения — удовлетворить желание заказчика. Того, кого нет, не ищут! — Но потом они всё равно… — Это будет потом. Как минимум мы получим передышку. Они получат труп, а мы время на обдумывание ситуации и поиск решения. — Так-так… — начал въезжать Серёга. — Нет человека — нет проблемы? Это ещё великий вождь всех народов сказал. И деньги при нас. И Джандалю лишний плюсик в послужной списочек! Всех зайцев одним выстрелом. — Ну да. А через Джандаля потянемся к заказчику. Если они останутся довольны, то ещё какой-нибудь заказ подгонят. — А труп где взять? Твой? Они не лохи, чтобы схавать любого подсунутого им мертвяка. Или ты думаешь, кто-то просто так денежки разбрасывать будет? Под честное киллерское слово? Шалишь. Они потребуют доказательств. — Каких? — Не знаю. Я бы потребовал тело. — А если это невозможно? — Тогда голову. — А если головы нет? — Ну не знаю… Руку. Ну, или хотя бы пальцы, чтобы сравнить отпечатки. Есть у них твои пальчики? — Не знаю. Не должны. Но… могут. — Тогда исходим из того, что есть. Всегда исходят из худшего, а не из желаемого. — А если есть отпечатки, то, значит, либо тебе руку рубить, либо другие варианты искать. — Например? — Хорошее фото, видео, свидетели… — Какие свидетели? — Какие-нибудь… случайные. Или… Или те, которые более всего заинтересованы в результате. — Так-так… То есть заказчик сам принимает работу? Лично? — Ну да. Если сам, своими глазами видишь исполнение заказа, то сомневаться в нём не приходится. Это убеждает лучше слов. — Видит, снимает, свидетельствует и демонстрирует своим хозяевам. А все-таки рука была бы лучше. — Рука… конечно. Рука — это исключительное доказательство, — мечтательно вздохнул Сергей. — Откатал пальчики, сравнил и… — Рука?.. Зачем рука? Почему обязательно рука?! * * * — Кажется, я нашёл. — Что именно? — След той самой организации. Неужели что-то накопал?! — Я разговаривал с одним из руководителей бывшего КГБ Узбекистана. Он много чего интересного рассказал… Так вот, он убеждён, что на их территории действовала некая тайная служба, наделённая особыми правами. — Подробнее. — Они имели право вести работу, выходящую за рамки закона, вплоть до применения запрещённых методов дознания и физического устранения преступников. — Без суда и следствия? — Без суда, но со следствием. Своим. Он считает, что эта служба подчинялась напрямую руководителям партии и правительства, минуя промежуточные звенья, включая КГБ. Он даже составил некий список загадочных происшествий, которые включил в доказательную базу. — Ну-ка, для примера… — Сын третьего секретаря ЦК Узбекистана организовал некий подпольный бизнес. С мест стали поступать сигналы. Было задержано несколько мелких сошек, которые стали давать показания. Но когда дело дошло до отпрыска третьего, местной милиции, ОБХСС и КГБ было запрещёно продолжать следствие. Дело было изъято и уничтожено, причастные к делу отправлены в места лишения, а кое-кто погиб при невыясненных обстоятельствах. Руководителей республиканского КГБ срочно вызвали в Москву, где показали циркуляр, строго запрещающий ведение следственных мероприятий в отношении высших должностных лиц партии и правительства, включая секретарей республик и обкомов. Следствие было закрыто. Но преступный бизнес остался. Более того, стал расширятся, так как его организаторы почувствовали свою неуязвимость. — И что дальше? Где здесь след? — Дело в том, что через несколько месяцев хорошо налаженная преступная схема вдруг рассыпалась. — По какой причине? — Банальной… Из бизнеса были выбиты ключевые фигуры. Трое организаторов скоропостижно скончались. Ещё один, попав в ДТП, стал инвалидом. А сын третьего секретаря исчез. — Совсем? — Совсем. Была найдена странная записка, где он написал, что переосмыслил свою жизнь, во всем раскаялся и уходит в монахи на Тибет, замаливать свои грехи. Просил его простить и не искать. С тех пор его никто не видел. Правда, лет через десять приезжал какой-то монах, проповедующий всепрощение и любовь к людям. Призывал к покаянию. Он был очень похож на пропавшего. — Бред какой-то. — И все так посчитали. Но самое интересное, что в течение последующих десяти лет подобным образом были ликвидированы ещё несколько преступных сообществ, в которые входили высокопоставленные чиновники либо члены их семей, против которых местные органы правопорядка вести следствие не имели права. — То есть кто-то решал проблему без оглядки на закон и мораль? — Генерал считает, что так. Кто-то, у кого развязаны руки, решал проблемы, которые были не по зубам КГБ и прочим легальным спецслужбам. — А если это не более чем случайность? — Я тоже усомнился. Но статистика… Ещё пример: в конце семидесятых стало набирать силу религиозное движение радикально-исламского толка. Вдохновителем его был муфтий Ишан-Абу-Хан. Его проповеди собирали огромное число прихожан, включая многих руководителей районного и даже областного звена. Местный КГБ начал разработку муфтия и доложил в Центр, и кто-то к ним даже приезжал из Москвы, но скоро сверху пришло указание прекратить дальнейшие разбирательства из опасения спровоцировать столкновения на религиозной почве. Наблюдение было снято. Но скоро Ишан-Абу-Хан погиб при странных обстоятельствах. — Что значит «странных»? — Был зарезан своим несовершеннолетним любовником, который после того, как убил его, покончил с собой. — Они что… пе… голубыми были? — Все посчитали так. В доме муфтия были обнаружены фото откровенного содержания и его интимную переписку с любовником. И потом сама смерть… Они умерли в объятиях друг друга. Как Лейли и Меджнун. Естественно, паства отвернулась от своего кумира и движение быстро сошло на нет. Всё это не афишировалось властями, но широко обсуждалось среди населения. — Так, может, он действительно… — Генерал уверен, что это инсценировка, так как начинал разработку муфтия и уверяет, что никаких подобных эпизодов слежкой зафиксировано не было. Несовершеннолетний юноша ни разу не попадал в поле зрения наружки. Кроме того, муфтий имел несколько молодых любовниц, с которыми вёл активную сексуальную жизнь. То есть был вполне сексуально традиционен. — Что-то ещё? — Да ещё один случай, связанный с тяжёлыми наркотиками, которые шли из Афганистана. Тогда это было экзотикой. Но этот конкретный трафик шёл в Москву. Нелегальный бизнес прикрывали военные. Местный КГБ сунулся к ним, но сотрудникам комитета популярно объяснили, что совать нос в чужие дела не следует. И подтвердили угрозы делом вплоть до того, что у кого-то слетели погоны. Местные чекисты отступили. Но скоро наркоцепочка распалась. — По причине? Опять ДТП? — Нет. Одна из партий героина оказалась такова, что в Москве умерло два десятка граждан, среди которых были дети генералитета, членов правительства и несколько известных артистов из тогдашней богемы. Генерал считает, что КГБ не стал бы травить детей высокопоставленных чиновников, опасаясь возможного следствия и последующих неизбежных оргвыводов. Да и кто бы им отдал на это приказ? Спустя три недели в Узбекистане погибли повязанные с трафиком наркоторговцы и пара военных чинов. Кто-то утонул, кто-то угорел, кто-то выпал из окна, у кого-то случился сердечный приступ. Несчастные случаи. Но все они случились примерно в одно время с людьми из одного преступного сообщества. В Республике все были уверены, что это месть. И много лет после этого с наркотиками никто не связывался. Слишком страшным был данный урок. Но дело даже не в этом. Генерал связал все события воедино и выстроил довольно убедительную цепочку. Это, конечно, не доказательство. Но заставляет задуматься. И есть ещё один любопытный штришок… — Какой? — Генерал рассказал, что встречался с одним из своих бывших коллег из Туркменистана и тот, в приватной беседе, вспомнил подобные случаи из своей практики, когда сложные ситуации, в которые местные комитетчики не совались, развязывались подобным надзаконным образом. — Ты считаешь, что наш знакомец из этой Организации? — Я даже не уверен, есть ли Организация. — Но откуда-то он пришёл? И доказал свою состоятельность, покрошив твоих молодцов и организовав против меня покушение. Ведь если бы это была не демонстративная акция, то я бы сейчас с тобой тут не беседовал. Он — смог. А ты — не смог. Не смог меня защитить. Это что, не доказательство? А Регион, который он по винтику разобрал в одиночку… И заметь, без попрошайничества денег. Разобрал и собрал на новый лад! Террористов за можай загнал!.. А Галиб? Который из ничего — в ферзи, и теперь фигура — в полный рост! Без пяти минут «страшилка» всея Востока? Нет, Организация есть. Вопрос — та ли эта Организация или иная? И ещё вопрос: как долго она будет мне подчиняться? — Вы их Верховный. — Пока Верховный, а что будет завтра… Представляешь, если он… они, все те навыки, которые использовались там, применят здесь? Против нас.