Он уснул. Вскоре я и сама закрыла глаза. У меня был долгий день, а перед ним почти бессонная ночь. Едва я крепко уснула, как увидела сон. И сразу же почувствовала признаки того, что это один из неестественных снов Адриана. – Ох, нет… – простонала я. Я стояла в саду, в самом разгаре лета. Воздух тяжелый, влажный. Меня заливают золотистые волны солнечного света. Повсюду вокруг цветы самой разной окраски, воздух густо насыщен запахами сирени и роз. С цветка на цветок перелетают пчелы и бабочки. На мне джинсы и льняная безрукавка. Мой назар, маленький стеклянный глаз, якобы защищающий от зла, свисает с шеи. На запястье четки – браслет из бусин с крестом. Это фамильная ценность Драгомиров, подаренная мне Лиссой. В обычной жизни я редко ношу драгоценности, но всегда появляюсь в них в этих снах. – Где ты? – позвала я. – Я знаю, ты здесь. Адриан вышел из-за яблони, густо усыпанной розовыми и белыми цветами. Он был в джинсах хорошего качества и, можно не сомневаться, от какого-нибудь модного дизайнера. Еще на нем была темно-зеленая хлопчатобумажная тенниска, тоже совсем простая. В солнечном свете каштановые волосы отсвечивали золотом. – Я говорила, чтобы ты держался подальше от моих снов, – процедила я, уперев руки в боки. Он лениво улыбнулся мне. – А как еще с тобой можно поговорить? Ты была не очень-то дружелюбно настроена. – Может, если бы ты не использовал принуждение на людях, у тебя бы появилось больше друзей. – Я спас тебя от самой себя. Твоя аура напоминала грозовое облако. – Ладно, предлагаю, в виде исключения, не разговаривать об аурах и грозящей мне судьбе. Судя по выражению его глаз, именно это он и хотел обсудить, но решил пойти мне навстречу. – Хорошо. Можем поговорить о других вещах. – Но я вообще не хочу разговаривать! Я хочу спать. – Ты и спишь. – Адриан улыбнулся и подошел к столбу, обвитому вьющимся растением, внимательно разглядывая его цветы, оранжевые и желтые, по форме напоминающие рупор. Он нежно провел пальцами по краю одного такого цветка. – Это сад моей бабушки. – Замечательно. – Я удобно прислонилась к яблоне; похоже, визит сюда затянется. – Теперь, я так понимаю, мне предстоит услышать историю твоей семьи. – Эй, она была крутая леди. – Не сомневаюсь. Я могу идти? Он по-прежнему не отрывал взгляда от цветов. – Не советую пренебрежительно относиться к родословной мороев. Тебе ничего не известно о твоем отце. Может, мы родственники. – Означает ли это, что ты готов оставить меня в покое? Он подошел ко мне и продолжил так, будто не слышал моего вопроса: – Ха, не стоит волноваться. Думаю, у нас разные предки. Кстати, твой папа вроде бы из Турции? – Да, так говорит моя… Эй, что это ты уставился на мою грудь? Он пристально разглядывал меня, но на этот раз сосредоточился не на лице. Я скрестила на груди руки и вперила в него сердитый взгляд. – Я смотрю на твою блузку. Цвет неподходящий. Он протянул руку и прикоснулся к бретельке. Материя цвета слоновой кости приобрела тот же сочный оттенок цвета индиго, что и цветы вьющегося растения, – словно чернила, расплываю- щиеся по бумаге. Он прищурился – точно искусный художник, изучающий свое творение. – Как ты это делаешь? – воскликнула я. – Это же мой сон. Ммм… Синий – не твой цвет. Давай попробуем вот это. – Синий мгновенно сменился ярко-алым. – Да, вот оно. Твой цвет красный. Красный, как роза, как свежая, свежая роза. – О господи, – простонала я. – Не знала, что даже в своих снах ты помешан на моде. Он никогда не бывал таким мрачным и угнетенным, как Лисса в прошлом году, но дух определенно временами оказывал на него странное воздействие. Он отступил и широко раскинул руки. – Я всегда помешан на всем, что связано с тобой, Роза. Сейчас ты услышишь посвященные тебе импровизированные стихи. Он откинул голову назад и прокричал в небо: Роза – красный цвет. Нет, не синий, нет. Как колючка остра И в сражении быстра. Адриан уронил руки и устремил на меня вопросительный взгляд. – Как может колючка участвовать в сражении? – спросила я. Он покачал головой. – Искусство не обязательно должно иметь смысл, маленькая дампирка. Кроме того, предполагается, что я безумен, верно? – Я видела тебя и в более безумном состоянии. – Ну, я буду работать над этим. Он отошел, чтобы рассмотреть гортензию. Я хотела снова спросить, когда смогу вернуться в свой сон, но наш разговор навел меня на одну мысль. – Адриан… как узнать, безумен ты или нет? Он отвернулся от цветов с улыбкой, явно собираясь пошутить, но потом разглядел выражение моего лица. Улыбка погасла, он стал необычно серьезен. – Думаешь, ты безумна? – спросил он. – Не знаю, – ответила я, опустив взгляд. Я была босиком, и острые травинки щекотали ноги. – Я видела… кое-что. – Безумные редко задаются вопросом, безумны они или нет, – глубокомысленно ответил он. Я вздохнула и подняла на него взгляд. – От этого мне не легче. Он вернулся и положил руку на мое плечо. – Не думаю, что ты безумна, Роза. Но полагаю, тебе пришлось через многое пройти. Я нахмурилась. – Что это значит? – Это значит, что я не считаю тебя безумной. – Спасибо. Ну, теперь все прояснилось. Знаешь, эти твои сны действительно начинают доставать меня. – А вот Лисса против них ничего не имеет. – Ты что, проникаешь и в ее сны? У тебя всерьез отсутствует всякое представление о границах? – Нет, в ее сны я хожу только с целью инструктажа. Она хочет научиться этому искусству. – Замечательно. Значит, просто я такая везучая, что мне приходится терпеть твои сексуальные домогательства. У него сделался по-настоящему обиженный вид. – Хотелось бы, чтобы ты не относилась ко мне так, будто я – воплощение зла. – Извини. Просто у меня нет оснований считать, что от тебя может быть какой-то толк.