— Мы не знали, — заверила я. — Мы никогда не взяли бы деньги, если б знали. — А зачем ты сохранила запись? — спросил Логан, сверля взглядом мое заплаканное лицо. — Вы уже получили деньги, он все равно не вернул бы их мне. Мама бросилась мне на помощь. — Она не собиралась никому показывать запись… — Она показала ее мне! — огрызнулся Логан, поднял нож и направил его на меня, покачивая лезвием. — Я знал, что ты дашь слабину, — презрительно выплюнул он. — Знал, что кому-нибудь покажешь. Ты в любой момент могла настучать копам. — Прости, — пробормотала я, потому что он был прав. Я слаба. Я на самом деле показала запись. Тому, кто, как я думала, меня любит. Я зарыдала сильнее, и мама сжала мою руку. — Потому что она тебе доверяла, — сказала мама. — Она не показала бы никому другому. Мы сейчас же удалим запись. — Она покосилась на меня, и я кивнула. — Мы ничего не выиграем, растрепав всем, что это был ты, — втолковывала она. — Больше никто не узнает. Не обращая на нее внимания, Логан сосредоточился на мне. — Ты сама виновата, — выплюнул он, сверля меня голубыми глазами. Он сунул руку за спину и запер дверь спальни, а потом указал нам на гардеробную. — Полезайте туда. — Пожалуйста, Логан… — взмолилась я. Зачем ему надо, чтобы мы вошли в гардеробную? Папа хранил в шкафу в спальне оружие, но мы не в старой квартире, и я понятия не имела, где оно сейчас. — Заходите! Он нацелил нож на мое горло и бросился вперед. Мама схватила меня и оттащила подальше. — Ладно, ладно, — успокоила она его, вытянув руку, как будто приказывала собаке остановиться. — Мы идем. Она встала, посмотрела на меня и сжала мою руку. Мы вместе пройдем через это, сообщал ее жест. Двое сильнее одного. — Живее! — приказал Логан, и мама снова сделала этот жест рукой, а потом медленно повела меня к гардеробной. Когда она открыла дверь, я увидела кучу одежды и понадеялась, что папино оружие тоже там. — Стойте! — гаркнул Логан. Он заглянул в другую гардеробную — пустую. — Сюда, — велел он. Мама поморщилась от разочарования. И я тут же поняла, что была права насчет оружия, она положила его на верхнюю полку, между свитерами и джинсами, как всегда делал папа. — Если тебе нужны деньги, мы что-нибудь придумаем, — сказала мама, но Логан только засмеялся. — Вы все упростили, приняв те таблетки, — бросил он с кривой ухмылкой, которую я когда-то обожала, но теперь меня от нее тошнило. — Когда найдут ваши трупы, это уже не будет выглядеть так подозрительно. Кровь отлила от головы к ногам, и я с трудом не упала. Он не импровизировал. Он планировал все это. С того самого дня, как повез меня есть тако. — Ты прав, — в последний раз попыталась поторговаться мама. — Никто не удивится, если что-то случится со мной. Но Саванна не имеет к этому отношения. Она умная девочка, и вы сумеете найти способ… — Хватит! — рявкнул Логан. — Хватит болтать! Живо внутрь! Он указал на гардеробную ножом. Мышцы на его руке напряглись, костяшки пальцев побелели. Он был сильным, но я — быстрой. Я вдруг подумала, что если сумею проскользнуть мимо него, то смогу убежать и позвать на помощь. Меня охватила решимость. Между двумя гардеробными широкий проход, и я наверняка смогу уклониться от Логана. А что потом? У него есть оружие, а у меня нет. Если он метнет в меня нож, все пропало. Но он ведь все равно собирается нас убить, так что мне терять? Я приготовилась бежать как спринтер на старте. Уперлась ступней в ковер, надеясь, что мама увидит сигнал и поймет, что я сейчас рванусь вперед. И она показала, что заметила, немного отступив, освобождая мне побольше места. — Назад! — приказал Логан. Мама взглянула на меня и не сдвинулась с места. — Назад, я сказал! Она снова ослушалась приказа. Логан поднял руку, чтобы оттолкнуть маму, но тут она схватила его и закричала: — Беги! Она со всех сил дернула Логана за руку, освобождая мне путь. Я оттолкнулась от пола. И рванула к двери, с бурлящим в венах адреналином. У меня была солидная фора перед Логаном, к тому же он этого не ожидал. Когда он обернулся, моя ладонь уже лежала на дверной ручке. И я с силой дернула. Дверь не поддалась. Я забыла, что Логан ее запер. — Осторожно, Саванна! Я обернулась. Он замахнулся ножом. Я пригнулась, и лезвие вошло в дверь. Мама тут же обхватила Логана за горло, но он был намного сильнее и быстро сбросил ее, толкнув на пол. Мамина голова стукнулась о стену и свесилась набок. — Мама! Я выпрямилась как пружина. Тесак по-прежнему торчал в двери, но перед ней стоял Логан, и я не могла добраться до ножа. Я пошарила глазами в поисках оружия — чего угодно, чем можно драться. Взгляд прочесывал мебель, стены, пол. И тут я их увидела. Мамины ботинки на толстой рифленой подошве. Шатаясь, я шагнула обратно к кровати и потянулась за ботинком, а Логан схватился за нож и выдернул его. Моя рука нащупала подошву, я сунула в голенище кулак и подняла ботинок как коготь. Вся моя любовь к Логану превратилась в бурлящий водоворот ярости и ненависти. Если это драка насмерть, я готова. Когда нож метнулся к моей груди, я замахнулась тяжелым ботинком на протянутую руку Логана. Я попала только по ладони, но и этого хватило, чтобы нож с лязгом упал на пол. — Ах ты, сука! — взревел он, тряхнув рукой, а потом опустил плечо и пошел на меня как таран. Я с криком врезала ботинком ему по спине, но это его не остановило. Логан прижал меня к полу, вышибив из моих легких весь воздух. Он оседлал меня, навалившись всем весом на грудь, а коленями прижал мои руки по сторонам. Я брыкалась и пиналась, но ноги были бесполезны, как хвост воздушного змея на ветру. — Нужно было перерезать тебе горло, — прошипел он, схватил меня за волосы и дернул вверх. Голову пронзило болью. Я закричала. — Заткнись! — рявкнул он и потащил меня к открытой пустой гардеробной. Мама застонала и попыталась схватить его за ноги, но он пинком отшвырнул ее в сторону. Когда я увидела, как она опять растянулась на ковре, мои крики превратились в рыдания. — Это ты виновата, — шипел он, заталкивая меня в гардеробную. Он поднял мои руки над головой, снял ремень и привязал запястья к штанге для одежды. Потом схватил нож и помахал им у меня перед носом. — Нужно выпотрошить тебя как рыбу, — проревел он. Когда он поднес нож к моему подбородку, меня охватил страх. На секунду я решила, что он и правда это сделает. — Знаешь, а пошла ты в жопу, — он опустил нож. — Ты не стоишь таких стараний. Он отошел, но через несколько секунд вернулся, волоча за плечи маму. Ее веки трепетали, а у кромки волос запеклась кровь. — Мамочка! — всхлипнула я. Я попыталась дотянуться до нее, обнять, своей любовью вернуть к жизни, но кожаный ремень только сильнее впивался в запястья. Хлопнула дверь, и я погрузились в темноту. Я услышала, как дверь приперли чем-то тяжелым. А потом все стихло. — Мама! Ты меня слышишь? Мой голос превратился в птичий писк. Мама тихо застонала. Она была оглушена, но жива. Я стерла запястья до крови, пытаясь освободиться. Ремень был крепкий, но у меня мелькнула искра надежды, когда я поняла, что он поддается. Пусть это займет несколько часов, но я сумею растянуть кожу и выпутать руки. Я дергала ремень туда-сюда по деревянной штанге. Плечи уже ныли, но я привыкла к изнурительным тренировкам. Я трудилась вопреки боли, дыша медленно и глубоко. Искра надежды придавала мне сил, я ощутила зарождающуюся уверенность. И тут почувствовала запах. Запах дыма, резкий и едкий, как от углей в костре. Он проникал из-под двери. Дом, который так тщательно выбирали для меня и мамы, горел. И если не случится чудо, мы сгорим вместе с ним.