— Боюсь, номер вам придется набирать самому. У меня есть другое дело. — Она возвысила голос, чтобы ее услышали морпехи, стоявшие за прожекторами: — Я — издательница местной газеты и хочу пофотографировать! — Джулия заговорила еще громче: — Особенно нескольких солдат, повернувшихся спиной к городу, который попал в беду! — Мэм, я бы предпочел, чтобы вы без этого обошлись, — отреагировал командир, здоровенный парень с широкими плечами. — А вы меня остановите. — Думаю, вы знаете, что мы не можем этого сделать. И спиной к вам мы стоим только потому, что таков приказ. — Морпех, — мрачно произнесла она, — тебе бы взять свои приказы, плотно их свернуть, нагнуться и засунуть в то место, откуда идет не очень-то свежий воздух. В слепящем свете Барби увидел нечто удивительное: жесткое выражение лица Джулии и катящиеся из ее глаз слезы. Пока он набирал номер с необычным зональным кодом, Джулия Шамуэй достала фотоаппарат и начала фотографировать. Вспышка не могла поспорить яркостью с прожекторами, питающимися от генераторов, но Барби видел, что солдат передергивало при каждой. Вероятно, боятся, что их гребаные знаки отличия попадут на фотоснимки, подумал он. 2 Полковник армии Соединенных Штатов Джеймс Оу Кокс говорил, что будет держать руку на телефоне в половине одиннадцатого. Барби и Джулия чуть задержались, так что позвонить Дейл смог только без двадцати одиннадцать, но рука Кокса, вероятно, оставалась на телефоне, потому что на половине первого гудка в трубке послышался голос прежнего командира Барби: — Алло, это Кен. Барби все еще кипел, но тем не менее рассмеялся. — Да, сэр. А я по-прежнему тот бедолага, которому достается вся приятная работа. Кокс тоже рассмеялся, несомненно, придя к выводу, что начало хорошее. — Как ты там, капитан Барбара? — Все отлично, сэр. Только, при всем уважении, просто Дейл Барбара. В эти дни я капитаню только грилями и фритюрницами в местном ресторане, и нет у меня настроения болтать о пустяках. Я в недоумении, сэр, поскольку вижу перед собой спины морпехов, которые не поворачиваются, чтобы посмотреть мне в глаза, поэтому еще и чертовски зол. — Понимаю тебя. Но и ты должен кое-что понимать, глядя на ситуацию с моей стороны. Если бы эти люди могли как-то тебе помочь или что-то изменить, ты бы видел их лица, а не жопы. Ты мне веришь? — Я вас слушаю, сэр, — ушел он от прямого ответа. Джулия продолжала фотографировать. Барби отошел к обочине. С нового места увидел спальную палатку, а также вроде бы небольшую палатку-столовую и парковку, на которой стояли другие грузовики. Морпехи обустраивали здесь лагерь, и, вероятно, лагеря побольше разбивались на шоссе номер 117 и 119, там, где те входили в город и выходили из него. Все это предполагало, что военные обосновались здесь всерьез и надолго. Сердце у него упало. — Женщина из газеты с вами? — спросил Кокс. — Да. Фотографирует. И, сэр, никаких секретов, я передам ей все, что вы мне скажете. Сейчас я на этой стороне. Джулия прервала свое занятие, чтобы одарить Барби улыбкой. — Понимаю, капитан. — Сэр, упоминание моего прежнего звания очков вам не приносит. — Ладно, просто Барби. Так лучше? — Да, сэр. — Что же касается публикации… ради блага жителей этого маленького городка, я надеюсь, ей хватит здравого смысла отбирать материал. — По моим ощущениям, хватит. — Если же она попытается отправить фотографии по электронной почте за пределы города… в какой-нибудь журнал или, к примеру, в «Нью-Йорк таймс»… с Интернетом, возможно, повторится то, что уже случилось с проводной связью. — Сэр, это уже… — Решение принято теми, у кого жалованье побольше моего. Я только транслирую информацию. Барби вздохнул: — Я ей передам. — Передадите что? — спросила Джулия. — Если вы попытаетесь переслать эти фотографии, городу может быть обрезан доступ в Интернет. Джулия отреагировала жестом, который как-то не ассоциировался у Барби с рафинированными дамами-республиканками. Он вновь сосредоточился на телефонном разговоре. — Сколь много вы можете мне сказать? — Все, что знаю. — Благодарю вас, сэр, — ответил Барби, хотя и сомневался, что Кокс выложит все. Армия никогда не делилась всем, что знала. Или думала, что знает. — Мы называем эту преграду Куполом, — продолжил Кокс, — но это не Купол. По крайней мере мы так не думаем. Мы думаем, что это капсула, контур которой на земле точно повторяет административную границу города. Точно — в прямом смысле этого слова. — Вам известно, как высоко он поднимается? — На сорок семь тысяч футов и еще чуть-чуть. Мы не знаем, круглый у него верх или плоский. Во всяком случае, пока. Барби ничего не сказал. Застыл как громом пораженный. — А вниз… кто знает. Глубже чем на сто футов, это точно. Такова глубина раскопа, который мы сделали на границе между Честерс-Миллом и примыкающей к нему с севера территорией, еще не имеющей статуса города. — Ти-Эр-девяносто. — Для ушей Барби собственный голос звучал уныло и апатично. — Не важно. Мы начали в гравийном карьере, глубина которого изначально составляла порядка сорока футов. Я видел спектрограммы, от которых глаза лезли на лоб. Длинные пласты метаморфической скальной породы, аккуратно разрезанные пополам. Никаких щелей, но с севера небольшое смещение пласта вниз. Мы проверили сейсмографические данные Портлендской метеорологической станции и попали в десятку. Ее приборы зафиксировали толчок в одиннадцать сорок четыре. Силой две целых и одну десятую балла по шкале Рихтера. Так что мы знаем, когда это произошло. — Здорово! — Барби хотел, чтобы в голосе прозвучал сарказм, но изумление и замешательство, которые он испытывал, возможно, помешали ему добиться желаемого результата. — Для окончательных выводов данных недостаточно, но они очень впечатляющие. Разумеется, исследования только начались, но на текущий момент нам представляется, что эта преграда вниз уходит на то же расстояние, что и вверх. И если высота Купола больше пяти миль… — Как вы это узнали? Радар? — Нет, на радаре эта штуковина не видна. Нет возможности установить ее присутствие, пока не ударишься об нее или не окажешься предельно близко. Человеческие потери при возникновении Купола на удивление малы, но птиц погибло множество. Внутри и снаружи. — Знаю, я их видел. — Джулия закончила с фотографиями. Стояла рядом, слушала, что говорит Барби. — Так как вы узнали высоту Купола? С помощью лазеров? — Нет, лазерный луч его просто проходит насквозь. Использовали управляемые снаряды с макетными боеголовками. С четырех часов дня из Бангора вылетали «Эф-15-Эй». Я удивлен, что ты их не слышал. — Может, я что-то и слышал, но голова была занята другим. Самолетом «Сенекой-V». И лесовозом. И погибшими людьми на шоссе номер 117. Частью на удивление малых человеческих потерь. — Они отскакивали, а потом, на высоте сорока семи тысяч футов или чуть выше, ракета пролетела по заданной траектории. Пусть это останется между нами, но я удивлен, что мы не потеряли ни одного истребителя. — Над Куполом кто-нибудь пролетел? — Не прошло и двух часов. Задание успешно выполнено. — Но кто сделал этот Купол, полковник? Это наша работа? Какой-нибудь неудачный эксперимент? Или, да поможет нам Бог, испытание чего-то? Вы должны сказать мне правду. Вы должны сказать правду этому городу. Люди просто в ужасе. — Понимаю. Но сделали Купол не мы. — А вы бы знали, если бы сделал кто-то из наших? Кокс замялся. А когда заговорил, понизил голос: — В моем департаменте очень хорошие источники информации. Когда в Агентстве национальной безопасности пернут, мы это слышим. То же самое можно сказать о ЦРУ и паре других контор, о которых ты понятия не имеешь. Возможно, Кокс говорил правду. Возможно, и нет. В конце концов, он выполнял свой долг. Если бы ему пришлось в эту холодную осеннюю ночь нести вахту с морпехами, Кокс тоже стоял бы к Барби спиной. Полковнику бы такое не нравилось, но приказ есть приказ. — Есть шанс, что это природный феномен? — спросил Барби. — В точности повторяющий проведенную человеком границу целого города? С мельчайшими подробностями? Как ты сам думаешь? — Я не мог не спросить. Купол проницаемый? Вы знаете? — Вода через него просачивается. Пусть и чуть-чуть. — Как такое возможно? — Впрочем, Барби и сам видел странное поведение воды при соприкосновении с барьером. На пару с Гендроном.