— Я передам. Еще одно — вы говорили о том что можете вывезти нас из страны? О как! — Да, это возможно — осторожно ответил Гейтс — у вас какие-то проблемы? — Нам нужно выехать из страны. — За вами следят? Женщина зло посмотрела на него. — Хорошо — сказал Гейтс — я передам ваше пожелание начальству. — Я бы хотела узнать… сколько вещей можно будет взять? Гейтс ушам своим не поверил. Он знал практику выезда из СССР. Выезжающие назывались «отказники» — они отказывались от советского гражданства. Кто хотел выехать, писал заявление на выезд. Хорошо, если было приглашение — израильские спецслужбы распространяли их тысячами. Заявление рассматривал КГБ и мог отказать без объяснения причин. Через полгода — можно было подавать новое. Если решение приходило положительное — ты должен был отказаться от советского гражданства. Квартиру полагалось сдать, потому что она принадлежала государству. Кроме того, с тебя могли потребовать деньги за обучение, в зависимости от уровня образования. А могли и не потребовать. Высшее образование полученное в МГУ — стоило при выезде семь тысяч рублей. И если ты проходил все круги бюрократического ада — то попадал на самолет, он летел в Варшаву, оттуда в Вену, потом в Рим — транзитом. Через венский лагерь — ехали в Израиль, через римский — в США. Но сколько вещей можно взять, если тебя нелегально вывозит ЦРУ? — Боюсь, всего одно носильное место. А может, не будет и этого. Женщина была явно разочарована. — Что вы принесли? — вернул ее к жизни Гейтс. — План развертывания. — Какой план? — Я не знаю, военный. Разве не договаривались?! Гейтс понял, что Натирбофф что-то либо не договаривает, либо не знает сам. Он сам серьезно бы обеспокоился, будь у него такой связник. Понятно, что баба эта ничего не соображает, что она всего лишь передаточное звено. Но она похожа на спекулянтку — человека, который занимается бизнесом, несмотря на то, что в СССР это запрещено. Значит, ее может арестовать в любой момент милиция или даже КГБ. Кто знает, что она будет говорить и не захочет ли облегчить свою участь. Странно, странно все это… — Да, договаривались. Сумка с деньгами и всем прочим перекочевала в одни руки, небольшой пакет — в другие. Гейтс заглянул — там были коробки из-под таблеток. Внутрь он заглядывать не стал, не стал оставлять своих отпечатков. — Хорошо. Вот что нас заинтересовало бы теперь… … Полученные разведданные — Гейтс сбросил на тайник на Васильевском острове. Их будут вывозить другие люди и в другое время, та же Кайла заберет. О том, чтобы самому вывозить — не могло быть и речи — слишком опасно. … На выходе со двора, где был тайник, начальника советского управления ЦРУ окружили. Гейтс приготовился к самому худшему… — Поносил? Дай другим поносить… Как оказалось, местных хулиганов интересовала лишь его ветровка, явно импортная. Скорее всего, они знали, что иностранец вряд ли побежит в милицию. Хельсинки, Финляндия. 23 января 1989 года Обратно — Роберт Гейтс поехал автобусом вместе с группой нетрезвых финнов — они стонали и ругались в дороге, а некоторые лежали молча. В Финляндии были крайне высокие налоги на алкоголь, и потому получили распространение алкогольные туры — вечером в пятницу финны выезжали в Ленинград, там напивались до бесчувствия и в воскресение вечером возвращались к себе в Хельсинки. А чтобы оплатить такие туры, финны покупали дешевые вещи из секонд-хенда, чтобы на той стороне продать их втридорога или обменять на «Столичную». По дороге он убедился, что поступил правильно — советский пограничник лишь поморщился от амбре, пролистал заранее собранные водителем паспорта и махнул рукой… … Ночь с воскресения на понедельник Гейтс провел в отеле Кемпински. Утром — вместе с сотрудниками посольства отправился встречать спецрейс… Финляндия — не была членом НАТО, после второй мировой войны — была достигнута договоренность о демилитаризации. Тем не менее — после прихода к власти в Москве неосталинистов — Финляндия ощутимо обеспокоилась и начала предпринимать необъявляемые, но значимые меры для усиления собственной защиты. В частности — на смену устаревшим советским МИГ закупались американские самолеты, причем финны выбрали не F16, а сухопутный вариант палубного F18. Было заключено так же соглашение с соседней нейтральной Швецией о совместных действиях. Швеция — сама, несмотря на нейтральность, усиливала свою армию, производила многие виды вооружения, в том числе и боевые самолеты и снова задумывалась о создании шведской атомной бомбы[58]. Сейчас — они стояли на базе финских ВВС Утти и ждали самолет. Гейтс щурился от невысокого, но яркого летнего северного солнца… Длинный как колбаса транспортник С141, принадлежащий к Стратегическому авиационному командованию — с первого раза зашел на посадку, побежал по длинной, на две тысячи метров полосе. Экипажу было не привыкать — они были приписаны к Западному Берлину, сколько раз летали в загруженном небе германской столицы… … Мюрат Натирбофф — вышел из самолета одним из первых, еще и улыбаясь, сукин сын. Прилетевшие с ним немногословные парни — начали выгружать свое тяжелое снаряжение на бетонку. — Как долетел? — спросил Гейтс. — Пару раз сблевал, а так все нормально. Они обнялись, Гейтс шепнул на ухо. — Соврал про Арлекина, сукин ты сын… … У них в посольстве были только что поступившие Бьюик-Электра-225, один из них — использовался местной станцией ЦРУ для дел, которые не имели особой секретности. Шикарная машина, у них были такие окошечки по бокам — если восемь цилиндров, то восемь, если шесть — то шесть, по три или четыре с каждой стороны. Цвет «полуночный черный» и верх, обтянутый кожей. Следом — шел Форд Эконолайн с вооруженными морскими пехотинцами из посольства. Ехать до Хельсинки было недолго, база была совсем рядом. В машине — Гейтс поднял стекло между сидениями, машина была такой большой, что оно тут было. Сразу стало тише. — Что ты хочешь знать? — Натирбофф закурил сигарету. — Для начала, вся эта ерунда про Арлекина. Ты вообще знаешь, кто он такой? Натирбофф покачал головой. — То есть ты солгал. — Кому? … — Я не внес Арлекина в список агентов, верно? — Ты солгал мне. Натирбофф отрицательно покачал головой. — Я тебе не лгал… … Примерно в ста метрах от американских автомобилей — в автомобильном потоке держался мотоциклист, его лица не было видно из-за глухого шлема. Его звали Антонио, и он прикидывал, как половчее прикрепить самодельную бомбу к американской машине… Антонио Санчес был из Никарагуа, страны, которой с 1936 года непрерывно правила династия Сомоса. Генерал Анастасио Сомоса сначала присоединился к национально-освободительному движению, а потом предательски убил его лидера, Аугусто Сезара Сандино и сам стал диктатором. Потом он передал трон своему сыну Луису, но тот был болен и в конечном итоге передал трон своему брату, тоже Анастасио, по прозвищу Тачито, что значило — мусорная свалка. Тачито не стеснялся и в словах ни в действиях — например, он предлагал посещающим страну высокопоставленным американцам взятки, а с оппозицией поступал просто и грубо. Например, дом одного из лидеров оппозиции обстрелял танк. Это, кстати, именно про Тачито было сказано — он сукин сын, но он наш сукин сын. В 1978 г. убийство редактора крупнейшей оппозиционной газеты Педро Хоакина Чаморро вызвало небывалые в стране митинги и обострение партизанской войны в сельских районах, которая шла с 1962 года. В США у власти была администрация Джимми Картера, который провозгласил своим кредо политическую благопристойность. США отказались каким-либо образом поддерживать одиозный режим. В 1979 году — диктатор выкопал из земли гробы с умершими членами своей семьи, прихватил деньги, какие у него были (его состояние оценивалось в миллиард долларов, и это по тем временам было очень много) — и дал деру. Войска Сандинистского Фронта национального освобождения вошли в столицу. Однако это был не конец, это было только начало. Диктатор скрылся — но остались многочисленные помещики, полицаи, армейские офицеры, которые опасались расправы и не хотели терять нажитое. Они создали свою организацию, называемую Контрас, что значило «Те кто против». В США к власти пришли республиканцы Рональда Рейгана, которые и слышать не хотели об еще одной Кубе, но на сей раз не на острове, а в самой Центральной Америке. Была объявлена стратегия «отбрасывания» коммунизма. И контрас — потекли рекой деньги и оружие, тем более что в США хватал ветеранов Вьетнама, мыкающихся без дела. Кстати именно на Контрас — опробовали схему частного финансирования войн, потому что Конгресс США, контролируемый демократами, принял закон о запрете любой помощи Контрас за счет средств бюджета США. Потом это все выльется в скандал Иран-Контрас — незаконные поставки оборонных компонентов во враждебный Иран и за счет полученных денег — закупка оружия для контрас. Никарагуа в какой-то мере не повезло, она просто попала в мясорубку глобального противостояния сверхдержав — но расскажите это крестьянам, которым не повезло жить во времена гражданской войны… Антонио был из крестьянской семьи, они жили недалеко от границы и возделывали свои поля. Однажды к ним из джунглей пришли боевики Контрас — они рассчитывали видимо захватить советских студентов, которые по линии комсомола приехали в Никарагуа помогать убирать урожай. Они опоздали ровно на сутки — с помощью советских урожай убрали быстрее и советские уехали. Когда контрас поняли, что советских нет — они озверели и решили уничтожить крестьян, которые взяли землю помещиков — в назидание другим. А так как у контрас было мало патронов — крестьян зарубили мачете и забили мотыгами. Антонио наблюдал за всем этим из леса — мать вытолкнула его из окна и приказала бежать в лес. Он не вышел. Его нашли армейские патрули — когда армия пришла в деревню, было уже поздно. Онемевшего подростка — он потерял речь — переправили в Советский союз на лечение. Советские врачи вылечили Антонио. Осиротевшего — а у него никого не было, — подростка хотели отправить домой, но он категорически отказался уезжать, сказав что хочет стать солдатом. Тогда его переправили в лагерь особого назначения в Крыму, где готовили в основном палестинских партизан — а затем, когда он проявил свои способности — в спецшколу в Ленинграде… Школа эта — готовила еще боевиков Коминтерна. Сейчас он закончил ее — и это был его выпускной экзамен. В страну — он проник по подложным документам, какие сумел раздобыть себе сам. Из того что продается в обычном магазине изготовил самодельную бомбу. Угнал мотоцикл — и вот, он был здесь. Американцев он выследил, просто поехав за ними от посольства — и ему было все равно, кто едет в машине. Как и тем контрас, вооруженным американскими автоматами — было все равно, кого из крестьян убить. Он был просто никарагуанским подростком, потерявшим всю семью. Ему ничего не было жалко на этой земле, ему не за что было держаться, и он ничего не ценил. Наемники американцев — лишили его всего, и теперь он намеревался лишить жизни их. Держась в автомобильном потоке, он просчитывал варианты. Не может быть и речи о том, чтобы установить устройство на ходу — он не сможет, да и оно, скорее всего не удержится, самодельное. Значит, трасса отпадает. Остается город — выждать момент, пока американская машина остановится на светофоре и сделать свое дело.