— Нет. На работу меня принял Лев Анатольевич и… — Вот и слушайте Льва Анатольевича, но помните, что и я теперь буду следить за тем, как вы следите за отцом моего мужа и не дай бог я увижу, что мне что-то не понравится. С этими словами она не оборачиваясь идет к лестнице и поднимается на второй этаж. Я смотрю в спину Эммы и не могу понять, меня что-то тревожит, что-то скребет внутри, но я отгоняю эти непонятные чувства и как только она скрывается на втором этаже, вхожу в гостиную. Там у открытой двери в комнату отца так и стоят двое, наша горничная, которую я спас и не дал уволить и та самая сиделка, которую я нанял перед отъездом. — Что здесь происходит? На мой вопрос они оба поворачиваются и отмирают. — Лев Анатольевич! Вы уже приехали? — Как видишь. Так что случилось? — Знаете! – начинает первой сиделка. – Я не собираюсь работать в таких условиях! — В каких? — Ваша жена! Она сначала говорит мне, чтобы я не попадалась ей на глаза, а сейчас полностью противоположное. И что вы мне прикажете делать? Как же я устал от всего, как же я хочу спокойствия. — Прежде всего Надежда вы должны выполнять условия, которые прописаны в договоре. Если будут какие-то проблемы, сразу обращайтесь ко мне. Это понятно? — Понятно. Она разворачивается и с договором в руках уходит в комнату, плотно прикрыв дверь. Теперь я смотрю на горничную и задаю вопрос. — Что случилось в доме, за время моего отсутствия? — Всё хорошо. Как-то слишком быстро она ответила и я решаюсь уточнить. — Точно? — Всё как обычно, только… — Что только? — Эмма Владимировна сегодня странная. — В смысле? — Ну она сегодня встала раньше всех, потом попросила кофе и я сделала, как обычно, но ей не понравилось и она попросила сахар. А вечером приехала и застала возмущения сиделки. Ну об этом вы уже знаете. Действительно странно, я не помню ни одного раза, чтобы Эмма встала раньше одиннадцати, а то и двенадцати дня. А кофе. Она действительно пьёт его без сахара. Нахмурившись пытаюсь понять, что произошло с моей супругой. Может пойти поговорить? Спросить прямо? Нет. Я не хочу портить себе настроение, потом разберусь. — Спасибо Вика. Вы свободны. Ужинать не буду. — С возвращением. — Спасибо. Поговорив с горничной, я тоже поднялся на второй этаж и направился в свою спальню, она находится в самом конце коридора, а напротив находится мой кабинет. Проходя мимо комнаты Эммы замер, прислушался, но не услышав ничего, пошел дальше в свою спальню. В спальне я сразу направился в душ, чтобы освежиться после долгого пути. Простояв под прохладным душем минут двадцать я вернулся в спальню и упал на большую кровать. В спальне преобладали серые и чёрные тона. Она была чисто в мужском стиле. Всё по минимуму, кровать, комод, пару прикроватных тумбочек и шкаф купе. После свадьбы, я хотел сделать ремонт, но Эмма уверила, что ей всё нравится, а отдельную комнату она обустраивала для отдыха и гардероба, но полгода назад полностью переехала туда. Перекатившись на другой бок, обнимаю небольшую подушку и вспоминая, как проводил последние ночи вместе со Светой, проваливаюсь в сон. Утром просыпаюсь, как обычно рано и после душа, одеваю свежий костюм, спускаюсь на первый этаж и застываю в гостиной смотря, как моя жена стоит перед большим панорамным окном и любуется садом. В лучах восходящего солнца она прекрасна. На ней одет красивый приталенный костюм, волосы собраны в небрежный пучок. Она сейчас не такая, как всегда, как-будто другой человек стоит в нескольких метрах от меня. Делаю шаг в её сторону и Эмма услышав мои шаги поворачивается, на её губах улыбка, но увидев меня она исчезает. — Доброе утро. Говорит она спустя несколько минут, которые мы проводим в молчании, рассматривая друг друга. — Доброе. Больше мы ничего не успеваем сказать, в гостиную входит Вика с подносом в руках, на котором дымится чашка, по запаху сразу понятно, что там кофе. — Лев Анатольевич доброе утро. Кофе будете? — Да. Спасибо. Горничная уходит и мы снова остаёмся одни. — Как дела? Задаю вопрос. Честно мне не интересно, но разговор поддержать нужно. — Хорошо. Мы снова молчим, Эмма пьёт кофе и иногда просматривает в мою сторону. Я дожидаюсь, когда мне Вика приносит кофе. Мы пьем молча и только, когда встаю, говорю. — Не забудь, что завтра у нас посещение детского дома днем, а вечером будет приём. Дожидаюсь кивка супруги и выхожу из дома, отправляясь в свой офис. Глава 9 Таисия Лев дожидается моего кивка и выходит из дома. Я сижу в пол оборота и вижу в окно, как он садится в машину и через несколько минут выезжает за пределы участка. Как бы я не готовилась к этой встрече, мне всё равно было трудно. Я не знала о чём с ним говорить, да и вообще, как вести себя. Это хорошо ещё, что мы вчера с ним не встретились. Вспоминаю, как я отчитывала сиделку, сегодня мне становится немного стыдно, но я не жалею, я просто не смогла сдержаться. Когда увидела мужчину в инвалидном кресле, мне хотелось придушить и сестру и сиделку. Первым делом, я спросила подписывала ли сиделка договор и когда она утвердительно ответила, потребовала показать его. Именно потребовала, потому что в тот момент я наверное была похожа на Эмму. Надежда принесла мне бумаги и я быстро пролистав несколько страниц, остановилась на её обязанностях и найдя нужный пункт, просто ткнула пальцем и потребовала зачитать вслух. Как только она прочла, что должна готовить еду своему подопечному и следить за его режимом, в который обязательно входили прогулки на свежем воздухе, то поменялась в лице. Как же можно подписывать то, что не читала даже? Пригрозив ей, что буду следить за её работой убежала на верх и закрылась в комнате сестры. Только там я скинула пальто, зашла в ванну, закрыв дверь села на холодный кафель и заплакала. В лице этого мужчины, я видела свою мать, сейчас я поняла, как сильно соскучилась, хоть и прошёл всего один день, тоска разъедала мою душу. Поднявшись с пола, вернулась в спальню, взяла телефон и набрала номер подруги, спустя несколько длинных гудков, я услышала родной голос. — «Привет Катюша. Как твои дела?» Конечно же, как только она услышала мой голос, то сразу поняла, что я плачу. — «Что случилось? Тая?» — « Всё хорошо.» — « Ага. И поэтому ты плачешь?» От Кати ничего невозможно скрыть и поэтому я не стала скрывать и рассказала всё. После небольшой паузы Катя обрела дар речи. — «Ну то что твоя сестрица ещё та сука, это не новость. Надеюсь она поплатился за всё.»