– Ты бы мог не говорить таких слов… это не совсем корректно и не принято говорить вслух, – чувствую, как кровь прилила к лицу. – Хм… – усмехнулся. Уже обед, мой стеснительный, дикий ангел. Мы приехали в ресторан. Он запланирован, сегодня программа такая: нужно немного показать себя репортёрам. Разумеется, обедать будем в ВИП-зоне. Давай приведём себя в порядок, а то как раз будет не совсем корректно, если мы выйдем на обозрение репортёрам… – Я прошу тебя… Ты что, специально меня вгоняешь в краску? – Да… Мне нравятся твои красные щёки и цвет твоих глаз, они становится темнее. Балдею от них. Я тут же отвела взгляд и стала торопливо надевать на себя головной убор. Так хотелось ответить колкостью. Не смогла, после того как Адам, что – то там сказал о глазах… Мои глаза меняют оттенок из светлого к тёмному, никто раньше не обращал своего внимания, кроме него. Где-то очень – очень глубоко, моё внутреннее «Я» прошептало: «Он мне нравится». Ввздохнула и стала себя утешать: «Мы женаты, лучше уж пусть нравится, чем наоборот… и у нас некоторые интересы даже совпадают». – Альмаса… – Что? – повернула к нему голову. – Ты готова? – Да-да… готова. – Хорошо, – он стукнул фалангой пальца в затонированное окно внедорожника и с другой стороны незамедлительно открыли двери. – Давай руку, Ха́би*. Меня немного смутили его слова. Мой папа часто использует такие слова, обращаясь к маме. Мы вышли вблизи ресторана полной охраны, что следовала за нами и оцепила всё вокруг него. – Зачем столько охраны, Адам? Ты же вроде хотел, чтобы репортёры нас запечатлели для газеты. Здесь и муха не пролетит. – Охрана обязательно нужна. Это не показуха, так должно быть. Проходи, пожалуйста. Адам пригласил меня войти в ресторан, где нас встретили, поклонившись по пояс. Такое приветствие не обязательно, этим жестом присутствующие, показали своё глубочайшее уважение. Нас проводили в подготовленную ВИП-комнату, а перед ней, он меня остановил, положив свою руку мне на плечо, сказал: – Посмотри на меня и улыбнись. – Не поняла… – Улыбнись, – я сообразила, как только услышала щелчок от фотоаппарата. Улыбнулась, мягко глядя мужу в глаза. Глаз достаточно, чтобы по ним определить настроение. – Умница, проходи, сними с себя верхнюю одежду, нас обслуживает женский персонал. Я вошла. Обстановка меня не удивила, всё что связано с принцем, всё на высочайшем уровне. Стол сервирован на две персоны, по всей комнате расставлены миниатюрные букеты цветов. Обстановка для молодожёнов, в выдержанном стиле, по случаю. – Красиво, – не удержалась я. – Это для тебя, – обернулась к нему, и захотелось пошутить, я даже в мимическом жесте подняла брови, но заметив его серьёзный взгляд, направленный на меня, передумала, моргнув пару раз, произнесла: – Спасибо… мне приятно. Адам забрал из моих рук абайю, положил её на диван. – Присаживайся, – сдвинул для меня стул. Я присела, поправила косу. – Так на чём мы остановились? – сел напротив меня, обращаясь с вопросом, а я опустила свои глаза на его скулу с пластырем и подумала: «Ему больно или уже нет?». Потом переключилась на заданный вопрос: – На том, что у нас много охраны. – Да… Нет, у нас её не много, так и должно быть. В некоторых случаях ты их не замечаешь, а сегодня они должны быть на виду и как ты заметила, я пригласил пару репортёров. Они все проверены, работники в этом месте тоже. Наследный принц не имеет право рисковать. Ты же большая девочка и понимаешь, что власть и деньги правят людьми, они готовы на любой смертный грех, ради двух этих составляющих. – Тебе грозит опасность? – я напряглась. – Нет… мой дикий ангел, не стоит переживать. Да я вроде и не переживаю с чего он взял? После стука в двери, нам внесли обед, я отвлеклась на вошедших. Никто даже не думал поднять глаз, ни на меня, ни на принца. Мы приступили к трапезе. *Ха́би –любовь моя (перевод с арабского). Глава 29. Альмаса/Адам Глава 29. Альмаса/Адам Альмаса Я сидела с утра за завтраком, в длинном халате под пояс. Слегка поглаживая гладкую поверхность фигурного стакана с кофе глясе, и смотрю перед собой. Место напротив пустует, Адам ушёл поздно ночью, возникли неотложные дела. Утром, эту новость мне доложила Надима. Надеюсь, ничего серьёзного. Вчерашним вечером, муж, допоздна сидел в кабинете со своим помощником, я уже отправилась спать, а Адам всё работал. Наклонилась и лизнула пышную пенку, хотя можно воспользоваться и ложечкой, но так же вкусней. Мне волнительно за него, Адам как-то говорил, что у него не совсем тёплые отношения с королём. Возможно, это связано с ним. Его отец тяжело болен, а может, это и есть основная причина неожиданного отъезда мужа. Сняв свою обувь, ступила босыми ногами на выложенную плитку, подогретую утренними лучами солнца. Нужно время чтобы оценить по достоинству, старания мужа. Интересно получается, вот мой папа очень любит маму, но сад она оформляла сама, он ей не делал ничего подобного. На душе разливается теплом, когда оглядываешься на всю эту красоту, понимая, что это создано для меня. Сжала смартфон в руке, думая: «Позвонить может?». Мой практичный муж давно внёс своё имя в телефонный журнал, написав капсом жёсткое «АДАМ». Как это на него похоже. Нет, пожалуй, это будет глупо… и что я скажу? Да нет. Он там решает государственные дела, а я тут со своим: «Как дела?». Убедив саму себя в том, что звонить не стоит. Переписала с Адама на «МУЖ», и пошла прогулочным шагом, разглядывая декоративные деревья, стоящие в глубоких горшках. Чувствую себя умиротворённо, когда это чувство проснулось во мне? Скорее всего, на меня так влияет место, в котором я нахожусь. С утра такие краски радуют глаз. Вечером прошлого дня, мне звонил папа, я так и не смогла сама ему набрать. Ситуация держала меня или я её… Прошедшим вечером Поднимаясь по лестнице в свою половину, у меня завибрировал в руке смартфон. Это был отец. Остановившись и чуть помедлив, приняла вызов. – Алло… – осторожным голосом ответила я. – Здравствуй, дочка. – Здравствуй, пап… – Как твои дела? – Нормально… Я хотела извиниться за… – Дочка, – не позволив мне договорить, прервал меня отец. – Если повторять слово «извини» слишком часто, оно обесценивается. Надо закрыть эту тему раз и навсегда. Что было, то уже случилось, перешагни. Ты готова? – Да, – ответила с бьющимся сердцем чуть быстрее положенного. – Молодец. Расскажи своему родителю, как тебе живётся? – Нормально… наверное. – Что значит «наверное»? – Я ещё не привыкла, место для меня новое, – я опустилась и села на ступеньки, прислонившись правым плечом к перилам, отвечая чуть смущённо. – Ты и не должна к нему привыкать, ты же не кошка. Согласна со мной? – Согласна. Но я… – Прекрати себя жалеть, Маса. Тебя твой муж мучает, как-то обижает? – Нет… он меня совсем не обижает, не могу сказать о нём плохо. – Вот и не говори, будь мудрее, это свойственно женщинам. Уверен, ты найдёшь для себя правильное решение. – Да, пап… мне кажется, я его уже нашла. – А теперь я узнаю свою решительную Альмасу. После разговора с папой настрой совершенно изменился, стал другим… Адам Заехал домой уже за полночь. Ноги ведут в комнаты жены. Скучал. Расслабив галстук на шее, поднимался по лестнице. Почти сутки провёл среди дюжины мужчин на нейтральной стороне за пределами Илама. Решались общие интересы некоторых стран, в которые входит и моя. Обычно такие сборы не планируются на конкретную дату и время, всё ради целей безопасности. Поэтому вылет был незапланированным. Хочется вдохнуть её запах, чем ближе подхожу, тем больше слышу его. Открыл двери, прошёл в спальную. Подошёл к кровати: белоснежные ножки обнимали подушку, зажав её между ними. Я усмехнулся… Странная поза, если учесть, что под головой подушки нет, там свёрнутое одеяло. Почему не воспользоваться ещё подушкой, которая лежит рядом. Стоял и смотрел на неё, думая о своём вдыхая аромат её тела. «Я стал уязвим», – сделал сам себе признание. Когда-то это должно было случиться. Всунув руки в карманы своих брюк, повернулся и направился к себе принять душ… – Ну и что? Нас не должно интересовать, так и передай французам, – говорил с утра по телефону своему помощнику, выходя во двор своего дворца. – Мне показалось, они хотят съехать с темы. – Хотеть они могут сколько угодно. – Кому-то невыгодно наше партнёрство.