– Это называется, «ручка точной доводки», она помогает в поиске. Ну вот, сейчас настрою, ещё немного приближу… и можно смотреть через «окуляр». Маса, чуточку ближе ко мне. Я подошла ближе. – Вставай, вот на это место. Сделала всё, как велел мне Адам, а он встал сзади меня. Приблизив лицо к телескопу, прикрыв один глаз для удобства, и заглянула в окуляр. Ахнула, вобрав полные лёгкие воздуха. Адам склонился к моему уху: – Красиво? – Очень-очень! Неописуемо насколько близко я вижу то, что простым глазом, не увидишь, глядя на небо, и я это вижу! Красота-а… – Это то, с чем я сравниваю твои глаза, хаби. Я выпрямилась и замерла. Помню, он уже говорил что-то про космос, но сейчас его слова воспринимаются иначе. – Ты чего замерла? – Я не знаю, что сказать. – Ничего говорить и не надо. Давай покажу тебе ещё кое-что. Сейчас как раз полночь. В это время на летнем небе виден «танец звёзд». – «Танец звёзд?» Какое интересное название, такое романтичное… Адам настраивал и рассказывал мне о «танцующих звёздах», глядя в глазок искателя. – Да… действительно красивое название и очень точное определение. Это удивительное зрелище. – Не сомневаюсь, – я смотрела на него, а на душе разливалось тепло. – Астрономы установили, почему некоторые массивные звезды, «танцуют» в небе. – И почему же? – Исследование показало, что причина такого явления заключается в избытке внутреннего газа. Смотри, уверен, тебе понравится… Мы долгое время провели на крыше, глядя в телескоп. Я оценила, что Адам поделился со мной своими интересами. Уверена в том, что вряд ли он кому-то ещё рассказывал, кроме меня. Это не то, чем может поделиться принц Востока, по крайней мере, не для прессы. Его тут же причислят к романтикам, а у нас так не принято, он же будущий правитель. Такой у наших людей менталитет. Вот если бы он показывал свою силу или как, на арабском скакуне преодолевает вершину, тогда да. Вот как ведь бывает… А что я думала… принц, король, шейх, все выше перечисленные – люди. У каждого есть свои привычки, интересы, не всегда же ходить и приказы отдавать. И не все интересы должны знать подданные… – Устала? – Нет. Мне интересно и неожиданно. – Что тебя удивило? – Пожалуй, не стану объяснять, скажу лишь то, что мне крайне приятно узнать, вот такую твою сторону. – Этого вполне достаточно для того, чтобы я понял. Ты моя жена, с кем мне делиться, как не с тобой, другое дело, готова ли ты делиться со мной? – Готова, – мои мысли меня же опередили. Я даже не удивилась. Сердце забилось в районе ложбинки, и кажется Адам, глядя с лёгким прищуром на меня, понял, мои щёки запылали. Ничего умнее не смогла придумать как сказать: – Я голодная, – он резко изменился в лице, переспросил: – «Голодная?» – Эм… да, я бы поела. – Идём вниз, сейчас ночь и все спят, не станем же мы будить прислугу из-за пары бутербродов. – Нет… не станем, – улыбнулась я. – Что? – Вспомнила… когда была маленькая, ночью, когда не спалось, бывало, кралась на носочках к холодильнику с Тами. Ей – кусочек мяса, а себе – вазу с фруктами набирала. Очень люблю манго. – Я знаю, хаби, – моё лицо вытянулось. – О том, что я ночью подъедала? – он усмехнулся и сказал: – Нет, что любишь манго. – А-а-а… – А почему не спала ночью? – Разные причины были, мне нравилось заниматься, иногда я засыпала до ужина, меня мама никогда не будила. Оставляла для меня на кухне накрытый стол, я его со своей тигрицей делила, а манго – это моя слабость. – Ты можешь ночью совершать набеги на фруктовый холодильник, там полно манго. – Нет… я боюсь по ночам ходить, только потому что со мной Тами была, она меня бы защитила, вдруг что, а без неё я и шагу бы не ступила, – взгрустнулось мне. – Не стоит грустить. Она прожила полную жизнь, окружённая твоей заботой. Помнить надо всех, кто тебя окружал в твоей жизни, как людей, так и животных, но вспоминай с улыбкой, не нужно грустить. – Спасибо. – Посиди в комнате, я принесу нам перекусить, – кивнула, соглашаясь. Покинув крышу, я расположилась на уютном диванчике. Адам остановился у двери перед тем, как выйти из комнаты и сказал: – Если услышишь крик, имей в виду: мне нужна твоя помощь, – стало смешно, и я рассмеялась. А он, чуть прищурив глаза, посмотрел на меня, его губы дёрнулись в еле заметной улыбке и Адам скрылся из виду. Я сидела ещё примерно минуты две с улыбкой на лице, глядя перед собой. Потом вдруг вспомнила о том, что я одна в комнате и в нескольких шагах от места, которое меня привлекло, молниеносно обернулась в сторону ширмы. Гипнотизировала её какое-то время. Боролась со своей совестью. Вроде как неправильно, было ясно, что Адам не желает мне показывать это место. А с другой стороны, что он там прячет? Задумалась… «И почему я решила, что он там что-то прячет?» – меня разрывало от любопытства. Искусала свои губы, я всё же встала и направилась в сторону ширмы. Подошла. Потрогала гладкую вышитую поверхность на ощупь. Приятная. Обошла и осторожно заглянула за ткань, высунув одни глаза, как в детстве, испод одеяла, когда в темноте слышались посторонние звуки. Меня пробрал интерес – за ширмой была дверь. Повернула голову в сторону выхода, Адама всё нет… Что же делать… думаю, ему не понравится… он даже может разозлиться. А она так и манит меня ещё и с ключом… Постояв немного в такой позе, развернулась и пошла назад, села на диван. Теперь мои мысли заняты только этой злосчастной дверью. Она ещё такая старинная… ещё и с ключом. Ну кто… кто оставляет ключ, если не хочет, чтобы посторонний вошёл в неё? Стоп, а кто это здесь посторонний, я? Резво вскочила и побежала к этой двери, потому что боялась передумать… Глава 35. Альмаса Глава 35. Альмаса Провернула ключ и толкнула дверь. Темно. Потянулась к груди, где у меня в последнее время висит кулон от бабушки Адама. Совсем забыла, что его оставила на тумбочке (всегда снимаю его на ночь), прикасаюсь к нему, он действует на меня успокаивающе. Это самовнушение, но мне так легче. «Так, Альмаса, давай, шагай вперёд, не трусь», – сказала себе, шагнув через порог, сразу же включился свет. «О-о-о… поняла, это датчик на движение», – более уверенно стала проходить вперёд, рассуждая и разглядывая на ходу. Старая комната, здесь нет того ремонта, что во всём дворце. Адам, наверное, хотел сохранить старинную атмосферу этого помещения. Взгляд зацепился за линию золотистого узора, он перерастал в более сложный восточный стиль с потёртыми расцветками: голубого, зелёного и золотистого. Она мне уже не кажется устрашающей , какой показалось вначале у двери. Мой интерес рос с каждым шагом по деревяному полу. Подняв голову к высокому потолку, у меня вырвалось протяжное «о-о-о…», – я увидела арабеску*, она покрывала весь потолок. Казалось, что в центре, в форме круга, расстелили ажурную салфетку, вязанную крючком. Это же просто шедевр… и от неё уже тянулись разные геометрические фигуры. Хвала мастеру, кто расписывал потолок и комнату в целом. Почувствовала до боли знакомый запах… он меня отвлёк от лицезрения потолка. Нахмурив лоб и сморщив нос, принюхалась. Запах краски. Прошла дальше, увидела полукруглую арку. «Что это?» – спросила себя, заметив стол без изысков, как и комната, что скрывала полукруглая арка. На столе, стояло несколько самых обычных банок, которые были наполнены множеством всевозможных кистей. А рядом с ними находились несколько бутылок с прозрачной жидкостью, для снятия краски с кистей, стопка тканевых салфеток и старенькая палитра, дотронувшись до неё, потрогала потёртости дрожащими подушечками пальцев. Моему волнению и внутреннему восторгу не было предела. Моё чувство меня не подводит. Это комната Адама… Мои глаза увлажнились от переполняющих меня эмоций. Повернув голову вправо, увидела множество туб в корзине, а рядом с ней мольберт с холстом, накрытый тканью под цвет стен. Теперь понятно, почему сразу не приметила такой большой предмет. Художник накрывает свою картину лишь в двух случаях, либо он хочет скрыть её от посторонних глаз, либо она ещё не окончена. Мне в любом случае интересно взглянуть на неё, не могу отказать себе в удовольствии, хоть и знаю, что Адаму это не понравится… Я бы точно взбесилась. Ноги сами подвели меня к мольберту, и вот цепкие пальцы уже ухватились за ткань и потянули за неё, открывая моему взору картину, от которой пересохло в горле, застыла с тканью в руках. Это же… я… мамочки… Обнажённая восседала на троне, с гордой осанкой и высоко поднятой головой, глядя перед собой горящим взглядом. Мои руки свободно покоились на подлокотниках, на среднем пальце поблёскивало обручальное кольцо. Распущенные волосы частично прикрывали грудь, между которой свисал кулон с ягуаром. Закинув нога на ногу, открывая взору часть гладкого лобка. На лодыжке, бриллиантовой ниткой свисал браслет… И последним штрихом под моими ногами, лежали ковром россыпь не огранённых алмазов… До меня медленно стало доходить, чтобы я не открыла в Адаме, всё мне близко и по душе… – Так-так… – прозвучал бас Адама, вскрикнула , испугавшись. – А-а-а!!! – обернулась к нему лицом. – Что ты здесь делаешь? – недовольно поинтересовался он, заложив руки за спину, чем ещё больше подчеркнул ширину своих плеч. – Разве я не дал понять, что сюда заходить не стоит? – Адам… я… – и тут же вспомнила слова, недавно произнесённые им. – А как же: «Ты моя жена и с кем мне делиться, как не с тобой»? – Не пытайся даже… Ясно? – Ясно! Что накажешь? – вопрошая, вздёрнула голову, глядя на него, а он прищурил глаза, ответил: – Накажу. – И испортишь такой вечер? – Ты его сама испортила. – А знаешь… и наказывай! Скажу тебе так, если вернуть всё назад, я бы всё равно вошла сюда! Ясно? – Смелая?