– В Италию? – Угу, или Россию, - смотрел на её заинтересованный взгляд, не сдерживая улыбку. – А нам можно? – Думаю, пару дней можно выделить на отдых с женой. Так куда? – сощурив глаза, допытывался я. – В Италию! – ответила, придвинувшись ко мне ближе, положила на плечо свою голову. – Так и думал! Ну иди ко мне, мы почти подъехали к месту, – бережно обнимал Масу. – Скажи, волнуешься? – Очень! – Не надо. – А вдруг осудят и не примут, что я сняла никаб? – Осудят и закидают гнилыми помидорами? – пытался развеселить жену . – А могут? – округлив глаза, спросила она, оторвавшись от моей грудной клетки, где покоилась её голова. – Да нет, что ты. У русских есть хорошая поговорка: «Волков бояться – в лес не ходить».* – Знаю, у меня же мама русская. – Тем более, хаби, борьба у тебя в крови, поэтому держи голову высоко, помни, кто ты. В твоих глазах люди должны видеть лидера. Всё будет хорошо. – Поняла, я не подведу, просто делюсь с тобой своими переживаниями. – Да, любовь моя, знаю, всегда делись. Тем временем наш кортеж остановился, охрана высыпалась на площадь, оттесняя толпу, создавая нам коридор, чтобы мы могли пройти и подняться на сооружённую сцену по случаю праздника. По моему распоряжению всем желающим раздавали сладости, а детям небольшие сувениры в знак памяти о мученической гибели имама*. Подрастающему поколению сегодняшний день отложится в памяти ярким воспоминанием. Мы вышли и в созданном охраной коридоре, пошли торопливым шагом, поднимаясь на сцену по ступенькам. Людей очень много, у нас не принято выкрикивать или вести себя шумно, но приветственный гул, прошёлся по площади, атмосфера праздничная, хоть и День Ашура не увеселительный праздник. В некоторых мусульманских странах этот день отмечается исключительно как траурный, Илам в их число не входит, как и ещё несколько стран. Я держу за руку свою жену, мы вместе подходим к микрофонам, и Маса на ходу говорит мне: – Адам, посмотри, как красиво смотрится с этого места мечеть. – Да, хаби, вид потрясающий. Примерное расстояние от нас четыреста метров, всё пространство между, заполнено народом, с высоты сцены видны только головы и поднятые руки в молитвенном жесте, по случаю дня, ради которого мы все и собрались. Подойдя к микрофону, я приветствовал своих подданных раскрытой ладонью, поднятой кверху, а другой, держу ладонь жены. Маса, гордо глядя перед собой, вторила моему приветствию, а затем, освободив свою ладонь из моей, подняла их над головой в молитвенном жесте. – Умница, – шепнул я ей, Маса повернулась ко мне сияющим лицом и широко улыбнулась. – Меня наполняет чувство свободы. – Атмосфера дня и внутреннее твоё состояние совпали по интересам, – также широко улыбаясь, ответил я. Многие были в шоке, увидев их королеву в платке, а не в никабе. Я точно знаю, для многих она станет олицетворением женской красоты, ведь Альмаса очень красива, но также будут и те, кому претит открытое лицо женщин, и всё это будет после, не сегодня… Моя речь шла от души и чистого сердца к своему народу. Массово вскинутые кверху руки, сжатые в правый кулак, означали любовь народа к королю и королеве. Для меня это основной показатель. Моя речь в разгаре, я готов продолжать… как вдруг перед моим лицом возникает фигура Забира из моей личной охраны с бледным лицом, он преграждает меня от народа. Я нахмурился, инстинктивно дёрнув жену за свою спину, придерживая её. – Что происходит? – спросил, максимально собрано. – Мой король… простите меня! – Что? – в моей голове ещё стоит незаконченная речь, а тут он, о чём толкует этот аламн*? – краем глаза вижу, как подтягивается моя охрана, заметив напряжение в моём взгляде. – Мой король… простите! Уход… Забир недоговорив, падает навзничь у моих ног. Всё происходит быстро, не успеваю сообразить. Громкий крик моей жены раздался над ухом и резкая боль… боль в груди… Чёрт, какого… Альмаса Выглядываю из-за спины мужа, куда он меня задвинул, вижу, как на моих глазах тело охранника падает замертво. Я не сразу соображаю, что происходит. Адам поворачивается ко мне, прикрывая своим телом, хочет увести, но я замечаю, как на белоснежной кандуре, в районе груди расцветает «красный цветок», Адам падает, и я падаю за ним, ударяюсь коленками о пол, склоняюсь над ним. Всё так быстро произошло, я слышу чей-то душераздирающий вопль, только позже до меня доходит, что это был мой крик. – Адам!!! Адам!!! Помогите, скорее!!! Пожалуйста-а-а!!! Меня кто-то подхватывает под руки, я бьюсь в трепыхании, пытаясь освободиться. Вокруг образовался хаос. Люди бегут, кричат… – Адам… Адам… – хрипела я, – на секунду прихожу в себя соображаю, что сижу в кроссовере, как здесь оказалась не помню, уже и не важно. – Ваше Величество, прошу Вас, соберитесь, Адаму оказывают помощь. Вы нужны ему. Понимаете? Смотрю безумным взглядом на севшего в салон помощника мужа, в хаосе с меня слетел платок и мои волосы в полном беспорядке, я сижу перед посторонним мужчиной в неподобающем виде… Да плевать! – Он жив? – спросила я не своим голосом. – Да, жив, не волнуйтесь, он в руках профессионалов. – Да… а как они так быстро приехали? – Вы здесь уже сорок минут и отказываетесь от помощи докторов, – я пропустила мимо ушей информацию не касающуюся Адама. – Отведи. – Его уже увезли в больницу, – мои глаза наливаются кровью, я вдруг становлюсь безумной. – Как посмел меня не оповестить? Я должна быть рядом со своим мужем! – хрипела, негодуя. – Ваше Величество… Меня Адам убьёт, если с Вами что-то случится. – Если не отвезёшь, точно случится. – Хорошо. С Вами действительно всё в порядке? – Со мной всё в порядке, едем. Ильяс нажал на рацию: – Джабир, обеспечь коридор. – Слушаюсь. Я молилась всю дорогу. Вдруг вспомнила, что Дымка с утра вела себя неадекватно , пыталась укусить меня за ноги, подвывала, она чувствовала, что случится страшное. А я… дура… оставила её в комнатах за плохое поведение. «Аллах, спаси моего мужа». Слёзы текли с моих глаз потоком, я не всхлипывала, они просто текли, капая мне на перепачканную в крови и пыли одежду… *Максим Горький «Жизнь Клима Самгина», 1928г — Ну, знаешь, «волков бояться — в лес не ходить». *Имам (араб. – «стоящий впереди»; «тот, кто руководит молитвой». ‎) — в исламе духовное лицо. * аламан – (охранник с арабского) Глава 44. Ихаб Глава 44. Ихаб За несколько недель до покушения Тяжёлыми шагами, Ихаб спускался в подвальное помещение заброшенного здания на окраине города. На нём была чёрная накидка с капюшоном-маской, скрывающее лицо по глаза. Прежде чем приехать он сменил две машины и прибыл на место, в простеньком автомобиле, дабы не привлекать внимание. – Привезли? – спросил у стоящего охранника, зная наверняка, что человек, от которого зависит его долгожданное будущее, находится в этом сыром помещении. – Да, хозяин. Мужчина мысленно уже примерял трон племянника на себя, уверенный в том, что охранник пойдёт ради спасения себя и женщины, с которой у него тесная связь. Как оказалось, его помощник не зря свой хлеб ест. Он уже и не рассчитывал и тут такая удача! «Не иначе как Аллах ему в помощь», – думал Ихаб. – Открывай! – приказал господин. Прошёл в сумрачное помещение, помощник уже был там. – Никаких имён, – сказал Муину, приспуская душную маску с лица.