Мила и Горан увидели, как Моска кивнул. В просторном зале архива, находившегося на первом этаже здания федеральной полиции, были все, даже Стерн и Борис. Капитан выбрал это необычное место во избежание утечки информации, а также для того, чтобы беседа не походила на допрос. В этот час архив был пуст. От того места, где они сидели, тянулись длинные коридоры стеллажей, заполненных папками с делами. Единственным источником света была лампа, висевшая над столом для консультаций, вокруг которого все и расположились. Звуки и шумы дальним эхом тонули в темноте. — И что ты можешь нам сказать об Альберте? — Я никогда его и не видела и не слышала. Я не знаю, кто он такой. — Понятно… — отозвался Теренс Моска, и это слово прозвучало так, словно было отягчающим ее вину обстоятельством. Формально к Розе Сара еще не были применены никакие меры пресечения. Но очень скоро против нее будут выдвинуты обвинения за соучастие в преступлении, связанном с похищением и убийством несовершеннолетних. Это именно Мила узнала Розу, когда расследовала случай похищения Сабины с карусели в луна-парке. После беседы с матерью девочки она предположила, что Альберт вполне мог воспользоваться услугами какой-нибудь женщины. Но в таком случае это была бы не обычная сообщница, а та, которую можно шантажировать. Мать шестой девочки, например. Мила обнаружила подтверждение этой невероятной версии во время просмотра на своем ноутбуке фотографий, сделанных в луна-парке. На моментальном снимке, отснятом отцом одного семейства, девушка увидела знакомую густую шевелюру и профиль, отчего вновь почувствовала приступ сильнейшей щекотки в основании шеи: никаких сомнений по поводу имени этой женщины не оставалось — Роза Сара! — А почему Сабина? — спросил Моска. — Не знаю, — ответила Роза. — Он передал мне фотографию и указал место, где ее найти, вот и все. — И никто ничего не заметил. В Мыслительной Бюро Роза когда-то сказала: «Каждый смотрит только за своим ребенком. И людям наплевать на чужих детей, такова жизнь». Мила вспомнила тот эпизод. Женщина прекрасно об этом знала из личного опыта. Моска продолжал: — Получается, что он знал о передвижениях семей. — Думаю, что да. Его инструкции были всегда очень подробными. — Как он передавал тебе свои указания? — Исключительно по электронной почте. — И ты не пыталась установить их происхождение? На вопрос капитана ответ уже имелся: Роза Сара была экспертом в информационных технологиях. Если она не сумела, значит, это было невозможно. — Однако я сохранила все сообщения. — Женщина посмотрела на своих коллег. — Знаете, он очень хитер. — Роза произнесла эти слова, словно желая оправдаться. — И у него моя дочь, — добавила она. Взгляд женщины не коснулся Милы. Роза с самого начала всячески выражала свою враждебность, поскольку девушка действительно была единственным человеком, способным установить личность шестой девочки, тем самым подвергнув опасности ее жизнь. — Значит, это он приказал тебе сразу же избавиться от агента Васкес? — Нет, это была моя инициатива. Она могла все испортить. Роза еще раз захотела выразить свое презрение. Но Мила ее простила. Мысли девушки теперь занимала Сандра, девочка, страдавшая расстройством органов пищеварения и находившаяся в руках психопата, ампутировавшего ей руку и подвергшего ее невыразимым мучениям. Дни напролет Мила изматывала себя размышлениями о том, кто был этот ребенок. Теперь наконец у него появилось имя. — Таким образом, ты по меньшей мере два раза преследовала агента Васкес для ее устрашения и для того, чтобы вынудить ее отказаться от расследования. — Да. Мила припоминала, что после ночной погони она приехала в Бюро, но никого там не нашла. Борис предупредил ее CMC-посланием, что вся группа находится на вилле Ивон Гресс. Девушка присоединилась к своим коллегам. Там же, рядом с полицейским фургоном, переодевалась и Роза Сара. Тогда Мила не задалась вопросом о том, почему женщина не была вместе с остальными в доме. Ее опоздание не вызвало у девушки никаких подозрений. А может, она просто оказалась более проворной и накинулась на девушку первой, не давая ей одуматься и сея сомнения по поводу их взаимоотношений с Гораном. «И кстати, он тебя обманул… потому что я голосовала против тебя». Однако в действительности Роза этого не сделала. Потому что опасалась вызвать подозрения. Теренс Моска не торопился: он записывал ответы Розы в блокнот и обдумывал их, прежде чем перейти к следующему вопросу. — И что еще ты сделала для него? — Я тайком проникла в комнату Дебби Гордон в ее колледже. Я выкрала дневник из жестяной шкатулки, сделав это так, чтобы никто не догадался. Затем сняла со стены фотографии, на которых была и моя дочь. А еще оставила передатчик GPS, который впоследствии и привел вас ко второму трупу в сиротском приюте… — А ты никогда не задумывалась над тем, что рано или поздно кто-то сможет тебя раскрыть? — заметил Моска. — А у меня был выбор? — Значит, именно ты принесла в Бюро труп пятой девочки… — Да. — Ты вошла туда со своим ключом, а затем имитировала взлом бронированной двери. — Чтобы не вызвать ничьих подозрений. — Да… — Моска долго не сводил с Розы глаз. — Почему он заставил тебя принести этот труп в Бюро? Этого вопроса ждали все. — Не знаю. Капитан глубоко вдохнул через нос. Этот жест означал, что их беседа подошла к концу. Затем он обратился к Горану: — Полагаю, что этого достаточно. Если только у вас нет никаких вопросов… — У меня нет, — ответил криминолог. Моска вновь повернулся к Розе: — Агент Сара, через десять минут я позвоню прокурору, который выдвинет в отношении тебя официальное обвинение. Как и было условлено, этот разговор останется между нами, но я настоятельно советую тебе открывать рот только в присутствии хорошего адвоката. И последний вопрос: кто еще кроме тебя был вовлечен в эту историю? — Если вы имеете в виду моего мужа, то ему ничего не известно. Мы собираемся разводиться. Как только Сандра исчезла, я выгнала его из дома с тем, чтобы он не смог ни о чем догадаться. Последнее время у нас были частые стычки из-за того, что он хотел видеться с дочерью и считал, что я ему в этом препятствую. Мила видела их оживленный спор под окнами Бюро. — Хорошо, — подытожил Моска, вставая с места. Затем, указывая в сторону Розы, он обратился к Борису и Стерну: — Я сейчас же пришлю кого-нибудь, чтобы оформить арест. Оба агента закивали. Капитан нагнулся, чтобы забрать кожаный портфель. Мила видела, как он положил свой блокнот рядом с желтой папкой, на обложке которой виднелось несколько напечатанных букв: «В…», «он» и «П». «Вильсон Пикетт», — подумала она про себя. Теренс Моска в сопровождении Горана медленно направился к выходу. Все четверо: Мила, Стерн, Борис и Роза — остались в архиве. Оба мужчины сидели молча, стараясь не глядеть на свою коллегу, которой больше не доверяли. — Я сожалею, — произнесла женщина со слезами на глазах. — У меня не было выбора… Борис ничего не ответил, с трудом сдерживая гнев. Стерн сказал только одно: — Хорошо, а теперь возьми себя в руки. Но эти слова были для нее слабым утешением. Тогда Роза Сара обратилась к ним с мольбой в глазах: — Прошу вас, разыщите мою дочь… Многие считают, и совсем напрасно, что в основе действий серийных убийц лежат исключительно сексуальные побуждения. Мила думала так же до тех пор, пока не оказалась вовлеченной в историю с Альбертом. На самом деле в зависимости от преследуемых ими целей таких преступников делят на несколько групп. «Фантазеры» совершают убийства, подчиняясь своему alter ego, с которым у них постоянная связь и от которого они получают инструкции в форме видений или обычных «голосов». Их поведение зачастую выливается в психоз. «Миссионеры» цель ставят бессознательно; они находятся во власти ими же самими установленной ответственности за улучшение окружающего мира путем неизбежного уничтожения некоторых категорий лиц: гомосексуалистов, проституток, неверных супругов, адвокатов, служащих налоговых органов и так далее. «Претенденты на власть» обладают заниженной самооценкой. Такая категория убийц получает удовлетворение только при условии обладания полной властью над жизнью и смертью своих жертв. Убийство сопровождается половым актом, используемым ими только в качестве инструмента для унижения. И наконец, «гедонисты». Они убивают потому, что им этот процесс доставляет удовольствие. К ним же, в качестве подгруппы, относятся и сексуальные маньяки. Бенджамин Горка относился ко всем четырем категориям.