Тигаки протянула Мэй руку и первая шагнула к скале. – Идите первыми, я следом, – велел им отец. Ладонь у Тигаки была по-прежнему теплой и немного влажной от воды. Мэй старалась не отставать и думала, что летать на драконах гораздо проще, чем лазить по скалам. Думала о том, что если они укроются в пещере, то драконы их не найдут, скорее всего. Просто пролетят мимо, и все. Покружат над островом, может быть. Словно в ответ на ее мысли, заговорила Тигаки. – Тхан будет сражаться с драконами, он сильный и не проиграет. И он может от них улететь, поэтому мы не станем опасаться за Тхана. – Конечно, – согласилась с ней Мэй. Она почему-то едва не забыла про черного старого дракона. – Но если Тхан убьет Люка, это будет очень плохо… – Почему он убьет Люка? Ты думаешь, что Люк летит на этих драконах? – Думаю, – коротко ответила Тигаки. – Этого не может быть. Этого просто не может быть, – решительно возразила Мэй. – Мы посмотрим. Мы скоро все узнаем. – Мы все будем сидеть в глубокой пещере и носа не высунем… Тигаки не ответила, лишь неопределенно пожала плечами. Когда они наконец оказались наверху, то смогли разглядеть фигуры надвигающихся машин. Мэй насчитала десять мощных драконов, но они находились еще слишком далеко, чтобы можно было определить, нет ли среди них Енси. Драконы приближались. Появился Тхан, везя на себе все остальное семейство. Он высадил своих пассажиров на скале и терпеливо подождал, пока Мэй и Тигаки помогут разгрузить тюки со шкурами, подушками и продуктами. После дракон расправил крылья и всмотрелся в горизонт. – Я этого ждал, – коротко сказал он. – Я знал, что они появятся. Тхан взмахнул крыльями – ветер ударил в лицо Мэй и заставил зажмуриться – и поднялся в воздух. – Давайте все в пещеру, – распорядилась Еника. Она велела близнецам переносить одеяла и шкуры, взяла на руки самую младшую девочку и скрылась за ветвями деревьев. Но Мэй не могла сдвинуться с места. И Тигаки стояла рядом с ней. Они обе молчали. Обе ждали сражения. 2 Громадное черное тело Тхана висело над самой скалой, и его тень накрывала деревья, узкий подъем, Мэй и Тигаки. К ногам Мэй упала маленькая чешуйка, блеснула и погасла. Мэй машинально подняла ее и сжала в кулаке. Появился отец, поднимавшийся последним. – Чего вы ждете? Уходите! – велел он. – Мара узнала, где мы скрываемся, и выслала драконов. – Думаешь, это ваша Мара? – тихо спросила Тигаки, не сводя взгляда с Тхана, раскинувшего крылья, казалось, на полнеба. – Быстро в пещеру! Сейчас нет никакой разницы! – сердито сказал отец и подтолкнул обеих девочек. Но Тигаки не двинулась с места. Она смотрела и смотрела вверх, и Мэй тоже не отрывала взора от горизонта. С того места, где они стояли, видимость была отличная, и черные фигурки драконов увеличивались на глазах. Вот уже можно было рассмотреть крупные морды с оскаленными зубами, небольшие коготки на крыльях, узкие полоски перьев, поблескивающих от лучей Светила. Тучи разбежались, словно вдруг испугались предстоящего боя. На самом переднем драконе восседал всадник – темная фигура на фоне ясного неба. – Я же сказала, что там будет Люк, – совсем тихо проговорила Тигаки и с силой стукнула кулаком о ладонь – жест, обозначающий у Всадников гнев и войну. – Девочки, уходим! – решительно повторил отец и все-таки заставил их спрятаться под кронами деревьев. Мэй не хотела уходить, но и возражать отцу тоже не могла. Потому молча последовала за хмурой Тигаки, и прохлада пещеры встретила их спокойствием и тихим гомоном детских голосов. – Надо позаботиться о костре и набрать хвороста. Оставайтесь внутри, я скоро вернусь, – торопливо распорядился отец и пропал в отверстии пещеры. Мэй застыла недалеко от выхода и смогла увидеть, как воздух вдруг стал оранжевым и загудел от бешеного драконьего пламени. Сражение началось. И тогда Мэй не выдержала, выбежала наружу. Раздвинула обеими руками ветви деревьев и высунулась на открытую площадку. Отца нигде не было видно, скорее всего, он скрылся в колючих зарослях, отыскивая сухие ветви на растопку. Небо над головой пылало, драконы ревели, тяжелый и мощный Тхан отражал их бесконечные атаки. Сбоку от Тхана летел Енси – Мэй без труда узнала его вытянутую голову с большими выразительными глазами. А верхом на Енси был Люк. 3 Тигаки тщательно разгладила толстую старую мьёковую шкуру, под которой находились мягкие ветви деревьев, разложила парочку подушек, села на край и вздохнула. Вытянула ноги и потерла коленку через плотную ткань штанов. Глаза у Тигаки были грустными и такими же блестящими, как и накануне ночью. – Думаешь, Люк уцелел? – тихо спросила у нее Мэй. Битва, которая шла до тех пор, пока Светило не перевалило за полдень, прекратилась внезапно и быстро. Как-то сразу наступила тишина, а потом полил дождь. И когда Мэй осторожно высунулась из-под ветвей дерева, на горизонте она не увидела ничего, кроме удаляющихся фигурок драконов. Уцелело только шесть машин, причем одна заваливалась на бок в полете и с трудом удерживала скорость. Тхана она нигде не увидела. Остров стал тихим и спокойным. Отец тут же сказал, что надо наловить рыбы, пока у них есть такая возможность. Спустился к реке и через некоторое время вернулся, неся несколько длинных рыбин. Всадники, живущие в пустыне, не очень-то ценили рыбу, но в данный момент выбирать не приходилось. Потому, когда Еника завернула ее в длинные листья и запекла на углях, все поели и остались довольными. Задумались о том, как будут ночевать в пещере, и Гайнош с близнецами снова отправились за хворостом. Еника вымыла посуду и уселась на одной из шкур, забавляя камушками младших девочек. Нгака устраивала постели и долго возилась с длинной потертой мьёковой шкурой, стараясь как можно ровнее разложить ее на ветвях. Как поняла Мэй, никто не заметил Люка, участвовавшего в сражении. Никто не пытался высунуться наружу, пока в воздухе полыхал бой. А Тигаки никому больше не рассказывала о своем сне. И тогда Мэй не могла больше молчать, она приблизилась к хмурой сестренке Люка и засыпала ее вопросами. Тигаки прижала ладонь к губам и слегка шлепнула – знак, говорящий о том, что лучше не болтать. После покачала головой и стукнула смуглой ладошкой по шкуре, приглашая сесть. Браслеты на ее запястьях слегка дрогнули, гладкие черные и красные бусины коснулись шкуры и переместились на бок. – Ты была права вчера, – зашептала Тигаки. – Люк попал в беду. Ты же не думаешь, что он хотел нас убить? – Я не думаю, конечно. Но почему он сражался против нас? – не понимала Мэй. – Как он мог? – Он сражался против Тхана, – пояснила Тигаки. – Мы не знаем, в чем тут причина. – Но он же знал, что Тхан нам помогает, что Тхан за нас! Какой смысл ему сражаться с ним? – Мы с тобой ничего не знаем. Но тебе надо найти Люка. – Как я его найду? У меня нет дракона, я не могу покинуть остров! – Тогда дракона надо украсть. Или вырастить Облака. – Облака? Буймиш и одного раза не поднимался в самый зенит с тех пор, как Облак родился. А Люк говорил, что драконов надо воспитывать! – Не надо растить его огромным, достаточно совсем немного Живого металла для него. Совсем чуть-чуть, чтобы можно было летать. – А как? До Живого металла не добраться… – Но ты же говорила о проходе в Храм. О том, который в песке. – Я не знаю. Отец меня не пустит. – Ты не спрашивай разрешения у своего отца. Просто лети, – уверенно сказала Тигаки. – Как только Тхан оправится от ран, он тут же явится сюда. – Думаешь, он ранен? – удивилась Мэй. – Конечно. Лежит где-нибудь в укромном местечке возле озера и отдыхает. И тут у Мэй появилась идея. Конечно, все это было рискованно, и она не была уверена, что все получится. К тому же действительно не ясно – что случилось с Люком, почему он вдруг превратился во врага Тхана? Но сидеть сложа руки в пещере и ждать… Чего ждать?