Несмотря на слова, произносимые мужчиной в костюме, его тон вежлив. Нанао немного поднимает глаза и замечает проводника, стоящего чуть дальше на платформе. Молодой человек настороженно смотрит в их сторону, что нисколько не удивляет Нанао — конечно, происходящее совсем не похоже на обычную встречу. Точно не любовное свидание и явно не проводы друзей. Но проводник каким-то образом чувствует, что для него безопаснее соблюдать дистанцию. — Ну что же, вот сын господина Минэгиси, вот его чемодан. Можете проверить. Синкансэн скоро отправляется. Мы можем уже вернуться? — нетерпеливо говорит Мандарин. Обмануть людей Минэгиси насчет чемодана должно быть довольно просто. Мандарин просто должен утверждать, что это тот самый черный чемодан, и они, скорее всего, поверят ему. «Проблема во мне», — думает Нанао, не поднимая головы и разглядывая землю перед носками своих ботинок. «Сделай вид, будто ты — сын Минэгиси», — сказал ему Мандарин, но Нанао не представляет, как это сделать. Да и откуда ему представлять? — Вы не будете против открыть чемодан? — Он не откроется, — отвечает Мандарин. — Мы не знаем, как его открыть. Может быть, вы знаете, что там внутри? Тогда вы сделаете мне одолжение, сами его открыв. Мужчина в костюме и без бровей ничего не говорит; вместо этого делает шаг к чемодану и наклоняется, чтобы его осмотреть. Его рука тянется к ручке и ощупывает кодовый замок. Он осматривает чемодан, как коллекционер осматривает редкую вазу, но, насколько может судить Нанао, не понимает, что это фальшивка. — Что это за инициалы? — Оставаясь в полусогнутом положении, подручный Минэгиси поворачивает голову и поднимает взгляд на Мандарина. На дне чемодана две наклейки с английскими буквами «ММ». Глянцевые, ярко-розового цвета. Выглядят так, будто могли бы принадлежать десятилетней девочке. — Возможно, «М» — значит «Минэгиси», — голос Мандарина спокоен. — А почему здесь две «М»? Господина Минэгиси зовут Ёсио. — Я же говорю, «М», наверное, значит «Минэгиси». — Нет, я про вторую «М». — Вторая тоже означает «Минэгиси». Может быть, это какая-то шутка. Я хочу сказать, то, что имя Минэгиси — Ёсио — означает «хороший человек», тоже ведь можно принять за шутку. В любом случае это не я прилепил туда эти наклейки. Так что не спрашивай меня. Синкансэн скоро отправляется. Мы можем вернуться? Из поезда больше никто не выходит, и никто в него больше не садится. На платформе остались только люди, которые ждут следующего синкансэна. Костюм отрывается от изучения чемодана, выпрямляется, подходит прямо к Нанао и сосредоточенно его рассматривает. — Он всегда носил очки? От этого вопроса Нанао едва не выпрыгивает из собственной кожи. Он хочет сорвать с себя очки и с трудом подавляет это желание. — Я попросил его надеть их, — отвечает Мандарин. — Я не знаю, какой информацией ты владеешь, но мелкий Минэгиси, — когда безбровый это слышит, его лицо слегка напрягается, — то есть сын господина Минэгиси, — поправляет себя Мандарин, — был в плену у очень опасных людей. А это значит, что он является мишенью. С высокой вероятностью в синкансэне присутствует кто-нибудь, кто попробует убить или похитить его. Так что я решил, что ему нужна маскировка. — И вы придумали надеть на него очки? — Именно. И некоторые другие мелочи. Он выглядит не так, как обычно, верно? — Мандарин кажется совершенно невозмутимым. — Думаю, что да, — вежливо отвечает мужчина в костюме. Затем он достает свой телефон. — Он прислал мне фотографию своего сына. На экране лицо сына Минэгиси. Костюм приподнимает телефон, чтобы сравнить его с лицом Нанао. — Давай побыстрее, поезд отправляется. — Мандарин раздраженно взмахивает рукой. — Он не очень похож на фотографию. — Конечно, не похож. Мы ведь так над ним поработали, чтобы его никто не мог узнать. Волосы, очки… Ладно, нам пора. Скажи господину Минэгиси, что всё в порядке. — Мандарин кладет руку на плечо Нанао и тянет его в сторону поезда. — Пойдем. Нанао кивает. «Не могу дождаться окончания этого спектакля». Он изо всех сил старается сохранять самоуверенный вид, чтобы не выдать своего облегчения. Вдруг безбровый человек произносит неизвестное имя. Нанао едва не пропускает его слова мимо ушей, думая, что он обращается к кому-то другому, когда его вдруг осеняет, что это может быть именем сына Минэгиси, и он поднимает глаза. Судя по всему, его догадка оказалась правильной. — Полагаю, только твой отец знает, как его открыть, верно? — спрашивает его мужчина. Нанао делает глупое лицо и кивает. — Да, я вообще понятия не имею. Но затем он чувствует, что должен сделать что-то, кроме как просто стоять. Его беспокойство возвращается. Особенно не раздумывая, Нанао протягивает руки к чемодану и начинает крутить колесики кодового замка. — Если б его можно было открыть, просто поиграв с цифрами… Колесики с цифрами кода щелкают, когда он лихорадочно их поворачивает. Почему-то ему кажется, что эта демонстрация сделает его неведение более правдоподобным. Классический случай: когда кто-то хочет вести себя как обычно, он ведет себя неловко и неестественно. Нанао не думает, что есть хотя бы малейший шанс, что его возня с замком может привести к правильной комбинации. «Никто бы не сумел случайно набрать верную комбинацию, и я — в последнюю очередь, с моей-то удачливостью». Но он совсем забыл про закон Мерфи: проверка случайных комбинаций не разблокирует замок, только если ты не хочешь, чтобы замок не открывался. Чемодан распахивается. Из-за того, что Нанао слишком резко поворачивал колесики, едва они встают в правильное положение, как крышка чемодана буквально отлетает, и из него извергается лавина женского белья. Безбровый подручный Минэгиси застывает, как и другие парни в костюмах, бритый налысо мужчина и двое борцов. Неожиданное зрелище не укладывается у них в головах. Но они, по крайней мере, сразу понимают, что этот чемодан, полный нижнего белья, принадлежит не Минэгиси. Даже Мандарин выглядит ошеломленным. Относительное спокойствие сохраняет только Нанао. Он уже давно привык к таким внезапным ударам судьбы. Он, конечно, немного удивлен, но в большей степени его чувства могут быть описаны удрученным «ну вот, опять», или лучше — «я так и знал». Нанао вскакивает с платформы и запрыгивает в поезд, Мандарин бросается за ним. Едва они оказываются в тамбуре, как дверь за их спинами закрывается, и синкансэн начинает движение. В окне они видят, как безбровый мужчина в костюме подносит к уху телефон. * * * — Ну вот, — говорит Нанао, глядя на Мандарина, который с силой выдыхает. — Что нам теперь делать? Синкансэн постепенно набирает скорость, не обращая никакого внимания на учиненный ими беспорядок на платформе и на их взволнованное состояние. — Зачем ты открыл чемодан? — Мандарин смотрит на него с недоверием. Возможно, он думает, что у Нанао был в голове какой-то план и он что-то замышляет, но по его холодному взгляду и смертельно бледному лицу трудно что-либо прочесть. — Мне просто показалось, что будет более убедительно, если я попробую открыть замок. — Ты думал, что это будет убедительно? — Если б я не смог набрать правильную комбинацию, они мне поверили бы. — Но ты смог набрать правильную комбинацию. — Так само получилось. Наверное, я просто везучий… — Нанао усмехается своей шутке. — Ну что ж, теперь они, наверное, подозревают, что что-то не так. По меньшей мере — что чемодан поддельный. — Это вне всяких сомнений. С того момента как мы покинули Омия, градус доверия к нам начал падать. Сейчас он падает стремительно. — Но поезд не останавливается до Мориока, так что сейчас мы в безопасности, — замечает Нанао. Он пытается отыскать луч надежды в окружающем их мраке, и хотя знает, что эта надежда иллюзорна, все равно отчаянно цепляется за нее. — Лимон сказал бы то же самое. — Едва он произносит эти слова, как тотчас добавляет: — Кстати, где Лимон? — Оглядывается и показывает пальцем на стоящего в тамбуре школьника. — Эй ты, ты сказал, что Лимон пошел в сторону задних вагонов. «Он все еще здесь?» — удивленно думает Нанао. Мальчик все это время слушал его и Мандарина и был свидетелем того, что только что случилось на платформе в Сэндае. Он должен понимать, что происходит что-то опасное, — но не убегает и не сообщает никому из взрослых. Кажется, он просто крутится возле них. «Где его родители?» Мальчик выглядит как опрятный, хорошо воспитанный школьник, но, возможно, у него есть какая-то подростковая беспокойность, из-за которой он испытывает тягу ко всему неправильному. Нанао пытается представить себе, что бы это могло быть. Или, может, ребенок просто хочет похвастаться своим друзьям безумными вещами, которые он видел в поездке на синкансэне? — Да, — мальчик кивает. — Ваш друг побежал туда, — он показывает в сторону шестого вагона, — как будто что-то забыл. — Может быть, он вышел в Сэндае? — говорит Нанао первое, что приходит ему на ум. — Зачем бы он стал это делать? — Я не знаю, может быть, ему все это надоело и он решил выйти из игры? — Он бы так никогда не поступил, — тихо отвечает Мандарин. — Он хочет быть полезным поездом. — Дедуля, с которым я ехал, тоже пропал, — говорит школьник, по очереди переводя взгляд на Нанао и на Мандарина. — Что здесь происходит? Мальчик похож на старосту класса или капитана команды, оценивающего настроение группы, прежде чем отдавать распоряжения и делегировать ответственность. — А, и еще… — Он слегка поднимает руку, привлекая их внимание. — Что еще? — Насчет того, что вы сказали минуту назад: следующая остановка не Мориока. «Что?!» Услышав это, Нанао едва не вскрикивает. — А какая следующая остановка? — Итиносэки. Мы будем там примерно через двадцать минут. Потом Мидзусава-Эсаси, потом Син-Ханамаки, и только потом Мориока. — Я думал, что «Хаятэ» едет напрямую из Сэндая в Мориока.