Мирослава недоумённо-вопросительным взглядом посмотрела на Ивана, но он сделал вид, что не заметил его. – Так зачем вам Дарья? – спросил он, не сводя с Мирославы своего требовательного взгляда. Детектив спокойно объяснила: – Нам стало известно, что Дарья любила отца и Фрол Евгеньевич любил её. – Что очень не нравилось моему отцу, – вздохнул Иван. – Сочувствую. – Чего уж там, – отмахнулся Королёв-младший. – Даша могла знать что-то такое, что может помочь в расследовании, – высказала своё предположение детектив. – Например? – Например, Тавиденкову мог кто-то угрожать. – Она мне не говорила ничего подобного. – Парень задумчиво почесал подбородок. – Девушка могла случайно что-то заметить… – Но она бы сказала мне! – Не факт. И потом, бывает так, что человек не отдаёт себе отчёта в том, что увидел или услышал что-то важное. – Наверное, вы правы, всё-таки вы профессионал, – неожиданно для детектива сдался Иван, – я попробую поговорить с ней. Хотя ничего не обещаю. – Просто скажите девушке, что это в её же интересах. – Да, я понимаю и постараюсь её убедить. – Позвоните ей прямо сейчас. – Сейчас? – удивился Иван. – Зачем же откладывать. Тем более что сегодня воскресенье. – Хорошо, заходите. – Он шире распахнул дверь. – Будет лучше, если я подожду вас внизу в своей машине. Он задумался на секунду и кивнул. Ему действительно будет легче говорить с Дарьей без свидетелей. Отца дома не было, он уехал на рыбалку со своими старыми друзьями. Старыми и в смысле возраста, и в смысле давности их знакомства. Но годы, к счастью, не мешали им оставаться активными. Мирослава спустилась вниз и, остановившись возле своей «Волги», не стала садиться в салон. Её внимание привлекла стайка воробьёв, громко щебетавшая в зарослях лебеды, разросшихся возле автомобильной стоянки во дворе. Глядя на этих неярких, но неугомонных птичек, Мирослава думала о том, как часто людям не хватает их оптимизма и умения радоваться всему на свете, вот, например, этому летнему дню накануне приближающейся осени и незамысловатому завтраку в виде семян лебеды. А ведь в городе птичкам становится выживать всё тяжелее – всё больше машин, всё меньше деревьев, всё черствее сердца… «Как было бы хорошо, если бы я ошибалась», – подумала она и тут заметила боковым зрением Ивана, вышедшего из подъезда. – Всё в порядке, – помахал он ей рукой. Подошёл поближе и признался, что девушка долго не соглашалась, но ему удалось её уговорить. – Вы молодец! – сказала Мирослава. – А то! – Парень гордо вздёрнул подбородок. – Садитесь в машину. – Машинка у вас что надо, – улыбнулся Иван, – отцу бы понравилась. – А вам, значит, нет, – улыбнулась в ответ Мирослава, – вам «Лендкрузер» подавай. – Шутите? Я парень простой, неприхотливый. У меня из всего движимого имущества только велосипед и кот. – Кот – это хорошо, – одобрила Мирослава. – Неплохо, – без особого энтузиазма согласился парень. – Только эта скотина четырёхлапая съедает всё самое лучшее, а нам с отцом достаются объедки с барского стола. Мирослава не выдержала и рассмеялась. – Вы преувеличиваете, Ваня, – сказала она. – Ничего подобного, – ответил Иван, довольный тем, что рассмешил девушку-детектива, – не поверите, но отец отдаёт этому нахалу все самые лакомые кусочки! – Не подозревала, что у вашего отца такое нежное сердце. – Ага. Никто не подозревает. А отец всю жизнь благоволит к братьям нашим меньшим и к детям. – По-моему, это хорошо. – Хорошо-то оно хорошо, но я уже вырос и перестал относиться к этой привилегированной группе товарищей. – Вы уже большой мальчик, – Мирослава подмигнула Ивану в зеркале, – и сами можете о себе позаботиться. Кстати, какой породы ваш кот? – Скажете тоже, породы! – усмехнулся Иван. – Отец нашёл его поздней осенью на помойке. Какая-то двуногая скотина вышвырнула их умирать. Придушил бы собственными руками, – вырвалось у Ивана. «Ого, – подумала Мирослава, – кровь-то в жилах парня бурлит отцова». Между тем Королёв-младший продолжил свой рассказ: – Их было несколько. Все блохастые рахитики. Отец взял себе самого что ни на есть костлявого. Я даже не верил, что он выживет. Мы его сначала из пипетки козьим молоком выпаивали, благо у отца бабушка одного из бывших учеников коз держит. Потом стали кашей кормить, добавляя яичный желток. – А что стало с остальными котятами? – спросила Мирослава встревоженно. – Отец всех их пристроил, как говорится, в хорошие руки и до сих пор постоянно отслеживает их судьбу. Так что все найдёныши удобно устроились на шеях вновь приобретённых хозяев и живут в своё кошачье удовольствие. Чего не всегда можно сказать об их хозяевах, – добавил он через небольшую паузу. – А вот здесь вот сверните, – быстро проговорил Иван, указывая рукой направление. – Вань, – сказала Мирослава и улыбнулась, – извините, что я вас так. – Ничё, – весело подмигнул он ей, – я же уже говорил, что я парень простой. – Да, я помню. Только вы ведь аспирантуру заканчиваете. – И что? Может, у меня пример перед глазами имеется? – Знаю, ваш отец. – А вот и не угадали! – захлопал в ладоши Иван. «А детство-то в нём ещё играет по полной», – улыбнулась Мирослава и спросила осторожно: – И кто же вам служит примером? – Ясный перец кто, Михайло Ломоносов. Мирослава присвистнула. – Не ожидали? Она покачала головой. – То-то. – Вань, я чего спросить-то хотела, мы куда едем? – А вы ещё не догадались? – Пока нет… – Вам с Дашкой нельзя вместе попадаться на глаза Стелле Эдуардовне. – Это я и сама знаю. – Меня мать Дашки тоже не жалует. – И это мне известно. – Поэтому мы с Дашей решили выбрать самое укромное местечко. Тут ещё раз сверните! – воскликнул он.