Отбросив мысли о журналюгах, Нэйв уселся за свой терминал и принялся думать, что же он мог упустить из вида. В очередной раз прокручивая запись паникующей толпы в космопорту, лейтенант внезапно хлопнул себя по лбу. — Таможня! — пояснил он в ответ на недоуменные взгляды коллег. — Почему они обходили таможню? — Ну, оружие, взрывчатка… — несколько неуверенно ответил за всех Карл. — Именно! — Грэм вскочил на ноги и забегал по кабинету, загибая пальцы. — Мы ломаем голову, откуда тут взялись клоны, так? — принялся он выстраивать цепочку событий. — Отправили запрос в штаб противокосмической обороны, ждём рапортов патрулей… А ведь надо было просто чуть подумать: ребята, ведь эти ополченцы и есть клоны! Ну смотрите сами: они похожи друг на друга, словно братья; порядок в каюте они навели по армейскому образцу; таможню они обошли; а потом в центре города появляются два — именно два, не три, или четыре, и не взвод, а именно два! — клона и похищают сестёр! Отправьте запрос на таможню Стратос-сити, но я и так готов поставить сотню монет против бутылочной крышки, что в их базе данных нет результатов проверки багажа господ Квигли и Фаго! — Я на всякий случай отправлю, — откликнулся один из младших сотрудников, а Карл, с уважением глядя на Нэйва, протянул: — А ларчик просто открывался… Осталось узнать, зачем они тащились через полгалактики за двумя эскортницами. — Вот найдём их — узнаем! — откликнулся Грэм, падая обратно в своё кресло. — Дайте мне портрет клон-солдат и созываем пресс-конференцию. Пусть трупоеды поработают на пользу Конфедерации. — Сделаем, — Карл взял комлинк. — Пресс-службу, пожалуйста… Пока он договаривался о времени пресс-конференции, Грэм скоординировал с полицией и комендатурой график движения усиленных патрулей и места размещения дополнительных постов на выездах из города и у всех космопортов, включая даже небольшие, на два-три судна, частные площадки. — Ночь у нас будет весёлая, — тоном пророка изрёк Карл, убирая комлинк. — Пойду поставлю кафейник. Раксус. Трущобы К утру гостиничный номер было не узнать — пол и стены сияли непривычной для них чистотой, явно отмытые от грязи впервые с того момента, как здание было сдано в эксплуатацию. Те же метаморфозы произошли с кухней, отдраенной от многолетних наслоений жира, и санузлом. Клоны провели всю ночь, приводя своё временное жилище в приличный вид, провозившись почти до самого утра, перехватив лишь по часу сна каждый. Чимбик даже ухитрился реанимировать старенький душ, а Блайз, немного покумекав, смог вернуть к жизни плиту на кухне — просто так, на всякий случай, если вдруг кто-то из них научится готовить что-то более сложное, чем обжаривание на костре того, кто не успел убежать. Лорэй, как и ожидалось, их трудов не оценили. Проснувшись, они с некоторым недоумением обнаружили, что на пол уже не страшно опустить босую ногу, в воздухе больше не пахнет пылью и плесенью, а душ работает, но не сочли нужным как-то поблагодарить клонов. Они вообще не считали нужным с ними разговаривать без необходимости, ограничиваясь неприязненными взглядами, направленными куда-то мимо закованных в броню фигур. О ночном инциденте Эйнджела не вспоминала, предпочитая сделать вид, что ничего особенного не произошло, но теперь она смотрела на своих тюремщиков чуть менее неприязненно, скорее даже изучающе. Так смотрят на незнакомое животное, пытаясь понять, опасно оно, или нет. Те не обращали никакого внимания на девушек, компенсируя отсутствие сна усиленной физподготовкой, состоявшей из комплекса упражнений и под финал — спарринга, причём всё это клоны делали, не снимая брони. Завершив зарядку, Блайз, на которого были возложены обязанности квартирмейстра, заказал завтрак, а после приёма пищи переоделся в гражданское и стал собираться в город за покупками, список которых клоны составили загодя. — Мисс Свитари, мэм, — обратился к одной из девушек Чимбик. — Мэм, вы пойдёте с КС-355090 или дадите ему список необходимых вам вещей, мэм? Ри сделала вид, что серьёзно обдумывает альтернативы: — Я даже не знаю, что интересней — сидеть тут и пялиться в потолок или гулять по городу с ножом у горла… Она потёрла подбородок и повернулась к сестре: — Эйнджи, что посоветуешь? — Сходи с ним, а то будем ходить в каком-нибудь бабкином шмотьё с распродажи. — Тебе повезло, Девять Ноль, — обрадовала клона Свитари, — не понадобится лезть в ГолоНет за инструкцией к лифчику. Тот ответил ей непонимающим взглядом, одновременно радуясь тому, что девушка согласилась пойти с ним, и в то же время предчувствуя массу незабываемых впечатлений, которые обеспечит ему эта язва. Предчувствия его не обманули. Стоило им выйти из трущоб и влиться в толпу праздношатающихся граждан, как Лорэй утратила все остатки почтительности. Любая угроза, любая затрещина на людях могла привлечь столь нежеланное внимание, и Ри понимала, что клон не станет так рисковать. Понимала и ловила момент, наслаждаясь мелкой и малодушной местью. — Слышишь, Ноль, — окликнула она Блайза, когда они покинули магазин одежды. Получив одежду по размеру и собственным предпочтениям, Свитари заметно приободрилась. — Неужели у тебя нет имени, только эти цифры? — Бл… — начал было тот, но вовремя вспомнил про наставления Чимбика и осёкся, замаскировав едва не вырвавшееся слово кашлем. — Нет, мэм, — прокашлявшись, ответил он, пропустив мимо ушей Ноля — на фоне того, как называли их два сержанта-инструктора, ноль был даже не дразнилкой детсадовца. — Только номер, мэм. — Ну так придумай его себе, — посоветовала ему Лорэй. — Мне, конечно, любопытно посмотреть на рожу того, кому ты представишься на манер спидера с длинным номерным знаком, но, боюсь, нас тут же заметут. Вы с приятелем очень громко заявили о себе посреди города. — Это… звучит разумно, мэм, — вынужден был согласиться Блайз, провожая взглядом усиленный патруль аж из восьми дроидов Б1, пролязгавших по мостовой. — Мэм, называйте меня Блайз, мэм, — он поудобнее перехватил пакеты с одеждой. — Нет уж, — возразила ему ехидно сощурившаяся Лорэй, — мне твой сержант велел называть тебя по номеру. Наедине останешься Нолём. — Хорошо, мэм, — покладисто кивнул тот. — Мэм, я учту ваше желание не нарушать приказов сержанта, когда по возвращении применю к вам означенные им меры физического воздействия, которые в будущем заставят вас воздерживаться от оскорблений в мой адрес, мэм, — и, не удержавшись, добавил, вспоминая одно из наказаний, любимых инструктором по боевой подготовке: — Мэм, не бойтесь — вряд ли сержант назначит вам более получаса колокольчика, мэм. — Колокольчика? — переспросила Лорэй. Угроза несколько умерила её пыл, но не сумела истребить желание поязвить. — Единственное, что мне приходит в голову — это одеть на мужика юбку и обрезать ему ноги, но со мной номер явно не пройдёт. — Мэм, спасибо за подсказку, мэм, — серьёзно поблагодарил Блайз. — Мэм, я доложу об этом нововведении сержанту, мэм, но колокольчик — это определённое время с нейороошейником на шее, мэм, после чего язык вываливается изо рта и болтается, как язычок колокольчика, мэм. При звуке слова нейроошейник глаза Свитари сузились и в них появилась такая злоба, что клон невольно вздрогнул и задумался над причинами столь резкой перемены настроения. — Нравится мучить женщин? — почти ласково поинтересовалась Свитари, подходя ближе. — Тебя это заводит, да? — издевательски протянула она, остановившись настолько близко, что едва не касалась клона. Со стороны это выглядело очень романтично, но в серых глазах девушки плескалось безграничное презрение. — Не знаю, мэм, — не отводя взгляда, признался Блайз. — Вы — первые женщины, с которыми я общаюсь, мэм. Да и нейроошейника я не видел с тех пор, как мы убыли с Камино, мэм, — добавил он. — Ну, запугивать тебе точно нравится, Ноль, — бросила Свитари, после чего направилась к двери с надписью общественный туалет. Клону ничего не оставалось, как последовать за ней. Помещение туалета за дверью со странной пиктограммой, состоящей из круга, венчающего треугольник, ничем особенным не отличалось от виденных клоном ранее. Те же ряды закрытых кабинок, те же зеркала над рукомойниками, разве что запах чистящего средства чуть приятней, чем он привык. Лорэй бросила на клона, устроившегося у стены в позе терпеливого ожидания, насмешливый взгляд и скрылась в одной из кабинок. Зато, почти сразу, открылась другая кабинка, из которой вышла строго одетая матрона, на ходу разглаживавшая подол юбки. Подняв голову и завидев клона, она густо покраснела и гневно воскликнула: — Да что вы себе позволяете?! А ну марш отсюда, извращенец! Полиция! Полиция! Последняя часть вопля звучала не слишком убедительно — полицейских в туалете не наблюдалось, и расчёт был скорее на страх, который, по её убеждению, это слово вызывало у всяких нарушителей порядка. Со стороны кабинки, в которой скрылась Лорэй, послышался сдавленный смешок, а из остальных раздались невнятные, но явно взволнованные женские голоса. — Мэм… — растерялся Блайз. — Мэм, прошу прощения… мэм… это же общественный туалет? — Он у меня ещё спрашивает! — возмутилась такому нахальству матрона. — А на что это похоже? На музей? Убирайся немедленно! Ещё из двух кабинок почти одновременно появились родианка и забрачка. Первая неодобрительно поцокала хоботком и направилась к рукомойнику, а вот вторая присоединилась к скандальной тётке. — Как вам не стыдно? — укорила она клона. — Немедленно выйдите за дверь! — Прошу прощения, мэм, — покраснел тот. — Мэм, я думал, что тут разграничение по кабинкам, мэм… Простите, мэм… — и торопливо вымелся за дверь, чувствуя, что сейчас сгорит от стыда. Хуже всего было то, что покинуть место своего позора Блайз не мог — ему требовалось дождаться Лорэй, а та, будто нарочно, не спешила выходить, и клон то и дело наталкивался на неодобрительные взгляды покидавших туалет дам и слышал осуждающие шепотки у себя за спиной. Когда Свитари всё же соизволила выйти, вид у неё был просто сияющий. Она, судя по всему, не только сполна насладилась этим маленьким шоу, но и за время ожидания успела воспользоваться косметичкой и наложить макияж. — Детка, — злорадно промурлыкала девица, — это было просто великолепно. Давно так не смеялась. — Смеётся тот, мэм, кто смеётся последним, — мрачно ответил Блайз, кстати вспомнив вычитанную поговорку. — Мэм, а моя очередь смеяться ещё не наступила, мэм. Он поправил пакеты и терпеливо уставился на спутницу, ожидая продолжения вояжа. — Вообще-то, — сообщила Ри с видом превосходства над собеседником, — правильно говорить хорошо смеётся тот, кто смеётся последним, умник. А ещё говорят, что последним смеётся тот, до кого туго доходит. Завершив сей познавательный ликбез, она взяла направление на один из магазинчиков, небрежно сделав знак клону следовать за собой. Ри изводила Блайза мелкими подначками и издёвками на протяжении всего их похода, не упуская ни одного случая подпустить клону шпильку. В ответ тот только упрямо сжимал зубы и терпел, с каждой минутой мрачнея всё больше и больше и уже всерьёз задумываясь над тем, чтобы применить методы физического воздействия, дабы заткнуть этот неиссякаемый источник яда. Впрочем, по мере отдаления от людных мест Лорэй делалась всё тише и спокойней, благоразумно рассудив, что теперь риск огрести затрещину неоправданно высок. Чимбику повезло куда больше — Эйнджела почти всё это время провела за терминалом ГолоНета, лишь пару раз огрызнувшись на его попытки начать даже самый невинный разговор на хозяйственно-бытовые темы, после чего сержант решил прекратить любое общение и вновь молча уставился на улицу. — Эй, супермен, — позвала эмпатка час спустя. — Никогда не мечтал о популярности в народе? — Нет, мэм, — искренне удивившись, отозвался тот. — Мэм, а зачем она — популярность, мэм? — Понятия не имею, но ты её получил. С этими словами она развернула голограмму газетного разворота с крупными портретами клонов и сестёр под заголовком Республиканская угроза. Сержант слез с подоконника, подошёл к терминалу и принялся читать новости. Городской сенсацией номер один было похищение республиканскими диверсантами компаньонок бизнесмена, имя и лицо которого сохраняются в тайне из соображений безопасности. Портреты Лорэй и клонов занимали главные полосы всех газет, сопровождаемые душещипательными историями о двух беженках из Республики, едва начавших новую жизнь и похищенных безжалостными палачами, пачками штампуемыми кровавым режимом Палпатина. В обилии попадались кадры с мест боёв, приправленные жуткими подробностями и описанием жестокости солдат Республики. Граждан предупреждали об особой опасности, которую представляют похитители, и просили в случае обнаружения постараться покинуть это место, уведомив полицию. Едва ли не каждая статья оканчивалась словами поддержки сёстрам, просьбами не падать духом, заверениями в скором освобождении, а какие-то шустрые ребята даже сляпали фонд помощи близнецам и собирали пожертвования на лечение и реабилитацию, которые, несомненно, понадобятся заложницам после освобождения. Были и другие новости — например, победный отчёт о практически бескровной оккупации Рилота, силы самообороны которого смогли оказать чисто символическое сопротивление войскам КНС, после чего были разбиты, а их остатки — рассеяны. Тут же сообщалось о создании акционерного общества Рилот, учредителями которого являлись Зайгеррианская Империя и ТехноСоюз, что говорило о серьёзных испытаниях, ждущих твилекков. Так же новости трубили об увеличении поставок бакты и падении цен на неё, ибо Рилот являлся ведущим поставщиком этого ценнейшего медицинского препарата. Дочитав, Чимбик едва сдержал желание выругаться как следует на всех языках, которые знал: похоже, влипли они теперь крепко, и придётся выворачиваться из шкуры вон, лишь бы пережить это приключение с минимальными потерями. — Вечером убираемся отсюда, мэм, — после минутной паузы уведомил он Эйнджелу и вновь уставился в окно. — Мне нужно связаться с сестрой, — безапелляционно заявила Лорэй. — Немедленно. Чимбик привычно моргнул, активируя внутришлемный комлинк и связался с братом, быстро обрисовал ему сложившуюся ситуацию, а затем передал просьбу — если это можно было так назвать — эмпатки поговорить с сестрой. — Без проблем, — слышно было, как Блайз передает аппарат Свитари. Чимбик отстегнул от левого наруча пластинку комма, перевёл связь на него и протянул Эйнджеле: